Андрей Плотник... Рассказы... сборник

 Продолжаю знакомить с нашими участниками. 

      Андрей Плотник... это даже не рассказы, а новеллы. Но вкрапливаются и воспоминания, и описание мест, где родился автор. 

       У автора нет литературных изысков, лирических отступлений, поэтому и читается легко и понятно. Да, вы и сами это почувствуете...

                                       Влад Валентиныч. 09042016

                               Это мои дед и бабушка.

                Это мои дед и бабушка, Клиженко Данил Яковлевич 1909-1944г и Клиженко Анна Кузьминична, в девичестве Шишкина 1911-2006г. Мой дед родился в селе Подлужное, Ставропольской губернии. Бабушка родилась тут же двумя годами позднее деда. Погиб же дед во время Великой Отечественной освобождая Украину. Похоронен в Хмельницкой области, Ракитянский район, село Марковцы. Бабушка же прожила долгую и непростую жизнь, впрочем, как и весь наш народ.

                Отцом моего деда, а моим прадедом был Клиженко Яков Иванович. Яков Иванович служил сверхсрочно в царской армии. Дослужился до чина фельдфебель. Участвовал Русско-Японской войне, был награжден. Затем по требованию его отца уволился в запас. Отцу было трудно вести хозяйство. Клиженко были довольно зажиточные крестьяне. У них была даже мельница. Но мельница в наших краях, это не что то исключительное. В те годы многие сооружали мельницы на реке Ташла.

                О прабабушке я знаю не много. Звали её Аксинья. Она была дочерью местного лавочника. Её родители умерли, когда она была совсем маленькая. Её взял под опеку местный помещик и воспитал её вместе со своими детьми. Прабабушке было семнадцать лет, когда её посватал мой прадед, которому тогда было лет двадцать восемь. Аксинью выдали замуж за моего прадеда. Родила моего деда Данила и быстро умерла. Видимо замужество её оказалось несчастливым. По воспоминаниям моей бабушки Анны Кузьминичны, прадед был ещё тот солдафон.

                Прадед горевал недолго. Женился во второй раз. Его избранницей стала Засидевшаяся в девушках Екатерина. Мачеха относилась к пасынку плохо. Каждый год она рожала по ребенку. Мой дед с малый лет помогал ей растить детей. Пеленки, таскание воды из колодца это было его обязанностями. Но по воспоминания моей бабушки Анны Кузьминичны, это не озлобило деда, он был очень добрым человеком. По-видимому, одной из радостей в его жизни была учеба. Мачеха не хотела сто бы пасынок посещал церковно приходскую школу, но тут прадед рявкнул и она замолчала. Дед с отличием закончил церковно-приходскую школу. Батюшка Михаил давал ему рекомендацию в гимназию. Но тут началась гражданская война и об учебе в гимназии пришлось забыть.

                Бабушкин  отец Шишкин Кузьма Трофимович, рано осиротел. Работал не покладая рук. Занимался не только крестьянским трудом, выращиванием хлеба и скота, но ещё рубил камень. В нашей местности на поверхность земли выходит ракушечник. Который используется для строительства. Мечтой прадеда Кузьмы Трофимовича был дом под «железом». Он осуществил свою мечту, за что во время коллективизации был раскулачен.

                Как рассказывала моя бабушка, она понравилась деду, когда он увидел её во время работы. До коллективизации крестьяне нанимали «обществом» молотилку. Девушки и женщины подавали снопы. По рассказам бабушки работенка ещё та, нужно было пошевеливаться. И лентяйку, от трудолюбивой девушки отличить можно было невооруженным глазом. Бабушке было семнадцать, когда её засватали. А через полгода после свадьбы деда Данила призвали служить в Красную армию. Перед уходом в армию прадед «выделил», деда с бабушкой. Купил им хатенку, и они жили отдельно.

                Первый ребенок бабушки родился слабым и потому пожил не долго. Всего несколько недель. А затем началась коллективизация. И начался голод. Воспоминания о голоде бабушка пронесла через всю жизнь. И не было для неё ничего страшнее перенесенного голода. Войну она вспоминала не с таким ужасом. Я не знаю, кто виноват в голоде, лично Сталин, его политические противники троцкисты.

                Дед  пришел из армии. Вступили вместе с бабушкой в колхоз. Затем ему как грамотному человеку доверили трактор. Потом он стал бригадиром трактористов. Любовь к учебе по видимому давала о себе знать. По словам бабушки поначалу жизнь в колхозе была довольно трудная, но постепенно налаживалась. Родилась моя мама, Антонина Даниловна в 1935г, затем в 1937г родился мой дядя Иван Данилович.

                Началась война. Как бригадиру тракторной бригады деду дали «бронь». Но в 1942 году призвали и его. В начале сентября наше село оккупировали немцы. А двадцать третьего января сорок третьего года наше село освободили. Об оккупации бабушка рассказывала мало. Когда немцы пришли в селе были беженцы, в основном евреи. Их всех расстреляли. Триста с небольшим человек. Все лето колхозников заставляли копать противотанковые рвы в полях. Но немцы прорвались в других местах. А рвы затем использовали в качестве братской могилы. Сейчас там памятник.        

