Интервью журналу «Страна Фаберлик»

В моем интервью журналу «Страна Фаберлик» мы говорили о Февральской революции 1917 года, ее причинах, о том, какими качествами должен обладать правитель страны, о фигуре Распутина в тот период русской истории и об очевидных исторических параллелях.

«Конечно же в коротком интервью невозможно осветить все исторические и геополитические аспекты, которые затрагиваются в книгах и статьях. Тем не менее уже можно сделать какие-то выводы. Тем более накануне очень важного события, ожидающего нас в предстоящее воскресенье 4 марта.

Страна faberlic: Николай Викторович, вы экономист по образованию и вашим пер­вым бестселлером стала книга «Кризис: как это делается». Почему вы стали писать на исторические темы?

Николай Стариков: Я всегда любил историю. Спасибо моим родителям, когда-то они купили мне замечательную «Книгу будущих коман­диров». Там было очень много исторической информации. С тех пор я почти непрерывно читаю историческую литературу. Но как эконо­мист я всегда внимателен к цифрам, в том чис­ле к датам, ведь история — это даты. Именно они позволяют увидеть связь между, казалось бы, не связанными событиями и это, порой, многое объясняет. Например, если вы про­анализируете даты покушений на царя Алек­сандра II, между прочим «Освободителя», то увидите, что они совпадают со временем при­ближения русской армии к Константинополю, когда мы вот-вот должны были взять Босфор и Дарданеллы — проливы, открывающие Рос­сии выход в мировой океан. И таких совпа­дений множество, особенно, когда речь идет о революциях.

Cf: Ваша последняя книга «1917. Разгадка «русской» революции» посвящена именно этим совпадениям?

Н.С.: Да. Февраль 1917 года — это сплошная цепь странных и таинственных событий.

Cf: Что вы имеете в виду? Какие события считаете «странными и таинственными»?

Н.С.: Никто из современников, никто из дей­ствующих тогда политиков, никто из будущих историков, так и не объяснил, кто тогда вывел людей на улицы. Получилось как-то странно.

Буржуазные партии, например, кадеты — ни при чём. Эсеры никогда даже не заикались о своих заслугах. Большевики скромно промолчали — Ленин в Цюрихе, Сталин из ссылки отправлялся на фронт, будучи призванным в армию. В Пите­ре не было никого из ведущих руководителей партии, только один Скрябин-Молотов. Тогда — человек не только не первого, но даже и не второго плана. Но люди вышли с лозунгами. Сами вышли, сами написали? Просто так? Вот это и есть главное «чудо» февральской революции, которое никто до сих пор не разъяснил...

Cf: Ну, почему же не разъяснил: жил народ плохо. А хотел жить лучше, вот вам и при­чина. Шла война, от которой люди устали, да еще перебои с продовольствием...

Н.С.: Голод? Не было его. В лавках был бе­лый, дорогой хлеб. Дешевый черный в те дни стал дефицитом, это правда, очереди за ним выстраивались. Карточек никаких не было в помине — их потом введет Временное пра­вительство. При царе карточек не было. А хлеб в те февральские дни не подвезли по причине страшных морозов — встали паровозы. И еще дело попахивало саботажем.

Cf: Кто же мог вывести их из строя?

Н.С.: Некая сила, которой слава не нужна, а нуж­ны потрясения – вот она и вывела людей на улицы. Настораживает дата начала волнений — на следующий день, после отъезда Государя в Ставку. Только он уехал, как сразу началось. Поводом выбрали, как ни странно, Международный Женский День. По старому календарю 8 марта, приходилось на 23 февраля. Но ло­зунги у демонстрантов были «не праздничные: «Долой войну!»

Cf: Ну, так может все и правда было так, как нам в школе рассказывали: устали люди от войны, хотели мира, вот и вышли на улицы.

Н.С.: Хочется спросить — это как? Германия напала на Россию, три года идет война. И как «долой»? Сдаться что-ли Россия должна? А по­том над толпами подняли уже «Долой самодержавие!» Почему же наши деды, которым тоже было в войну ох как непросто, не вышли в октябре 1941 года на демонстрации с ло­зунгами «Долой войну! Долой Сталина!»?

Cf: Ну, в 41-м уже другая страна была, а тогда, по советской версии Февраля – само­державие “прогнило”, рабочие голодали, солдаты «кормили вшей» в окопах и все общество в целом было недовольно — и ца­рем, и его политикой, и всей «русской жиз­нью» в целом. Потом уже после перестрой­ки стали говорить, что Россия накануне Первой мировой была чуть ли не самой сытой и передовой, что же было в России на самом деле? Настолько неизбежными были те события и насколько объективны­ми — причины их возникновения?

