«Эскадроны смерти» в Беларуси - расследование продолжается

На модерации Отложенный

«Эскадроны смерти» в Беларуси - расследование продолжается

 

В 1999-м году в Минске были похищены известные белорусские политики – Юрий Захаренко, Виктор Гончар, бизнесмен Анатолий Красовский. Летом 2000-го года бесследно исчез оператор Дмитрий Завадский. Родные похищенных, юристы и журналисты неоднократно заявляли, что срока давности у этих преступлений нет и не будет, что рано или поздно заказчики и исполнители понесут суровое наказание. Сегодня мы хотим напомнить о том, что сегодня известно об этих страшных преступлениях.

Недавно Евросоюз снял санкции со 170 белорусских чиновников, включая президента Лукашенко, однако продлил их в отношении 4 человек: экс-министров внутренних дел Юрия Сивакова и Владимира Наумова, управляющего делами президента Виктора Шеймана и бывшего командира бригады спецназа Дмитрия Павличенко, которые, по мнению международного сообщества, причастны к похищениям оппозиционных политиков. Как живут сегодня официальные и негласные фигуранты самых громких дел современной Беларуси?
 
Журналисты «Белорусского партизана» прошлись по старым адресам и прежним фигурантам этих страшных историй. 
 
Откровение Сергея Саушкина 
 
В 2002 году белорусский суд осудил бывших бойцов спецподразделения МВД «Алмаз» Валерия Игнатовича, Максима Малика, курсанта Академии МВД Алексея Гуза и ранее дважды судимого Сергея Саушкина за похищение Дмитрия Завадского. 
 
Суд приговорил Игнатовича и Малика к пожизненному заключению за грабежи, разбойные нападения и убийства, признал их виновным в похищении оператора Дмитрия Завадского. Гузу дали 25 лет за участие в банде, а также за приобретение, ношение и сбыт взрывного устройства. Легче всех отделался Саушкин: 12 лет тюремного заключения за сопряженную с насилием попытку грабежа. Через 3 года и 9 месяцев с момента ареста Саушкин оказался на свободе, сменил фамилию и бежал в Германию, откуда был депортирован как нелегальный эмигрант. 
 
Мы и тогда и сейчас не уверены в том, что именно эти люди похищали нашего коллегу. Даже если они его похитили, то кому-то передали дальше. Странно, что белорусским следователям так и не удалось найти тело Димы, если они доказывали, что банда Игнатовича похитила оператора Первого канала, а в машине Игнатовича нашли саперную лопатку с «биологическими следами» Завадского. 
 
Напомним, что и во время следствия, и на суде члены банды Игнатовича не давали никаких показаний по делу о похищении, что крайне редко бывает с уголовниками. Игнатович вообще вел себя странно, кричал на суде, что не виновен и во всем виноваты жиды. 
 
Сергей Савушкин после выхода на свободу дал несколько интервью белорусским журналистам, еще раз заявил, что он не похищал никого, и на какое-то время исчез из нашего поля зрения. Как удалось узнать, Савушкин сменил фамилию и сумел каким-то образом перебраться в Германию. Редакции известна новая фамилия Савушкина, но мы специально не называем ее, чтобы не создавать дополнительных проблем этому человеку там, где он сейчас находится. 
 
Сейчас Сергей Саушкин отбывает наказание в ИУОТ-55, то есть на «химии» за… кражу велосипеда! В исправительном учреждении открытого типа №55 осужденным можно пользоваться мобильным. Так мы связались с Саушкиным. Он долго отказывался от интервью, ссылаясь на «прослушку». Но мы знали его фамилию, дождались часа свиданий, чтобы в пять часов вечера под видом подруги Сергея пройти в здание. 
 
Иуот-55, где отбывает наказание Саушкин
 
В свои 48 лет Саушкин выглядит на все 60 – худой. «Не вылезаю из тюрем! Второй раз, когда депортировали из Германии, нужно было как-то на жизнь зарабатывать, а у меня 10 классов образования, три судимости и здоровье подорвано», - жалуется на жизнь опытный уголовник.
 
