1991 - год распада: двадцать лет спустя. Часть 2
На модерации
Отложенный
Возвращаясь 17 августа с совещания на секретном объекте "АБЦ", где будущие гэкачеписты приняли окончательное решение действовать, Дмитрий Язов в машине посочувствовал Горбачеву: "Подписал бы [Союзный] договор, а потом в отпуск отправлялся. И все было бы хорошо".
А действительно: что было бы, если бы президент не проморгал надвигавшийся путч?
Анализ некоторых событий лета 1991 года показывает, что Михаил Горбачев не плыл по воле волн, а имел продуманный план.
Согласованный в Ново-Огарево Союзный договор предусматривал прямые выборы президента СССР в апреле 1992 года.
При этом документ содержал примечательный пункт: для победы кандидату требовалось набрать большинство голосов не только по стране в целом, но и в двух третях республик, подписавших договор.
Этим сразу отсекались как Ельцин, мало популярный в бывших республиках, так и политики-"националы", за которых не стали бы голосовать в России.
Вероятнее всего, Горбачеву противостояли бы на выборах один-два бутафорских кандидата, а главы республик собрались бы еще раз в том же Ново-Огарево и призвали своих граждан во имя стабильности и единства не менять лошадей на переправе.
Всенародно избранного президента, как доказал впоследствии Борис Ельцин, отстранить от власти легитимным путем практически невозможно.
Любопытные вещи творились и на партийном фронте.
6 августа пленум ЦК Компартии РСФСР без особого шума отправил в отставку ультраортодоксального первого секретаря Ивана Полозкова, которого сменил близкий к Горбачеву опытный партаппаратчик Валентин Купцов.
25-26 июля пленум ЦК КПСС одобрил проект новой, по сути социал-демократической программы партии и постановил созвать в октябре очередной съезд.
1 июля с большой помпой была создана новая политическая организация - Движение демократических реформ. В ее политсовет вошли статусные демократы Гавриил Попов и Анатолий Собчак, люди из либерального крыла окружения Горбачева - Александр Яковлев, Эдуард Шеварднадзе и Аркадий Вольский, а также Александр Руцкой, бывший тогда вице-президентом при Борисе Ельцине.
ДДР не избрало единоличного лидера, а на настойчивые вопросы журналистов, является ли оно партией или общественной организацией, "отцы-основатели" только лукаво улыбались.
Нетрудно предположить, что ДДР создавалось "под Горбачева", а его статус определился бы в зависимости от исхода октябрьского съезда КПСС.
Если бы генсеку удалось провести на съезде свою программу и вычистить из руководства ортодоксов, ДДР была бы уготована судьба широкого общественного движения наподобие народных фронтов в некоторых восточноевропейских странах, с "ядром" в виде обновленной КПСС.
Если бы консерваторы взяли верх, Горбачев мог бы с чистой совестью заявить, что больше не в состоянии уговаривать таких упрямых и косных людей, и возглавить готовую "партию власти" в лице ДДР.
Впрочем, реализация этого сценария не гарантировала стабильности и покоя ни стране, ни самому Горбачеву. Никуда не делись бы, как минимум, две тикающие бомбы: доходившее до личной ненависти противостояние между Горбачевым и Ельциным и нараставшие экономические трудности.
Политолог Дмитрий Орешкин убежден, что будущего у Союза все равно не было.
"Представьте, что в составе государства оставались бы Узбекистан и Казахстан, полностью контролируемые коммунистическими элитами. Вполне демократическим способом они блокировали бы любые реальные экономические начинания. Мы бы болтались в состоянии ни туда, ни сюда, а потом все-таки произошел бы раздел, потому что слишком сильны различия в политической культуре и экономической жизни между ориентированной, как ни крути, на Европу Россией и ориентированной на азиатские методы управления Средней Азией", - рассуждал он в интервью Русской службе Би-би-си.
К этому можно добавить, что и сам Михаил Горбачев не был готов к решительному расставанию с "социалистическим выбором моего дедушки". В экономике продолжались бы попытки что-то реформировать, ничего всерьез не меняя, в то время, как осенью 1991 года страна оказалась на грани физического голода.
Августовский путч
"Группа безумцев выскочила из трюма и вырвала штурвал из рук Горбачева. Подняв на мачтах красные флаги, они дали "самый полный вперед!". На полной скорости корабль размером в одну шестую часть света врезался в скалы".
Так живописал события 19-21 августа 1991 года историк Игорь Бунич.
Расхожая версия, будто Михаил Горбачев сам приказал гэкачепистам "навести порядок", решив отсидеться в стороне, не выдерживает критики.
Во-первых, ее не поддержали бывшие участники заговора. Осенью 1991 года газеты писали, что они вынуждены молчать, потому что иначе в "Матросской Тишине" и трех дней не проживут. Однако в декабре к власти пришел Борис Ельцин, который, вероятно, был бы только рад, если бы его предшественника вымазали грязью с головы до ног. Потом гэкачеписты вышли на свободу, но и когда им уже ничто не грозило, сенсаций не последовало.
Во-вторых, гипотеза противоречит политической логике.
К лету 1991 года инициатор перестройки давно перестал быть своим и для коммунистов, и для демократов.
