КОНСТАНТИН БОРОВОЙ (КНБ): Вацлав Гавел.
ВАЛЕРИЯ НОВОДВОРСКАЯ (ВИН): Это очень большая потеря. И, как ни странно, именно для нашей Богом проклятой страны, потому что Чехия сейчас уже стоит на широком европейском шляхе, то есть, автобане. И едва ли заблудится, она уже за пределами заблуждений. Она член НАТО, она член ЕС.
Вацлав Гавел - это же был ориентир, на многие-многие годы, по нему часы сверяли. И я не знаю другого такого случая, когда прекрасный, грамотный, умный диссидент стал был прекрасным, грамотным, умным президентом. Как правило, это очень редко совпадет.
Ну вот, пожалуй, Левон Тер-Петросян. Но ему досталась не Чехословакия, ему досталась Армения. И за нежелание завоёвывать Карабах избиратели его наказали, и избрали чёрт знает кого, чем и будут сейчас пользоваться.
Вацлав Гавел интересен тем (об этом мало кто знает), что у него никогда не было иллюзий относительно "социализма с человеческим лицом". Как вы думаете, почему он не подписался под манифестом "2000 слов"? Потому что Пражская весна, и советы, которые давались реформаторской части КПЧ в лице Дубчака - это было... ну, ниже его уровня. Он был правым либералом уже тогда. Никакого восторга по поводу "социализма с человеческим лицом".
И, когда он стал президентом (наверное, вы этого не знаете) - первое, что он сделал, это закрыл все военные заводы Чехословакии. Наплевав на выручку.
КНБ: Наплевав на то, что Чехословакия была основным... ну, не основным, но очень крупным поставщиком вооружения по всему миру.
ВИН: Это была хорошая выручка. Почему Словакия ушла? У неё вся военка погорела. Это был повод, случай, основная причина ухода. Но он не дрогнул. Они расстались, расстались друзьями, расстались элегантно. И ведь не было никаких воплей о сепаратизме, о территориальной целостности. А это не Чечня, это половина страны.
КНБ: Словакия - да, это такой тест на проверку страны, её руководства, граждан. На проверку их... вот этих маленьких имперских амбиций. В тот же момент, когда Словакия захотела выйти из Чехословакии, в этот же момент она получила независимость. Потому что империализма не было, и, если он был в какой-то форме, то он был презираем. Потому что столько лет страдать от империализма...
Россия тоже страдала от этого империализма, но она не вырвалась из этих "объятий", железных объятий империалистической идеологии. Отсюда - Чечня, отсюда - Украина, Грузия, страны Балтии. Ну, конфликты, которые тогда возникли.
Гавел - это пример практика, который реализует те святые, важные демократические идеи в практические дела.
Я знаю нескольких наших демократических российских политиков, которые говорили: "Да, демократия. Но отпускать Чечню - никогда. Никогда. Как это? Развалится единство народов". Имперская мозоль, которая всегда присутствовала у многих. Она никогда не присутствовала у Валерии Ильиничны, за что, во всяком случае, уж я её часто называю "российским Гавелом".
ВИН: Ну, мне до Гавела далеко. Не факт, что из меня получился бы приличный президент. А вот из него - получился. Он привёл Чехию в НАТО...
КНБ: Принципы, принципы... Вот, это самое главное. Это, кажется, такая ерунда - там, обойти чуть-чуть... Как вот Ельцин делал. Чуть-чуть отказаться от принципов - ради устойчивости, ради большей популярности... И всё - смерть.
Никогда Гавел не шёл на конфликт с принципами.
ВИН: Никаких компромиссов не было. Он своих реформаторов не сдавал. Правые реформы в Чехии очень жёстко проводились. И без крика на лужайке, что, там, народ ограблен. Они их очень незаметно провели... Отчасти немецкая культура, и быстро. И без воплей. И, заметьте, он привёл Чехию в НАТО и в ЕС, и тоже не было никаких воплей сейчас насчёт ПРО. "Нам не нужно ПРО!" - даже некоторые в Польше завопили. "Зачем нам это ПРО и контра американская?". А он чётко сказал, что это благо для Центральной Европы, что это дополнительная защищённость. Никакой конъюктурки, просто никакой.
КНБ: И был поддержан своим народом. Вот, такая степень доверия - ни какого-то там империалиста, маленького чекиста Путина, ни совершенно запутавшегося Ельцина... там, коммунистов поддерживал народ. А диссидента, правозащитника. И он стал президентом.
Чехия сегодня - счастливая страна.
ВИН: Он был 10 лет президентом - с 1993 по 2003 год.
КНБ: Вот если бы нам такого Гавела!