                Ещё бабушка рассказывала такую историю. Уже перед отступлением немцев. У бабушки во дворе стояла группа немцев. Один раненый в ногу немец лежал на подводе. Неплохо говорил на русском языке. Показал бабушке фотографию своей семьи и высказал такую мысль.

                -Зачем эта война? Вышли бы в поле Сталин с Гитлером и дрались, сколько им душе угодно! Зачем же столько людей губить? Не знаю, с начала войны немец так думал. Или уже повоевав такие мысли стали ему в голову приходить.

В 1943 году дед приходил в отпуск по ранению. Затем родился дядя Николай Данилович. Пока дед воевал на фронте, бабушка работала в тылу. Мужчин не было, а если и были то калеки. Все здоровы были на фронте. И женщины делали всю работу. Бабушка немного рассказывал о том времени. Но один рассказ помню. Дело было летом, наверное, в 45 году. Везли сдавать собранное зерно на железнодорожную станцию. Машин не было, потому везли на быках. Одному быку надоело везти зерно, и он лег. Его и били кнутом. Мужики и парни тушили об него окурки. Но бык упорно не вставал. Тут бабушка вмешалась. Обернула нижней юбкой хвост быку и укусила. Бык тут же вскочил на ноги и продолжил путь.

Я рассказал о своем деде и бабушке, они обычные крестьяне внесли свой вклад в общую победу...

                 Это село Московское, Ставропольского края. Село основано в 1780 году, как крепость Азово-Моздокской оборонительной линии. Это было во времена покорения Кавказа. Во времена правления Екатерины второй, Великой.

                В те времена путешествовать было небезопасно. На проезжающих нападали немирные горцы. И потому путешествовали «с оказией». Оказией назывался военный конвой. Обычно полурота солдат и одна или две пушки с зажженными фитилями. Бывало, что по тем или иным причинам оказия задерживалась, приходилось несколько дней её ждать, отчего и пошло выражение, «экая оказия».  Крепости строились друг от друга на расстоянии одного дневного перехода. Солдаты шли пешком, господа ехали в экипажах. Опасность путешествия была отнюдь не преувеличенной. Однажды полурота солдат не дошла до крепости километра полтора два. Решили заночевать на природе. Выбрали красивое место, на пригорке и разбили бивуак. Толи не выставили часового, толи часовой заснул. Но ночью всю полуроту вырезали горцы. На этом месте сейчас действующее кладбище села Московское.

                Этим путем, ехали все на Кавказ. Другого пути тогда не было. Через наше село проезжали такие люди как Пушкин, Толстой, Лермонтов, Ермолов. Также везли декабристов осужденных в солдаты. Кто ехал служить не Кавказ. Кто ехал «на воды», отдыхать в Пятигорск, Минвод и пр.

                Когда строилась крепость, построили и небольшую деревянную церковь. Шло время, крепость утратила своё значение. Народу становилось больше. Церковь обветшала, а главное в неё помещалось мало народу. А служил в то время, это начало века двадцатого батюшка Михаил. Умный был, да и, пожалуй, хитрый был батюшка. Вначале, когда зашла речь о постройке новой церкви, владыка решил строить в селе три церкви. По числу жителей. Но Отец Михаил переубедил владыку. Решили построить одну, но большую. Да и зачем батюшке конкуренты?

                Каждая семья должна была сдать на постройку церкви определенное количество штучных камней. Благо ракушечник у нас рубили с самого основания села. Он шел для строительства, из него вырубали надгробные плиты. Некоторые сохранились до наших дней.

                Затем началось строительство новой церкви. Её начали возводить снаружи старой. В день мастеру разрешалось положить не более четырех камней. Два до обеда, два после. Камни не просто клали, их притирали друг к другу. Когда здание новой церкви возвели, старую, которая была внутри сломали. Затем летом четырнадцатого года перед самой первой Мировой войной её освятили. Моей бабушке тогда было тогда три года, но она вспоминала этот момент. Она в это время сидела на плечах своего отца.

                Сейчас церковь украшение села, при подъезде к селу её видно издалека. После революции её не сломали, какое то время использовали для хранения зерна. После войны ею разрешили пользоваться по назначению.

                Места у нас красивые. Для иллюстрации я привожу как свои фотографии, так и фотографии картин моего друга Поповникова Геннадия.

     Мой друг Геннадий

Я познакомился с ним, когда пошел в школу, мы учились в параллельных классах. Я знал его как Гену, он меня как Андрея, но поначалу никакой дружбы у нас не было.

                Уже в старших классах нам довелось вместе поработать во время летних каникул в нашем лесничестве. Лесничество в то время занималось посадкой лесополос. И первые годы эти лесополосы нужно пропалывать вручную. Чем мы и занимались. Совместный труд сближает. Оказалось что у нас много общего. Книги, музыка, взгляды на жизнь. В это же время в наше село приехал художник, Иван Васильевич. В школе он открыл кружок по занятию резьбой по дереву. Гена с ранних лет замечательно рисовал, участвовал во всяких конкурсах, я же умением рисовать не мог похвалиться. Вначале Гена пошел на кружок. У него стало неплохо получаться. Вначале он резал маски из дерева. Как то я увидел, как он это делает, попробовал сам. Это меня просто захватило. С тех пор я резьбу по дереву не бросаю.