Рассказал, как оказался «на химии»: "Нашел на рынке на Ждановичах человека, который продал мне велосипед за миллион рублей, а я этот самый велосипед перепродал за два. Откуда я знал, что тот краденый?! 7 мая 2015 года я был на квартире у моей 96-летней бабушки, там же всю неделю гостила невеста Ира. Около пяти вечера раздается грохот: тремя ударами выламывают входную дверь и врываются в комнату спецназовцы в масках с оружием, орут «На пол!», надевают наручники. Заходит бабушка, а они ей издевательски: «Спасибо за победу!» Ирина в шоке, бабушка тоже. Затолкали в машину, повезли в опорный пункт в Малиновке, а там опера приняли. Условия абсолютно скотские: двое суток наручники не снимали, периодически избивали, выбили все передние зубы, не кормили вообще, только пить давали, в туалет тоже не выпускали – сидел на полу в огромной луже мочи. 
 
На суде нашли человека, которому я якобы продал краденый велосипед… Дали какой-то немыслимый для «химии» срок – три с половиной года. За что такая жестокость?! Я написал письмо Генпрокурору с просьбой дать оценку действиям сотрудников милиции, но ответа не дождался». 
 
Сергей Саушкин
 
Часть 1 статьи №205 УК РБ «Кража», по которой осужден Саушкин, во-первых, предусматривает наказание исправительными работами на максимальный срок до двух лет, а во-вторых, подразумевает именно совершение акта хищения, а никак не перепродажу краденого имущества. 
 
Возможно, цель следователей и прокуроров – любой ценой держать Саушкина «взаперти». Но, ведь если его считали опасным свидетелем действий Игнатовича, то почему выпустили из тюрьмы? И почему дважды позволили бежать на Запад? 
 
В интервью, которое он дал после освобождения 11 лет назад, Саушкин утверждал, что не нужен живым ни одной из сторон, но вот он, сидит на скамеечке и показывает рубцы от наручников. 
 
 
"Лёша Гуз обещал мне карьеру в российской армии, российское гражданство. В конце июня мы впервые встретились с Игнатовичем, чтобы обсудить поездку в Чечню. Точно помню, что выехали до 7 июля, а не 7 утром, как все говорили, но точной даты не помню. Это могло быть третье или пятое число… Следователь уж очень хотел привязать дату нашего отъезда к дате исчезновения Завадского. 
 
Из Минска мы выехали через Гомель и Украину в Пятигорск, где у Игнатовича были друзья в Терском казачьем войске, там же нас ждал командир 22-й бригады ГРУ. Нас приняли в казаки и отправили на Моздок, а оттуда на базу в Ханкалу. По дороге в Пятигорск Игнатович и Малик сменяли друг друга за рулем, все разговоры были только о Чечне и о том, как мы будем воевать за Россию".
 
Учитывая тесное взаимодействие белорусских и российских спецслужб, возникает вопрос: почему никто из россиян, включая известного на Северном Кавказе бывшего казацкого атамана Юрия Чурекова, знакомого Игнатовича, не был допрошен? Ведь они видели эту компанию в Чечне и могли бы по часам расписать приезд и отъезд «гостей». Сейчас атаман Чуреков осужден за контрабанду оружия с Донбасса… 
 
И еще: впервые Игнатовича задержали в г. Шали как предполагаемого чеченского боевика, свидетелем задержания был пресс-офицер Анатолий Платонов, который и рассказал Дмитрию Завадскому о белорусах, воюющих в рядах армии чеченского лидера Хаттаба, что оператор ОРТ пересказал в интервью «БДГ». Лично Завадский никогда не встречал Игнатовича в Чечне, но нет гарантии, что он не видел других граждан Беларуси, как среди чеченцев, так и среди федералов. 
 
