Страшная история Вятлага в записках подполковника Веремьева

Страшная история Вятлага в записках подполковника Веремьева

http://verhnekamje.ru/forum/viewtopic.php?f=16&t=228

В истории Верхнекамского района, да, наверно, и всей Кировской области, Вятлаг занимает такое значительное место, что его нужно выделить в отдельную тему, тем более что и в Летописи Верхнекамского района, начатой энтузиастами несколько лет назад, Вятлагу отведена отдельная глава.
Эта глава, целиком состоящая из материалов собранных подполковником внутренней службы в отставке В.И. Веремьёвым, опубликуется полностью. 

ВЯТЛАГ: 
страницы истории (даты, факты, имена)

Начиная с 1930-х годов, в летописи Верхнекамья появилась глава, страницы которой до недавнего времени были наглухо закрыты для широкой общественности, прессы, краеведческой науки. Более того, даже для тех, кто имел к этим страницам самое прямое отношение, чья судьба и составляла их непосредственное содержание, - многие из этих «скрижалях» оставались тайной за семью печатями и для них.
Между тем, речь идёт о структуре, подразделения которой занимают практически всю северо-восточную часть Вятского края (около 12 тысяч квадратных километров); о предприятии, поставляющем (в среднегодовом исчислении) более 13 процентов добываемой в Кировской области древесины; о явлении, оказавшем радикальное и в большинстве случаев роковое воздействие на сотни тысяч людей.

Это ВЯТЛАГ. На официальном языке в разные периоды именовался как Вятский исправительно-трудовой лагерь НКВД-МВД СССР, почтовый ящик К-231, Вятспецлес, Лесновский лесокомбинат и, наконец, учреждение К-231 Министерства юстиции Российской Федерации.

В последние годы немало сделано для того, чтобы снять с «вятлаговской» темы завесу сверхсекретности, очистить её от мифов и домыслов. Первым шагом в этом направлении явилась статья известного верхнекамского журналиста Виктора Алексеевича Бортникова («Крестный путь», газета «Вятский край» от 14 мая 1991 года). Затем последовали изыскания и публикации членов Союза журналистов, бывших сотрудников учреждения К-231 Павла Тимофеевича Ожегина и Александра Петровича Рылова. В 1998-м и 2001-м годах вышли в свет фундаментальные исследования профессора Вятского педагогического университета Виктора Аркадьевича Бердинских («Вятлаг» и «История одного лагеря»). Однако всё это лишь первые подступы к теме, без последовательного освоения которой не может быть и полной, достоверной истории Верхнекамья.

В феврале 1938 года был издан приказ № 020 по Наркомату внутренних дел Союза ССР. Он предписывал создать на северо-востоке Кировской области Управление Вятского исправительно-трудового лагеря (ИТЛ) НКВД СССР. Именно эта дата стала официальной и юридически обоснованной точкой отсчёта истории учреждения К-231.
Общеизвестно, что система исполнения уголовных наказаний (реализация приговоров и решений судебно-карательных органов, размещение, содержание осужденных и т.п.) является непременным элементом правоприменительной политики и практики нового государства, вне зависимости от его экономического и социально-политического устройства. Как гласит народная мудрость: «Худое дело тюрьма, да без неё – нельзя!»
С конца 1930-х годов по настоящее время неотъемлемой составной частью отечественной уголовно-исполнительной системы, одним из её структурных звеньев являлось и остаётся учреждение К-231, ранее Вятский ИТЛ (Вятлаг) НКВД-МВД СССР, ныне Вятское управление лесных исправительных учреждений Управления исполнения наказаний Министерства юстиции РФ по Кировской области. История его создания напрямую связана с политической обстановкой в стране в 1920-х-30-х годах прошедшего века. Своими истоками эта история восходит к 1931 году. Тогда, в рамках первого пятилетнего плана и с применением в качестве «рабочей силы» репрессированных из числа так называемого «кулацкого элемента» была закончена прокладка линии железной дороги на дистанции «Яр-Фосфоритная». Верхнекамье получило выход на Транссибирскую магистраль, то есть – стабильное транспортное сообщение практически со всеми регионами страны.
Затем принимается решение о продолжении строительства железной дороги – далее на север (станции Верхнекамская-Заводская-Лесная-Има). Проект получил наименование «Гайно-Кайская железная дорога». Стратегическая цель – интенсивное освоение залежей полезных ископаемых. В первую очередь, месторождения фосфоритов и лесных ресурсов региона.
На станции Фосфоритной и в её окрестностях разворачивается соответствующая административно-хозяйственная база, размещаются «рабочие контингенты». Состояли они в основном из спецпоселенцев – раскулаченных крестьян и других «социально чуждых элементов», этапированных в кайские леса из различных районов Нижегородского края, который включал тогда в свой состав и значительную часть территории нынешней Кировской области. По месту дислокации штаба нового подразделения (г. Вятка, с 1934 г. – Киров) оно и получило сокращённое (впоследствии ставшее нарицательным и перешедшее «по эстафете» к новому ИТЛ) название – «ВЯТЛАГ».
В условиях осложнения внутренней и международной обстановки, обострение в связи с этим политической борьбы в правящем эшелоне страны Политбюро ЦК ВКП(б) принимает 2 июля 1937 г. инициированное Сталиным постановление № 51/94 – «Об антисоветских элементах». В соответствии с этим постановлением 31 июля издаётся приказ НКВД СССР № 00447 – «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов». Приказом устанавливаются 8 категорий лиц, подлежащих интернированию, назначается срок начала операции (5 августа 1937г.) и определяется предполагаемое количество репрессируемых – около 260000 человек, в том числе подлежащих расстрелу – 72950, заключению в исправительно-трудовые лагеря – 186000. Позднее, решением Политбюро от 31 января 1938 г., количественные параметры репрессий были существенно увеличены.
В целях размещения «репрессированных по второй категории», а также использования их «для нужд народного хозяйства и оборонной промышленности» Совет Народных Комиссаров СССР постановлением от 12 августа 1937 г. обязал Наркомат внутренних дел организовать 6 новых лесозаготовительных лагерей, в числе коих и Вятский ИТЛ. До 1 октября в каждый из них предписывалось завезти не менее 5 тысяч заключённых. Они нужны были для проведения подготовительных работ, для приёма в дальнейшем не менее 15 тысяч человек в каждый ИТЛ. С 1 января 1938г. они должны были приступить к основным работам на лесозаготовках. На операцию были выделены из резервного фонда Совнаркома 75 миллионов рублей.
Непосредственные пенитенциарные задачи перед вновь организуемыми «исправительными» лагерями не ставились, т.е. об исправлении речи не шло. Карательно-репрессивная их функция подразумевалась как бы сама собой, а на первый план выдвигались конкретные производственно-хозяйственные цели. Это вполне вписывалось в насаждающуюся в то время в стране систему принудительного труда. От возрождения крепостного права на селе – до применения лагерной рабочей силы в промышленности (прежде всего – в добывающей и лесозаготовительной отраслях), а также в гражданском и военном строительстве.