Его политическое существование было возможно только в условиях противостояния, пока те и другие готовы были терпеть его как меньшее зло и арбитра.
Полная победа одной из сторон означала для Михаила Горбачева политическую гибель, как оно и вышло на самом деле.
Разница лишь в том, что либералы оставили ему свободу и фонд собственного имени, а бывшие коллеги по ЦК, в лучшем случае, изолировали бы на каком-нибудь спецобъекте, как Никиту Хрущева, который, с их точки зрения, "нашкодил" куда меньше.
Финал
После путча СССР был обречен. По словам Андрея Грачева, об этом догадывались все, кроме самого Михаила Сергеевича.
Как следует из воспоминаний бывшего пресс-секретаря, примерно в октябре президент переоценил свои возможности и повел дело к восстановлению собственных полномочий практически в полном объеме, соглашаясь, максимум, на переименование СССР в Союз Суверенных Государств.
Сыграли свою роль, во-первых, многословные излияния зарубежных лидеров с выражением поддержки, во-вторых, затянувшийся сочинский отпуск Бориса Ельцина, создавший впечатление, будто он не знает, что делать со свалившейся на него властью.
На возобновившихся переговорах в Ново-Огарево речь сначала шла о том, чтобы заключить экономический союз, отложив вопросы государственного устройства. Но затем Михаил Горбачев решительно заявил, что без политического союза не будет и экономического.
Как писала незадолго до Беловежской пущи "Независимая газета", республиканские лидеры были готовы "назначить Горбачева Михаила Сергеевича президентом Союза Суверенных Государств с окладом согласно штатному расписанию".
Но, подобно Черчиллю, говорившему, что он не желает председательствовать при распаде Британской империи, Горбачев не согласился на номинальную роль, предпочел сыграть ва-банк, а проиграв - уйти.
Ликвидация СССР не вызвала в обществе почти никакой реакции. Ну, озвучили очередные административные изменения.
Даже коммунисты на Съезде народных депутатов РСФСР, в пику уже поверженному Горбачеву, почти единодушно проголосовали за ратификацию Беловежских соглашений.
Лишь Демпартия Николая Травкина собрала на Манежной площади малочисленный митинг протеста.
В новогоднюю ночь Александр Ширвиндт и Михаил Державин острили на тему о том, как теперь должна называться наша страна и мы сами: "эсэнгэшниками" или "эсэнговцами"? Артистам и большинству их зрителей было явно невдомек, что страна, в которой они живут, отныне называется Россией и никакой другой больше нет.
Победители и проигравшие
Для тех, кому сегодня меньше сорока, события 1991 года - почти то же самое, что война с Наполеоном.
Те, кто старше, делят себя на выигравших и проигравших.
Впрочем, не все. По данным прошлогоднего опроса, 55% россиян не смогли ответить, лучше или хуже жили бы они в случае победы ГКЧП.
Однозначно оказались "в минусе" старики, чьи пенсии и сбережения разом обесценились, а начинать жизнь заново было поздно, большинство русских в отделившихся республиках и все, так или иначе связанные с военно-промышленным комплексом.
Выиграли интеллигенция, получившая долгожданную свободу слова, люди с предпринимательской жилкой, большая часть бюрократии, успешно приспособившаяся к новым временам, и особенно республиканские элиты, сделавшиеся из провинциальных суверенными.
Впрочем, ощущение себя в качестве выигравшего или проигравшего субъективно и далеко не всегда прямо зависит от материальных интересов.
Немало представителей прежней номенклатуры, давно освоивших образ жизни американских миллионеров, отправивших детей в частные британские школы и советы директоров банков, ностальгируют по СССР.
А кто-то, ничего не приватизировав и не сделав карьеры, считает 21 августа 1991 года своим духовным днем рождения.
Жителям стран Восточной Европы и Балтии было легче пережить "шоковую терапию", поскольку она исторически совпала для них с национальным триумфом, освобождением от чужой оккупационной власти.
В 1990 году, когда Москва ответила на провозглашение независимости Литвы экономической блокадой, я был в журналистской командировке в Вильнюсе и Каунасе. Местные жители говорили, что готовы, если потребуется, ради свободы ходить босыми и голодными.
Для россиян на жизненные трудности наложилось чувство национального унижения. Возможно, многие не стали бы так уж сильно горевать об империи, если бы немедленно получили взамен западный уровень жизни. Но реформировать и поднять экономику огромной страны за 500 дней невозможно.
В идеале, большинству хотелось бы не потерять супердержаву и одновременно приобрести "видюшники", автомобили, компьютеры, тридцать сортов колбасы в супермаркетах и открытые границы.
Но вышло так, как вышло. И спустя 20 лет каждый сам решает, что для него важнее.
Наверное, так и должно быть. Французы и через 220 лет не пришли к единому мнению, правильно ли их предки казнили короля.
Комментарии
И что до России за пределами обоих столиц то одно можно сказать - народ был за ГКЧП а ни как не за придурков из белого дома.
Комментарий удален модератором
советской номенклатуры, единственным и истинным хозяином положения и движком всех дальнейших перемен. А потом походом пристроились умненькие ребятки и "бабло побеждает зло"
Кто-то уже подзабыл, а кто-то и не слышал про такую программу экономической стабилизации, разработанную в СССР под руководством академика С.С.Шаталина.