                Юность, замечательное время. Первая любовь, мечты. Мы верили, что завтра будет лучше, чем вчера. Замечательное было время, полное наивных надежд. Наверное, я уже старею, раз меня посещает ностальгия. По окончании школы, я пошел работать на завод, завод был военный, но я работал в цехе по выпуску ширпотреба. Гена пошел работать чертёжником в военное училище, в г Ставрополе. Виделись редко. Потом армия. Я попал служить в Грузию, в войска ПВО. Гена в Крым, в ВДВ. Моя служба проходила в телеграфе. Клавиатура телеграфного аппарата похожа на клавиатуру компьютера. В учебке мы изучали слепой набор. В общем, когда у меня появился компьютер, мне было легче, чем многим. Той скорости набора текста, что была в армии, у меня нет. Руки стали грубее. Вначале я был телеграфистом, затем в мастерской по ремонту телеграфных аппаратов. Служа в мастерской, я понял, чего мне хочется. Я захотел создать мастерскую для занятий резьбой по дереву. Как то мы беседовали с нашим инженером. Он мне сказал следующее. Отслужишь, иди в ПТУ на столяра. Научись делать мебель. А так к чему резьбу свою приложишь? Так у меня появилась мечта.

                Отслужив, я вернулся на завод. А затем от завода пошел в ПТУ на столяра, станочника. До сих пор об этом не жалею. Завод потом закрылся. Я в начале девяностых работал у одного мужика. Вначале научился правильно складывать доски для просушки. Затем он меня допустил до станков. Его зовут Эдуард Васильевич, он этнический немец, его предки переселились в Россию ещё во времена Екатерины II. От него я перенял такую мысль: «Старайся делать хорошо, плохо оно само получится».

                Гена после армии вместе с отцом работал на строительстве Чограйского  канала. Затем поступил в городе Карачаевске в пединститут, на художественно-графический факультет. Времена были тяжелые. Национализм был тогда в своем расцвете. И блондину со славянским лицом было напряженно жить и учится в этом городе. Будучи студентом, Гена начал, писать пейзажи. Рассказывал, как с другими студентами занимался ремонтом и отделкой кафе. Для бедного студента дополнительный заработок, а самое главное опыт.

                Окончив институт, Гена вернулся домой. В школу он работать не пошел. Первый заказ он взял на ремонт нашего сельского клуба. Он начал работать со своим младшим братом, Николаем. По окончании работ в клубе, им стали давать заказы на внутреннюю отделку домов. Понятно, что далеко не бедные люди. Я поначалу немного обижался, что Гена не берёт меня в свою бригаду. Гена, как то, грустно улыбнувшись в ответ, на мою претензию сказал мне следующее. Что он очень ценит нашу дружбу, что бы совместно начать зарабатывать деньги. В процессе заработка денег, было порушено немало дружеских уз. А нередко бывшие друзья, становились врагами. Я понял и больше никогда не набивался в компаньоны.

                Шло время, Гена становился мастером. Мысль, если человек хорошо рисует, то даже дрова он колет красиво, вполне оправдывала себя, стоило лишь поглядеть на произведения рук Геннадия. Он занимался отделкой домов, занялся художественной ковкой, делал авторскую мебель, а главное продолжал занятия живописью. Он освоил эти ремесла, за то время что мне понадобилось сто бы стать нормальным столяром. Изобретал различные приспособления, облегчающие труд. Я занимался резьбой по дереву, благодаря Гене, рисовать мне таланта Бог не дал. За малейшие огрехи Гена критиковал не щадя моего самолюбия. И это давало, свои плоды, мне реже было стыдно за дела рук моих. Так же Гена привил мне любовь к фотографии. Я вижу красоту природы, но изобразить её с помощью живописи, мне не дано. Тут приходит на помощь, фотография.

                После сорока Гена начал хандрить. Видимо у него была депрессия или уныние, как говорят верующие. Все чаще ему ничего не хотелось, ничто ему было не интересно. Попытки его растормошить ничего не давали. Или давали временный эффект. Он объяснял это кризисом среднего возраста. Я пытался ему объяснить, что кризис среднего возраста, ничто иное как выдумка психоаналитиков, дабы качать деньги с богатых клиентов. Гена к тому времени был женат. Женился он на своей однокурснице Татьяне. В институте у них было соперничество, Гена на своем курсе рисовал лучше всех парней, Татьяна была лучшей среди девушек. Окончив институт, Гена вернулся домой. А спустя некоторое время, в наше село переехала Татьяна. С родителями, братом и сестрой. И как то они встретились в Московском. Немного погодя они поженились. Потом родился первенец, назвали Андреем. Затем, через год, девочка Александра, моя крестница. А потом через несколько лет, Алена. Все дети «фирменные», блондины в Гену.