Но вернемся к Саушкину, к нашему последнему разговору. 
 
- Так Вы встречали белорусов не из вашей компании в Чечне? 
 
- Нет, но я все время был на базе, при полевой кухне. 
 
- Что было, когда вы вернулись? 
 
- По дороге домой нас останавливали сотрудники ГАИ, проводили обыск машины и этот протокол обыска сохранился у россиян. Позже следствие в Беларуси утверждало, что в багажнике нашли лопату с генетическим материалом Завадского. Естественно, никакой лопаты там не было. В Минске нас задержали через пару дней после приезда. Фамилию Завадский я впервые в жизни услышал на следствии. Первоначально следователь стал убеждать меня, что я убил Глеба Самойлова, хотя и его я не знал и не состоял в РНЕ. Дали бумажку с постановлением о задержании на 30 суток в ИВС по подозрению в причастности к убийству. Потом следователь принес верёвку, которую нашли в квартире убитых азейрбаджанцев. Говорил, что это моя верёвка с моим ДНК. Я спрашиваю, вы верите, что это я убил их? А он отвечает: «Не знаю, но верёвка твоя». Потом следователь стал заставлять меня оговорить Игнатовича, сказать, что это он виновен во всех перечисленных преступлениях. Нас держали на Володарке - там я порезал обе руки, шею и живот бритвенным станком в знак протеста. Повезли на психиатрическую экспертизу в Новинки. Следователь Бранчель настаивал, что у меня ангина и необходимо сделать укол, а если я откажусь, то повезут в какую-то спецлечебницу, где будут колоть насильно. Сразу после инъекций повели на допрос в соседний кабинет, прямо там, в Новинках. Стали наперебой расспрашивать: «Как ты убил Завадского? Как именно, какой дорогой ехали в Чечню?» Чувствую, перед глазами туман, нет сил сказать ни слова. Что случилось потом, все знают. 
 
- Как Вы планируете жить дальше? 
 
- Сидеть осталось еще долго. Хотелось бы уехать из страны, где нет ни закона, ни суда.
 
Плохая компания 
 
Отец Сергея, Николай Александрович Саушкин, во всех проблемах сына винит плохих парней, которые сбивали его с правильного пути: 
 
- Сын родился очень слабым. В детстве он болел бронхитом и врачи, когда давали пенициллин, не учли аллергической реакции. В итоге Сергей на 50% потерял слух… После окончания 10 классов у него стали появляться друзья из «плохой компании». Еще в 93-м он отсидел три с половиной года по «делу братьев Овчаренко», связанному с наркотиками. Сейчас Овчаренко живет в Санкт-Петербурге… А приблизительно в 97-м они познакомились в спортивной секции с курсантом Академии МВД Лёшей Гузом, он еще потом избил своего командира роты, был исключен, короче, пошел по наклонной… Ребята вместе ходили на рукопашную борьбу - по словам сына я понял, что там тренировалась милиция. Никакого Игнатовича он тогда не знал. В 98-м году Лёша пришел к нам в гости и принёс гранату. Сказал, что купил возле пивного ларька, предложил Сергею побаловаться – взорвать её на полигоне. Гранату в пакете он положил у порога квартиры, а сам прошел на кухню. Буквально через минут пять врывается вооруженный наряд милиции. Гуз молчит, а мой сын взял вину на себя, мол, граната его. Так Сергея впервые подставил человек из этой компании. Полтора года колонии от звонка до звонка! Странно, что на том суде в защиту Гуза выступал избитый им же командир роты. Когда сын вышел из тюрьмы, они продолжили общаться с Гузом, несмотря на предательство. Позже Сергея обвинили в разбойном нападении на квартиру в Уручье, а на месте преступления нашли его куртку со справкой об освобождении из Волковысской колонии. Но куртка у сына отобрали в драке неизвестные за неделю до налёта. Избили до такой степени, что на ноге образовалась трофическая язва и передвигался он с помощью трости. Свидетели утверждали, что все трое налетчиков в масках двигались быстро и были высокого роста, а мой сын едва ли выше 170 см… 
 
- Известно, что Сергей познакомился с Игнатовичем незадолго до поездки на войну в Чечню. Вы знали про их планы? 
 
