Убийственный бизнес 90-х

Мне иногда задают вопрос: «А чего ты всё про советское время вспоминаешь? Вспомни что-нибудь про начало 90-е». Ну что же, вот как раз вспомнил одну историю. Расскажу, пожалуй.

Это было… а в каком же году это было? В 1992 или 1993-м. Не помню точно. Помню только, что тогда по всей Москве вдоль дорог появились киоски, в которых торговали всем, чем только можно – от сигарет, до кожаных курток. Там же можно было поменять рубли на доллары. Рыночная экономика в действии, так сказать. Начало 90-х.

Большинство моих однокурсников осели в разных хлебных местах: редакциях газет, из ниоткуда появившихся банках, частных компаниях. Мы были инженерами-системотехниками, но наша специальность была не нужна. Поэтому мы зарабатывали тем, что требовалось рынку – программированием. Это было время бурного роста компаний и их бухгалтерий. Бухгалтериям требовалось автоматизировать задачи бухучёта: основные средства, зарплата, складской учёт и т.д. и т.п. «1С» тогда ещё не было. Так что заработать программированием – если, конечно, ты умел это делать – проблем не было.

Двое моих бывших однокурсников помимо основной работы в банке подрабатывали написанием курсовых студентам нашей бывшей Alma-Mater. В итоге они набрали столько заказов, что не в силах были все выполнить. В связи с чем предложили мне взять у них что-нибудь. Лишние деньги лишними не бывают. К тому же тогда у меня особо лишних денег и не было, в связи с чем я согласился не раздумывая.

Приятели дали мне телефон одной девушки, назовём её, скажем, Юля. Созвонился. Юля в общих чертах объяснила суть курсовой – задача на СУБД (система управления базами данных). Плёвое дело. Начать и кончить. Договорились встретиться. На встречу Юля не пришла. Вечером, когда я ей перезвонил, долго извинялась, говорила, что не успела. Ладно, бывает. Договорились о новой встрече. Повторная попытка окончилась точно также. Снова вечером позвонил, уже не в таком бодром настроении. Юля снова извинялась. Договорились о третьей попытке. Я сказал: «Только если мы и в этот раз не увидимся, то четвёртой попытки не будет». Юля побожилась, что теперь уже стопроцентно. Договорились у метро «Улица 1905 года» на выходе, который ближе к Ваганьковскому кладбищу. Я в тот период имел кое-какие дела в издательстве «Московская Правда», поэтому подумал, что даже если Юля меня продинамит снова, ничего страшного не случится – это рядом.

К моему удивлению Юля оказалась на месте. Она кушала пирожное, когда я подошёл. «Ой, вы на меня не обижайтесь. У меня в голове тараканы», – сказала Юля и протянула мне специально купленное мороженое, которое должно было растопить лёд отчуждения. И хотя для растопки льда больше подошёл бы горячий пирожок, я засмеялся и принял дар. Между нами сразу как-то установились приятельские отношения, словно мы пять лет проучились вместе. Впрочем, ничего странного, между нами было разницы-то год три-четыре, максимум пять. Знаете, бывает так, что с человеком сразу легко становится, сразу как-то чувствуешь себя, словно сто лет знаешь. Вот так случилось с Юлей.

«Ну что, – говорю, – Юля, какая конкретно задача?»
«Ой, – говорит Юля, продолжая уплетать пирожное, – а вы не могли бы ещё и для моей подружки курсовик сделать? Оплата, естественно, двойная».
«Отчего же, – говорю, – запросто. Два одинаковых курсовика – это гораздо симпатичнее, чем один».
«Тогда давайте мы сейчас к ней подъедем на работу и там всё обсудим детально».
«Поехали», – сказал я. И мы поехали.

Ехать было недалеко – на «Маяковскую». По дороге мы как-то естественно перешли на «ты». Был конец апреля, тепло, такая, знаете, приятная погода, общество симпатичной студентки, хоть и с тараканами в голове. Да к тому же ещё поездка имела коммерческий интерес. В общем, на душе у меня было легко и весело. Юля болтала без умолку.

