Необязательный разговор. Как важно слушать стариков

Мне часто звонят немолодые читатели нашей газеты. Спрашивают, ясное дело, про здоровье, раз уж я по этой теме. И нередко за простыми вопросами про лекарство или метод лечения скрывается стыдливое и горькое одиночество.

- А можно ли верить их рекламе-то? - в очередной раз интересуется пожилая дама. - Они меня почти уговорили купить этот препарат за 50 тысяч рублей.

- Да не может даже самый лучший прополис стоить таких денег, - пытаюсь втолковать я. - Вы никогда таких трат не делайте, не посоветовавшись с детьми или внуками.

- Да некогда им со мной разговаривать, все заняты с утра до ночи, - досадует собеседница.

Еду с дачи вечером - полупустая субботняя электричка, можно спокойно почитать или подремать. Но милая старушка напротив явно настроена поговорить. Откладываю книжку. Валентине Григорьевне 84, аккуратная седая стрижка, ярко-карие молодые глаза. Живет одна, сын и внук навещают редко, общение в основном по телефону, да и то лишь по делу.

- Да я-то еще ничего, - озорно улыбается она. - Вот на дачу еще одна езжу, потихоньку. А подруга - единственная осталась, остальные все поумирали - из дому не выходит, ноги больные. Так сын с ней вообще не разговаривает. Говорит: мать, не надоедай, если что надо, пиши мне записки. Приходит с работы, ужинает - и в свою комнату, дверь на защелку. Конечно, устает, она все понимает...

Ох, как мы расточительны, как глупы! Как горько будем жалеть потом, что не нашли полчаса, полдня, полуха и полглаза - насмотреться, наговориться, запомнить, запечатать в своей дурной голове то, что они унесли с собой навсегда. Где я теперь возьму все те забавные истории, песни, частушки, которые пела бабушка? И казалось, что это будет всегда, никуда не денется, не убежит от меня. А осталась всего одна кассета с записью, на которой она поет - про "разбойника Ваньку Кумарова", про "шел парнишка из Китая"... А сколько таких песен она знала - целые золотые россыпи.

Почему, ну почему я не села напротив деда и не расспрашивала его часами про войну, про его боевых друзей, про то, куда и как бросала его жизнь, какие зарубки на памяти оставила?

Он рассказывал неохотно, только под хмельком, и слеза выступала на поблекших глазах. И всего-то остались в моей пустой голове пара фронтовых эпизодов да песня, которую он любил: "Хороша страна Болгария, а Россия лучше всех!"

И рано ушедший отец - почему я все спорила с ним о каких-то дурацких мелочах вместо того, чтобы слушать, запоминать, сохранять для внуков и правнуков его детские воспоминания про войну, про то, как с такими же пацанами-несмышленышами сыпали песок в бензобаки фашистских машин и вполне могли поплатиться за это головой...

Про студенческие его годы, бесшабашные, веселые, но уже остепененные семьей. Про работу, частые командировки, ночные звонки из леспромхоза, в котором произошел очередной несчастный случай и куда он по долгу службы тут же выезжал ночь-полночь...

И маму уже никогда не расспрошу о многом. О той любви, например, которой она осветила короткую жизнь отца и которую пронесла до самого последнего дня, хотя овдовела совсем еще молодой... Она тоже, помню, порой обижалась, что мало разговариваю с ней, поздно прихожу с работы, все у меня дела-дела. И отводила душу с внучкой. А теперь моя дочь иногда удивляет меня тем, как много помнит из этих разговоров и знает про бабушку больше, чем я.

Не жалейте времени на стариков. Да, они порой бывают забывчивы, повторяют одно и то же, порой слишком много жалуются, порой даже бывают несносны. Это пустяки, можно понять и не зацикливаться на этом. Зато все, что они накопили за свою жизнь - долгую или не очень, - все отойдет нам в наследство, все вплетется в дорогое полотно общей родовой памяти, добавит, а не отнимет.

И потом, сами такие будем. И как раз тогда, когда нам уже будет что вспомнить и что рассказать, вполне можем наткнуться на равнодушное: мать, не грузи, пиши записки, если что надо.

Им не так уж много и надо. Полчаса поговорить. Подержать за руку. Пока они с нами.