Мы не безнадежны

На модерации Отложенный

Я не знаю, какие политические последствия будет иметь митинг на Болотной площади. Полагаю, что последствия поначалу будут куда скромнее, чем ожидают организаторы митинга, чем хотел бы Акунин, и чем хотели бы мы все в порыве митинговой эйфории

Фото: РИА Новости

Полагаю, что последствия будут даже и более чем скромные. Но есть одно событие, которое уже свершилось. Есть нечто, что поважнее новых выборов, поважнее отставки Чурова, поважнее роспуска партии Единая Россия и поважнее даже отставки Путина, которая без сомнения произойдет (что вы ухмыляетесь?) не завтра, так через несколько лет, не по политическим причинам, так по физиологическим.

Я утверждаю, что 10 декабря на Болотной площади в Москве и на центральных площадях в еще девяноста городах России был разрушен самый стойкий, самый коррупционный, самый вредный, самый ядовитый миф о нас с вами — миф о том, что мы, якобы, безнадежны.

«Эти колхозники безнадежны…» — думала интеллигенция о своем народе и позволяла себе непозволительную роскошь ничего для народа не делать.

«Эти болтуны безнадежны…» — думал народ об интеллигенции и позволял себе непозволительную роскошь не участвовать в политической жизни.

«Эти гламурные б…ди безнадежны…» — думали мужчины о женщинах, стоило тем хотя бы помечтать про туфельки Маноло Бланик, и позволяли себе не разговаривать с женщинами, то есть исключать из общественной жизни наиболее гуманную половину населения.

«Эти мужики безнадежны…» — думали женщины о мужчинах, потворствуя тем самым мужской агрессивности.

«Эти менты безнадежны…» — думали оппозиционные демонстранты.

«Эти радикалы безнадежны…» — думали полицейские.

«Эта власть безнадежна…» — думал весь народ, отказываясь от наималейших попыток поменять власть или хоть что-то во власти.

«Этот народ безнадежен…» — думала власть.

И только нынешней власти — единственной! — думать так было выгодно.

Я утверждаю, что в теперешних наших условиях произносить слово «безнадежный» — это коллаборационизм. Потому что если народ безнадежен, значит, власти можно творить все что угодно. Если власть безнадежна, значит, народу логично лежать на печи и ждать смерти.

Десятого декабря в Москве мы воочию убедились, что никто не безнадежен.

Народ не безнадежен, потому что встал и пришел на площадь. Да, всего один процент населения.

И плюс еще у каждого пришедшего остался дома кто-то сочувствующий. Всего два процента, те самые хрестоматийные два процента активного населения, которые отличают придушенную страну от свободной.

Власть не безнадежна, потому что пошла на переговоры, чтобы избежать кровопролития. Стало быть, даже в теперешней власти есть ответственные люди.

Демократы не безнадежны, потому что умеют же объединяться, когда хотят. Поругались, конечно, немножко, но ведь объединились же.

Интеллигенция не безнадежна, потому что умеет же, оказывается, разговаривать простыми словами с большими массами людей.

И большие массы людей не безнадежны, потому что умеют же, оказывается, понимать слова.

И националисты не безнадежны, потому что мы видели их истинный процент в толпе и их застенчивую решительность. И коммунисты небезнадежны, потому что они — то же самое, что «Единая Россия», так что незачем бояться их победы на гипотетических свободных выборах.

И телевизионщики не безнадежны, потому что умеют, оказывается, снимать нормальные сюжеты, и хотели бы, очевидно, снимать еще и сюжеты хорошие. И милиционеры не безнадежны, потому что умеют же направлять и охранять большие потоки людей.

Разумеется, те люди, что были смелыми 10-го декабря на Болотной площади, еще испугаются. Это нормально. Возможно, испугаюсь я, я же человек. Если человек испугался, это не значит, что он безнадежный трус. Мы же с вами видели этих людей смелыми.

Разумеется, полицейские, которые были корректны и профессиональны на Болотной, еще сорвутся в жестокость и изобьют кого-нибудь дубинками в следующий или послеследующий раз. Это нормально. Вы ведь тоже срываетесь иногда в жестокость и грубость, все люди срываются. Это не значит, что мы жестокие и грубые.

Разумеется, кто-нибудь из стоявших 10-го декабря на Болотной предаст тогдашних своих товарищей. Так бывает. Так всегда бывает. Возможно, предам я, я же человек. Но это не значит, что все люди предатели.

И конечно хорошо создать комитет. И выдвинуть требования. И найти переговорщиков. И провести переговоры. И добиться результатов…

Но главное, мне кажется, даже если результаты заставят себя долго ждать… главное, помнить: это не безнадежная страна, это не безнадежный народ. Уныние есть форма коллаборационизма с воровской властью. (Говорю это со знанием дела, как человек в уныние неоднократно впадавший, заражавший своим унынием других и унынием своим поддерживавший невольно унылый режим.) Главное делать что-то, сообразуясь с обстоятельствами, собственными возможностями и собственным разумением. Надежда есть.