«Ты меня породил, я тебя и убью!». Так, в отличие от гоголевского героя, по праву может сказать деловой, энергичный «сыночек»-капитализм стареющему феодализму. Но гибель целой ОЭФ – результат не одного взмаха сабли, и даже не одного сражения.
И в истории общества нет более интересного и напряженного периода, чем переход от феодальной ОЭФ к буржуазной. Франция здесь – рекордсмен. За 95 лет она испытала 19 (девятнадцать!) государственных переворотов. Здесь вам и Робеспьер с его гильотиной, и Наполеон с его войнами, и Парижская коммуна. Вот уж воистину – не соскучишься.
Представим на секунду волшебный ящик-преобразователь. Гигантский. Он настолько велик, что в него целиком въезжает феодальная страна со всеми своими помещиками и крестьянами. А через мгновение - ну что для истории каких-то 150 лет? - преобразователь выпускает из себя ту же нацию, но уже совершенно переформатированную. Теперь, куда ни кинь, либо наемный работник, либо капиталист.
Полная замена классов - результат смены способа производства.
Уникальность данного периода в том, что он принадлежит сразу двум общественно-экономическим формациям. Для феодальной ОЭФ это ее последняя фаза – упадка и гибели. Для буржуазной – первая, где капитализм зарождается и закрепляется.
Социально-экономический аспект.
На этом отрезке истории происходит уничтожение феодального способа производства, «превращение индивидуальных и раздробленных средств производства в общественно концентрированные, следовательно, превращение карликовой собственности многих в гигантскую собственность немногих, экспроприация у широких народных масс земли, жизненных средств, орудий труда…». «Частная собственность, добытая трудом собственника, основанная, так сказать, на срастании отдельного независимого работника с его орудиями и средствами труда, вытесняется капиталистической частной собственностью, которая покоится на эксплуатации чужой, но формально свободной рабочей силы». Точнее Маркса суть не передать.
Классово-политический аспект.
В середине периода – общество бурлит всеми четырьмя классами. Двумя подлежащими уничтожению и уже наполовину «усохшими». И двумя – встающими на ноги, но пока тоже лишь наполовину.
И здесь – «никто не хотел умирать». Совершенно естественно, что нация втянута в ожесточенную борьбу. Два уходящих, безнадежно хватаясь за соломинку, стремятся во что бы то ни стало сохранить статус-кво. Два новых, как слепые котята, тычась в новую жизнь, добиваются права на существование.
Конечно, схватка за капитанский мостик идет между устаревшим классом феодалов и молодыми напористыми буржуа. Но и те, и другие ведут борьбу, само собой разумеется, не сами, а силами доверчивого народа. Часто привлекая на свою сторону иностранные армии. Антанта.
Три момента заслуживают особого внимания.
Первый. Чем выше правовая практика и юридическая культура нации, тем бескровнее смена формаций. В этом отношении на пьедестал почета просится Швеция. К моменту коварного перехода она имела 600-летний опыт самоуправления первичных общин и их взаимоотношения с центром. Такой же стаж судов присяжных всех уровней, разделения власти между королем и парламентом. Причем парламент распоряжался деньгами и состоял из четырех палат, где были представлены все четыре сословия. В том числе – натуральные крестьяне. Власть к шведским предпринимателям переходила пошагово. На парламентском уровне. Также постепенно законодательно изымаясь у феодалов.
Наибольшая жестокость перехода от формации к формации проявилась там, где феодализм к революции подошел в форме влюбленного в себя абсолютизма. Франция, Россия.
Второй момент. Если переход от одной ОЭФ к другой идет революционным путем, то центральным событием этапа становится буржуазная революция.
Она в значительной мере подрывает власть феодалов. Но, как правило, молодая буржуазия еще слаба и неопытна для государственного штурвала. И тогда открывается возможность прихода к высшей власти мелкой буржуазии. А это значит – к установлению в стране фашистской диктатуры. Как это было в Италии при Муссолини, в Германии при Гитлере, в СССР при Сталине. Это же происходит сейчас и на Украине.
Момент третий. Известно, что при капитализме ведущий класс – буржуазия, или класс предпринимателей. Но на практике после революции проходит около ста лет, прежде чем класс капиталистов утвердит свое право быть правящим классом.
За это столетие власть может переходить из рук в руки. На время снова возвращаться к феодалам. Принадлежать различным кланам буржуазии, промышленной или финансовой. Ее могут захватывать военные либо популисты от мелкой буржуазии, националисты.
Но с политической точки зрения, это всегда будет диктатура. Поэтому всю переходную часть после революции смело можно назвать диктатурным периодом. Хотя чистые диктатуры часто сменяются «республиками», как об этом свидетельствует яркая история той же Франции. Но как бы режим себя ни называл, он по факту авторитарен. То есть характер правления Путина целиком соответствует закону исторического процесса.
Снова к социально-экономическому аспекту.
И если политическая арена у всех на виду, то «притирка» двух новых классов – наемных работников и предпринимателей - часто остается в тени. Но как раз это-то и образует главное социальное содержание переходной эпохи, или первой фазы капитализма.
Капиталистический способ производства победно шествует по стране. И жизни 4-5 поколений достаточно, чтобы стал привычным тот факт, что все жизненные средства и блага приходят к населению только в виде товаров. Что наем на работу делается единственным источником и нормой существования для подавляющего большинства. Заработная плата держится на таком уровне, чтобы трудящийся не мог сорваться с наемного «крючка». По мере роста и консолидации класса наемных работников, они организуются в профсоюзы, которые делаются их основным инструментом в борьбе за оплату труда и улучшение его условий.
Ширясь и мужая, буржуазия окончательно утверждает себя на капитанском мостике нации – в парламенте и кабмине. Ее главный принцип – конкурентная борьба с девизом: «Пусть победит наиболее способный!» - переносится и в политику. Вводится многопартийная система и периодическое обновление власти.
Конец переходного этапа.
Даже бурный, революционный – франко-российский – переход от феодальной формации к буржуазной заканчивается политическим штилем и нормализующим актом. Это может быть принятие новой конституции, как, например, в Германии, Италии, Японии. А может и не фиксироваться документально. Но реально, гласно или негласно, осознанно или нет, устанавливается «соглашение» между «оставшимися в живых» классами общества по следующим пунктам.
1. Класс наемных работников «признает» главенство в государстве класса предпринимателей.
2. За это признание господствующий класс «дарует» ведомому классу ряд свобод и вольностей в рамках буржуазной демократии. А именно:
- право участвовать в выборах государственных органов в качестве избирателей;
- отстаивать свои экономические права путем мирных демонстраций и забастовок;
- судиться в судах с богатыми;
- иметь СМИ, позволяющие создавать эффект контроля над правящим классом, но на самом деле дающие возможность самой буржуазии черпать компромат на своих конкурентов.
Наконец, всё общество получает возможность иметь свое малое «гражданское общество». Немногочисленное, но весьма влиятельное.
Но о нем – разговор впереди.
Пчёлка, Бобер
Комментарии