                В мае двенадцатого года Гена занимался отделкой банкетного зала в нашем селе. Как то я пришел посмотреть на его работу. Мне очень не понравился внешний вид Гены. Лицо было, какое то-серое. И сам он был, какой то замученный. Я посоветовал ему бросить все и поехать или в Архыз или в Домбай, хотя бы на неделю. Но Гена сказал, что ему надо работать, он слишком много отдыхал, борясь со своими депрессиями. А в конце мая Гену стукнул инсульт. То, что это инсульт врачи в нашей районной больнице поняли не сразу. Так как Гена нес бред. Рассказывал, что к нему домой приехал некий доктор и сделал ему укол синим киселём. Потом началось лечение, гена перенес несколько операций. Но по сей день особого толку нет. Гена по-прежнему лежачий больной. Частично работает только правая рука. Но Гена верит в чудо, что однажды он проснется и встанет и пойдет. Пусть хромая и кое как. Но пойдет.

                            НОВЫЙ ГОД В ПЕРВОМ КЛАССЕ.

                Когда я пришел в школу, я понял разницу между волей и неволей. Понял, хотя словами выразить не мог. Такое часто бывает у собак, они всё понимают, но сказать не могут. В школе мне сразу не понравилось.

                Первой моей учительницей была Воронина Антонина Григорьевна. Женщина очень суровая не только по виду, но и по сути своей. Война и суровая юность оставили свой неизгладимый отпечаток. Человек ещё Сталинской закалки. Большинство учеников её боялись как огня или ещё пуще. Когда происходило первое знакомство и дети и родители были ею предупреждены, что в качестве замечания она может потрепать за ухо. А мальчишек, систематически нарушающих дисциплину, она лично пострижёт наголо.

                Был у нас Лёша Галкин по прозвищу Сорока. Лёшу эти предупреждения не сильно испугали. Недели так через две он принёс в класс будильник. Приблизительно через минут пятнадцать будильник зазвенел, Лёша заорал: «Звонок»! Вскочил, с места схватил мяч и побежал на улицу. У него нашлись несколько последователей. Антонина Григорьевна быстренько подавила этот «бунт на корабле». Все самовольщики были отловлены, построены возле доски, хорошенько отчитаны, а Лёша вдобавок отодран за ухо. На многих это произвело впечатление, на многих, но не на Лёшу. Через неделю он принёс в портфеле котёнка. Где то в середине урока котёнок стал мяукать. Толи Лёша его щипал, а возможно ему надоело учиться. В классе пошло веселие. Антонина Григорьевна долго не могла понять, кто это осмелился мяукать на уроке. Котёнок мяукал жалобно и негромко, это вызывало смех. Лицо Антонины Григорьевны делалось всё мрачнее и мрачнее. Наконец она поняла, откуда исходит мяуканье. Словно орёл она кинулась к портфелю Галкина Лёши и выдернула оттуда, словно добычу котёнка. Котёнок от такого обращения впал в панику и описался. Антонина Григорьевна несет его к дверям, а бедный котёнок.… Так почти до самой двери от него остался след. Антонина Григорьевна вынесла его на улицу и выбросила. Мне было очень жаль котёнка, я боялся что он не найдёт дорогу домой и станет бродячим. После она решила, что Лёшу нужно постричь наголо. В общем, всем кроме котёнка в тот день было очень весело. Лёшу это ни капли не расстроило, он был героем дня. Впоследствии примерно половина ребят нашего класса за различные шалости сверкали стрижкой «под Котовского».

                Если кто учился в средней школе в середине семидесятых годов, должен помнить учебник математики за первый класс. Там был изображён такой весёлый мальчишка, на одной из картинок он изображал плотника. Главное у него был огромный карандаш за ухом. У меня был такой же карандаш. Я тоже заложил его себе за ухо и сижу с невозмутимым видом. Кто-то в классе заметил, толкнул другого, тот ещё. По классу пошел шум, стал раздаваться смех. Я продолжал сидеть с невозмутимым видом. Наконец Антонина Григорьевна обратила своё внимание на новоявленного плотника. Как тигрица подскочила ко мне, схватила за ухо и крутанула его, так что в ухе что-то треснуло и карандаш сломался пополам. Я до этого дисциплину не нарушал, но Антонина Григорьевна решила меня основательно проучить. Посадила перед доской достал простынь, машинку и постригла наголо. А дело происходило примерно за неделю до нового года. На ёлке я должен был играть в спектакле зайца. Мне уже матушка сшила костюм, была заячья маска. Я неплохо выучил роль. Но на следующий день после стрижки я поскользнулся на льду и упал, стесав себе нос и переносицу. Маску на такую физиономию не надеть. Матушка срочно сшила шапочку с ушами. Материала не хватило, по-видимому, из-под шапочки торчал стриженый лоб, ссадины на лице. Одним словом заяц-рецидивист. Старшеклассница, изображавшая снегурочку, объяснила любопытным детишкам, что зайчик попал в лапы волку, но смог убежать вот потому у него столь плачевный вид. Волк подлец ещё видимо и постриг зайчика. Многие проявляли интерес к моему лысому лбу и пытались поставить шалабан.

