Комуняки.

      Итак, "Коммуняки"

   Коммуняки отличались инфернальным страхом перед своими монстрами, залежавшимися в Мавзолее, у них у всех на этой почве развивались депрессивные процессы, особенно у тех, кто вынужден был подниматься на мавзолей. Демонстрации их делали некрофилами и заставляли обожать трупы вождей. На этой почве c возрастом к ним приклеивались маски мертвецов, они начинали заикаться, шепелявить, в быту вели себя агрессивно и лупили почем зря детей и жен, зверства свои они даже не умели скрыть, от того все ужирались водкой и шли единогласно голосовать за какого-нибудь очередного извращенца, которого втихую ненавидели, но провозглашали безупречным вождём мирового пролетариата.
    Коммуняки с особым упорством всячески имитировали диктатуру пролетариата, драпируя за лозунгами в честь рабочего класса и крестьянства особую патологическую паранойю от имени диктатуры пролетариата. Партдисциплина навязывала им круговую поруку молчания, за которой они скрывали свои порочные склонности к стяжательству, махровую спесь и ненависть друг к другу. Круговая порука делала их пленниками пороков, уродами, садомазохистами и стукачами. Все они обожали привилегии, любили получать ордена, пайки и хвастаться друг перед другом размерами колбасы.
    Коммуняки рано становились импотентами, потому что нажирали себе огромные животы и заводили простатиты, но все они любили халявные больничные листы и партийных бл...дей, с которыми устраивали содомлянские оргии прямо в своих кабинетах. В народ просачивались байки с мест общего пользования и партийных оргий, обрастали шизоидными подробностями и веселили не одно поколение кухОнных смельчаков, которых потом вызывали, допрашивали по одному, записывали за ними скабрезные анекдоты и накатывали им клейма врагов народа. Последних постепенно становилось столько, что самого народа как бы уже и не было, а были бомжи и бичи, алкаши и тунеядцы.
   Коммуняки по сути все были дебилами, но знали, что чем молчаливее голосовать, тем теплее будет присвоено кресло. Они были такими кретинами, что сдать никаких экзаменов не могли, за них кто-нибудь сдавал по блату, но они обожали звания, присваивали себе изобретения и даже заводили литературных рабов, чтобы те им писали напыщенные высокопарные воспоминания о роли проходимцев в победной поступи совковой истории...

   Коммуняки страдали убежденностью, что они должны дожить до дележа по потребностям, какие у них рисовались в их скудных черепках, накопивших непроходимое количество бытового мусора, состоящего из подшивок публикаций партийного бреда с пленумов и съездов, о том, как им догнать и перегнать Америку. Им хотелось жить на широкую ногу, иметь шикарные машины, снимать молодых длинноногих безмозглых тёлок, ездить с ними в международные круизы, таскать их за волосы и топить в шампанском. Все эти содомлянские глюки они называли коммунизмом и ждали случая его поиметь, пусть на закате обшарпанной, занюханной солеными огурцами и матёрым беломором жизни. Они считали, что если колотили ботинками по столам и поили коньяком тОлпы международных халявщиков, то им вынь да положь красоты мальтийских и канарских островов с титястыми негритянками, страстно прижатыми к жирным коммуняцким ляжкам. Поэтому они хором задумывали перестройку, отнимая друг у друга заграничные командировки по внедрению коммуняцких экспансий в "отсталые страны". В этих странах им нравилось ползать на карачках с экзотическими бл...дями на своих свинячьих спинах и хрюкать о красивых отношениях под их заполошные имитации оргазмических визгов. Коммуняки привозили из этих заграничных революционных командировок своим детям разноцветные галстуки пионеров, а женам слоников, павлиньи перья и порнографические журналы. Жены сдавали новоиспеченных международных свиней и козлов в кожно-венерические диспансеры, где они долго и нудно отхаркивали сифилисы, гонореи и трипперы.
   Коммуняки никакого Бога не признавали, за веру сажали в тюрьмы и психушки, детям втюхивали атеизм, хоронили под грохот медных тарелок и труб, и это было самое страшное кощунство - потому что никто не мог слова замолвить за усопшего и пожелать ему Царствия Небесного. Молитв никто не знал, и похороны были ужасными - скорей избавиться от покойника и напиться на поминках до риз, рогов, в умат и стельку. Умирали коммуняки скоропостижно от всякого рода раковых степеней в каких угодно органах, но в первую очередь от раков желудка и мозга. Умирая, коммуняки завещали своим последышам добиваться тех же потребностей, которые их делали таким непроходимым быдлом.