Страхи и страшилки наши. Враги, педофилы и ювенальная юстиция

На модерации Отложенный

Для начала - две истории

1. Год 1919.

О том, как красный партизан убил троих детей и жену, чтобы избавить их от пыток "белопоганцев".

Памфил Палых был здоровенный мужик с черными всклокоченными волосами и бородой и шишковатым лбом, производившим впечатление двойного вследствие утолщения лобной кости, подобием кольца или медного обруча обжимавшего его виски. Это придавало Памфилу недобрый и зловещий вид человека косящегося и глядящего исподлобья.

В начале революции, когда по примеру девятьсот пятого года опасались, что и на этот раз революция будет кратковременным событием в истории просвещенных верхов, а глубоких низов не коснется и в них не упрочится, народ всеми силами старались распропагандировать, революционизировать, переполошить, взбаламутить и разъярить. В эти первые дни люди, как солдат Памфил Палых, без всякой агитации, лютой озверелой ненавистью ненавидевшие интеллигентов, бар и офицерство, казались редкими находками восторженным левым интеллигентам и были в страшной цене. Их бесчеловечность представлялась чудом классовой сознательности, их варварство – образцом пролетарской твердости и революционного инстинкта. Такова была утвердившаяся за Памфилом слава. Он был на лучшем счету у партизанских главарей и партийных вожаков.

– Плохо наше дело, военный доктор, наше дело табак. Он что, сволочь, хочет? Он всей этой прорвой на нас навалиться хочет. Он нас хочет взять в кольцо. Теперь в настоящее время жена у меня, детишки. Ежели он теперь одолеет, куда они от него уйдут? Разве он возьмет в толк, что они всему неповинные, делу сторона? Не станет он на это смотреть. За меня жене руки скрутит, запытает, за меня жену и детей замучит, по суставчикам, по косточкам переберет. Вот и спи и ешь тут, изволь. Даром что чугунный, сказишься, тронешься.  Одолевает нас белопогонная гадина. Да не обо мне речь. Мое дело гроб. Туда, видно, мне и дорога. Да ведь своих-то родименьких я с собой на тот свет не возьму. Достанутся они в лапы поганому. Всю-то кровь он из них выпустит по капельке.

Жена и дети его все истекшее лето провели в бегах по пыльным дорогам, под открытым небом. Они были напуганы пережитыми ужасами и ждали новых. Скитания наложили неизгладимый след на них. У жены и троих детей Памфила, сынишки и двух дочерей, были светлые, выгоревшие на солнце, льняные волосы и белые, строгие брови на черных, обветренных, загорелых лицах. Дети были слишком малы, чтобы носить еще какие-нибудь знаки перенесенного, а с лица матери испытанные потрясения и опасности согнали всякую игру жизни и оставили только сухую правильность черт, сжатые губы в ниточку, напряженную неподвижность страдания, готового к самозащите.

Памфил любил их всех, в особенности детишек, без памяти и с ловкостью, изумлявшей доктора, резал им уголком остро отточенного топора игрушки из дерева, зайцев, медведей, петухов. Его постоянный страх за судьбу своих в случае его смерти охватил его в небывалых размерах. В воображении он уже видел их отданными на медленную пытку, видел их мукою искаженные лица, слышал их стоны и зовы на помощь.

Чтобы избавить их от будущих страданий и сократить свои собственные, он в неистовстве тоски сам их прикончил. Он зарубил жену и трех детей тем самым, острым как бритва топором, которым резал им, девочкам и любимцу сыну Фленушке, из дерева игрушки.

Автобиографическому герою Пастернака – доктору Живаго – «этот мрачный и необщительный силач казался не совсем нормальным выродком вследствие общего своего бездушия и однообразия и убогости того, что было ему близко и могло его занимать».

 

2. Год 2012.

О том, как четыре сотни депутатов ГД РФ решили убить несколько сот детей-инвалидов, чтобы избавить их от мучений у американцев.


.

Гражданам России – нам – этот мрачные тети и дяди тоже кажутся не совсем нормальными вследствие общего своего бездушия, однообразия и убогости.

А теперь к теме.

Я утверждаю, что страсти, нагнетаемые по поводу «ювенальной юстиции», – следствие массового распространения именно бездушия, однообразия и убогости. Страшилки про «врагов» в обличии «насильников-педофилов» («пиндосов-супостатов», «торговцев детьми», «ювенальщиков» или вообще – «русофобов») действуют на людей определенного склада. Это люди, не способные отделить действительные угрозы от мнимых. Реальность жизни они не отличают от миражей, создаваемых телевизионными картинками.

Приглашаю к обсуждению «вживую».

Начало завтра в 19 час. (МСК). Ссылка на видеовстречу появится здесь в 18 час.