Н.С.: Россия была утомлена войной не больше других воюющих стран. Карточки на продукты были в Германии, Австро-Венгрии, Франции и Англии. В России их не было! Продуктов было вдоволь. Военные потери русской армии были велики, но в пересчете на количество жите­лей, они были сопоставимы с потерями дру­гих стран. Франция вообще была наполовину оккупирована немцами, у нас же кайзеровская армия топтала лишь земли Прибалтики и Поль­ши. Для Российской империи это было почти ничто. Более того, на весну 1917 года плани­ровалось победоносное окончание военных действий. Русская армия была сильна, как никогда. С союзниками было согласовано со­вместное одновременное наступление. И Гер­мании вместе с ее сателлитами наступал конец.

Адмирал Колчак был назначен на Черномор­ский флот, и это было ключевое назначение. Специалист по минному делу, он быстро пара­лизовал турецкий флот и запер его в портах. Нужно это было для готовящейся десантной операции — Россия брала под контроль Бос­фор и Дарданеллы. Проливы, к которым стре­милась на протяжении столетий. Мешала их взять у турок на протяжении тех же столетий -Великобритания. Смысл этого противостоя­ния удивительно прост: проливы, как пробка закупоривали русский флот в Черном море, не давая ему выхода в Средиземное море. То есть, в мировой океан. Англичанам не нужны были конкуренты. Но в случае победоносного окончания войны, приходилось отдавать проливы русским. Это было обещано. А что, если к моменту разгрома Германии и Турции, Рос­сийской империи уже не будет? Тогда отдавать проливы не нужно. Вот почему была необходи­ма революция. Именно в феврале. И именно Англии.

Сf: Согласна, при таких «раскладах» Ан­глия была заинтересована в ослаблении конкурента, но как можно срежессировать целую революцию, да еще в такой огром­ной стране как Россия? Снова получается, что кто-то в наших бедах виноват, а мы -«белые и пушистые»...

Н.С: Никто и никогда не планировал русскую революцию как четкую последовательность математически выверенных поступков различ­ных людей и группировок. Но это не значит, что планов устроить в России внутренний взрыв и тем самым убрать геополитического кон­курента не существовало. Понимаете, между государствами всегда идет борьба — этого ни­кто не оспаривает. Для того спецслужбы всего мира и работают! Получилось ослабить против­ника — отлично, не получилось — дальше рабо­таем.

Полное уничтожение соперника случа­ется крайне редко, для этого должно совпасть огромное число обстоятельств. В России так и произошло: именно ТАКОЙ царь во главе стра­ны, именно ТАКОЕ окружение этого царя, гор­стка безмерно талантливых циников из среды революционных партий, везение одних и фа­тальное невезение других, естественное жела­ние народа «жить лучше» и умение ораторов манипулировать мнением толпы, подлое преда­тельство одних и наивное доверие других... Всё это и сложилось так несчастливо для России.

Cf: Но все-таки одни, на мой взгляд, более ответственны за результат, чем другие, в силу «должностных обязанностей», я о Николае Втором... О нем сейчас говорят и пишут разное, но факт, что русское обще­ство того времени было им недовольно.

Н.С: Николай II был добрым и любящим че­ловеком. Но слишком мягким. Эта мягкость погубила и его семью, и его страну. В февраль­ских событиях, как в романах Дюма, было всё -предательство, подвиг, глупость, трусость, верность долгу. Но трусости и подлости было больше, поэтому Хаос и победил Россию. Вер­нее, Россию победила Свобода, именно так тогда назывался Хаос, который очень быстро унес в могилы миллионы наших сограждан. Тиф, голод, гражданская война, расстрелы — всё это пришло и осталось надолго. А вот та старая Россия была потеряна навсегда. Нико­лай II совершил роковую ошибку, но она не была случайной. Он так любил свою семью, что, забыв обо всем, ринулся ее спасать. Уе­хал из Ставки в Могилеве, где воздействовать на него было невозможно, где он был в полной безопасности. И поехал в Царское село под Пет­роградом, охваченным смутой, где была его семья. По дороге царь был арестован генера­лами-заговорщиками. Было объявлено о его отречении, которого на самом деле не было.

Cf: Почему вы так считаете?

