(03) Целостность систем, коэволюция, дарвинизм и этика, как дух целостной системы

Среди признаков понятия «система» одним из самых называемых является «эмерджентность», то есть появление в системе качеств/возможностей, новых по отношению отдельных качеств элементов системы. Реже называют наличие цели у системы, то есть чёткого функционального места; потом называют наличие структурных связей вниз и вверх: в под-системы и над-системы. Но требование и характеристика целостности почти не звучит.

Целостность систем означает то проявление целого, когда само целое является источником своих элементов; то есть система, как некий типовой объект, несущий конкретный смысл/назначение, имеет всегда один и тот же системный набор элементов. Не бывает усечённых целостных систем, то есть без какого-то своего обязательного элемента. В «целостной системе» характерный набор элементов и внутренние связи между элементами задают принципы отношений в системе. Такие сущностные элементы рассматриваются как стороны системы и, как поддерживающие, опорные структуры, называются стромами; а весь состав характерных сторон – страум системы. Например, для системы общества это – культура, политика и экономика. А «полная функция управления» в ДОТУ из 7-ми действий – это страум управления.

Экономика без соответствующих культуры и политики очень быстро исказится, примитивизируется. Но и культура с политикой без соответствующей экономики окажутся подвешенными без опоры.

Итак. Универсально-жизненные системы, глубинно существующие в бытии и самовоспроизводящиеся, всегда целостны. Стромы целого (страум) – это каркасные, ипостасные элементы целостной системы, посредством которых она конкретно проявляется во вне, характеризуется в разных обстоятельствах.

Стромы – это неотъемлемый и характеристический, сутевый состав феномена, через который выражается его природа и происходит оформление и генезис феномена.

Выделение указанных выше понятий связано с осознанием процессов создания новых систем и появления изменений в существующих системах. И отражает тот факт, что элементы системы могут формироваться и изменяться только вместе; а также то, что в системах существует некий порог, после которого трансформация системы происходит спонтанно и быстро.

И вот здесь возникает понятие коэволюции. Коэволюция – это совместное развитие видов, являющееся принципом (условием) устойчивости экосистемы, и требующее взаимной подстройки.

И это полностью опровергает основной постулат дарвинизма об изменении вида накоплением индивидуальных мутаций. Виды и биоценозы имеют механизмы приспособления к изменяющейся среде. Жизнь устроена, как гибкая, самонастраивающаяся система (если патологически не искажена); в этом собираются её признаки воспроизводства, обмена веществ, движения… Но происхождение вида – это групповой феномен, и изменениями на материальном (грубо-физическом, биологическом) уровне он не объясняется.

Мы уже писали, что следствием проявления целей/ценностей системы является то, что любая система имеет правила, и то есть этику; что мир – этичен! Этика – есть категории системы. И она – дух целостных систем, как носитель отношений в страуме. Целостных систем без целей/ценностей, без смыслов деятельности, без этики/порядка отношений страума не бывает.