Поздней осенью 1937 г., под непосредственным руководством специальной бригады Главного управления лагерей и трудовых поселений (ГУЛАГа) НКВД СССР, возглавленной полковником Полисоновым, началось временное размещение в Рудничном вновь создаваемого Управления Вятского ИТЛ, а вдоль линии железной дороги – сооружение лагерных пунктов (как правило – в палаточном варианте): № 1 (посёлок Рудничный), № 2 (посёлок Сорда), № 3 (станция Малый Созим), № 4 (поселение Полевой-2), № 5 с примыкающим лесозаводом (станция Лесная), № 6 (станция Брусничная), № 7 со спецподкомандировкой (поселение Ягодный), № 8 (поселение Заречный),№ 9 (станция Мурис), № 10 (станция Фосфоритная и бывший трудпосёлок № 7 – Старцево), № 11 (станция Верхнекамская) и № 12 (станция Има). Одновременно форсируются работы по строительству Гайно-Кайской железной дороги (ныне ведомственный подъездной железнодорожный путь) проектной протяжённостью 280-300 километров. Конечный пункт дороги – село Усть-Кулом (Коми АССР), расчётный годовой грузооборот – 2 млн кубометров древесины.
Основное назначение лагеря и дороги – это освоение лесных массивов, расположенных на водоразделе рек Камы и Вычегды (по причине невозможности сплава леса по притокам этих рек; участие в строительстве крупного гидроэлектроузла на реке Вычегде; обеспечение рабочей силой «особого строительства № 4 НКВД СССР» (Кайский целлюлозный завод с намеченной производственностью 20 тонн небелёной целлюлозы в сутки и с годовой потребностью в сырье и топливе в объёмах: балансы – не менее 46000, дрова – не менее 88000 кубометров. Правда, второй пункт со временем, в силу разных причин, «ушёл» из повестки дня, а вот две другие задачи оставались актуальными на протяжении десятилетий, первая же из них пребывает таковой и сегодня).
В январе 1938 г. Вятлаг принял на специальный счёт первый этап с заключёнными. Это несколько сот человек, прибывших из г. Кирова. Затем начали поступать массовые этапы из других регионов страны: из Тулы, Карелии, Ленинграда, Смоленска, Киева, Махачкалы, Горького, Харькова, Тбилиси, Ростова-на-Дону, Майкопа, Красноярска, Барнаула, Грозного, Москвы, Свердловска, Саратова, Краснодара и т.д.
К началу февраля в лагере насчитывалось уже более 2000 заключённых, к первому марта около 7000, к концу 1938 г., около 19000, а к началу 1940 года уже более 20000. Около половины вновь прибывших «спецконтингентов» составляли так называемые «враги народа» и «социально опасные элементы» – лица, осужденные по составам «контрреволюционных преступлений», предусмотренных статьёй 58 действовавшего тогда Уголовного кодекса РСФСР и соответствующими статьями уголовных кодексов других союзных республик. К этой же категории примыкали репрессированные по не менее известному постановлению ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года («экономическое контрреволюционное вредительство»). Остальную часть формирования лагерного населения ИТЛ составляли приговорённые к лишению свободы за бытовые и чисто уголовные преступления (убийства, грабежи, воровство, хулиганство и т.п.). Впоследствии постатейный состав спецконтингента, содержащегося в лагере, претерпевал, конечно, изменения (и осужденные), но вплоть до середины 1950-х сохранялась следующая пропорция: «контрреволюционеры» – от 30 до 40 процентов, «указники» – от 5 до 15 процентов, прочие составы преступлений – от 45 до 65 процентов.
5 февраля 1938 г., после обретения юридического статуса, Вятлагу была отведена необходимая лесосырьевая база. Первоначально на площади почти 552 тыс. гектаров в прилегающих районах Кировской и Пермской областей, а также Коми АССР с ликвидным запасом древесины около 30 млн. кубометров. В октябре эти нормативы были пересмотрены в сторону увеличения: площадь стала около 1579 тыс. гектаров, ликвидный запас – более 70 млн кубометров. Предполагавшийся срок эксплуатации выделенной лесосырьевой базы 40-45 лет, амортизационный срок действия Кайского целлюлозного завода – 104 года. Плановые объёмы основного производства (заготовка и вывозка древесины), установленные Вятлагу, - не менее 70 тысяч кубометров в год.
Первым начальником вновь созданного Вятского управления ИТЛ был назначен Непомнящий Григорий Самойлович, ранее возглавлявший отдел мест заключения Управления НКВД СССР по Ярославской области. Развёртывание и становление лагеря проходило в чрезвычайно сложных условиях.
Свидетельство очевидца: «…Из свежеспиленного леса в срочном порядке возводились типовые бараки. Мокли на делянках в тайге под дождём, перемешенным со снегом, зэки и охранники отогревали озябшие от топоров и винтовок руки у одного костра. А по ночам и те, и другие мёрзли и ворочались на сырых постелях, проклиная судьбу и мёрзкий северный климат…» (Кузьмин С. «Лагерники», Молодая гвардия, 1993, № 4, с. 196.).