ВИН: Ты знаешь, у меня была мысль, что, если у нас всё рухнет... эта вертикаль, то мы возьмём Гавела годика на четыре, и он сумеет нам помочь. Просто, пока он вакантен, наймём. Это уже не получится.
И, заметьте, что он сделал. Салман Ружди - он его принял, даже в Англии было много разговоров - а вдруг у нас будут терракты? Он не побоялся Тегерана. Он принял, без разговоров, Далай-ламу. Хотя раздавались робкие возгласы - а вдруг Москва нам за это цену на газ поднимет? Принял.
А когда Путину хотели дать эту премию "Квадрига" - хватило одного заявления Гавела, что он вернёт эту награду, и всё. "Извините, ошиблись, мы вообще не будем в этом году её вручать".
КНБ: И самое главное. Лера, это же так просто, оценить человека... оценивать его нужно по тому, как на него реагируют всякие там муамары каддафи, ким чен иры и путины. Это же очень просто. Они даже не выразили сочувствия по этому поводу.
ВИН: Ещё бы! Он успел сказать, во-первых, что НАТО должно остановиться на белорусской и украинской границе - когда у них всё наладится. Он не верил, что в России наладится. Он чётко сказал, что нам в НАТО не место. И нечего примазываться.
И он успел по поводу фарса 4-го декабря высказаться. Он сказал, что выборы были фальшивые, что никакой демократии в России нет, что у нас жестокий посткоммунистический режим с мафиозными моментами. И призвал бороться.
КНБ: Он призвал бороться нас с вами. Давайте...
ВИН: Нам должно быть стыдно, что мы так боремся, что нас ещё призывать к этому надо.
Расшифровка http://ruda-pani.livejournal.com/
НЕ ЗАБУДЬТЕ ПОБЛАГОДАРИТЬ
— 22.12.2011 07:28 —
В конгрессе США критикуют реакцию России на смерть Вацлава Гавела: мы с Черненко лучше поступали
Сопредседетель Хельсинкской комиссии конгресса США, член комиссии по иностранным делам палаты представителей Крис Смит раскритиковал реакцию Москвы на смерть Вацлава Гавела, заявив, что российскому руководству «еще не поздно» должным образом выразить соболезнования народу Чехии в связи со смертью экс-президента.
Отвечая на вопрос радио «Голос Америки» о том, что правительство России не выразило соболезнований Чехии по поводу кончины Вацлава Гавела, но при этом обратилось с соболезнованиями к КНДР в связи со смертью Ким Чен Ира, Смит ответил, что это сделать «еще не поздно».
«Я надеюсь, что они выразят свои соболезнования Чехии. Не только семье Гавела, но и людям Чешской Республики. Вацлав Гавел – герой монументальных пропорций… Он говорил – его слушали, он являлся моральным ориентиром, авторитетом», – подчеркнул конгрессмен-республиканец.
«Даже США всегда выражали свои соболезнования СССР в связи с кончиной его лидеров – даже в условиях жесткого противостояния с Москвой. Я лично расписывался в книге соболезнований в советском посольстве в связи с кончиной (экс-генсека ЦК КПСС Константина) Черненко и других лидеров, поскольку я верю в уважение индивидуальной личности, даже если вы с ней, как говорится, «на ножах», – подчеркнул Смит.
«Я надеюсь, что Москва все же выразит свои соболезнования», – отметил член комиссии по иностранным делам палаты представителей конгресса США.
Россия принесла соболезнования Чехии в связи со смертью Гавела, но не на уровне первых лиц, а на уровне чиновников МИДа и работников российского посольства в Праге. Как ранее сообщил «Газете.Ru» пресс-секретарь чешского посольства Ондрей Соукоп, чешская сторона получила письмо с соболезнованиями от российского посла в Праге Сергея Киселева.
«Посол Киселев написал письмо, адресованное протоколу Пражского града, где он передает соболезнования по поручению российского руководства», – сообщил «Газете.Ru» Соукоп. Он пояснил, что в письме не уточняется, кто из руководства России дал указание послу.
Пресс-секретарь Дмитрия Медведева Наталья Тимакова, в свою очередь, сообщила, что Россию на похоронах первого чешского президента Вацлава Гавела, скончавшегося в воскресенье, будет представлять уполномоченный по правам человека Владимир Лукин. 
«Газета.Ru»
Вацлав ГАВЕЛ: «Российское общество ведет борьбу с самой жесткой из всех известных форм посткоммунизма»
Всемирно известный драматург, бывший диссидент и политзаключенный, последний президент Чехословакии и первый президент Чешской Республики (1993—2003) —о собятиях и настроениях в России после выборов 4 декабря
18.12.2011
Фото: EPA
Это последняя прижизненная публикация Вацлава Гавела в российской прессе — 9 декабря 2011 года. Мы тогда не знали, что он, откликнувшись на просьбу газеты, писал эти строки, преодолевая страшную боль. Тело отказывало, но голова работала, как всегда, безупречно. Смеем предположить, что Вацлав Гавел торопился сказать людям что-то очень важное. Он успел — читайте.
