Реальный сектор. Наказание интеграцией.

Чем более активно Кремль лоббирует ТС и ЕЭП, чем больше российская пропаганда превозносит ЕЭП как достижение, призванное чуть ли не компенсировать распад СССР, тем больше сомнений вызывает сама концепция этой интеграции. Особенно глядя на то, как Россия пытается вовлечь в формирующееся интеграционное образование Украину. То соблазняя, то шантажируя. Причем для России прямой выгоды от такого расширения не просматривается.

Что хорошо политике, то экономике - западня

И дело не только в Украине. В конце концов, там пока решается локальный вопрос о входе на украинский рынок российского капитала. Пока – не более. Остальное должна решить конкурентная борьба, в которой россияне, опираясь на нефтедоллары и поддержку своего правительства, рассчитывают победить. Но точно так же они рассчитывают доминировать и на рынках остальных стран ЕЭП. Если в тактическом плане, в свете текущих проблем экономик постсоветских стран, какие-то выгоды от интеграции для этих стран можно себе представить, то в стратегическом плане проект выглядит полностью невнятным. И концепция В. Путина с идеей "евразийского пространства", несколько более узкие евразийские идеи Н. Назарбаева, уж совсем утилитарно-узкие идеи Союзного государства А. Лукашенко, имея значительный резонанс в политическом, пропагандистском и гуманитарном ключе, практически не имеют экономического содержания.

Конечно, в общетеоретическом плане идеи единого экономического пространства выглядят очень привлекательно. Но один раз, совсем недавно, очень привлекательные идеи "общечеловеков" нас уже втравили в беду. Потому стоит внимательно присмотреться к реальному содержанию прекраснодушных лозунгов, из которых пока еще состоят идеи ЕЭП.

Конечно, "колоссальный рынок с 165 млн потребителей, с унифицированным законодательством, свободным передвижением капиталов, услуг и рабочей силы" выглядит весьма привлекательно. Весь вопрос в том, кто на этом рынке править будет, и что на нем мы делать будем. Вряд ли на таком рынке мы будем чувствовать себя вольготно.

Очевидно, что править будем не мы. Это для нас импорт из России – 50% всего импорта. Для России импорт из Беларуси - 3-4% их импорта и критичными для них являются – 2-3 позиции.

Кроме того, на рынке России есть все. Любое расширение наших продаж вызовет сопротивление. Уж если даже по тракторам и БЕЛАЗам (где у нас в СНГ неоспоримая монополия) россияне попробовали организовать нам конкурентов (через отверточную сборку канадских тракторов и импорт), и Путин эти поползновения поддержал, то по более слабым нашим позициям с рынка нас будут просто выдавливать. Попользуются – и выдавят.

Россия – страна тотального импорта. И там "бал правят" не только сырьевой, но и крупный торгово-финансовый капитал. В целом ее внутренний рынок поделен и контролируется. В том числе и импортерами. Наши ниши на этом рынке россияне пока особому давлению не подвергают, но всякие попытки их расширения встречают и будут встречать ожесточенное сопротивление. Как рыночными методами, так и с привлечением административного ресурса. И не факт, что в любой момент наши позиции на этом рынке не будут атакованы.

Интеграционные прелести

Примером атаки с выдавливанием может служить "Мотовело". Абсолютный монополист в СНГ (до 2004 года – около 1 млн велосипедов в год, ближайший конкурент – до 10 000 шт.), вследствие бездарного управления допустил значительное удорожание своей продукции и снижение ее качества. В результате россияне создали сборочное производство китайских велосипедов, провели локализацию производства и выдавили белорусов с рынка: производство у нас упало до 40 000 велосипедов в год, и продажа предприятия случайному инвестору ситуацию не спасла. По некоторым данным, по такой же траектории сегодня двигается и МТЗ.

Примером привлечения к выдавливанию административного ресурса может служить "молочная война". Когда, демпингуя, наши предприятия попробовали расширить сбыт – получили нелепый конфликт по этикеткам, претензии Онищенко и, как результат, предложение продать наши предприятия. Кое-как тогда урегулировали. И сейчас, в июне, прозвучало предупреждение российского Молочного союза: демпинга не допустим. Не глядя ни на какие наши девальвации.

Механизмы ЕЭП такого рода атаки вовсе не исключают. Вызвало улыбку и неоднократно повторенная нашим президентом мысль о том, что ЕЭП позволит сэкономить средства, не инвестируя в создание дублирующих производств: сегодня в России – перенакопление капитала, и перспективный проект выталкивания с рынка конкурента, своего или чужого, проинвестируют всегда.

