Слово об эйчародействе, или Против городской магии

Любознательные организации, пытающиеся разобраться в логике свободолюбивых жителей мегаполисов, - сегодня в недоумении. Это недоумение обычно выражается так: «Сами же кричат, что Всё у нас держится на Честном Слове, – так почему они мечтают, чтобы это Всё погромче навернулось? Им что, жить надоело?»

Ответ на этот вопрос куда глубже банального «дураки» или «с жиру бесятся». Он лежит, как ни странно, в области магии. Свободолюбивый современник из мегаполиса делает особую городскую магию, и об этом стоит рассказать подробнее.

...Наш далёкий предок, живший исключительно среди конкретных предметов материального мира, - всё же верил в бескрайний и неисчерпаемый мир духов. Это он вытворял не от безделья. Духи были привязаны к реальности за вполне конкретные предметы – за рога крупного скота, за ухват, за соху и за люльку. Сущности берегли (или валили) коров, растили (или валили) жито, помогали растить (или убивали) детей.

Логика предка была вполне обоснована. Он не знал, отчего растёт жито, но видел результат – и практично персонифицировал непонятный и неподконтрольный себе процесс в фигуре подходящего духа. Это, в конечном счёте, было его способом влиять на непостижимое – пусть и совершением разнообразных ку.

Сегодня, столетия спустя, можно смело сказать: магия отлежалась после атаки науки и снова завоёвывает мир – на сей раз с другого конца. Тёмные люди с высшим образованием снова верят в духов урожая и домовых. Академический прикол состоит лишь в том, что городской современник, работающий каким-нибудь третьестепенным организатором фотосессий для каталогов на пути пошитого во Вьетнаме бюстгальтера к полке в «Европейском», -- считает таким духом себя лично.

В себе он персонифицирует непонятность и неподконтрольность процессов мироздания. И у него на то есть полное (с магической точки зрения) основание.

А именно: такой современник знает, что не сеет жита, не жнёт, не доит корову и не шьёт себе одежд. Он вообще глубоко не уверен, что делает что-нибудь полезное: он просто сгоняет каких-то девиц фоткаться у каких-то вечнолысеющих профессионалов в студию на Тверской.

При этом он знает, что анчоусы грубоматериального мира всё несут и несут ему дары – молоко, дичь, суши и джинсы.

Какие бездны я в себе таю, задаётся вопросом тёмный городской современник. Имея столь же системное представление о мироздании, как читательница журнала «Сноб» об адронном коллайдере – он логично приходит к мысли о своей волшебной природе.

Перед нами особого рода магия – которую современная наука называет «Эйчародейством» (от офисного сокращения «Эйч-Ар», в свою очередь означающего «Human Resource»).

Верящие в неё верят в существование т.н. Человеческого Ресурса. То есть грубоматериальных анчоусов в нижнем мире, чьё неотторжимое свойство – кормить духов. Они верят в то, что при любой погоде и любых раскладах грубые анчоусы будут подкатывать им суши, шить джинсы и подвозить бочками электричество для метро. Ибо делают же это сейчас.

Словом, больные ведут себя как охамевшие платоновские идеи, крышующие материю за процент.

Им не приходит в головы мысль, что они обычные Homo, -- просто оказавшиеся в силу биографии на эфемерных должностях, не связанных с производством ценностей.

Они всерьёз считают себя почтенными божествами, покровительствующими лифчикам, автомобилям «мерседес», кефиру и другим объектам жизни людей обычных.

Неслучайно, когда одержимые эйчарами заявляют, что Всё Рушится – они никогда не могут внятно описать само рушащееся явление. Между конкретным «Вася умер в больнице от заражения крови» и мантрой «Потому что Всё Рушится» - у них свистит ветер и зияет бездна. Эта бездна под завязку набита магией, в которой у эйчародеев плавают символические персонажи. Эта бездна стягивает воедино скончавшегося Васю и лично какого-нибудь В.Путина - примерно так же, как пару тысячелетий назад каждый инсульт вешался на Аполлона.

Поэтому удивляться, что больные стараются отпилить обжитый сук, не стоит. По их мнению, - никакого сука нет, ибо нет никакого дерева. Они со своими навыками дизайна фотокаталогов для распространения бюстгальтеров среди крупнооптовых покупателей – не сидят на какой-то ветке мирового игдрассиля, а плавают в эфире над вечными водилами и мусорщиками.

Оттого их бунтарство столь беззаботно, а убеждённость в том, что Всё Рушится, так радостна. Истинное основание для их бунта звучит так: основные дымы от жертвенных костров, возжигаемых анчоусами, захапываются на Олимпе – а мы тут получаем жалкие затяжки. Наядам автосалонов и сатирам фотостудий искренне кажется, что Олимп столь же никчемен, как они сами – и поэтому даже его крушение не придавит никого внизу и не прекратит жертвоприношений.

К сказанному остаётся добавить: эйчародеи воображают о себе всякое до тех пор, пока у них остаётся подобная возможность. Однако полевые исследования показывают, что они остаются в глубине души людьми и тянутся к правде. Поэтому лучшей терапией расстройства на сегодня считается лечебная экскурсия в миры победившего эйчародейства – включающая встречи с грузинскими кинематографистами, ливийскими дизайнерами и иракскими искусствоведами.