Полигамия в Чечне — элемент «мягкого шариата» по Кадырову

Глава Чечни Рамзан Кадыров отметился очередным громким высказыванием, моментально растиражированным в СМИ. На сей раз он выступил в качестве противника регистрации браков в загсе, добавив, что дворцы и залы бракосочетаний только разрушают семью. Правда, эта эпатажно выглядящая реплика Кадырова касалась не всех вообще браков в России, а такого явления как многоженство, достаточно часто встречающегося в нынешней Чечне. Не видя в нынешних юридических реалиях РФ возможности узаконить брак с несколькими женщинами, Кадыров не считает нужным, чтобы нормальный для чеченского традиционного ислама брак с несколькими женщинами подлежал регистрации в органах ЗАГС.

«В Чеченской Республике нет такого, чтобы имеющий две или три жены человек регистрировал это в загсе. В загсе запрещено это делать, и в этом мы российское законодательство не нарушаем», — так ответил Рамзан Кадыров на реплику журналистки Russia Today Анны Книшенко о том, что некоторые предложения главы Чечни противоречат российскому законодательству. В качестве примера она отметила, что в Чечне фактически легализовано запрещенное в России многоженство.

Однако в ответ Рамзан Кадыров привел контраргументы морально-этического характера: «Если у женатого мужчины-россиянина двадцать любовниц, три или одна, то он считает нормальным делать так, обманывать свою жену, семью и своих любовниц. А если он узаконил эти отношения, сделал свою любовницу второй женой, то для ислама это законно, но для светского законодательства — уже нарушение. Есть ведь разница между тем, что он куда-то поехал, погулял, и между тем, что он по нашим обычаям посватался, спросил разрешения у родителей (второй жены — EADaily)».

К тому же, по словам Кадырова, все полигамные браки в Чечне заключаются по чеченским обычаям и законам шариата, но при этом без нарушения российского законодательства: ведь в загсах такие чеченские семьи не регистрируются. Именно здесь и появляется разлетевшаяся по новостным лентам реплика про залы актов гражданского состояния: «Я считаю, что загс — это уже недоверие. Как они, муж и жена, подписали бумагу, они уже разрушают семью, потому что наступает недоверие. Я вообще против всего этого».

Но уже по следующей фразе Кадырова видно, что его личный выпад против практики гражданского бракосочетания имеет узкую область применения — полигамные брачные отношения именно в Чечне: «Те, кто говорят, что мы нарушаем закон, ничего не знают. Мы не соблюдаем закон». Говоря последнюю фразу, улыбнулся, показывая, что имелось в виду следующее: вторую или третью жену чеченец не ведет в загс потому что он чтит российское семейное право, запрещающее многоженство. Такую практику брачной «двойной бухгалтерии» сравнил с тем, как чеченские силовики на территории республики, в отличие от своих коллег из других регионов РФ, действуют самостоятельно, не допуская в Чечню «федералов».

Напомним, последняя попытка силовиков из другого региона ровно два года назад провести спецоперацию на территории Чечни, когда в Грозном был застрелен житель республики Джамбулат Дадаев, вызвала суровую отповедь Кадырова. Он тогда заявил, что действия сотрудников полиции Ставропольского края не были согласованы с чеченскими силовиками, поэтому сотрудники правоохранительных органов в Чечне вправе открывать огонь на поражение по силовикам из других регионов России.

Теперь же из интервью Кадырова RT хорошо вычитывается следующий посыл: если федеральный центр по умолчанию позволил Чечне не пускать «к себе домой» силовиков из других регионов (что в целом противоречит принципу единого правового пространства РФ), то почему же Москве не дать чеченцам оформить давно существующее в республике многоженство в светском правовом поле? Сочетаться вторым браком житель Чечни может в мечети по шариату, но имущественные и другие сугубо семейные вопросы он вынужден решать в светских учреждениях — судах, нотариальных конторах, загсах и т. д. И тут уже вторая или третья жена и потомство от нее обречено предстать юридически и социально дискриминированной стороной. Но, не желая нарушать закон, чеченец не легализует свой очередной мусульманский брак через загс. Следовательно, его вторая или третья жена для светских юристов — это всего лишь сожительница, а еще проще — любовница. Отказывая такой супруге в удовлетворении ее супружеских имущественных прав, юристы и чиновники защищают букву и дух российского законодательства, что похвально. Но по другую сторону духа и буквы стоит живой человек и его проблемы. Вторые и третьи жены (а также их мужья) в большинстве случаев воспринимают свой союз как заключенный по исламу брак, а не как сожительство. В общем, одобрив полигамию в республике, власти Чечни обрекли чеченских многоженцев на эту юридическую «вилку».

Здесь можно вспомнить еще одну историю двухлетней давности — нашумевшее бракосочетание 46-летнего начальника Ножай-Юртовского РОВД Нажуда Гучигова, уже имевшего законную супругу, с 17-летней Луизой Гойлабиевой. Друг жениха, нынешний глава парламента Чечни Магомед Даудов тогда сказал: «Хорошо бы, если бы многоженство легализовали. Но только чтобы по шариату все было: если мужчина может содержать еще одну жену, то почему нет?».

В российских СМИ и соцсетях брак Гучигова и Гойлабиевой обсуждался очень долго, и все это время Рамзан Кадыров постоянно возвращался к полигамной теме в республике. «Многоженство нужно, чтобы у человека не было любовниц, от которых он получает массу проблем и со здоровьем, и с разладом в семье: приходится жить во лжи, постоянно обманывать жену, детей. Требовать от них честности, порядочности, а самому всю жизнь лгать», — сказал, в частности, Кадыров в интервью «Интерфаксу» 19 июня 2015 года.