Ситуация ещё более обострилась вследствие катастрофического лесного пожара в середине сентября 1938 года. Двигавшаяся с чудовищной скоростью сплошная стена огня опустошила территорию на десятки километров в округе, уничтожила более 20 тысяч кубометров заготовленной древесины, возведённые к тому времени постройки, значительную часть железной дороги. Не обошлось и без жертв. Среди погибших и пропавших без вести значатся как вольнонаёмные сотрудники, так и заключённые: всего не менее двухсот человек.
В общем же за первоначальный период существования Вятлага (февраль-декабрь 1938 и 1939 годов число погибших и умерших в ИТЛ заключённых составило около 2500 человек.
Но, несмотря на все трудности, развёртывание Вятлага и реализация поставленных перед ним производственно-хозяйственных задач осуществлялись в целом в соответствии с «доведёнными директивами и установленными сроками». В октябре 1938 г. началось сооружение главного корпуса целлюлозного завода, и уже через 10 месяцев, в августе 1939 г. первая очередь этого «особого объекта» была введена в эксплуатацию. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 сентября 1939 г. «за отличное и досрочное выполнение правительственного задания по особому строительству № 4» начальник Управления Вятского ИТЛ Иван Иванович Долгих (назначен на должность в марте 1939 г.) и начальник политотдела лагеря (с августа 1938 г.) Алексей Демьянович Кухтиков были отмечены государственными наградами – медалями «За трудовое отличие».
7 апреля 1939 г. вышла первая партия строителей на сооружение соцгородка – административного центра Вятлага. Из воспоминаний очевидца Ивана Васильевича Коновалова, инженера-строителя: «…Был тёплый весенний день, хотя ещё лежал снег. Собравшись вокруг пня, строители с интересом рассматривали генплан будущего посёлка. А когда чертёж был свёрнут, застучали топоры и полетела щепа окантованных брёвен. Так началось строительство… посёлка Лесного…» («Призыв», газета политотдела Вятского ИТЛ, 16 апреля 1959 г.).
6 декабря 1939 г. Управление Вятского ИТЛ переводится из Рудничного на станцию Лесная – в соцгородок. 24 июня 1944г. он получает своё современное название – Лесной, а с 28 декабря 1957 г. обретает статус посёлка городского типа.
К середине 194 1г. структура Вятского Управления включала в себя 19 балансовых подразделений, расположенных по линии собственной железной дороги (протяжённость основной магистрали – более 60 километров), а также сельхозлагпункт «Зуевский» (село Мухино Зуевского района). В его составе функционировали лесозавод, центральные механические мастерские, пошивочная фабрика, четыре сельхозподразделения, две базы снабжения, три строительных участка.
Позднее, в 1943-47 годах, в состав лагеря входили также: отдельное сельхозподразделение № 4 – на территории Фалёнского района; базы снабжения – в Средней Азии (город Фрунзе, Киргизия) и в Курской области; временные строительные участки в г. Кирове и на станции Яр Пермской (ныне Горьковской) железной дороги; сенокосные угодья в Омутнинском и Халтуринском (ныне Орловском) районах.
Заключённых в лагере на 15 июля 1941 г. было 19596 человек, в том числе и 1706 женщин. Фактическое наличие кадров, обеспечивающих их содержание 1602 человека, при штатной положенности – 2058. Численность населения п. Лесного 804 человека. Общая площадь жилищного фонда выросла до 30 тысяч квадратных метров, в том числе в соцгородке – более 5250.
Постепенно в центральном посёлке были построены необходимые для жизнеобеспечения жилищно-коммунальные и социально-культурные учреждения: средняя школа с интернатом, больница с поликлиникой, детский сад-ясли, клуб с библиотекой, стадион, магазины, столовая, баня с водолечебницей, телефонная станция. В посёлках и зонах лагподразделений имеются свыше 230 жилых зданий, 19 больничных стационаров, 7 клубов, 17 торговых заведений, 6 пекарен, 13 бань и т.п. Фактические объёмы производства за 1941 год составили:
заготовка леса – 950 тысяч;
вывозка – 1029 тыс.;
лесопиление – 104 тысячи кубометров.
Оперативная обстановка в лагере стабильна. Все имевшие место 32 попытки побегов из-под стражи ликвидированы. Трудоиспользование спецконтингента – 82,6 процента, или на 1,6 пункта выше запланированного; коммерческая себестоимость выпущенной продукции – на 969.000 рублей ниже установленной планом; число умерших заключённых в январе-июне 1941 года – 220 (1,3 процента к среднесписочному составу); финансовое положение лагеря – удовлетворительное (в остатках на расчётном счёте – до 2,5 млн. рублей).

