Деграданс

На модерации Отложенный

Недавно совершил инспекцию французских литературных сайтов. Какое убожество!  Ни одного выдающегося автора! Впрочем, смотрел я поверхностно, но всё равно надежды найти в современной Франции великого поэта мало. Французы оставили рифму, она там теперь считается чем-то провинциальным, немодным, чуть ли не позорным, а в моде бред сивого мерина (кобылы), состоящий из квазитропеизированной логореи, явно последопиногвого происхождения, причём допинг, судя по бредятине, из группы амфетаминов. Пробовал, знаю, о чём пишу...

И что ещё удивительно - ни одного сайта, посвящённого стихотворному переводу. У нас это целая наука, а у них... У них это вообще не развито, при том при всём, что первыми переводчиками поэзии в Европе были французы, и переводили они, кстати, с русского. Но это отдельный разговор. Французская поэзия, блиставшая весь 19 век, деградировала и выродилась. Отсюда и этот неологизм в заголовке - деграданс. Для французов Бодлер - это даже больше, чем для русских Пушкин. Вы посмотрите, в каком состоянии находится памятник самому великому поэту Франции, стоящий в Люксембургском саду.

Почему мне, русскому, стыдно за тебя, Франция?

 

После века поэзии - как велика,
Франция, ты была, вся Европа
Восхищалась тобой и была ты легка
На подъём, мудрая расторопа,
Ныне - скуки коллапс, просто бездна зевка,
Не искусство, а притор сиропа,
Так была глубока, и так стала мелка -
Синтетического психотропа
Всюду видно влияние - ни одного
Не осталось поэта, но хвалят
Графомана везде, он - любовник того,
Ягодицы чьи кучно навалят,
Текст ему написали Навала друзья -
Так и не дочитал до конца его я.

Закончилось величие твоё
Весьма плачевно, Франция - столь близкий
Уму и сердцу твоему английский
Лев утомлённо празднует своё
Величие теперь: "Оно моё!" -
Рыкая устрашающе. Пол склизкий
Под старым львом, язык чей - кровослизский.
В кровях же оперенье, оно - чьё?
Величие страны осталось в прошлом,
Быльём поросшим, в пыльнозапорошлом,
Осыпавшимся, как с картин пастель.
Ну, ты в шуте узнала скоморошлом,
Который дока в смехе понарошлом
Юрода, одинока чья постель?