вспомним любимых поэтов.Лермонтов.

                              ВСПОМНИМ ЛЮБИМЫХ ПОЭТОВ. ЛЕРМОНТОВ.

 

   А что, собственно, мы знаем о наших любимых поэтах? И всегда ли хотим о них всё знать? А если хотим, то всегда ли с чистыми руками и помыслами пытаемся проникнуть  в мир великих?

   Россия, как никакая другая страна, была щедра на прекрасных поэтов.  Большинство из них к нам приходит из школьных учебников и собраний сочинений ещё советского периода издания. Можно конечно отыскать  необходимую информацию в Интернете, но разве может что-то сравниться с пропахшей временем старой книжкой. Старые книги открывают нам не только великие тайны, они будят наше воображение и как машина времени возвращают нас во времена наших кумиров. Старые книги пахнут не плесенью - историей. Многие поэты, писатели  оставили после себя не только своё великое творчество, но и не менее великие тайны. В качестве примера можно привести Пушкина, Есенина, Маяковского, Мандельштама, но я выбираю Лермонтова. Для меня это самая загадочная личность из всех поэтов. Тайна гибели Михаила Юрьевича не раскрыта по сей день, хотя написано о ней много. Некоторые исследователи на этом  построили свою удачную научную карьеру. Точку же в этом деле не поставил никто. Не поставлю её и я. Моя цель заключается в другом: исследовать мало известные факты биографии поэта. Быть может, именно там кроется причинно-следственная связь? То, что стоит между двумя датами рождения и смерти у кого-то это прочерк, у Лермонтова за его короткую жизнь  между датами 1814 - 1841 стоит  огромное наследие и богатая на события жизнь. Пропустим школьную программу и остановимся на моментах, которые в неё не вошли.

   Глядя на автопортрет М.Ю.Лермонтова, написанный им акварелью в 1837 году, невольно восхищаешься: какой красавец! Но читая воспоминания друзей, испытываешь горькое разочарование. «К нам дошёл из Парижа особенный тип… горбатого Мayeux (франц.), - писала Е.П.Растопчина, - и Лермонтову дали это прозвище, вследствие его малого роста и большой головы, которая придавала ему некоторым образом формальное сходтво с  этим уродцем». Друзья на русский манер называли его просто Маёшка. Но не только это роднило поэта с героем французских романов. Мayeux характеризуется как озлобленный горбун, умный остряк, влюбчивый циник, популярный герой бесчисленных карикатур, главным образом работы Шарля Тревье, непримиримый враг  чванства и пошлости. Исследователь П.Н.Сакулин  пришёл к выводу: «Бравурное настроение, которое которое так шокировало русских прюдомов, неугомонный задор даровитого юноши, его меткое остроумие, выливавшееся то в стихотворных эпиграммах, то в крылатых словечках, то в колких анекдотах, смелый цинизм если не дела, то по крайней мере слова и, наконец, резкость суждений  по всем вопросам жизни, не исключая общественно-политических, - вот из чего слагался для его молодых друзей образ Лермонтова-Маёшки…» Прочитав это я невольно подумал:  а не в этом ли кроется исток беды, приведший к подножию горы Машук? Как говорит пословица:  язык мой – враг мой. Но дальше – больше.

   Рассмотрим питерский период учёбы поэта в Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. С ним училось немало отпрысков  очень известных фамилий. Упомяну две из них Столыпин и Барятинский. Если с первым завязалась искренняя дружба, то со вторым отношения не задались. Сейчас объясню почему. В Школе кто-то предложил издавать рукописный журнал «Школьная заря». Журнал должен был выходить один раз в неделю по средам. Любой желающий мог оставить в нём своё сочинение и за неделю их накапливалось столько, что когда их сшивали,  получалась внушительная тетрадь. Вечером собиралась вся молодёжь и всё это громко прочитывалось. Это был самый демократичный журнал, девственно чистый от какой-либо цензуры и по этому мог быть только рукописным самиздатом. Талант Лермонтова проявился ярко, остро, смешно и… содержал не нормативную лексику. Раз уж упомянул Барятинского, приведу в качестве примера поэму в которой тот был главным героем и станет понятно почему он не взлюбил автора.

                                              ГОШПИТАЛЬ.

Друзья! Вы помните, конечно,

Наш Петергофский гошпиталь;

И многим,  знаю я,сердечно

С ним расставаться было жаль.

Там антресоли занимая,

Старушка дряхлая, слепая

Жила с усастым ямщиком…

Но дело вовсе не о том!

Её служанка молодая

Нескромной бойкостию слов,

Огнём очей своих лазурных

Пленила наших грозных, бурных

Неумолимых юнкеров.

И то сказать: на эти очи,

На эту ножку, стан и грудь

Однажды стоило взглянуть.

Чтоб в продолженье целой ночи

Не закрывать горящих глаз

И… по меньшему пять раз!

Однажды, после долгих прений

И осушив бутылки три,

Князь Б., любитель наслаждений,

С Лафою стал держать пари.