7 апреля 1939 г. вышла первая партия строителей на сооружение соцгородка – административного центра Вятлага. Из воспоминаний очевидца Ивана Васильевича Коновалова, инженера-строителя: «…Был тёплый весенний день, хотя ещё лежал снег. Собравшись вокруг пня, строители с интересом рассматривали генплан будущего посёлка. А когда чертёж был свёрнут, застучали топоры и полетела щепа окантованных брёвен. Так началось строительство… посёлка Лесного…» («Призыв», газета политотдела Вятского ИТЛ, 16 апреля 1959 г.).

Я помню этот пень. Он был виден еще в 80-е. Диаметром около 80 см. Он находился метрах в 20 от первого от универмага Ивушка 2-х этажного дома, построенного военнопеленными германцами. Напротив 1 го подъезда. 
Поселок назван в созвучно имени ручья Лесной, который переезжают все, возле дровяной биржи, уже перед Лесным

По-разному складывалась история Вятлага на протяжении последующих десятилетий, зеркально отражая все перегибы в драматической судьбе Отечества. Есть в этой истории свои знаменательные вехи, легендарные имена, немало в ней и трагических страниц.
Особое место среди них занимают военные годы – самый тяжёлый период существования Вятлага (возглавлял его с июля 1941 г. лейтенант, а затем капитан государственной безопасности Ной Соломонович Левинсон). Учреждение внесло свой (и немалый) вклад в дело помощи фронту. Для нужд обороны поставлялись пиломатериалы, шпалы, специальные сортименты (авиационная берёза и сосна, укупорка, ружейные болванки и ствольные накладки, палубник, понтонник) и другая лесопродукция. Среднегодовые объёмы поставок только спецсортиментов составляли десятки тысяч кубометров.
В центральных ремонтных мастерских с июля 1942 г. «по специальному заказу № 2 Госкомобороны было организовано производство металлических деталей для артиллерийских снарядов и мин (850 изделий в сутки, на общую сумму около 500 тысяч рублей в год). Пошивочной фабрике было доведено задание по изготовлению продукции для нужд действующей армии – на сумму 200 тысяч рублей. В гончарной мастерской (4 лагпункт) изготавливалась глиняная посуда, в цехах ширпотреба (лесозавод, лагпункты №№ 2, 3 и 6) – мебель, лыжи, другой спортинвентарь, производилась простейшая обувь на деревянной и автопокрышечной подошве. Немалую долю в «обувном сортименте» составляли лапти: задание по их изготовлению на 1943 г. – 30 000 штук.
В фонд обороны отправлялась и продукция подсобных сельских хозяйств – картофель, капуста, турнепс, морковь, свекла, овёс, ячмень, махорка, а также дары леса – плоды шиповника, грибы, ягоды, лекарственные травы. В масштабах заготовок «дикорастущих» могут дать представление плановые задания на 1942 г.: ягоды (разные) – 30 тонн, грибы – 20 т, плоды шиповника (в сухом виде) – 20 т, лекарственные травы и мхи – 1,4 тонны.
За годы войны в состав действующей армии были мобилизованы около 500 заключённых и более 1700 вольнонаёмных работников ИТЛ. Около пятисот из них погибли на полях сражений, умерли в госпиталях, пропали без вести в военном лихолетьи. За тот же период в Вятлаг прибыли около 350 эвакуированных жителей из Ленинградской области, Карелии, Прибалтики и других прифронтовых регионов, а также несколько тысяч заключённых из дислоцировавшихся на этих территориях колоний и лагерей.
Всего же в течение только первых военных лет в Вятский ИТЛ поступило свыше 40000 заключённых и более 8000 «трудмобилизованных» этнических немцев. За тот же период выбыли из лагеря соответственно 45000 заключённых и около 5000 немцев-«трудармейцев». Кроме этого, при Вятском ИТЛ с 1943-го по 47 годы функционировал лагерь для военнопленных № 101, состоявший из шести подразделений общей наполняемостью до 4000 человек, в Рудничном действовал спецлагерь (госпиталь) для военнопленных № 3171.
В осенне-зимние периоды на лесозаготовки в лагере привлекались также мобилизованные военкоматами колхозники (в преобладающем большинстве – женщины) и «гужевая сила» (лошади) из прилегающих к Верхнекамью районов до 900 человек и 600 лошадей ежегодно. В мае 1943 г. в Вятлаг этапированы из Вологодской и Омской областей несколько сот мобилизованных «трудпереселенцев» из числа ранее раскулаченных крестьян. В распоряжение Вятлага были переданы также «для использования на работах по вольному найму» так называемые «директивники» – около 1500 освобождённых (по директиве НКВД и Прокуратуры СССР от 29 апреля 1942г. № 185) досрочно или после отбытия срока заключения, у которых изымались паспорта и брались подписи «о невыезде за пределы ИТЛ до конца войны»; часть «директивников» была затем мобилизована на военную службу, а большинство оставалось и «трудиспользовалось» в лагере вплоть до 1946 года.
В силу разного рода причин (в основном - объективных) в военные годы резко ухудшились условия содержания в ИТЛ, что привело к беспрецедентному росту заболеваемости и смертности среди заключённых. Из сообщения начальника Вятлага Н.С. Левинсона в Кировский обком ВКП(б) от 18 февраля 1942 г.: «…В связи с отсутствием необходимых продуктов всё котловое довольствие лагеря …производится только мукой и крупой, так как рыбы, жиров, овощей, мяса и картофеля лагерь не имеет. В результате, несмотря на принятые меры по улучшению бытовых условий содержания заключённых и сокращению группы «В» (больных) … смертность в лагере не сократилась. Динамика смертности: умерло в ноябре 1941 г. – 389 человек, в декабре – 699 человек, в январе 1942г. – 1.111 человек…» (Энциклопедия Земли Вятской. Том 4. История. – Киров, 1995, с. 467-468).
Просьба руководства Вятлага о срочной помощи продовольствием, обмундированием, фуражом осталась, по существу, без ответа. Лагерь был поставлен в условия самовыживания. И результаты не замедлили сказаться: за 1942г. в Вятлаге умерли более 7000 заключённых и 780 мобилизованных немцев, за 43-й, соответственно, 4500 и 570 человек. Основные причины смертности (свыше 80% случаев) – элементарная дистрофия, пеллагра, авитаминоз, туберкулёз и воспаление лёгких, проще говоря – голод и холод.
Ситуацию удалось изменить к лучшему только в первой половине 1944 года, благодаря решительным и порой сверхжёстким мерам, предпринятым вновь назначенным начальником Управления ИТЛ полковником А.Д. Кухтиновым. Именно при нём было достигнуто практически полное самообеспечение лагеря основными продуктами питания, многими видами вещевого довольствия, мебелью и другими предметами первой бытовой необходимости, существенно укреплены режим и дисциплина, получила развитие социально-бытовая сфера в центральном посёлке и подразделениях.