- Примерно 25 июня 2000 года Гуз познакомил их с Игнатовичем и Маликом, но те сначала не захотели брать с собой сына, потому что от него мало толка: глуховатый, недалёкий, простой. В случае чего мог всех выдать. Кстати, по той же причине я не верю, что его могли брать «на дело» с похищением Завадского, если это действительно сделала компания Игнатовича. В итоге Гуз уговорил приятелей взять Сергея с собой в Чечню. 
 
- Когда они вернулись, как разворачивались события? 
 
- Они приехали 1 августа. Уже 4 августа Сергея задержали в первый раз, а 17-го окончательно. Тем временем стало известно, что убит руководитель белорусского РНЕ Глеб Самойлов. На моего дурачка и это убийство пытались повесить! И семью азейрбаджанцев, убитых 22 марта, когда об Игнатовиче сын знал лишь понаслышке. Потом на свиданиях в колонии Сергей упомянул один важный факт: при допросе однажды использовали детектор лжи. Значит, осталась запись тех показаний. В деле её не было, как и многих других важных деталей. Я писал десятки обращений в Генеральную прокуратуру и в Администрацию президента, иногда приходили отписки. 
 
- Почему после досрочного освобождения по делу Завадского Сергей вновь угодил за решетку? 
 
- Освободившись, он сбежал в Германию, а после депортации опять попал в дурную компанию в Минске. Его школьный знакомый Костя Кохан начал активно вовлекать сына в сомнительный бизнес: то игровые автоматы в Кобрине, то фирма по прокату запчастей к машинам «Империя проката». Кстати, в последней Кохан делает моего измученного, глухого сына генеральным директором, вешает на него все финансовые риски. А потом вдруг предлагает Сергею сменить фамилию на фамилию матери. Вскоре выясняется, что сын «потерял паспорт». Какое совпадение,да? Сергей идет и меняет паспорт, а Кохан уезжает в Москву и зазывает туда сына. Однако тот, под новой фамилией оформляет туристическую визу и снова едет в Германию, в город Вормс. Там он знакомится с эмигранткой из Казахстана по имени Ирина Хохлова и они начинают жить вместе. Сергей работал нелегально: то садовником, то на стройке, то у турков, пока его в очередной раз не арестовали в 2012 году и не выслали в Минск. Я уверен, что Кохан воспользовался документами сына для личных криминальных дел в России, а в Беларуси изредка появляется под первым паспортом, чтобы навестить родителей. Быть Саушкиным в Беларуси ему никак нельзя. И нет никакой гарантии, что сам Кохан не имел отношения к определенным структурам. 
 
«Пистолет был не один» 
 
Бывший начальник минского СИЗО №1 Олег Алкаев многое рассказал о своих наблюдениях в книге «Расстрельная команда», в документальных фильмах и многочисленных интервью. Именно он сопоставил даты, когда по поручению вышестоящих лиц выдавал из сейфа «расстрельный» пистолет с глушителем и дни исчезновения белорусских политиков. 
 
В фильме «Банды» Олег Леонидович признается, что за день до отъезда в вынужденную эмиграцию успел отстрелять два магазина патронов из того самого «расстрельного» пистолета. Первый магазин был отстрелян в грунт – гильзы Алкаев тут же подобрал и позже увез с собой в Германию. Пули из второго магазина навсегда остались в стволе дерева. Если следствие будет возобновлено, эти пули можно будет сравнить с найденными на месте захоронений, потому как навылет пройти они не могли. Всю процедуру Алкаев производил 27 мая 2000 г. при свидетеле – ныне гражданине США. Впервые за долгие годы Алкаев назвал журналистам точное месторасположение «тайника» неподалеку от поселка Дудутки, чтобы мы могли убедиться: о дереве никто не знал, иначе его спилили бы люди, не заинтересованные в расследовании. 
 