«Клянуся! Молвил князь удалый,

Что нашу польку в эту ночь

Я …!» - Поди ты прочь! –

- «Шесть штук шампанского?» - Пожалуй!

- И разошлись. – Проходит день…

Заря угасла. – Вечер ясный.

У тесной лестницы, как тень,

Наш князь вертится ежечасно.

И вот на первую ступень

Он ставит трепетную ногу:

Доска проклятая скрипит,

Боится он поднять тревогу.

- Как быть? Вернуться? Страх и стыд.

А …-то! … так и …!

Он осушает с ромом фляжку,

Скидает всё: портки, рубашку.

«Courag! Mon cher! – allons? Cкорей!»

Кричит Choubin из-за дверей.

И ободрённый винным паром

Наверх вскарабкался наш князь;

Прижал защёлку – входит с жаром,

Руками за ………держась;

Чердак похабный, закоптелый

Едва лампадой озарён,

. . . . . . и пыль со всех сторон.

В широких креслах, в кофте белой,

В очках, недвижна как гранит,

Слепая барыня сидит.

Она чепцом почти закрыта…

И мыслит пьяный волокита:

«Она должна быть!.. подойду!»

И вот приближась с быстротою,

Он дерзновенною рукою

Хватил старушку за  . . . . . . :

«Ага! Ну что? – Попалась, душка!»

- Ах! Боже мой! – Да кто же тут?

Мариса, где ты? … эй, Андрюшка…

Сюда, - сюда… меня . . . . . .  !..

В тот самый миг со свечкой сальной

Всходил по лестнице мужик.

Вдруг слышит он: в господской спальной

Зовут на помощь… гам и крик!..

Он дверь геройски отворяет,

Ударив кулаком сплеча,

И что ж … о небо … озаряет

 Его дрожащая свеча?..

Худая, мерзостная срака

В сыпи, заплатках и чирьях,

Варёного краснее рака,

Как круглый месяц в облаках,

Пред ним сияла!.. Свой огарок,

Смутясь немного, мой Андрей

Перекрестясь  приставил к ней…

- Не вкусен князю был припарок,

И он немедля с языка

Спустил лихого  . . . . . . .  .

Меж тем мужик схватил дубину

И лезет к князю… тот назад…

Увы, на княжескую спину

Удары сыплются как град!...

- «Эй, господа… ко мне!..скорее!..»

- Попался  курвин сын… постой,

В другой раз будешь поумнее.

- Вот раз тебе – а вот другой!

-«Ты знаешь ли, я князь!» - Вот штука!

Когда ж князья . . . . . .   старух!

- «Пусти же!» - Вишь какой петух!

«. . . . .  . . мать!» - Вперёд наука!

Трещит окно, трясётся дом,

Шум, грохот, стулья вверх ногами,

Удары вслед за . . . . . . . . .  .

Летят, встречаются – содом!..

И видит князь: в чуланчик тёмной

Открыта дверь – туда скорей…

За ним с дубиною огромной

И со свечёй спешит Андрей…

В окно сквозь щели ветер свищет,

Гнилая утварь на полу…

Мужик врага повсюду ищет,

И видит: что-то там в углу!

Но только неуч размахнулся

- Вдруг – точно чорт его схватил…

Остановился, заикнулся,

И тихо руку опустил.

В шинели, с грозною . . . . . . . . ,

Марису обхватив рукой,

Пред ним, кидая взгляд орлиной,

Стоял Лафа, улан лихой!..

Огромный красный прыщ звездою

Блистал среди его чела;

_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

Закрыв глаза, младая дева,

Бледна и трепетна, как Ева,

Когда архангел Михаил

 Её из рая проводил,

Прижавшись к страшному улану,

В рубашке спущенной с груди,

Шептала… боже… ах… не стану…

Не бей… Андрюша, погоди!..

Ужасней молнии небесной,

Быстрее смертоносных стрел,

Лафа оставил угол тесной

И на злодея полетел;

Дал в зубы, сшиб его – ногою

Ему на горло наступил;

- «Где ты, Барятинский, за мною,

Кто против нас?» он возопил.

И князь, сидевший за лоханкой,

Выходит робкою стопой,

И с торжествующей осанкой

Лафа ведёт его домой.

Как шар по лестнице скатился

Наш . . . . . . . . . купидон,

Ворчал, ругался  и бесился

И морщась спину щупал он.

Но в ту же ночь их фактор смелый

Клянясь доставить ящик целый,

Пошёл Какушкин со двора

С пригоршней целой серебра.

- И по утру смеялись, пили

Внизу, как прежде… а потом?

Потом?! Что спрашивать?.. забыли,

Как забывают обо всём:

Лафа с Марисой разошёлся;

Князь мужика простил давно

И за разбитое окно

С беззубой барыней расчёлся,

И, от друзей досаду скрыв,

Остался весел и счастлив.

* *  *

Промчались дни… Мариса, где ты?

Где губишь ты младые леты?

Она исчезла!.. никогда

Мы не найдём её следа.

Как храм, лишась своей святыни,

Уныл наш бедный гошпиталь;

Он стал мрачней ночной пустыни…

Смешно вздыхать … а право жаль!..