За три года руководства Вятлагом Алексей Демьянович сумел сделать многое. Он лично вникал во все мелочи лагерной жизни, последовательно, твёрдо осуществлял порой нестандартные, но действенные подходы к решению множества её проблем, находил для этого умелых, грамотных исполнителей, прежде всего - из числа «спецконтингента», заключённых и трудармейцев. Благодаря А.Д. Кухтикову были спасены от гибели и получили возможность заниматься (пусть и в условиях несвободы) своей непосредственной профессиональной деятельностью многие и многие высококвалифицированные инженерно-технические и медицинские работники, талантливые артисты, музыканты, художники.
По его инициативе были организованы музыкально-драматический театр и художественно-промышленная мастерская, дом отдыха для сотрудников и стационарные оздоровительно-профилактические пункты для заключённых и трудармейцев, учреждены постоянно действующие выставки продукции сельского хозяйства и товаров ширпотреба (от лаптей – до музыкальных инструментов), завершены электрификация и радиофикация лагеря, получили масштабное развитие такие экзотические для здешних мест отрасли сельского хозяйства, как садоводство и цветоводство. На несколько километров были разбиты яблоневые сады, ягодники и цветники, в теплицах выращивались дыни и арбузы, на специальных участках отрабатывалась агротехника получения рекордных урожаев картофеля и овощей (томатов, огурцов и др.).
Именно Кухтиков своими правами в июне 1944 г. присвоил центральному посёлку Вятлага его нынешнее название – Лесной.
Под его хозяйским взглядом Лесной к началу 1950-х годов превратился в своеобразный (с поправкой на «гулаговскую» специфику) «островок цивилизации» посреди кайских болот. В начале 1947г. он был назначен начальником одного из крупнейших в системе ГУЛАГа – Воркуто-Печёрского ИТЛ (г. Воркута, Коми АССР).

В послевоенные годы развитие Вятлага шло по нарастающему вектору. Пик наполняемости его подразделений был достигнут в начале 1950-х годов – 30 864 человека. Возглавляли управление ИТЛ в этот период: полковник внутренней службы Сергей Акимович Дидоренко (с февраля 1947 г.), подполковник Кузьма Александрович Огородников (с октября 1953 г.), подполковник Владимир Никитич Мартыненко (с марта 1954 г.), подполковник Алексей Вадимович Орлов (с января 1955 г.), подполковник Лев Иванович Любаев (с февраля 1957 г.), подполковник Пётр Кириллович Авдеенко (с июня 1960 г.).
Наиболее характерны для этих лет (непростых для лагеря, сопряжённых с известными серьёзными «перепадами» эпохи послесталинской «оттепели») являлось то, что ядро кадрового состава ИТЛ и немалую часть «спецконтингента» составляли участники Отечественной войны. Суровая жизненная школа, боевой опыт, несомненно, помогали бывшим фронтовикам сохранять выдержку в сложной политической обстановке тех лет, стойко переносить трудности, достойно исполнять свой служебный и человеческий долг. Были среди них личности поистине легендарные, и первым в ряду этих имён стоит Герой Советского Союза Михаил Иванович Тихонов.
Уроженец Ульяновской области, 19-летний гвардии рядовой М.И. Тихонов был удостоен высшей награды Родины 21 июля 1944 года – за мужество и героизм, проявленные при форсировании реки Свирь (Карельский фронт). После войны Михаил Иванович служил во внутренних войсках, работал инструктором политчасти штаба военизированной стрелковой охраны Вятского ИТЛ; отсюда был направлен на учёбу в Военно-политическую академию. Вышел в отставку М.И. Тихонов в звании полковника, жил в городе Киеве.
Именно в то время, на рубеже 1940-х-50-х годов, другой бывший фронтовик, осужденный по ст.58 п.10, заключённый 2 ОЛП Борис Полушин (вошедший затем в историю русской литературы как поэт Борис Чичибабин) писал родным в далёкий город Харьков: «…Люди здесь (в Вятлаге – В.В.) простые, хорошие и чистые… и жить здесь легче и проще…» («Вятский край», 15 августа 2000 года).
* * *
Безусловно, история учреждения К-231 неотделима от времён ГУЛАГа, от правовой эпохи сталинского террора и великих испытаний, выпавших на долю народов России. В этой связи нельзя обойти молчанием болезненную тему печально знаменитой 58-й статьи, так называемых «врагов народа», репрессий по национальному признаку.
На протяжении 1938-1956 годов через Вятлаг прошло около 100 тысяч человек, репрессированных по политическим и национальным мотивам, в их числе граждане двух десятков зарубежных государств и 80 национальностей. Судьба многих трагична: более 18 тысяч нашли вечный покой на вятлаговских погостах.

Среди бывших узников немало людей, чьи имена достаточно известны: литераторы – Доминик Иосифович Гольман, Юрий Владимирович Давыдов, Антал Гидаш (Венгрия), Дмитрий Михайлович Панин, Борис Алексеевич Чичибабин; артисты и музыканты – Татьяна Кирилловна Окуневская, Рихо Эдурадович Пятс, Павел Александрович Русаков (Поль Марсель); заслуженный тренер СССР по футболу Александр Андреевич Келлер; адъютант маршала Г.К. Жукова генерал-лейтенант Леонид Михайлович Минюк, начальник строительства знаменитого завода «Севмаш» в городе Северодвинске Иван Герасимович Кирилкин; один из авторов проекта не менее знаменитой Магнитки инженер-строитель Самуил Ефимович Изаксон, врачи-хирурги, кандидаты медицинских наук Эдуард Иванович Кальмбах, Михаил Эдуардович Утцаль и многие другие.