Расстрельный пистолет, который хранился у Алкаева
 
Бывший начальник СИЗО №1 успел пообщаться с Игнатовичем в стенах тюрьмы и уверен: бывшим «алмазовцем» было совершено достаточно преступлений для высшей меры наказания, но тот обменял свою жизнь на пожизненное молчание.
По мнению Алкаева, если бы завтра заключенный узнал о грядущем расстреле, то непременно выложил близким всё, что знает. 
 
Родители Игнатовича утверждают, что их сын ни в чем не виноват. Мать Алексея Гуза рассказала: сыну скостили срок на 1 год, сидеть осталось 8 лет. Последние полтора года свиданий им не давали. В апреле мать собирается навестить Гуза в могилевской колонии, куда его сейчас переводят. Причины перевода администрация не объясняет.
 
Известно, что 30 апреля 1999 года, за неделю до исчезновения Захаренко, на имя Алкаева пришло письмо за подписью Чванкина, замминистра МВД, с просьбой выдать пистолет Дику В.Н для проведения учений. Но только сегодня Алкаев сообщает интересную деталь: вторым адресатом копии письма был некто Малинин, полковник в/ч 3214. Получается, он тоже выдал пистолет с глушителем из части. Из публикаций Алкаев узнает, что именно такой тип огнестрельного оружия был использован во время разбойного нападения в Борисове, которое потом инкриминируют Игнатовичу. Иными словами, пистолет в распоряжении «банды» был не один, как думали раньше, а два. Вывод Алкаева заключается в том, что если один пистолет использовали для возможного расстрела людей, то другой фигурировал при налетах и грабежах, которыми занимался эскадрон. 
 
Аркадий Чванкин никогда не имел отношения к проведению учений. Он был замом по тыловой работе, грубо говоря, хозяйственником. Самого Чванкина последний раз видели в качестве специалиста, руководящего строительством завода по сборке МАЗов в Венесуэле. Известно, что отбором кадров для командировки в Венесуэлу занимался лично небезызвестный Виктор Шейман. Об этом писали эксперты Белорусского Хельсинского комитета в своем анализе событий еще 15 лет назад. 
 
Весной 1999 г. амбиции и жажда власти Шеймана выходили за грани разумного. В СМИ попали сведения о документе под грифом «Совершенно секретно», одобренном Советом безопасности. Планировалось создать штаб закрытого характера при Министерстве юстиции с целью «юридической оценки действий лидеров радикальной оппозиции». Тогда же в коридорах на Володарке сотрудники заговорили о скором открытии некой «особой тюрьмы» в Дзержинске. Начальником этого учреждения должен был стать начальник роты охраны заключенных Владислав Мандрик. Сейчас он дослужился до полковника и работает начальником управления организации исправительного процесса при Департаменте исполнения наказаний МВД. Возможно, в свое время на него делали ставку, однако что-то пошло не по плану и «спецтюрьма» так и не появилась … 
 
Награды и герои 
 
Кроме Павличенко, задержанного 22 ноября 2000 г. и отпущенного по личному приказу Лукашенко без соответствующего документа об освобождении, в качестве подозреваемого по делу Завадского задерживали сотрудника Службы безопасности президента Александра Леоненко. Вскоре и его отпустили за неимением доказательств вины. Независимое следствие полагало, что именно Леоненко доехал до аэропорта на машине Дмитрия и бросил её там. Известно, что потом майор работал в спецподразделении МВД «Алмаз» и в 2006 г. был замечен при избиении Козулина. Справочная служба Минска не располагает его номером телефона. В МВД Беларуси журналистам подтвердили, что майор Леоненко награжден медалью «за исключительное мужество и отвагу, проявленные при исполнении служебных обязанностей» 
 
В 2001 году в независимой прессе было опубликовано свидетельство сотрудника внутренних войск, который назвал фамилии тех, кто предположительно выезжал из части 32/14 для захвата неугодных власти людей: это лейтенант Коклин, старший прапорщик Мурашко, сверхсрочники Будько и Новаторский, а также солдат автороты Мекиянец. В части оставался прапорщик Балынин, осведомленный о действиях группы. 
 
