КАМЕННЫЙ СПРУТ

 Новелла 

К большим городам Пётр Сергеевич всегда испытывал  некоторое неприятие. Их многоэтажные здания, точно гигантские ульи со   стеклянными сотами окон, вытянувшиеся вдоль автомобильного потока улиц, проспектов,  со спешащими прохожими, подавляли его чувства. И только их зелёные скверы, парки с шелестящей листвой деревьев, чистенькими аллеями, весёлым гомоном детей, беззаботные голоса, смех  отдыхающих,  площади  с фонтанами, сверкающими на солнце хрустальной россыпью брызг, раскрепощали его душу и отодвигали на задний план шумное, сосредоточенное, каменное лицо города. А когда он всей душой  окунался в его внутренний мир: театры, филармонии, выставочные залы с разнообразием жанров, форм, сюжетов - лирических, эпических и других, одухотворённых   возвышенной    красотой, красотой  её идеалов,   подтверждающих   торжество добра над злом,  окрыляли  его душу, обостряли  чувства  оптимизма и  высокого смысла жизни! И город ему не казался уже тем  многоэтажным каменным ульем со всеми своими недостатками. Его облик оживал перед ним.  Изящные  линии  архитектурных ансамблей,  будто были продолжением его  внутреннего  духовного мира,  и составляли общую гармонию.   Но с переходом в новую социальную систему, как  внутренний духовный мир этих городов, так и внешний облик, совершенно изменился. Ему  казалось, что они превратились в какую - то экспериментальную лабораторию по переработке человеческих душ, сознания, превращения  их в слепую,  животную суть с ненасытной    потребительской страстью. Порой, казалось, что эта железобетонная  плоть  есть не что иное, как  спрутообразное  чудовище, которое обвило своими каменными  щупальцами    жизнь человека  и высасывает из неё  истинную, природную радость бытия, заменяя её отравленным  суррогатом !

Однако этому урбаническому чудовищу с его  банковскими  зданиями-монстрами, бизнес-учреждеиями, супермаркетами, гипермаркетами с ослепительной иллюминацией, роскошными зеркальными витринами с  красивую химколбасой  и другими химпродуктами;  огромными рекламными щитами с изображением полуобнажённых женщин,  кафе, барами, сартирами с кассирами на входе,  чувства Петра Сергеевича были  совершенно безразличны. Он, город,  жил своей несокрушимой жизнью и властью: шумел и изрыгал из закопченной задней части тонны технического прогресса, насыщая и окрашивая окружающую атмосферу своим густым радужно-сизым колоритом, оседающим затем в человеческих органах: крови, сердце, легких, мозгах, почках, печени, суставах, не щадя ни бедных, ни богатых. Но, если бедным деваться некуда, то и  богатых не спасают их роскошные виллы, особняки с бассейнами, банкетными и бильярдными залами, обнесёнными  бетонными стенами в вырубленных лесопосадках, скверах, парках; ни  гаваи с багамами; ни даже всевозможные экзотические деликатесы со сверхзащитными  биологическими добавками.  Уже сейчас  они выстроились со своими  сверкающими иномарками у онкологического центра. И Петр Сергеевич подумал: « Но если богатые платят своим здоровьем за роскошное благополучие, то за что платят бедные, у которых даже нет средств на лечение?! – И, глубоко вздыхая, округлял свою мысль: -  Эта железобетонно-каменная плоть с техническим прогрессом бытовой, потребительской  роскоши,  движется к разрушению самой жизни и существования её, вообще, на земле!».