И всё же подавляющее большинство политзаключённых, трудармейцев и спецпоселенцев составляли простые люди, рядовые труженики. Противоправно подвергнутые лишению свободы, они сумели в невероятно тяжёлых условиях сохранить своё человеческое достоинство, отдать все силы, часто последние, на пользу людям, на благо Отечества.
Свидетельство одного из них – архангелогородца Ивана Яковлевича Проурзина, бывшего секретаря Ненецкого окружного комитета ВКП(б), приговорённого в 1938 году по пунктам 7 и 11 статьи 58 УК РСФСР («контрреволюционное экономическое вредительство») к 25 годам лишения свободы (освобождён и реабилитирован в 1954 году): «…Самыми тяжёлыми (в Вятлаге – В.В.) для меня были годы Отечественной войны. Угнетали не материальные лишения, а осознание своей отрешённости от активного участия в обороне Родины от фашистского нашествия. На троекратные просьбы о посылке на фронт получил отказ. Не желая остаться в стороне от великого долга, я решил своим трудом помогать фронту и пошёл работать лесорубом. И пошёл не один. У нас создалась бригада лесорубов-рекордистов, принявшая обязательство и сдержавшая слово – давать ежедневно двойную выработку. Все годы войны бригада отработала в лесу, не нарушив своего слова. По её примеру в Вятском лагере развернулось широкое движение за высокую выработку, выдвинувшее этот лагерь в число передовых лесных лагерей в те военные годы. На мою долю приводится около 12 тысяч кубометров древесины, заготовленных в те годы моим трудом…
После войны несколько лет работал техноруком и помощником технорука в различных подразделениях, помогая в таких важных усовершенствованиях производства лесозаготовительной промышленности, как организация правильной лесосеки, налаженной по примеру и типу промышленного предприятия, введение круглогодичной непрерывной заготовки леса, внедрение новой техники, новых механизмов на лесозаготовках (электропилы, тракторная трелёвка), в чем Вятский лагерь в своё время добился больших успехов… (Репрессии в Архангельске. 1937-1938., Архангельск, 1999, с. 181-182).
Сегодня многие из бывших политузников Вятлага реабилитированы, им возвращены добрые имена, нередко, к прискорбию, посмертно. В последние годы в учреждении К-231 ведётся целенаправленная работа по увековечению памяти жертв политических репрессий, готовится издание мартиролога, в который будут занесены имена погибших в Вятлаге в 1938-1956 годах. Бесконечен список этих имён, обязывающих помнить о прошлом во имя будущего, взывающих к милосердию и состраданию…
* * *
Политические «перекаты» середины 1950-х-начала 60-х годов, попытки реформирования отечественной карательно-исполнительной системы, в частности, неоднократные «ведомственные рокировки» (переподчинение ИТЛ из системы МВД в Минюст и обратно, разделение на лагерный и производственный секторы, эксперименты по передаче в ведение территориальных органов – совнархозов, областных управлений внутренних дел и т.п.) не могли не отразиться на положении дел в учреждении и его подразделениях, оказывая на их деятельность определённое деморализующее влияние. В итоге к началу 1960-х годов Вятский ИТЛ оказался, как принято говорить, «в провале» по всем показателям, в том числе и по производственно-хозяйственным.
Преодоление этого упадка и новый взлёт учреждения непосредственно связаны с ещё одним легендарным для его истории именем. Это полковник внутренней службы А.С. Комиссаров, начальник управления ИТЛ с июля 1962 года. Он вятский уроженец (из семьи крестьян Шабалинского уезда), человек непростой судьбы, прошедший и сталинские лагеря, и фронтовые дороги, специалист лесного хозяйства с огромным практическим опытом.
Энергичными целенаправленными мерами Александру Семёновичу и команде его соратников-единомышленников удалось в самые сжатые сроки кардинально изменить обстановку в учреждении.
За счёт выхода в лесные массивы, расположенные на территории Коми-Пермяцкого автономного округа (Пермская область) и Усть-Куломского района Коми АССР, была существенно расширена лесосырьевая база). Форсированными темпами ведётся строительство второй очереди ведомственной железной дороги для развёртывания новых крупных подразделений – Бадьинского, Чабисского, Нюмыдского и Круто-борского. Организуются первые колонии-поселения, специализирующиеся на заготовке и вывозке леса. Объекты ИТЛ подключаются к государственной системе электроснабжения. На основном производстве преобладающую роль занимают механизированные формы организации труда. Реконструируются нижескладское хозяйство и деревообрабатывающее производство.
Резко увеличиваются объёмы промышленного и гражданского строительства. Производятся благоустроенное жильё, объекты социально-культурного и коммунально-бытового назначения (новый Дом культуры со зрительным залом на 800 мест, кинотеатр, общеобразовательная и музыкальная школы, детсад, железнодорожный вокзал, гостиница со столовой, комбинат бытового обслуживания и другие), асфальтируются центральные улицы, устанавливается прямое железнодорожное пассажирское сообщение с областным центром, начинается прокладка автодороги Кирс-Лесной. Существенно укрепляется кадровый состав за счёт пополнения молодыми специалистами – выпускниками гражданских и специальных учебных заведений. Все эти и многие другие меры приносят впечатляющий конечный результат.
Вновь, после десятилетнего «прорыва», Вятский ИТЛ в 1956 году преодолел 2-миллионный рубеж по объёмным производственным показателям: заготовка и разделка древесины – почти 2150 тыс. куб, вывозка – более 2060 тысяч кубометров. Объёмы лесопиления превысили 230 тыс. кубометров. Соответственно, существенно улучшились и финансово-экономические показатели. И вполне закономерно, что в канун впервые учреждённого профессионального праздника – Дня работников леса – Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 сентября 1966 г. за достижение высоких производственных показателей 47 работников Вятского ИТЛ были удостоены высоких государственных наград. В том числе награждены начальник управления Александр Семёнович Комиссаров – орденом Ленина, его заместители Владимир Михайлович Белоусов и Александр Васильевич Коблик – орденами Трудового Красного Знамени, начальник политотдела Владимир Александрович Фефелов – орденом Знак Почёта. Среди награждённых были также начальники ведущих подразделений, техноруки, инженеры, мастера, рабочие ведущих профессий.
В учреждении на протяжении долгих лет работал и единственный в отрасли Герой Социалистического Труда. Это высокое звание Указом Президиума Верховного Совета СССР тот 1 марта 1974 г. было присвоено машинисту тепловоза железнодорожного отделения Семёну Фёдоровичу Черницыну.
Уроженец Верхнекамья (деревни Толкуново Кичановского сельсовета), замечательный человек и труженик, Семён Фёдорович так определял своё жизненное кредо: «…Никогда я не искал лёгкой жизни и не надеялся на чужое. Шёл своей избранной (хоть и тяжёлой) дорогой, знал, что честный труд – это жизнь и даже больше…» («К трудовой жизни», газета учреждения К-231, 20 июня 1980 г.).