Приводим это свидетельство полностью. Тогда еще сайта «Белорусский партизан» не было. Мы цитируем по анонимной публикации на tut.by: 
 
- "Я, бывший военнослужащий части спецназа внутренних войск, хочу рассказать следующее. Я проходил службу в военной части 3214 во внутренних войсках Республики Беларусь. Потом я служил в СОБРе, на базе под Бегомлем. Та в сентябре 1999 года мне довелось стать свидетелем событий, которые, как я полагаю, имеют прямое непосредственное отношение к исчезновению в тот период политиков Гончара и Красовского. Все это время я боялся рассказывать про это, потому что люди, которые участвовали в этих делах, готовы на все. 
 
В первой роте, которая состояла из более чем ста человек, была группа "сверхсрочников", которые служили не так как все. Они все в принципе "краповые береты". Группа находилась в непосредственном подчинении командира первой роты тогда майора Павличенко. Примерно где-то раз в неделю эти люди выезжали куда-то за пределы части. Выезжали они обычно в гражданской одежде, при этом получали оружие и маски. Выезжали на моей памяти довольно часто. Служба этой группы проходила так, что в принципе никто не знал, какие задачи выполнял, кроме непосредственных их исполнителей, ну, и конечно, командир. Команды отдавал сам непосредственно Павличенко. Там был еще прапорщик такой - Балынин - по кличке Балу. Но Павличенко всегда командовал сам лично. Балу на задания не брали – он толстый, неповоротливый. 
 
Выезжала группа на двух машинах – БМВ 525 и "Ауди" 200 красная. Двухсотая "Ауди" это американский вариант обычной "Ауди"-"сотки". Машины принадлежали СОБРу. Они все были взяты из "конфиската". Номера на машины вешались любые - гражданские , красные, любые номера, целая куча номеров была, и доступ был ко всем. Очень часто ездили, например, номера 02 21 ММ и 02 24 ММ. На лобовых стеклах машин вот этих вот двух были пропуска всюду. В простонаречии "нечапайки". С такими пропусками никто машины не останавливал – ни ГАИ, ни ВАИ, никто. Чуть позже появился бордовый микроавтобус "Форд", тоже с таким вот пропуском. У всех машин были тонированные стекла. Да, еще был периодически белый "Опель". 
 
Тогда в 1999 году в середине сентября эта группа вечером на БМВ и "Ауди" поехала как обычно в город. Как мне потом рассказали, они в Минске захватили двух людей, которые стояли возле джипа "Чероки". Их захватили, а потом подъехали быстро наши машины, этих людей закинули по одному в каждую машину. За руль джипа посадили солдата из автороты по фамилии Мекиянец. Так колонной около часа ночи они приехали в часть. 
 
Я слышал, как машины подъехали. Но в часть они сразу не заезжали. После того, как машины остановились, было два выстрела с небольшим перерывом. Через какое-то время БМВ и "Ауди" заехали на территорию части. Как мне показалось, мне потом и рассказали, джип остался в лесу, недалеко от части. Офицеры и "сверчки" пошли ужинать, потом спать. 
 
На следующий день по приказу сразу после завтрака где-то в 9.30 нас погнали в лес яму копать. С нами пошел Павличенко. Копали до обеда где-то. Выкопали здоровую яму, глубокую. Сначала был песок, потом пошла какая-то глина с камнями. Мы выкопали в яму и вернулись в часть. А вечером несколько "сверхсрочников" загрузили в ГАЗ-66 ломы и кувалды и поехали в лес к этой яме. Вместе с ними поехал БТР. Нам нем выехал командир автороты тогда еще лейтенант Коклин. 
 
