«Путин» и «свобода» — самые опасные слова

В телевизор стали пускать представителей оппозиции, но высказаться им все равно не дают

Минувшая неделя завершилась «прощеным воскресеньем» для нескольких завсегдатаев «черных списков» Первого канала: бывшего экономического советника президента РФ Андрея Илларионова, лидера Объединенного гражданского фронта Гарри Каспарова и сопредседателей незарегистрированной Партии народной свободы (ПАРНАС) Владимира Рыжкова и Бориса Немцова. О том, как из «черного списка ТВ» попасть в прайм-тайм, а из получасового интервью нарезать несколько десятков секунд, минуя «опасные слова», рассказали «Новой» три жертвы псевдоплюрализма.

Впервые за последние 8 лет в эфире Первого канала ровно на 80 секунд мелькнуло лицо бывшего советника Владимира Путина по экономическим вопросам Андрея Илларионова. Как рассказывает «Новой» сам президент Института экономического анализа, неожиданно раздавшийся в пятницу звонок с телевидения привел в удивление его помощниц. На ряд вопросов: «Это, наверное, какая-то ошибка?», «А кто принимал решение, может, кто-то, кто не в курсе дела?» — журналисты отвечали слаженно: «Это решение редакционной коллегии».

После телефонного звонка последовал письменный запрос на электронную почту, который предварялся следующей фразой: «Уважаемый Андрей Николаевич, итоговая информационно-аналитическая программа «Воскресное время» свидетельствует Вам свое почтение и просит Вас дать интервью 20 или 21 января в любое удобное для Вас время». Очерченный корреспондентом круг вопросов касался статьи премьер-министра в «Известиях», плюсов и минусов кандидата в президенты Путина, того, что ему удалось и не удалось достичь за последние 12 лет, а также вызовов, которые ждут Россию в ближайшие годы.

Получив одобрение, команда Первого канала решила не тянуть. «Уже через 40 минут съемочная группа была на месте. Я попытался в последний раз переубедить журналистов, сказав им, что это бесполезная трата времени, сил и расходных материалов — интервью не допустят в эфир. Они были настроены решительно. «У нас такая задача», — сказал мне один из них. Тогда мне стало понятно, что дана команда — взять интервью у меня во что бы то ни стало», — рассказывает Илларионов.

Как только речь зашла о статье Путина, экономист сразу же дал понять, что обсуждать ее бессмысленно и неинтересно. «Я сказал, что его участие в президентских выборах конституционное преступление, а главным плюсом премьера может быть только уход в отставку и неучастие в выборах». Он также отметил, что за годы правления Путина и по его вине были убиты сотни людей: на «Норд-Осте», в Беслане, российско-грузинской войне, Чечне и на Северном Кавказе; ему также удалось уничтожить несовершенную демократию, разгромить политические партии, независимые СМИ, относительно самостоятельную судебную систему, отстроить дворец в Геленджике и достичь невиданного уровня коррупции. Первоочередной задачей Илларионов обозначил освобождение политических заключенных, а главными вызовами, стоящими перед Россией в обозримом будущем, — обеспечение мирной отставки Путина, демонтаж нынешнего авторитарного политического режима, организацию свободных и честных выборов, избрание Учредительного собрания и переход от президентской к парламентской форме правления.

В итоге в эфир попали только фразы о важности политической свободы по сравнению с экономическими вопросами: «демократические институты обеспечивают в долгосрочной перспективе самые лучшие экономические результаты», «экономическая модель не имеет значения, а рынок полностью зависит от политической системы».

Предоставить копию записанного материала Илларионову отказались. «Мы никому никаких копий не выдаем. Это рабочий материал, он находится в архиве и доступ к нему запрещен», — мотивировали свои действия журналисты. «За 25 лет работы со СМИ я впервые сталкиваюсь с подобной реакцией», — говорит Илларионов. В дополнение к тому, что основное содержание беседы не пошло в эфир, редакции подверглась еще и расшифровка текста на сайте. «Это даже не цензура. Это удивительная нелепость», — считает он.

Впрочем, через некоторое время после написания Илларионовым поста в ЖЖ под заголовком «Самое цензурируемое слово на Первом канале — «свобода», корреспондент программы «Воскресное время» позвонил ему и объяснил, что по причине «спешки из текста передачи на сайте выпали несколько слов, и сейчас они их вернут на место».

Экс-советник президента назвал свои «80 секунд славы» попыткой имитации плюрализма ради обеспечения легитимности. «Это своеобразная демонстрация того, что все, в том числе люди с оппозиционными взглядами, имеют доступ на Первый канал. Целевая аудитория политического заказа — скорее всего, Запад. Видимо, на повестке дня действующего политического режима — получение признаков легитимности со стороны внешнего мира», — заключает Илларионов.

Из интервью Гарри Каспарова в эфир попало только 20 секунд. «Я старался говорить короткими, двадцатипятисекундными блоками. Но к сожалению, нашелся участок минного поля, на котором я подорвался. В эфире прозвучала одна из немногих фраз, в которой не фигурировала фамилия Путина. Рассуждения по поводу уголовных деяний Чурова, подтасованных результатах выборов, неравных условиях и недопуске кандидатов остались за кадром», — рассказывает политик. Он также обращает внимание на то, что сюжет программы никоим образом не фиксирует внимание телезрителей на его оппозиционной деятельности. «Из текста, произнесенного мною, невозможно сделать предположение, что я являюсь оппонентом действующей власти», — говорит лидер Объединенного гражданского фронта.

Вопросы к Владимиру Рыжкову строились вокруг темы легитимности выборов. «Два ответа про критерии честных выборов и путинские веб-камеры пошли в эфир в полном объеме. Но если мое интервью они дали в более или менее неискаженном виде, то параллельно осветив историю с фальшивой пленкой с Гудковым, они таки поучаствовали в кампании провокаций. То есть хвалить их особо не за что», — говорит Рыжков.

Откровенной цензуре, по словам сопредседателя незарегистрированной партии Народной свободы (ПАРНАС), на прошлой неделе подверглось другое его интервью — программе «Вести недели» на канале «Россия 1». «Все мои основные и важные ответы были вырезаны, а второстепенные, про Зюганова — оставлены. Из пятнадцати минут интервью в эфир попало только 20 секунд», — отмечает он.

Рыжков  убежден, что появление оппозиционных  политиков на Центральном телевидении — «очередная имитация». «Это циничный расчет Путина, чтобы придать некую видимость либерализации, что выборы проходят в условиях общественной дискуссии», — резюмирует он.

Автор:Диана Хачатрян

Постоянный адрес страницы: http://www.novayagazeta.ru/society/50652.html