Заложенная при Комиссарове стратегическая база обеспечила для Вятлага, который с 1958 года получил новое официальное наименование – Вятское управление лесных исправительно-трудовых учреждений (УЛИТУ) – учреждение К-231, стабильную производственную деятельность в течение ряда последующих лет.
В этот период продолжалось расширение социально-культурной инфраструктуры учреждения, серьёзное внимание уделялось развитию самодеятельного художественного творчества, массовой физкультуры и спорта. Активно работали центральный Дом культуры, музыкальная школа, спортивные залы, плавательный бассейн.
Заслуженной популярностью в п. Лесном, в Верхнекамском районе и за его пределами пользовались народный театр Дома культуры, эстрадный ансамбль «Морозко», детский кукольный театр. Руководители и участники этих коллективов: Константин Андреевич и Дора Андреевна Кунстман, Георгий Алексеевич Рябухин, Светлана Николаевна Свежакова, Александр Иванович Барковский, Иван Тихонович Веретенников, Виктор Алексеевич Долгов, Надежда Ивановна Вощенко, Сергей Михайлович Баронов, Владимир Васильевич Женихов, Ольга Ивановна Соломакина, Татьяна Николаевна Веремьёва и многие другие – не раз отмечались званиями лауреатов и дипломами на районных, областных, республиканских и всесоюзных конкурсах. С большим размахом проводились в учреждении турниры КВН, массовые праздники (проводы зимы, дни посёлка, «Золотая осень» и другие), спартакиады, соревнования по многим спортивным дисциплинам, в том числе – лыжные гонки на приз С.Ф. Черницына.
* * *
Между тем становилось всё более очевидным, что прежние, экстенсивные методы хозяйствования исчерпали себя, и к началу 1980-х годов ситуация в лагере вновь приобрела кризисный характер: упали объёмы производства, осложнилась оперативная обстановка. В феврале 1981 г. на должность начальника Вятского УЛИТУ назначается полковник внутренней службы В.Ф. Ракитский. В ноябре 1983 г. ему (впервые в истории учреждения) было присвоено специальное звание «генерал-майор внутренней службы». Жёсткими волевыми методами Ракитскому и его преемнику (с сентября 1984 года) генерал-майору внутренней службы В.А. Бабушкину удалось выправить и стабилизировать обстановку. Выводится на проектную мощность крупнейшее в УЛИТУ Крутоборское лесозаготовительное подразделение.
В 1982-1983 годах в структуру учреждения вливаются расформированные Боровской, Созимский и Чернореченский леспромхозы, а также бывшие Гидаевский и Минеевский совхозы.
Максимальные объёмы производственной деятельности были отмечены в середине 1980-х годов: по заготовке в 1984 г. – 2700 тыс. куб., по вывозке в 1983 г. – 2688 тыс. куб., по разделке в 1984 г. – 2755 тыс. куб., по лесопилению в 1985 г. – 422 тысячи кубометров.
В посёлке Лесном вводятся в эксплуатацию благоустроенные дома, два общежития семейного типа для молодых специалистов и ветеранов труда, больница с поликлиникой и аптекой, дом связи, универмаг и ряд других социально-бытовых объектов. Реконструируется военный городок конвойного полка. Существенно обновляется жилищный фонд в подразделениях. Жители региона дислокации учреждения получили возможность устойчивого приёма телевизионных программ.
Введена в действие автодорога с твёрдым покрытием от посёлка Лесного до города Кирса. Впервые созданы в центральном посёлке два садово-огороднических товарищества. Численность населения посёлка Лесного превысила в 1989 году 5 тысяч человек, а вместе с прилегающими поселениями почти 7 тысяч.
С начала 1990-х руководству и коллективу учреждения К-231 (начальник управления: с января 1995 г. – генерал-майор внутренней службы Владимир Михайлович Малых, с июля 1998 г. – полковник Виктор Михайлович Черненко, с мая 2000 г. – генерал-майор Василий Михайлович Петров, с марта 2002 г. – полковник Валерий Юнусович Таиров) приходится решать оперативно-служебные и производственные задачи в новых условиях – коренных перемен и социально-политической и правовой сферах, перехода к рыночным отношениям в экономике, радикальной реформы уголовно-исполнительной системы. В рамках последней на протяжении минувшего десятилетия предпринят ряд кардинальных шагов: переданы непосредственно исправительным учреждениям функции надзора и охраны в местах лишения свободы, упразднён лесной Главк в центральном органе управления, принят новый уголовно-исполнительный кодекс, а сама система исполнения уголовных наказаний передана из подчинения МВД в ведение Минюста России. Новый статус обрело и учреждение. Приказом Минюста РФ от 23 марта 2002 г. оно переподчинено Управлению исполнения наказаний по Кировской области.

