Москвичи и выборы

Как голосует «простой народ»...

Беру это выражение в кавычки, потому что «простой народ» совсем не прост. Впрочем, я и сама — простой народ, и тоже непроста.
Вчера калякали за жизнь с соседкой по подъезду, назовём её Зиной. О том, о сём, о видах на посевную кампанию и о качестве посевного материала. От картошки и огурцов речь плавно перешла на политику. Зина похвалила Собянина, отчаянно тянущего к нам ветку метро и расширяющего парковочные «карманы» во дворах. Политика для простого человека, в отличие от интеллигента, — она конкретна: есть метро и парковки — хороший политик, нет ни того, ни другого — плохой.
Заговорили о выборах. Зина не ходила. Её муж Славик — не ходил. Их взрослая дочь Света и её муж Костя — не ходили. На фига? Зина и Славик всю жизнь работают на одном и том же заводе. Давным-давно он был государственным, теперь кому-то принадлежит. Кому — никто не знает, и не суть важно.
Зато все знают директора. От директора зависит абсолютно всё. Директор знаком с нужными людьми, выигрывает какие-то «тэнды» (тендеры, надо полагать). Продукция идёт под заказ. Славик получает теперь сто тысяч. Зине это так понравилось, что она даже уволилась, освободила место молодым, занялась домашним хозяйством. Никаких партячеек на заводе нет, агитаторов — тоже: ни от «партии власти», ни от коммунистов (дядюшка Зю, а как же работа с пролетариатом?). Директор про выборы ничего не сказал — Славик и не пошёл: полежал на диване, потом покушал, потом пропылесосил ковёр, потом снова покушал, потом поехал куда-то на рынок за запчастями.
Про митинг на Болотной Зина не слышала. Это ей не интересно. Что такое фальсификация — это ей по барабану. Когда фальсифицируют колбасу — это жизненно важно. Когда голоса — это непонятно, абстрактно и не всё ли равно?
А вы говорите: «Народ встал с колен!»
Да он на них и не становился.