Н.С.: Я убежден, что отречения не было. В ар­хивах России нет такого документа. Есть некая бумага, с заголовком «Начальнику генераль­ного штаба», подписанная карандашом, чего царь никогда не делал. Бумага эта — телеграф­ные бланки, а сам текст «отречения» похож всего лишь на телеграмму. А после отречения, которого не было, кому бывший самодержец мог всё это рассказать? Конвою? Вот вам, кстати, и причина, почему живыми Романовы остаться не могли. А Великобритания «вдруг» отказалась принять у себя семью Николая Вто­рого. И это при том, что король Англии был двоюродным братом свергнутого царя.

Мать Николая и мать британского короля были род­ными сестрами — датскими принцессами. За­дачей заговорщиков было не только добиться отречения самого царя, но и отнять престол у его сына, путем нарушения закона. Царь не имел права отрекаться за малолетнего на­следника. А отрекался ли? Так или иначе, права на престол перешли к брату Николая — Михаи­лу Александровичу. И его смогла уговорить де­легация думских демагогов, во главе с Керен­ским. Брат царя, как бы «временно» передал власть Временному правительству, которое для такого случая... само себя сформировало. А далее все становится понятно. Отдав власть, Михаил обрек себя и брата на смерть. Органи­заторам крушения своего геополитического про­тивника не нужны живые наследники престола, «временно» отдавшие власть. Тогда ведь, устав­ший от «свободы» народ, может потребовать все вернуть на круги своя. Поэтому Михаила убьют. На несколько дней раньше, чем семью Николая Второго.

Cf: Историки говорят нам, что народ про­сто ненавидел Романовых. За Распутина, за то, что Николай был полностью под «пя­той» императрицы-немки...

Н.С.: В России всегда ценились два качества: твердость и справедливость. Вот основа основ русского правителя. У кого эти качества есть — того народ любит. Тому, кто их лишен, слож­но понравиться простому жителю России. И это правило универсально. Николай Романов не был твердым. А чтобы сделать его «неспра­ведливым», тогдашние «независимые СМИ», как и сегодня, использовали черный пиар. Предлогом для очернения царской семьи стал Распутин. Он реально помогал останавливать кровь наследнику, страдающему гемофилией, и вскоре стал играть важную роль при дворе.

Но эта роль не была такой, как нам рисуют. Страной Распутин не управлял. Чтобы очер­нить старца, в кабаках появлялись переодетые под него актеры, которые пьяными плясали с голыми девками. И это в тот момент, когда Распутин в Сибири, в своей родной деревне. А на стол Николаю кладут доклад полиции со свидетельствами безобразий Распутина. При этом царь точно знает, что старец отсутству­ет в Петрограде. Вот вам и причина, почему он не «прогонял» Распутина.

Со стороны ка­залось, что просто не может. А было просто не за что. Знаменитые распутинские «кара­кули» царь читал, но назначения министров вовсе не по этому происходили. Распутин для царя был «полномочным представителем» русского народа. Который мог дать хорошие, чисто мужицкие советы. И царь к Распутину прислушивался, но решал вопросы сам. Кста­ти, к вопросу о мздоимстве Распутина. По­сле его смерти никаких миллионов не нашли. Конечно, святым он тоже не был. Например, Министерство внутренних дел официально вы­платило Распутину около 10 000 рублей единоразово. Огромные по тем временам деньги. Но не будем забывать, что старец помогал фи­нансово всем, кто к нему приходил в квартиру А таких было очень много и каждый день.

Сf: Но при этом Распутин вызывал такую ненависть, что князь Юсупов и Пуришкевич решились его убить!

Н.С: На сегодняшний день совершенно до­стоверно установлено, что застрелил Распу­тина не автор мемуаров об убийстве Феликс Юсупов, и не Пуришкевич, а организовавший заговор английский разведчик Освальд Райнер. Первыми, это, кстати, установили отстав­ной сотрудник Скотленд-Ярда Ричард Каллен и историк ЭндрюКук.Они сравнили фотографии, убитого Распутина, акты вскрытия, документы и мемуары той поры и пришли к выводу, что история убийства Распутина, изложенная его «убийцами», намеренно сфальсифицирована. Да, и Юсупов и Пуришкевич стреляли в Рас­путина. Однако именно английский агент про­извел третий, роковой выстрел в лоб старца.

Cf: Зачем англичанам понадобилось уби­рать Григория Распутина?

Н.С: Распутин влиял на царя, считал не­обходимым для России выйти из войны ка-можно скорее. И был единственным кана­лом для Германии, которая активно искала мира, который мог реально помочь заклю­чить сепаратный мир между Петроградоми Берлином. Для англичан такой исход был катастрофой. Их задача — вызвать революцию в двух своих конкурентах (В Германии револю­ция «случилась» лишь немногим позже, че» в России) и тем самым убрать двух глав­ных противников, могла быть сорвана.