При всех социальных потрясениях, переменах политической и экономической ситуации, несмотря на все трудности и проблемы, учреждение в целом достойно выполняло поставленные перед ним задачи – и по обеспечению исполнения уголовных наказаний, и по поставкам продукции для нужд экономики и обороны страны. За годы существования учреждения исполнены около 1 миллиона судебных приговоров и решений административно-карательных органов, поставлено народному хозяйству и на экспорт не менее 100 млн кубометров древесины и продуктов её переработки.
Не секрет, что жизнь и службы в лесных подразделениях – испытание не из лёгких, далеко не каждому по силам выдержать его. Известно выражение Петра 1: «Тюрьма есть ремесло окаянное, и для скорбного дела сего зело истребны люди твёрдые, добрые, весёлые». К сотрудникам лесных исправительных учреждений эти слова применены вдвойне.
В Книге Почёта учреждения К-231 десятки имён его работников, которые оставили добрую память в летописи коллектива – своим высоким профессионализмом, безупречным отношением к порученному делу, примерными человеческими качествами. Среди них: заместители начальника управления – Валентин Акимович Беляев, Филипп Данилович Герус, Адам Андреевич Ежаченко, Анатолий Васильевич Лагуткин, Николай Михайлович Лобовиков, Виталий Николаевич Мельников, Василий Никитович Мурастов, Георгий Яковлевич Фарафалов, Владимир Александрович Фефелов, Николай Семёнович Шубин;
начальники отделов – Иван Антонович Истомин, Александр Адамович Кисснер, Всеволод Иванович Сборовский, Василий Григорьевич Стасюк, Иван Стефанович Устинов, Алексей Тимофеевич Шпаковский;
начальники подразделений – Герман Александрович Ганцгорн, Вадим Николаевич Демченко, Александр Дмитриевич Зинченко, Иван Васильевич Касаткин, Михаил Алексеевич Покидкин, Яков Трофимович Повстян, Сергей Владимирович Семушкин, Анатолий Васильевич Шильников, Василий Васильевич Бурим, Николай Васильевич Таратин;
кавалеры государственных наград – Георгий Михайлович Емельянов, Фёдор Терентьевич Епсеев, Михаил Тимофеевич Гонцов, Николай Павлович Старков, Николай Филиппович Буров, Владимир Михайлович Селевич, Пимен Степанович Стрелков, Георгий Никифорович Довгий, Мария Ивановна Фёдорова, Тамара Васильевна Черницына, Анна Владимировна Караваева, Виктор Михайлович Метелёв, Василий Петрович Скворцов, Альберт Александрович Цветков и многие другие сотрудники, рабочие и служащие, на протяжении минувших десятилетий создававших и приумножавших своим самоотверженным трудом славные традиции коллектива.
Только за последние тридцать лет более 170 работников были удостоены государственных наград и более 200 отмечены ведомственными знаками отличия.
Не забыты и имена 412 работников, павших за Родину на фронтах Великой Отечественной войны, а также погибших при исполнении служебного долга – капитана Юрия Сергеевича Фабрикова, майора Ивана Павловича Ткачука, старшего лейтенанта Валентины Ивановны Ткачук, старшего лейтенанта Ивана Петровича Токаря.
* * *
Учреждение К-231 сегодня по-прежнему стабильно функционирующее подразделение отечественной уголовно-исполнительной системы. Это – крупнейшее лесозаготовительное предприятие области, предоставляющее, кстати, возможность трудоустройства для нескольких сотен жителей Верхнекамья и прилегающих к нему территорий.
Нелёгкую службу в УЛИУ и его подразделениях несут более 1700 сотрудников, среди которых представители около 100 семейных династий во втором и третьем поколениях. Под их опекой находятся более 4200 лиц, преступивших закон, лишённых свободы и подлежащих исправительному воздействию. Дело непростое, но и не безнадёжное. Для этого применяются как традиционные, так и новые формы, методы, средства. Разворачиваются психологическая и социальная службы, всё активнее к работе по нравственной реадаптации правонарушителей подключаются благотворительные и религиозные организации. Общими усилиями мы направляем людей на путь исправления.
Зримое свидетельство тому – действующий православный храм, открытый в колонии № 28 особого режима (п. Сорда).
В летописи учреждения К-231 открыта новая страница. И есть все основания полагать – не последняя…

Проведенное фондом «Историческая память» исследование выявило факты прямого плагиата в научных работах губернатора Кировской области Н.Ю. Белых
Летом 2010 года губернатор Кировской области Н.Ю. Белых защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата исторических наук по теме «Особенности формирования и функционирования лагерной экономики в 1938 – 1953 гг. (на материалах Вятлага НКВД-МВД СССР)». Диссертация была подготовлена в Вятском государственном университете под руководством д.и.н. профессора В.А. Бердинских. Защита состоялась в Удмуртском государственном университете. В рамках подготовки диссертации в 2009 – 2010 гг. Н.Ю. Белых были опубликованы статьи по теме исследования в ряде научных изданий, входящих в список ВАК, в том числе:

- статья «Репрессированные граждане Латвии в лагере под Вяткой, 1938 – 1955 гг.» (журнал «Вопросы истории», 2010, № 3);

- статья «На строительство боевых самолетов «Лаврентий Берия»: Вятлаг военной поры» (журнал «Родина», 2010, № 3);

- статья «Латышский след в Вятлаге НКВД – МВД СССР» (журнал «Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского», 2010, № 3);

- статья «Территория принудительного земледелия: подсобное хозяйство Вятлага (1938 – 1956)» (журнал «Родина», 2009, № 12).

Проведенное сотрудниками фонда «Историческая память» исследование показало, что значительная часть этих статей является прямым плагиатом, то есть дословным (или с незначительными редакторскими правками) воспроизведением без ссылок на источник, статей кировского историка-краеведа В.И. Веремьева.
http://historyfoundation.ru/ru/fund_item.php?id=148