От метро мы пошли в сторону улицы Гашека, потом дворами. Вышли на какой-то тихий пустынный переулок. Юля уверенно пошла к одному из домов, который выглядел довольно заброшенно. Ну да в начале 90-х так выглядело очень много московских домов. Дверь была обита железом и имела кодовый замок. Мы зашли, поднялись на второй этаж. Юля позвонила в одну из дверей на площадке.

Дверь открыла девушка. Юля была невысокой и тёмненькой, а открывшая была высокой, стройной, светловолосой. В общем, такой типичной модельной внешности. Юля нас представила друг другу. Её подружку звали, ну, скажем, Света. Света пригласила пройти внутрь офиса. Тогда, правда, насколько помню, слово «офис» ещё не было в ходу. Впрочем, не суть.

Офис представлял из себя обыкновенную бывшую квартиру, скорее всего коммунальную. Ничего похоже на евроремонт. Этого в начале 90-х тоже как-то ещё не очень знали. Обычная бывшая квартира, из комнат которой вынесена старая мебель и на её место поставлены канцелярские столы, стулья, шкафы. Кроме Светы в офисе никого не было. Компьютер был всего один на весь офис. Это был PC XT. Мы сели в комнате с компьютером. Света, как мне показалось, держала себя более старшей, чем Юля, хотя на мой взгляд они были одинакового возраста. Но в Свете было что-то такое, как бы сказать… взрослое, что ли. Тараканов у неё в голове не было точно.

Света мне тоже понравилось. И вообще это всё было чертовски приятно: сидеть в компании с двумя симпатичными девушками в пустом офисе в условно заброшенном доме в каком-то пустынном переулке. Попили чай. Девушки объяснили мне суть курсовых проектов. Дело было плёвое: типовой участок бухучёта, сбор документов учёта и т.п. Надо было разработать структуру базы данных и написать программу для ввода документов, их верификации, поиска, корректировки, удаления, печати. Словом, типовую бухгалтерскую программу, вернее, кусочек такой программы.

Чтобы распечатать задание, Света включила компьютер. PC XP начал жужжать, кряхтеть, скрипеть и еле-еле грузиться. Кто помнит, у PC XP была кнопка «Turbo», нажав на которую можно было увеличить частоту тактового генератора и, как следствие, увеличить быстродействие. У PC XP в этом офисе кнопка была почему-то отжата. Я вообще всегда удивлялся, для чего эта кнопка нужна – ведь только дурак станет работать в более медленном режиме. С видом знатока я спросил: «А почему кнопка Turbo не включена?». Девушки пожали плечами. Я нажал кнопку и компьютер тут же завис. Я отжал её и перезагрузился. Снова нажал. Снова компьютер завис. Снова отжал и перезагрузился.

«А я думал, тут глупее меня народ», – сказал я и мы втроём засмеялись. После этого если и оставались ещё между нами какие-то нотки официальных отношений, они испарились. Странно, но вот так-то совершено естественно и почти моментально наши отношения стали совершенно приятельскими. Что, вообще говоря, у меня бывает не часто.

В общем, мы обсудили детали и дату, когда им надо сделать программы. Цена была оговорена ещё ранее. Света мне тоже дала свой рабочий и домашний телефоны. «Вдруг Юля будет недоступна», – с улыбкой сказала она. Кстати, я в процессе разговора понял, что за обе программы платить будет Света, то есть за себя и подружку.

Программа для Юли и Светы была практически идентичной. Собственно, сделать её было делом совершенно плёвым. Однако я подумал, что если они сдадут две совершенно идентичные программы, то преподаватель заподозрит недоброе. Поэтому для Светы я немного изменил Юлину программу: и сами тексты процедур, и внешний вид интерфейса.

В назначенный день я созвонился и поехал в Светин офис на Маяковской. В этот раз в офисе были и другие сотрудники. Мы снова прошли в комнату с компьютером. По тому, как к Свете обращались другие сотрудники я понял, что она была не совсем рядовым сотрудником, а чем-то вроде одного из руководителей. Меня это удивило, учитывая, что они с Юлей учились на четвёртом курсе. Ну да в принципе меня это не сильно волновало.

Я вставил в щель 5-дюймового дисковода дискету и продемонстрировал Юле и Свете их курсовой проект. Они были довольны увиденным. Света сразу же и отсчитала мне ранее оговоренное количество новых российских денежных знаков. Потом Света спросила, а не могу ли я для их фирмы написать одну специальную программу.