 

   Главный герой поэмы князь Александр Иванович Барятинский  (1815-1879) типичный представитель «золотой молодёжи» того времени.  Учился крайне плохо, вёл весёлую разгульную жизнь, поскольку мог себе это позволить , будучи не стеснённым  денежными средствами. Его шалости, кутежи, весёлые похождения  и романтические приключения получили широкую известность в Петербурге. Своим поведение он вызвал неудовольствие императора Николая Павловича, и ему пришлось серьезно задуматься над пошатнувшейся репутацией. А разве могла поэма «Гошпиталь», главным героем которой он был, способствовать восстановлению утраченного реноме? Обида затаилась в его душе на поэта и не покидала до конца дней. В 1933 году князь А.И.Барятинский изъявил решительное желание  служить на Кавказе, где велись военные действия против горцев. Будучи человеком смелым, решительным и жестоким, выполняя колонизаторскую политику Николая I и Александра II, сделал большую карьеру, заслужив назначение наместника государя на Кавказе и звания фельдмаршала.

Биограф Лермонтова  Висковатов отмечал, что из-за «Гошпиталя» Барятинский возненавидел Лермонтова, он называл поэта «самым безнравственным человеком» и «посредственным подражателем Байрона» и удивлялся, как можно им интересоваться до собирания материалов для его бтографии. Кроме того Висковатов утверждал, что Барятинский был в числе людей, сознательно мешавших служебному продвижению Лермонтова. И кто знает как бы сложилась судьба поэта, если бы не эта злосчастная поэма.И не только она, ведь были ещё несколько поэм подобного рода: «Уланша», «Праздник в Петергофе», «Монго» и другие. Все они расходились в рукописном варианте, как горячие пирожки. Талант поэта в изображении событий, портретов героев и точность даваемых характеристик, юмор с  сатирической окраской  восхищали читателя. Для наглядности приведу отрывок из поэмы «Монго».

 

 

Облокотившись у окна

Меж тем танцорка молодая

Сидела дома и одна.

Ей было скучно и зевая

Так тихо думала она:

«Чудна судьба! О том ни слова _

На матушке моей чепец

Фасона самого дурнова,

И мой отец – простой кузнец!..

А я на шелковом диване

Ем мармелад, пью шоколад;

На сцене – знаю уж заранее –

Мне будет хлопать третий ряд.

Теперь со мной плохие шутки:

Меня сударыней зовут,

И за меня три раза в сутки

Каналью повара дерут.

Мой Pierr не слишком интересен,

Ревнив, упрям, что ни толкуй,

Не любит смеху он, ни песен,

Зато богат и глуп, как . . . . . .!

Не правда ли точно, остро, смешно и … современно? Мы с лёгкостью можем узнать наших поп-див. Но такие стихи в наше время мы можем читать абсолютно свободно, а тогда они сослужили поэту дурную службу. Первая поэтическая слава Лермонтова была самая двусмысленная и сильно ему повредила. Когда позднее в печати стали появляться серьёзные действительно прекрасные произведения, то знавшие Лермонтова  по печальной репутации эротического поэта негодовали по этому поводу и запрещали читать его своим жёнам и сёстрам. «Даже знаменитое стихотворение на смерть Пушкина, не могло изгладить этой репутации, - вспоминал Висковатов, - и только в последний приезд Лермонтова в Петербург за несколько месяцев перед его смертью, после выхода собрания его стихотворений  и романа «Герой нашего времени» пробилась его добрая слава». (Висковатов стр. 184-185).

Государя императора стихотворение «Смерть поэта» привело в ярость. 18 февраля 1937 года Лермонтов был арестован и вскоре переведён прапорщиком в Нижегородский полк на Кавказ, где уже делал успешную карьеру его однокашник Барятинский.  Но кто сейчас вспоминает князя Б., героя нашумевшей в своё время поэмы? Пожалуй, только историки и политологи, исследующие историю Кавказа, где в середине позапрошлого века наместником был князь А.И.Барятинский. А великого поэта М.Ю.Лермонтова знают все. Хотелось бы, чтобы новые школьные реформы не убили память о Пушкине, Лермонтове, Тютчеве, Толстом, Достоевском, Есенине, Маяковском, Шолохове… Возможно никогда российский народ не будет жить так же зажиточно, как в самых развитых странах, закончатся у России полезные ископаемые, а климатические условия будут всё так же суровы, на смену одним политикам будут приходить другие, один «-изм» ещё не раз сменится на другой, но главное достояние России есть и будет её культура, которая без таких людей, о которых говорилось в статье – уже не культура. Люди, берегите нетленное достояние Родины!

 

Посоесловие. Я закончил статью и закрыл книгу, которая помогала мне в работе. Это третий том полного собрания сочинений  М.Ю.Лермонтова издания «A C A D E M I A» за 1935 год по цене 7 рублей. Я приобрёл её в комиссионном отделе книжного магазина 3 ноября 1975 года всего за 36 копеек. Сейчас я не продам её ни за какие деньги, потому что это достояние уже моего сына, а достоянием наших детей торговать нельзя.