Это было в те времена, когда деревья были большими, проблемы маленькими,  к сожалению, мы тогда этого не понимали. В те времена мы жили в государстве, которое сейчас стало историей, государство называлось СССР. Много чего было и не было в этом государстве. Не было тогда и секса. Не знаю, кем из тогдашних руководителей было заявлено, секса в СССР нет!

                      Весной в конце мая, мы закончили первый класс и нас повели на экскурсию. Село Московское замечательно красиво весной. Как выразился один бывалый человек-просто альпийские пейзажи. Мы детвора бегали, дурачились на природе, и были попросту счастливы. В первом классе у меня был друг Владимир. Он был отличник, примерный ученик. Ничего общего с Вовочкой из анекдотов, полная противоположность. А также довольно занудливым человеком. Он был какой-то плакатный. Но он жил недалеко от меня, ходили вместе в школу, делились секретами. Я знал, что Володе очень нравится девочка Люба. Люба была одной из самых красивых девочек нашего класса. Невысокая, с двумя чёрными косичками и ярко-синими глазами. Можно добавить еще, что она была хохотушкой, умела замечательно смеяться. А Володю постоянно ставили нам всем в пример. Почти как Ленина. Он и учился хорошо, никогда не шалил. Словом был живым примером. Его в классе уважали, но недолюбливали. И девочка Люба не обращала на Володю никакого внимания, ей нравился мальчик по имени Игорь.

                      На экскурсии все веселились, радовались весне. Лишь Володя был не весел и как-то напряжён. Мы заметили, что Люба куда-то исчезла. Не было видно и Игоря. Пошли посмотреть окрестности. И в овраге за кустами увидели Игоря и Любу, они по детски ещё целовались. Для нас с Володей это было как гром среди ясного неба. Мы, стараясь остаться незамеченными, тихонько ушли. Я сейчас горжусь собой, мы не завопили от восторга, не позвали всех полюбоваться на «жениха и невесту». Молча и тихонько ушли. И пока учились в школе, никому об этом не рассказывали. Это исходило он Володи. Несмотря на его занудство, он очень интеллигентный и тактичный человек. Хотя его родители простые рабочие люди, к интеллигенции никакого отношения не имеющие. Бывают люди с врождённой интеллигентностью, порядочностью.

                      Настроение у Володи было окончательно испорченно. И у меня почему-то тоже, хотя к Любе я был равнодушен. Не помню, как закончилась экскурсия, и о чём мы говорили с Володей по пути домой. Возможно, шли молча.

                      На следующий день в школу идти было не нужно, и я пошёл к Володе. Володя по прежнему был невесел. Сели мы на лавочку и стали беседовать. О том, о сём. И вдруг Володя сказал: «У них же теперь будет ребёнок»?! Это он о Любе и Игоре. Сейчас конечно трудно представить степень нашей наивности. Современные дети очень информированы. И конечно откуда берутся дети знают очень рано. Но стали ли они от этого счастливее?

                      Я успокоил его тоже неплохо. Нет! Не будет у них ребёнка!

-Почему?

-Ты же слышал, такое выражение они захотели ребёнка? И ребёнок появился. А эти же не хотели, значит и ребёнка не будет!

                      Раздался весёлый смех. Это смеялась старшая сестра Володи, Светлана. Она была старше Володи на десять лет. Мы закончили первый класс, она заканчивала десятый и готовилась к экзаменам. Окно в её комнату было открыто, и она слышала весь наш бред. Это её сильно развеселило. Потом она провела на ликбез, что, как, и почему. А под конец лекции нас немного дезинформировала. Сказала что у одной женщины из тысячи, бывает п… с зубами. Ну, такое чудо или ошибка природы. Сунул, а она и откусила. Потому надо с этим делом поосторожнее.

                      У нас в классе была девочка Галя. Она была самая высокая из девочек нашего класса. С явно выраженными лидерскими качествами. Колотила мальчишек в нашем классе. Если что не по ней, сразу по боксёрски давала в нос. Подумали мы с Володей и решили, у Галки явно с зубами! Недалеко от нас жила тётка вредная, скандальная и крикливая, она тоже попала под подозрение.

                      P. S. Много лет спустя мне вспомнилась эта история. В начале девяностых был бум видео. И как то будучи в гостях у друзей мы смотрели мультфильмы с элементами порнухи. В основу сюжета были положены всем известные сказки, «Белоснежка и семь гномов», «Спящая красавица» и др. Вот в сказке «Спящая красавица» был такой момент. Один рыцарь поехал разбудить спящую красавицу. По дороге его встретила ведьма. Мгновенно преобразилась в изнывающую от страсти красотку. Рыцарь решил испытать дорожное приключение со сговорчивой красоткой. Когда он приблизился у той внезапно раскрылась её п… полная зубов как у акулы. И рыцарь исчез весь, без следа. П… немного погодя выплюнула рыцарские доспехи словно шелуху от семечек. Так бесславно сгинул храбрый рыцарь.

