Лучше, чтобы государство в России вообще не помогало инновациям в медицине
В конце сентября Дмитрий Медведев провел в «Сколково» совещание о том, как им инновационным путем должна идти Россия в ближайшие годы, и - что наиболее значимо для меня как для глав двух биотех-компаний - о том, что в стране должны быть созданы все условия для разработки и внедрения инноваций в отечественную систему здравоохранения.
В этой связи нельзя, конечно, не вспомнить, что два года назад, еще при Медведеве-президенте, медицина была включена в состав важнейших направлений инноваций.
Идея-то правильная.
Но вот что вышло в итоге - другой вопрос. По статье "высокотехнологичная помощь" ( о том, как Медведев пытался навести порядок с финансированием высокотехнологичной помощи населению читайте, например, здесь) осуществляется массовый распил и разворовывание миллиардов рублей. Зарегистрированы сотни надуманных медицинских технологий. И, вроде бы, какие-то клиники в Москве купили несколько томографов.
Для инноваторов вся эта шумиха вокруг "медицины как приоритета" была не очень-то заметна - последние два года Биомедицинский кластер Сколково отличается своей медлительностью и крайней неэффективностью.
Экспертиза проектов проводилась практически с двухкратным превышением сроков согласно правилам Фонда и с трехкратным - по сравнению с другими кластерами.
В Сколково были отобраны сомнительные медицинские проекты, многие из которых даже не раскрывают информацию о себе на сайте Сколково и не имеют своей страницы в Интернете.
Одна знакомая мне компания получила статус резудента Сколково простым упорством - после первого отказа они подали заявку в исходном виде во второй раз, и снова получили отказ. Когда исходная заявка была подана в третий раз, компания стала резидентом. Согласитесь, это ставит под вопрос эффективность отбора проектов.
В текущей ситуации мне кажется, что лучше бы государство вообще никак не участвовало в медицине, чем участвовало теми способами, которые были выбраны за последние два года...
Валерий Ильинский
Комментарии
"...В 2005 г. Россия ратифицировала Конвенцию ООН по противодействию коррупции. Приняты все положения, за исключением одной-единственной статьи – «Незаконное обогащение». Под ним подразумевается (цитируем) «значительное увеличение активов публичного должностного лица, превышающее его законные доходы, которое оно не может разумным образом обосновать». Это значит, что можно прийти, например, к любому депутату Госдумы и спросить, откуда у него «бентли», вилла в Сочи и яхта по цене ста детских садов. И, если он не захочет отвечать, конфисковать это всё в доход государства.Иной раз кажется, что и президент не против обязать чиновников отчитываться о происхождении крупных приобретений. Но никто не вспомнит того, чтобы так случилось. И «бентли» с госшишками продолжают колесить совершенно демонстративно.
В цивилизованных странах это обычное дело: поступая на службу, чиновник принимает такие условия. Но Россия, даже во всём идя навстречу международным рекомендациям, упёрлась: в мае 2011 г. правительство снова отказалось ратифицировать 20-ю статью.