«Да в принципе, наверное, могу», – ответил я и естественно спросил, что это за программа. «Сейчас я занята, – ответила Света. – давай созвонимся через пару дней и договоримся». Почему бы и нет? Профессиональная программа – это не курсовик, стоит она значительно больше.

Через пару дней я позвонил Свете домой. Договорились о встрече. Встретились днём опять же в её офисе за железной дверью. Юли не было. Я спросил: «Ну как курсовик? Какие оценки поставили?». «Юльке пять, а мне – четыре», – ответила Света. Мне стало как-то неприятно. С одной стороны это был явный глюк преподавателя – ведь программы были совершенно идентичные и отличались только внешним видом и чуть-чуть листингами, – с другой, писал-то обе программы я. «Да ничего, ерунда, – весело сказала Света, – четвёрка тоже нормально». И мы перешли к обсуждению новой программы.

Света пригласила одного из сотрудников и тот стал объяснять, что конкретно им нужно. Им была нужна база данных по учёту людей. На каждого человека указывались не только такие данные, как пол и возраст, домашний адрес и телефон, но также рост, вес, объём груди, талии, цвет глаз, волос и т.п. Программа, в принципе, была тоже простой. Не без некоторых нюансов конечно (в основном за счёт довольно витиеватых возможных выборок), но в целом решаемая. Я примерно прикинул, сколько времени это займёт; назвал цену, за которую готов её написать. Света не торгуясь согласилась. Милая такая девушка, доброжелательная и очень вежливая. Сразу дала аванс, о чём я, собственно, не просил.

Пока я писал программу, несколько раз подъезжал к ним в офис, чтобы уточнить некоторые детали. Всякий раз мы весело болтали, пили чай. Ну в общем, по приятельски как-то, а не как заказчик и исполнитель. По мере уточнения задачи я всё больше задумывался: а для чего, собственно, им такая база данных нужна; чем, вообще говоря, их фирма занимается? Решил спросить как-нибудь при встрече.

В очередной мой приезд в офисе была и Юля. Я задал несколько уточняющих вопросов. Мы снова по приятельски поболтали о том, о сём. Потом я как бы невзначай спросил: «А зачем вам такая база данных? Чем ваша фирма занимается?» И тут же, прямо как в кино, лица девушек изменились. Они сразу стали напряжёнными и даже какими-то злыми, особенно Юля. «А зачем тебе это знать?» – жёстко спросила Света. От них веяло каким-то холодом и подозрительностью. Я постарался перевести разговор и свести всё к шутке. Понемногу девушки успокоились и мы снова стали нести какой-то обычный весёлый вздор. Но на душе у меня уже было как-то нехорошо. Я вообще человек довольно мнительный, поэтому такая странная реакция на невинный, казалось бы, вопрос, заставила крепко задуматься. Если бы не полученный (и, разумеется, давно истраченный) аванс, я может даже отказался бы дальше делать программу. В общем, ушёл я в тот раз из их офиса в задумчивости.

Кто хоть раз писал настоящую программу, знает, что изначально обозначенный срок сдачи программы в 9 случаев из 10 обычно срывается. Не буду вдаваться в детали, но факт есть факт: чтобы не нарушить срок сдачи, надо всегда накидывать ещё минимум процентов 20 от того времени, за которое рассчитываешь её сделать первоначально. Когда настал срок сдачи этой программы, то она была, как это говорится «не совсем готова». Ну то есть работать-то она работала и все функции выполняла, но кое-какие баги в ней ещё были, а отладка – это самый нудный и непредсказуемый процесс. В общем, поехал я в офис к Свете с «сырым» продуктом. О чём и поставил её в известность. Света отреагировала совершенно спокойно и невозмутимо. «Ну доделаешь, когда доделаешь, ничего страшного», – сказала она мне. Все бы заказчики так. «Если хочешь, деньги могу сейчас заплатить. Ты ведь скоро доделаешь, правда?» – добавила Света. Каюсь, грешен, я не устоял и деньги взять согласился.

«Ничего, что долларами? У меня рублей сейчас нет», – спросила Света.
«Ну…» – я замялся.