     ОДНОЛЮБ.

                У меня есть знакомый по имени Василий, его старший брат в детстве как-то раз назвал его Васильком. Так он Василёк и по сей день, хотя ему почти сорок лет. Он был милый симпатичный ребенок, с ярко синими глазами, настоящий Василёк. С детства он отличался необычайным обаянием. Редко находилась тётенька или бабушка, которая увидев столь милого ребенка, не захотела бы угостить его конфеткой или печеньем.

                Шло время, Василёк вырос. Стал крепким парнем. Роста он был невысокого, коренастый и физически сильный. Его родители держали тогда семь дойных коров и несколько быков. Василёк с отцом косами косили сено. На всё стадо. Василёк мог полдня махать косой без устали. Работал он тогда на газовом участке. Занимался ремонтом газового оборудования у населения. Специалист он хороший, старательный. Народ всегда доволен, когда ремонтом занимается Василёк. Да и человек он хороший. Всегда придет на помощь, не только другу или знакомому. Может бескорыстно помочь и совершенно незнакомому человеку. Но все эти замечательные качества моментально пропадают, стоит только Васильку махнуть стопочку. Он не становится буйным, не напрягает окружающих. А только пьёт. До полного выпада в осадок. При это он очень вежлив, постоянно извиняется.

                 Как то объясняет, но не оправдывает тот факт, что работал Василёк в газовой службе. А многие клиенты, считая, что делают доброе дело, стремятся не только накормить ремонтников, но и налить им «стопочку» да и не одну. Или быть может, что отец Василька, работящий мужик, таких трудяг ещё поискать. Но для отца Василька отдохнуть и выпить было равнозначно. Вот такой портрет главного героя моего рассказа.

                А теперь история любви главного героя. Это было в начале девяностых. В начале лета я был откомандирован лесничеством для работы в пионерском лагере, плотником. Когда я появился в лагере там уже был Василек. Он работал слесарем по уходу за газовым оборудованием. Василёк там был старожил, работал не первый сезон. Почти одновременно со мной появилась Елена. Можно сказать Елена прекрасная. Молодая девушка, волосы цвета меди изумрудные глаза, спортивная фигура. Внимание мужской части лагеря ей было гарантированно. Родители Елены были военные, служили в Таджикистане. Там в это время шла война. И родители отправили Елену и её младшего брата к бабушке в наше село. Елена устроилась работать вожатой. Увидев Елену, Василёк заявил, что она будет его. Первую атаку Елена отбила легко, играючи. Высмеяла Василька принародно. Одет он был непрезентабельно, в промасленную рабочую спецовку. Конечно, в таком виде знакомится с девушками…

                 Василек не отступал. Постоянно пытался произвести впечатление на Елену, та отвечала лишь насмешками. Василек, тем не менее, не отступал. Однажды утром он мокрый от росы и дрожащий от холода, постучал в окно Елены. Она жила в лагере в домике для вожатых. Вручил букет цветов. Время было раннее, примерно около пяти утра. Затем Василёк приволок из леса огромный пень. Вначале показал его мне. Я полдня обрабатывал его топором, затем долотом. Вышел некто напоминающий Черномора. Черномор был вручен Елене, в результате её отряд занял первое место в каком-то конкурсе. Но особенное впечатление На Елену произвел Василек, когда он за неё подрался с одним из вожатых. Вожатый был на голову выше Василька, но тот, тем не менее, одолел его в честном поединке. Василёк стал героем в глазах Елены.

                В августе Елена поступила в медицинское училище, на хирургическую медсестру. Во время учебы Елена жила в Ставрополе в общаге, на выходные приезжала домой. В сентябре было тепло, влюбленные гуляли на улице. Наступали холода, встречаться Васильку и Елене было негде. Елена жила вместе с бабушкой в одной комнате, а в другой жил её младший брат. Но, тем не менее, они нашли выход. Василек приходил в гости с домашним печением, испеченным его матушкой. Приглашал бабушку попить чаю с плюшками. Елена добавляла бабушке в чай снотворного. Брата выпроваживали на дискотеку.

                Пока Василек начинал встречаться с Еленой, он как то не выпивал. Затем водка стала вмешиваться в их отношения. Елена злилась. Пыталась перевоспитать Василька. Тот давал обещания. Но время от времени водка становилась для Василька важнее любимой. И в один из дней Елена объявила Васильку, что они расстаются. Водка победила.

                Прошло несколько лет. У Василька за это время сменилось несколько женщин. Но водка побеждала всех. Елена закончила, медицинское училище. Уехала в Ставрополь. В село приезжала редко. Однажды я был в Ставрополе, увидел Елену, гуляющую с маленькой девочкой. Увидев меня, она обрадовалась. Завязался разговор. Она вышла замуж, родила дочь. Дочке было года два, три. Елена стала расспрашивать, как там дела в селе. Меня стал мучить вопрос, спросит ли про Василька. Спросила, как там Василёк, кого же он любит? Я ответил, он же однолюб! Лицо Елены просияло. Он же однолюб, кроме водки никого не любит! Продолжил я. Лицо Елены мгновенно потухло, она вспомнила, что она спешит, у неё много дел.                       