— Думаю, что российское общество ведет борьбу с самой жесткой из всех известных форм посткоммунизма, с этакой особенной комбинацией старых стереотипов и новой бизнес-мафиозной среды. Возможно, политологи найдут связь сложившейся в России ситуации с нынешними арабскими революциями, но лично я слышу в происходящем, прежде всего, эхо крушения «железного занавеса», отзвук политических перемен 1989-1990 годов.
Поэтому я уверен, что необходимо, в первую очередь, убедить граждан России в том, что режим, который преподносится им под видом демократии, никакой демократией не является. Этот режим отмечен лишь некоторыми – крайне формальными – приметами демократии.
Не может быть и речи о демократии до тех пор, пока власть оскорбляет достоинство граждан, подминает под себя правосудие, средства массовой информации и манипулирует результатами выборов.
Но самой большой угрозой для России было бы равнодушие и апатия людей. Напротив. Они должны неустанно добиваться признания и соблюдения своих прав и свобод. Оппозиционным структурам следует объединиться, сформировать теневое правительство и разъяснять свою программу людям по всей России.
Оппозиции следует создать влиятельные правовые институты для защиты граждан от полицейского и правового произвола.
Оппозиция должна обратиться к соотечественникам, которые на личном опыте убедились в действенности демократических свобод на Западе, с призывом вспомнить о своих корнях и поддержать развитие гражданского общества на родине.
Специально для «Новой газеты»
Прага
Совет Вацлава Гавела
Вацлав Гавел был политиком и человеком с большой буквы
Размер шрифта
Опубликовано 23.03.2012 18:14
В Москве проходит фестиваль "Вацлав Гавел в наши дни". В столичном ТЮЗе состоялся вечер, посвященный памяти последнего чехословацкого и первого чешского президента, знаменитого писателя и диссидента. Фестиваль – это несколько серьезных политологических конференций, фотовыставка в фойе ТЮЗа (снимки друга Гавела, Ольдржиха Шкахи), концерты в московских клубах, в том числе – рок-группы группы "Гараж". На вечере памяти Вацлава Гавела актер Вениамин Смехов читал письма самого известного чешского диссидента. 1979 год. Гавел под арестом, пишет жене Ольге:
"Многое свидетельствует о том, что на этот раз я получу "на всю катушку". В депрессию не впадаю, с ума сходить не собираюсь. Наверное, ты уже заметила, что в нашей пражской квартире новый замок. Замок сменили, потому что старый ключ туда не лез. А не лез он потому, что как-то утром замок взломали. Мне объяснили это тем, что безопасность думала, что я дома, но не открываю. Вот они и ворвались. Но меня не было, и им пришлось сменить замок; правда, сделали они это позже, уже при обыске. А я тем временем шатался по городу, дыша свободой, как будто предчувствую, что очень скоро потеряю ее". Гавела-драматурга хорошо знали и ценили в московских театрах, и вот воспоминание
Лубоша Добровски, диссидента, а в 1996-2000 годы – посла Чехии в России:
– Пять лет тому назад я имел честь сопровождать Вацлава Гавела во время его визита в Москву. Поездка была приурочена к юбилею режиссера Юрия Любимова. Гавел использовал этот свой визит, чтобы пригласить на ужин в посольство нескольких представителей русской оппозиции. В то время, так же, как и сейчас, на улицах и площадях Москвы проходили демонстрации, людям, как и сегодня, не нравились действия власти. Мы сидели вокруг стола, и Гавел позволил себе дать этим людям совет: вы должны перестать быть диссидентами, вы должны начать разрабатывать настоящую гражданскую программу, которая только и может принести ожидаемый результат. Мне кажется, если бы Вацлав Гавел был здесь с нами, он этот совет повторил бы.
У программного директора Чешского культурного центра
Яна Махонина о той поездке Вацлава Гавела остались свои воспоминания:
– В 2007 году я только начинал карьеру дипломата в посольстве. Вацлав Гавел приехал на день рождения Юрия Петровича Любимова, но мы подумали, что он мог бы побывать еще на одном собрании – на попытке объединения оппозиции под знаменами "Другой России". Гавела это заинтересовало, но он не хотел встречаться с отдельными политиками, пока не состоятся официальные встречи, предусмотренные дипломатическим протоколом. Тем не менее, он написал записку и попросил передать ее участникам собрания. Мы поехали в Измайлово на этот съезд и прочли его слова:
"Поздравляю вас с попыткой объединения оппозиции. Демократия победит, но только одна демократия, без всяких эпитетов". Вацлав Гавел ушел из жизни 18 декабря 2011 года. Вечер его памяти в ТЮЗе – третий мемориальный в истории театра. Первые два были посвящены Андрею Сахарову и Иосифу Бродскому.