Штука в том, что до того момента я долларов в руках не держал. Зато много слышал про мошенничество с этими самыми долларами. Лихое было время. С другой стороны, она мне предложила заплатить за ещё недоделанную программу и я согласился. Некрасиво будет как-то теперь отказываться. Я пожал плечами. Света отсчитала мне доллары по курсу, о котором у меня были самые смутные представления. Строго говоря, я даже не знал, то количество долларов, которые она мне дала, соответствует цене программы, которую я обозначил в начале, или нет. Но делать было нечего. Повисла несколько неловкая пауза.

«Ну ладно, я пойду», – прервал паузу я.
«Хорошо. Звони, когда всё сделаешь», – сказал Света и улыбнулась своей обаятельной улыбкой. Мне даже показалось, что она бы не возражала, если бы я ещё немного задержался. Но у меня были какие-то дела. Да и, честно говоря, почему-то хотелось поскорее уйти.

Оказавшись на улице я призадумался, что мне теперь делать с этими долларами. Обменные пункты были в то время редки, да я бы и не пошёл в них – как-то робел. Оставались только киоски со всяким товаром. Я прошёл пару киосков, прежде чем собрался с духом – это была моя первая в жизни валютная операция. Наконец остановился у одного. Спросил продавца: «доллары покупаете?» Тот ответил утвердительно. Выяснив курс я сунул зелёные бумажки в отверстие, ожидая в глубине души, что сейчас произойдёт что-нибудь нехорошее. Но нет, всё прошло благополучно – продавец отсчитал мне рубли, согласно курсу. В итоге получилось, что Света заплатила мне даже немного больше, чем если бы дала рублями.

Прошла пара недель. Я наконец доделал эту программу. С радостью набрал номер её офиса. Трубку снял какой-то мужчина. Я сказал: «Будьте добры Свету». На том конце трубки возникло какое-то напряжение – я его буквально почувствовал. «Свету? Минутку…» Человек положил трубку, но мне было слышно. «Там кто-то Свету просит…». Трубку взял другой мужчина. «Слушаю вас». «Свету можно?», – несколько удивляясь повторил я. «А зачем она вам?» – задал мужчина странный вопрос. В его голосе также ощущалось сильное напряжение и какая-то враждебность. Я пояснил, что писал программу и что готов эту программу отдать в готовом виде. Мужчина меня вспомнил – он был одним из тех сотрудников, которые иногда заходили в комнату, в которой мы со Светой обсуждали детали программы.

Мужчина немного замялся – возможно он думал, что у нас со Светой были более близкие отношения – а потом сказал: «Свету убили». Меня словно по голове стукнули и я, не зная что сказать, машинально задал идиотский вопрос: «Как убили?»

Мужчина пояснил. Буквально на днях Света поздно вечером возвращалась домой откуда-то на своём «Мерседесе» – у неё оказывается был свой «Мерседес»! – и её застрелили возле подъезда, когда она выходила из машины. Убийцу ищут. Мужчина сообщил, что отпевание Светы будет завтра, назвал адрес церкви. Как в кино. Я мог бы позвонить несколькими днями раньше и она ещё была бы жива. Я мог бы позвонить чуть позже и она была бы уже похоронена. Но я позвонил буквально накануне похорон.

Ошарашенный, я не знал, что предпринять. Ситуация была странной. Я не понимал, как мне надо поступить с программой – ибо про программу мужчина меня даже не спросил. И вообще… Почему-то мне не хотелось верить до конца в такой финал. Подумав немного, но всё ещё плохо соображая, я сделал наверное не самую лучшую вещь – позвонил Свете домой. К телефону подошла её мать. Я попросил в трубку: «Свету можно?». Её мать ответила голосом робота: «Светы нет». Мне бы на этом и успокоиться, но я как на автопилоте задал новый вопрос: «А когда она будет?». «Никогда её не будет больше, девочки моей. Убили нашу Светочку» – зарыдала на том конце мать. Сказав что-то невнятное, я медленно повесил трубку.

Юле звонить я не стал и больше никогда её не видел. На отпевание Светы не пошёл. Чем занималась её фирма и какую должность в ней занимала Света, я так никогда и не узнал. Как и того, за что её застрелили. Было Свете немногим больше двадцати. На дворе был май начала 90-х. Россия вступала в эру рыночных отношений.