   КТО ДЮЖ…

  (Бабушкины истории)

                Эту историю мне как то рассказала мне моя бабушка. Анна Кузьминична. Дело было во время Кавказских войн. Россия в это время строила на Кавказе крепости, переселяла казачьи станицы, затем крестьян. Это произошло в одной из казачьих станиц расположенных на Ставропольской земле. Времена были суровые, Российские войска воевали в горах Кавказа. Джигиты спускались с гор, похищали девушек, молодых женщин, ребят, с целью продажи в рабство. Так джигиты зарабатывали себе на жизнь. Потому вокруг станицы располагались наблюдательные вышки, пикеты, секреты. Казак работал в поле, держа под рукой заряженное ружье.

                В станице жил казак, звали его Иван. Женился он на замечательной девушке по имени Любушка. Жили дружно. Любушка была первой красавицей в станице. Высокая, стройная, с русой косой и огромными синими глазами. Многие казаки завидовали Ивану. Иван внешне не был красавцем. Роста невысокого, светлые усы. Но Иван был эдаким живчиком, заводилой. Иван пахал землю, косил сено скотине, а когда было, нужно садился на коня, брал в руки острую шашку и ехал воевать. Так прожили они несколько лет, родились у них детки. Казак и дочка красавица, вылитая Любушка. Любушка после рождения деток стала еще краше.

                Однажды Иван вернулся из похода, а дома горе. Любушка работала в поле, похитили её и ещё несколько молодых женщин и девушек. Иван сразу бросился на поиски. Несколько дней не слезал с коня, проскакал много верст. Но следов похитителей не нашел. Еле живой  на шатающемся от усталости коне явился домой.

                Матери у Ивана давно не стало, отец же был жив. Был ещё крепким казаком. Спустя какое то время после исчезновения Любушки, отец стал намекать Ивану, что бы он искал в дом новую хозяйку, а детям мать. Иван об этом и слышать не хотел. Отец продолжал настаивать. Но тут вмешался местный батюшка. Он заявил, что пока не будет доказана смерть Любушки, не имеет права Иван жениться. А жить «так», значит жить в грехе. Стал Иван собираться искать Любушку. Этот раз он основательно подготовился. Не так как первый раз. Запасся продуктами, порохом, свинцом. Взял второго коня. И поехал в горы.

                Долго или не очень странствовал Иван, можно только догадываться. Но узнал что Любушка, жива. Живет в таком то горном селении. И она вторая, а может быть третья жена местного князя. Как все это выяснил Иван, в чужой стороне, один. Видимо сильный Иван был казак. А может любовь ему придавала сил.

                Стал Иван следить за домом князя. Однажды улучив момент, показался на глаза Любушке. Та, увидев Ивана, просияла от радости. Договорились когда лучше Любушке бежать. Князь должен был ехать в другое селение в гости на несколько дней. Дождались этого дня, Иван посадил Любушку на второго коня, и поскакали они в сторону дома. Но видно было неспокойно на сердце у князя. Приехал он домой раньше срока. И бросился в погоню. Князю удалось застрелить коня, на котором скакал Иван. Иван и Любушка сели на одного коня. Князь догоняет. Видит Иван, боя не избежать. А князь был настоящий богатырь, в отличии он щуплого и невысокого Ивана.

                Стали они рубится на саблях, долго рубились, никто никого не может одолеть. Сломались сабли. Стали биться на кинжалах. Не может Иван одолеть князя. Обратился он к Любушке.

                -Жена моя любимая, помоги одолеть басурмана!

А Любушка, низким не своим голосом отвечает:

-Кто дюж, тот мой муж!

Обида придала Ивану сил, победил он врага. Сели они с Любушкой на коня, приехали домой. Видимо без приключений.

А дома радости сколько! Приехал Иван, домой. Да ещё жену из неволи освободил. Собрались соседи, родичи. Вся станица собралась послушать, как же это Иван сам жив, остался, да ещё жену красавицу домой привез. Иван долго, обстоятельно рассказывал. Как скрывался в горах. Как узнал, где же Любушка. Как с князем бился. Рассказал и том, как Любушка произнесла:

-Кто дюж, тот мой муж!

Услышав это, почернел лицом, Иванов отец. Подошел к невестке, спросил, говорила ли она такие слова? Любушка, не особо задумываясь, ответила, да. Затих народ. Свистнула казачья шашка, голова Любушки покатилась по земле.

Суровые тогда были времена и люди.

  ДЕТСТВО. ХУТОР.

                                                        (часть1).

                Моё дошкольное детство прошло на хуторе «Заозёрный». Это было самое счастливое время моей жизни. Моя мама работала учительницей в малокомплектной школе. Малокомплектная школа, это первый, второй и третий класс учатся вместе в одном помещении. С утра приходили первый и второй классы, после обеда третий. Детей было не много, человек по семь в каждом классе.