Джип загнали в яму, БТРом раздавили и укатали землей. Павличенко ничего не разрешил забирать из джипа. Кто-то хотел забрать магнитолу, но Павлик не дал. Взяли только большой аккумулятор. Его потом ставили на разные машины, он был в автороте как подменный. Только с трупов еще раньше сняли золото и выбросили в озеро. 
 
В операции по захвату людей также участвовали прапорщик Мурашко, такой под сорок лет, спецназовец, и "краповики-сверхсрочники" Юрий Будько и Новаторский, по-моему Владимир. Они и на другие дела ездили. Фамилии еще нескольких из этой группы не знаю, но могу опознать. Одного, который рядом со знаменем, часто показывают по телевизору в рекламе ветеранов спецназа. Их фотки есть в буклете про наши войска. 
 
После этой операции все участники группы получили деньги. Их передал министр Сиваков через Павличенко. Я знаю, что он сказал "Это всем на моральное успокоение". 
 
Еще я знаю, что когда расстреливали этих людей, их убивали "Именем президента!" 
 
Сейчас Павличенко ездит по стране. Он собирает людей своих, бывших краповиков и говорит "Мы еще свое слово не сказали. Надо президента защищать президента". Говорит, что денег не меряно. Но после всего этого шума в прессе ему многие не доверяют, голову не хотят подставлять. 
 
На мне крови нет. Сейчас я боюсь за свою жизнь и жизнь своей семьи. Я прошу КГБ, прокуратуру, журналистов - найдите и допросите всех этих людей, которых я назвал. Допросите непосредственных участников. Это Будько, Новаторский, Мекиянец, Коклин, Мурашко, Павличенко. Допросите их, солдат, которые в тот вечер были в наряде, допросите тех, кто яму копал. Они все видели. Нельзя, чтобы этот вопрос был просто похоронен. 
 
Все".
 
Почти все перечисленные в тексте сотрудники впоследствии были удостоены различных наград. Можно документально подтвердить, что в 2004 г. указом №582 прапорщик Мурашко Андрей Евгеньевич награжден медалью «за безупречную службу» как помощник дежурного отдела оперативно-дежурной службы милиции общественной безопасности и специальной милиции управления внутренних дел на транспорте. 
 
 
Одним указом №124 от 14.03.2005 были награждены снайперы СОБРа из той же части 32/14 – старший прапорщик Владимир Новаторский и старший сержант Валерий Пичугин. Кстати, в 2011 году на Новаторского был составлен протокол об административном нарушении, инспекция Министерства по налогам и сборам по Ленинскому р-ну г.Минска довела дело до суда. С 2009-го Новаторский является учредителем ЧП «ВебКонто», поставляющего программы для бухгалтерского учета. 
 
 
Лейтенант Юрий Коклин получил звание майора и медаль «за безупречную службу». Информации о Будько и Мекиянце в открытых источниках не сохранилось. 
 
На страничке старшего прапорщика Святослава Балынина в «Одноклассниках» - фото с Дмитрием Павличенко, в окружении жены и сына бывшего командира бригады. Балынин стал лучшим другом семьи. Чем он снискал такое расположение, остается только догадываться. 
 
Балынин и Павличенко
 

Справа Балынин
 

Балынин в компании Дмитрия и Артема Павличенко
 
Сам Павличенко формально руководит ассоциацией ветеранов спецназа «Честь». Исполнительный директор ассоциации Андрей Ширей несколько лет возглавлял преступную группу, в состав которой входил сотрудник коммерческого банка «Золотой талер». Группа занималась рэкетом физических и юридических лиц. Кстати, заместителем Павличенко в «Чести» был Святослав Балынин. Но и на этот раз следствие не установило причастности Павличенко к преступлению. 
 