«Многие считают, что это страшно, — добавил он. — А я говорю: назовите мне хоть одного мужчину, который не имел по несколько любовниц. Нет таких. И все они врут своим женам. А я никогда не смог бы врать своей супруге. Поэтому многоженство — это очень хорошо, а иметь много любовниц плохо. Если я выступлю против многоженства, я не мусульманин. Я за то, чтобы человек имел по несколько жен, если он в них нуждается и в состоянии содержать и решал демографическую проблему в России».

По сути, глава Чечни в своих высказываниях о многоженстве излагает реалии. В традиционном чеченском обществе девушка может выйти замуж в 17−18 лет, с согласия родителей и после окончания школы. А чеченские мужчины, как показывает практика, заключают первый брак не раньше 25−30 лет, а то и в более позднем возрасте. Это связано с устоявшимся еще с древности обычаем доказательства будущим женихом того, что он может быть мужем и главой семьи. Только к 25−30 годам молодой чеченец мог заработать денег на подарки родным невесты, на свадьбу (которая обязательно должна быть многодневной и пышной), построить дом, завести хозяйство. 18−20-летнему юнцу такое в прошлом было не под силу.

В нынешней Чечне пытаются сохранить прежний уклад, и Рамзан Кадыров лично следит за тем, чтобы молодежь придерживалась родных обычаев даже в мелочах. Но общероссийские социальные тренды, вкупе с общим для всех южных народов более ранним созреванием, берут свое. Запрещенные чеченскими адатами бракосочетания 15−16-летних девушек с несильно старшими юношами для властей Чечни давно стали головной болью. В ряде случаев эти ранние браки потом оборачивались и вторыми.

Как признавался в беседе с автором этого материала экс-муфтий Чечни Султан Мирзаев, более гибок в семейных вопросах, чем чеченские адаты и светское российское право. По букве шариата, девушка формально готова к браку с момента своего полового созревания — то есть с 13- 14 лет. Но в светском юридическом поле такие браки, понятное дело, не отображаются по причине того, что юные супруги- чеченцы в обычный загс не идут. Однако, отмечал также Султан Мирзаев, большой процент ранних браков заканчивался распадом. Но в чеченских реалиях, где брак по шариату равен светскому и даже стоит выше его, развод — это еще и строгие материальные обязательства.

Поэтому бытует мнение, что назревшая в Чечне проблема таких юных браков — одна из причин популярности и популяризации многоженства. Психологически рано созревающие чеченки ждут своего избранника, еще будучи школьницами. Чтобы такая девушка не оказалась скороспелой женой не перебесившегося юнца, родители ее заранее сговаривают с более старшим, чем она, мужчиной, причем зачастую уже женатым. Картина демографического гендерного соотношения в Чечне показывает дефицит юношей и молодых мужчин, по контрасту со значительным профицитом и перевесом женского населения. Это вполне объяснимо, учитывая две недавние войны: в Чечне и за ее пределами до сих пор часто можно услышать, что во время обеих кампаний «мальчишки на войну уходили целыми классами». Что, в свою очередь, потом негативно повлияло на демографию в республике.

О другой внутренней подоплеке, заставляющей Рамзана Кадырова инициировать легализацию многоженства, автору этого материала поведал Магомед Чагучиев — проректор по международным дела Московского независимого эколого-политологического университета, работавший с апреля по ноябрь 1996 года вице-премьером администрации Чечни. «Ислам, шариат — это пока единственное, что может уврачевать в Чечне последствия войны и сохранить чеченцев в составе России, — говорит Чагучиев. — В наследство от отца Рамзан Кадыров получил фундаментальные знания по исламу. Он умеет переводить стихийный ислам в Чечне в классическую основу и направлять чеченских мусульман на дело служения России». Отсюда, по словам Чагучиева, и превалирование в чеченском обществе ислама и адатов над федеральным законодательством, что, в свою очередь, выливается в полигамию и фактическую легализацию таковой: «В Чечне незамужних девушек и женщин больше, чем холостых мужчин, по исламу многоженство благословляется. Коран дает мужчине право содержать до четырех жен, а если мужчине позволяют силы и средства, то и больше».

Казанский исламовед, эксперт Института национальной стратегии Раис Сулейманов напоминает, что в январе этого года Рамзан Кадыров и ряд чеченских политиков высказались за легализацию хиджабов в школах России. Тем самым Кадыров показал, что позиционирует себя как лидер всех мусульман России. К этому стоит добавить, что такое позиционирование подразумевает отдельный пакет прав для Чечни, исходя из понимание Кадыровым очевидной реальности: все граждане России и все регионы страны равны по Конституции, но не по факту. Хотя продвигаемый Кадыровым вариант шариатизации весьма мягок. Юные чеченские школьницы сидят на уроках в платках и хиджабах, но при этом в Грозном работает манекенщицей участница «Дома-2» Ольга Бузова, которая демонстрирует в Чечне одежду, проектируемую старшей дочерью Кадырова Айшат. О феномене Ольги Бузовой пишут в своих сочинениях чеченские школьницы. Предлагаемый Кадыровым мягкий шариат сочетает полигамию с Ольгой Бузовой и давней репутацией главы Чечни как «верного пехотинца Владимира Путина».