                Хутор находился между ст. Сенгилеевской и ст. Каменобродской. Это в Ставропольском крае. На берегу водохранилища. Вода в водохранилище попадала из Сенгелеевского озера. Место очень живописное. Особенно весной. Весна там просто чудесная. В мае цветут дикие тюльпаны, местные называют их «лазорики».

                Попал я на хутор вначале зимы. Утром мама, наказав не лезть к печке, уходила в школу. Школа и наш дом были недалеко, метров пятьдесят. Я оставался один предоставленный самому себе. У меня были игрушки, две большие машины, кубики и мой друг медведь. Медведя я величал Мишкой. Мишка был, не какой то там плюшевый, а из материала напоминающего солдатскую шинель. В красных штанах. Настоящий друг, только так мог выглядеть. Мне никогда не было скучно, когда мама уходила в школу, оставляя меня одного. Мне до сих пор непонятны жалобы людей на скуку. Я не помню игр, которые сам придумывал себе, но что скучно мне никогда не было, помню точно.

Телевизора у нас тогда не было, целыми днями звучало радио. Помню замечательную передачу для детей под названием «Радио няня» и ведущего по фамилии Литвинов. Единственно я не любил, когда по радио начинали передавать арию, из какой ни будь оперы. Мне представлялось что люди, работающие на радио знают, что я дома один и так развлекаются. Оперу не люблю до сих пор.

                Закончилась зима, пришла весна. В моей жизни наступили перемены. У нас появились соседи. Дядя Слава и тетя Люба. Тетя Люба начала работать в местном магазинчике. Дядя Слава работал трактористом. У них была дочь, звали её Светлана. Она была моложе меня на год, я называл её Светкой. Светка оказалась весьма боевой девчонкой. В первый же день нашего знакомства она поколотила меня. Не помню за что, что то ей не понравилось, и она тут же приступили к боевым действиям. Я был не готов к такому развитию событий, растерялся, опустил руки. Мне мама всегда говорила, что девочек бить нельзя. Мама объясняла, что нужно учится договариваться. Но со Светкой договариваться не получалось. Если ей что не нравилось, она тут же приступала к боевым действиям.  

                Это как-то заметил отец Светки, дядька Славка. Он тут же начал меня стыдить, что, мол, я за казак, что не могу, с девчонкой справится? А на хуторе жили в основном потомки казаков основавших станицы расположенные рядом. Светка тоже была казачка. Я ответил дядьке Славке, что девочек бить нельзя, так мама говорила. Дядька Славка лишь хмыкнул и пошел дальше. Однажды Светка налетела на меня как степной орел. Она обычно работала руками как мельница, стараясь попасть по голове. Но в это раз в моих руках был мой друг Мишка. И я им закрылся от Светкиной ярости. Когда Светка выдохлась, я Мишкой затолкал её в угол и сильно там прижал. Можно сказать, затрамбовал её в угол. Светка от такого отпора заревела. А я объяснил ей, что это я «сделал медведя». После ещё пары медведей, Светка больше со мной не дралась.

                Таял снег. Недалеко от нашего дома протекала речушка, как говорится, воробью по колено. Но этой весной она стала почти рекой. Светка решила проплыть по речке, взяв в качестве лодки маленькую ванночку, в которой её купали.

В качестве компаньона она позвала меня. Мне эта идея не очень понравилась. Я сказал, что в ванночке мы не поместимся вдвоем. Попробовали на берегу, поняли, не поместимся. Я немного обрадовался, плавать особого желания не было. Но Светка не сдавалась. У нее появилась идея применить в качестве плавательного средства, лежавшую на их дворе дверь. Дверь снял с сарая дядька Славка, когда резал поросенка. На двери он его смолил.

                Вдвоем нам дверь до речки было не донести. Мы пошли на поиски помощников. На хуторе ведь были еще дети кроме нас. Мы собрали помощников и принесли дверь на берег речки. Спустили корабль на воду. Я и Светка стали на дверь. Едва не упали. Я сел на дверь, Светка осталась стоять, держась за меня. Мы поплыли. Моя задница оказалась в воде. Но было не до этого. Мы поплыли довольно быстро. Быстрее чем хотелось бы. И я понял, что управлять нашим судном мы не можем. Как то об это на берегу не подумали. Проскочили мостик. Если летом воды в речке было чуть-чуть, то сейчас Светка едва не задела мостик головой. Дальше дверь поплыла быстрее и дальше от берега. Не сговариваясь, мы начали кричать. Дверь стала, как то уходить под воду. Вода оказалась очень холодной. Стало страшно, что нас унесет в водохранилище, а там и водосброс. Меня стал охватывать ужас.

 Но спасение пришло. На берегу стоял дядя Коля, которого весь хутор считал бесполезным человеком и алкоголиком. Увидев нас, он зашел в воду. Вода была ему по грудь. Схватил нас в охапку и вынес на берег. Мы со Светкой были довольно мокрые. Как я попал домой, не помню. Светку её мама сильно побила. Моя же была рада, что живой и даже не простудился. После гуляя по берегу, я понял, что мы проплыли всего ничего. Метров пятьдесят. Но это показалось долгим путешествием.