Невъездной в Евросоюз бывший министр внутренних дел Сиваков спокойно преподает международное право в частном университете МИТСО в Минске. 
 
Еще один экс-министр Владимир Наумов живет и работает в Москве. 
 
После того, как Шеймана убрали с должности генерального прокурора, его пару лет не было слышно, но потом он вымолил у Лукашенко себе прощение. Шейман уже третий год состоит на должности управляющего делами президента, периодически путешествуя то в Венесуэлу, то в Зимбабве. 
 
Неожиданный визит 
 
Генеральный прокурор Олег Божелко и председатель КГБ Владимир Мацкевич были отстранены от должностей сразу после того, как Павличенко вышел из СИЗО. Следствие вышло на место захоронения политиков: для проведения раскопок на участке в 2 гектара между заливным лугом и лесным массивом в районе Северного кладбища была заказана техника из России. Божелко лично отправил запрос на имя бывшего Генпрокурора России Устинова. Этот же запрос через считанные дни отменил Виктор Шейман, назначенный новым Генпрокурором. Мацкевич долгое время проработал в посольстве Беларуси в Югославии. В прошлом году он вернулся в Минск. Олег Божелко скрывался под Ярославлем, опасаясь за свою жизнь, но тоже вернулся на родину. 
 
Сегодня Божелко и Мацкевич - соседи по дому на улице Чкалова. 
 
Я позвонила в квартиру Олега Александровича, тот ответил. Подчеркнул, что не отказывается от интервью окончательно и дважды повторил: «Я молчу лишь пока». Консьержка дома сказала, что раньше Божелко мог не появляться по месяцу, а с недавних пор стабильно живет в квартире на Чкалова и ходит куда-то с тележкой, нагруженной продуктами, «машины не имеет». 
 
По адресу где прописан Иван Бранчель, бывший руководитель следственной группы, которая вела дело №414100, мне открыла женщина средних лет. Она оказалось дальней родственницей Бранчеля и рассказала, что «Иван Иванович уехал давно и в неизвестном ей направлении, с родными на связь не выходит». 
 
В документальном фильме «Крестный батька-4», выпущенном НТВ несколько лет назад, есть показания бывшего солдата-срочника спецназа Дмитрия Новичека. От своего друга майора Васильева, бывшего замкомандира по физической подготовке в части 32/14, он слышал о непосредственном участии Павличенко и группы из пяти человек в похищении Завадского. Вскоре Васильева на 21 год упрятали за решетку за убийство Лилии Сайко, которое сначала вменяли Игнатовичу. Дмитрий Новичек отсидел 4 года за рэкет. С Васильевым они случайно встретились в тюрьме, где тот успел обмолвиться: «Павличеннко показывал мне нож, заставлял признаться в убийстве Завадского». Сейчас Новичек живет в Нидерландах и в скором времени собирается дать новое интервью. 
 
Письменное свидетельство Новичека
 
О Васильеве последний раз слышали, когда его по какой-то причине подсадили в камеру к Николаю Статкевичу. Вскоре Васильев появился в эфире ОНТ, в передаче «Как есть», там он отрицал существование «эскадронов» под руководством Павличенко и свою осведомленность о них. Когда аналогичное интервью попытались взять журналисты «Народной Воли», Департамент исполнения наказаний прислал в редакцию письмо, мол, Васильев отказался говорить. 
 
В нашем материале прозвучали далеко не все имена людей, знающих о деятельности «эскадронов смерти» в Беларуси. Главное, что мы еще раз хотели обратить внимание на то, что срока давности по этим делам не будет. Все понимают, что пока у власти находится Александр Лукашенко и Виктор Шейман прорыва в расследовании не произойдет. Но и забыть о судьбе похищенных людей в Беларуси общество не позволит. 
Катерина Андреева, специально для «Белорусского партизана»