Пуля^: Освальда Райнера, поразившая Распутина в лоб, в упор, была первым выстрелом буду­щей Февральской революции. Которую ор­ганизовали, оплатили и провели английские спецслужбы. Благо в тот момент они были со­юзниками России и могли работать на ее тер­ритории достаточно свободно.

Cf: Если Григорий Распутин был таким хорошим политиком, что видел пагубность участия России в Первой мировой войне, почему не отговорил Николая Второго ввя­зываться в такой серьезный конфликт?

Н.С: Потому что в этот момент он находил­ся... при смерти. Первое покушение на жизнь старца произошло практически одновремен­но с покушением на австрийского эрцгерцога Франца Фердинанда. Именно убийство по­следнего и послужило поводом к войне. Оно — бикфордов шнур мирового конфликта, но бом­ба, заложенная под европейский мир не смог­ла бы взорваться, если бы русский царь отка­зался ввязываться в конфликт. Документы го­ворят о том, что Распутин умолял царя в войну не вступать. Но в решающий момент его рядом не было. И вот что удивительно, воткнувшая в живот Распутина нож сызранская мещанка Хиония Гусева, была выпущена из тюрьмы сра­зу же после «отречения» по личному распоря­жению Керенского...

Сf: Это удивительно. Но, может быть все-таки мы слишком подозрительны?

Н.С: Вся эта история действительно интерес­нее любого детектива. Но речь идет о задо­кументированных фактах. Любителям конспирологических схем и поклонникам теории заговоров я бы свою книгу читать не посове­товал.

Сf: И в книге, и сейчас, в интервью, вы го­ворите: «тогда, как и сейчас...» Вы видите параллели?

Н.С: Понимаете в чем дело — все разговоры о «свободе» и «справедливости», о новых «хо­роших людях», которые придут во власть, всег­да заканчивались в России кровавыми траге­диями и развалом страны. Как в 1917-м. Как в 1991-м. В последний раз, правда, все обошлось почти без крови, но крах страны все же насту­пил. А за ним пришла и кровь. И все те пробле­мы, которые нам сегодня предлагается опять решать революционным путем: казнокрадство, взяточничество, наркотики, межнациональные конфликты, олигархи, неравенство, терро­ризм — все это родом из «эпохи распада» конца XX века.

Но в его начале все было еще страш­нее: ЧК, расстрелы, реквизиции. Утоплен­ные живыми офицеры с камнями на шее, тифозные бараки, философские пароходы. Потеря золотого запаса, часть которого умык­нули союзники, а часть — продали на За­пад большевики. Все эти ужасы — следствия всего лишь ОДНОЙ недели февраля 1917-го. Которая дала старт развалу страны и ста­ла первой ступенькой на русскую Голгофу. Урок этого страшного для России времени может и должен быть один. Один для народа и один для власти. «Никогда больше рево­люций!» — вот как он звучит. Власть обязана быть справедливой и твердой. Твердой к тем, кто, пытаясь говорить от имени народа, вновь пытается поджечь Россию. И справедливой к своему народу. Что же касается всех нас — мы не имеем права позволить эмоциям нас за­хлестнуть. Геополитика с тех пор никуда не де­лась.

Посмотрите на карту — как же велика наша страна! Лакомый кусок для любого агрессора. И это доказывает наша история. Нашествие за нашествием. И все без толку. А ведь можно и по-другому. Свобода, права человека, сво­бода слова. Все это говорили и ливийцам. Чем все закончилось вы знаете. Теперь там американские солдаты и американские кор­порации плюс английские и французские. Качают нефть, охраняют ее. Она больше не принадлежит Ливии. Все забрали. И почти без потерь своих солдат. А теперь вспомните, что творилось на нашей земле после револю­ции.

На Дальнем Востоке — США и Япония, немцы в Крыму и на Украине, англичане в Баку и Мурманске, французы в Одессе, чехи в Сиби­ри. Отпадение территорий, война и разруха. Самое время делать бизнес. Тогда мы их вы­гнали. Они хотят вернуться. Вот в чем главный урок Февраля. Мы слишком богаты, чтобы нас оставили в покое...

Cf: Вы говорите о том, чего не надо делать, но что делать?

Н.С: Работать и зарабатывать. Растить детей. Помогать старикам. Самим помогать, не до­жидаясь муниципальных или каких угодно «программ». Одним словом — быть хозяевами в своем доме."

Нина Попова, главный редактор журнала “Страна Фаберлик”.