Они выбрали свободу
О диссидентах, вновь ставших актуальными
Еще недавно казалось, что время диссидентов прошло. Минувший год убедил — оно вернулось. Авторитет Вацлава Гавела, стихи Александра Галича вновь востребованы нашим обществом, выбирающим — как жить и с кем быть
 |
 |
| Вацлав Гавел (1936-2011), диссидент, который стал президентом |
Александр Галич (1918-1977), поэт, который стал диссидентом |
На первый взгляд эти двое, президент и поэт, не схожи ни в чем. Сухощавый, строгий, сдержанный европеец, умный и тонкий драматург — и пламенный, библейского темперамента поэт; один умер, увенчанный славой, а похороны были государственные, другой погиб в изгнании, на чужбине. Один умер совсем недавно, в 2011-м, успев увидеть крушение коммунизма, доведя за руку свою маленькую страну до ЕС и НАТО. Другой погиб в 1977-м, не успев увидеть ничего. И тем не менее они близки — диссидент президент Гавел и диссидент поэт Галич. Первый был командиром, второй — скальдом. А скальды сражались рядом с древненемецкими рыцарями. Каждый приличный предводитель имел скальда в своем отряде. Ибсен писал в «Борьбе за престол», что умереть можно и за чужое дело, если оно прекрасно.
В освобожденной Европе есть и вклад Галича. Когда-то, если человека хотели ославить и оскорбить, тогда добавляли по Пушкину: «И струны громкие Боянов не будут говорить о нем». Александр Галич был нашим Бояном. И не только нашим.
Оба они выбрали свободу, поэт и будущий президент, выбрали в страшное время, когда и Россия, и Восточная Европа лежали во тьме, а до победы было далеко, как до рассвета. На этом огромном поле боя терялись границы и языки, оставалась одна общая беда. В тылу, как возможный финал, у Галича маячила белая пасть Сибири и твердыня Лефортово, а у Гавела — тюрьма, где, в отличие от других стран Варшавского лагерного блока, политзаключенных пытали и в 70-е годы: травили в камерах собаками, способными в считанные секунды перекусить горло.
Вацлава Гавела сначала не печатали, потом посадили. Галич из завсегдатая тусовок и литературных ресторанов превратился в изгоя, в мишень для партийных и совписовских арбалетов. Оба сделали одинаковые выводы: «Ах, друзья ж вы мои, дуралеи — снова в грязь непроезжих дорог! Заколюченные параллели преподали нам славный урок — не делить с подонками хлеба, перед лестью не падать ниц и не верить ни в чистое небо, ни в улыбки сиятельных лиц».
„
Россия и Восточная Европа лежали во тьме, а до победы было далеко, как до рассвета. Как возможный финал у Галича маячила Сибирь и твердыня Лефортово, а у Гавела — тюрьма
”
Они выбрали свободу, и их общим законом стало: «Я выбираю свободу — пускай груба и ряба, а вы валяйте, по капле «выдавливайте раба»! По капле и есть по капле — пользительно и хитро, по капле — это на Капри, а нам — подставляй ведро! А нам — подавай корыто, и встанем во всей красе! Не тайно, не шито-крыто, а чтоб любовались все!»
Я не знаю, попали ли стихи Галича в руки Гавелу, но они встретились. В 1968 году, когда танки давили Пражскую весну, Галич написал «Бессмертного Кузьмина»: «Снова, снова — громом среди праздности, комом в горле, пулей в стволе: — Граждане, Отечество в опасности! Наши танки на чужой земле!»
Скальд Галич и рыцарь Гавел встречались не раз. И тогда, когда задолго до стихов Галича и диссидентства Гавела Михаил Горбачев подружился в университете с чехом Млынаржем и тот рассказал ему кое-что о Европе, о насильственной коммунизации, о том, как судили и расстреливали в 1948 году первых чешских диссидентов. Они встретились и тогда, когда в 1995-м Радио «Свобода», на котором в изгнании работал Галич, перебралось из Мюнхена именно в Прагу, как под самый надежный кров. И тогда, когда Вацлав Гавел закрывал военные заводы, теряя на этом Словакию, одобрял систему ПРО, встречался с Далай-ламой и сердил этим Китай, то есть вел себя как поэт, а не как президент.
Чехия вышла из своей беды, мы — пока нет. Но «бархатная революция» начиналась на площадях. По Галичу: «И все так же, не проще, век наш пробует нас — можешь выйти на площадь, смеешь выйти на площадь в тот назначенный час?!»
фотографии: AP Photo, РИА Новости
Комментарии