Мало того что наши позиции на рынке России не выглядят достаточно прочными, ЕЭП открывает дорогу для экспансии российских компаний на наш внутренний рынок. И в числе первых жертв будет столь любимый нашим президентом аграрный сектор.

По весне один из моих комментаторов написал, что кризиса не боится, поскольку взял 30 соток земли, засадил картошкой, осенью был намерен продать урожай россиянам и жить припеваючи.

Действительно, в прошлом году в России был неурожай, при закупочной цене 25 руб./кг россияне скупали у нас картошку в полях по 10 руб./кг. В этом году урожай хороший, и закупочная цена в России – 11 руб./кг. Соответственно, у нас российские перекупщики закупают по 5-8 руб./кг. По цене, не всегда отбивающей наши затраты на производство.

В России в агросекторе господствует торговый капитал, перекупщики. В условиях ЕЭП, когда в России плохой урожай – будут скупать наш урожай "на корню", и зимой мы будем питаться дорогим импортом. Когда хороший – собьют закупочные цены, будут заставлять отдать наш урожай за бесценок.

Мало того, под угрозой наша система госзакупок сельхозпродукции. В.

Путин пишет о том, что, "каждая из компаний наших стран в любом государстве — члене ЕЭП фактически будет пользоваться всеми преимуществами отечественного производителя, включая доступ к госзаказам и контрактам". В случае хорошего урожая в России, цены там падают значительно ниже наших закупочных. И российские перекупщики будут вправе требовать, чтобы мы закупали их продукцию. Подставляя наши сельхозпредприятия.

И такая ситуация в России не только по овощам, но и по зерну, и по мясу птицы. Такая же ситуация созревает и по сахару. С нынешнего года Россия намерена начать его экспорт. А мы – строить еще один сахарный завод с неясными перспективами сбыта его продукции. В итоге значительная часть средств, которые мы направляем на поддержку села, попадет в карман российских перекупщиков.

Схожая, пусть и не так явно выраженная, ситуация и на нашем рынке промкооперации. А это – большая часть загрузки наших небольших предприятий, многие из которых и без того находятся на грани банкротства.

Не готовы

Действующая сегодня у нас система поддержки "своих" (прежде всего – госпредприятий) будет демонтирована, поскольку против нее в ЕЭП предусмотрены специальные меры. Как пишет Путин, "С 1 января 2012 года в полном формате заработает и Суд ЕврАзЭС. Обращаться в суд по всем фактам, связанным с дискриминацией, нарушением правил конкуренции и равных условий ведения бизнеса, смогут не только государства, но и участники экономической жизни". Уговоров и переговоров не будет, будут штрафы. И их придется платить.

Сегодня различия в условиях ведения бизнеса в странах ЕЭП касаются не столько законодательства, сколько правоприменительной практики. Широко распространенное в Беларуси крышевание "любимых фирм", поддержка "своих" производителей на тендерах и конкурсах стимулирует "нелюбимых" сменить юрисдикцию, чтобы иметь возможность защищать свои интересы в судебном порядке. Тем более, что налоговый режим в других странах ЕЭП заметно более щадящий. А другие методы поддержки белорусских производителей, кроме "телефонного права", в стране не отработаны.

В. Путин пишет "о начале настоящей "конкуренции юрисдикций", о борьбе за предпринимателя. Ведь каждый российский, казахстанский, белорусский бизнесмен получает право выбирать - в какой из трех стран ему регистрировать свою фирму, где вести дела, где заниматься таможенным оформлением грузов". Наряду со сложившимся разрывом в уровне оплаты труда, пока действуют не только стимулы к трудовой эмиграции лучших специалистов, но и к эмиграции бизнеса. А кто тогда нашу страну строить будет? Кто просчитал, как эмиграция бизнеса скажется на бюджете?

Равные условия ведения бизнеса существенны для условий, когда конкурируют равные (или почти равные) по экономической силе предприятия. В условиях, когда одна из сторон экономически намного сильнее другой, равные права не достижение, а капитуляция.

Наш президент как-то обмолвился, что в нынешней редакции договор о ЕЭП для Беларуси невыгоден, и мы пошли на его подписание только под будущие от него дивиденды. Однако, слукавил. До этого "светлого будущего" еще дожить надо, любое будущее закладывается сегодня. Кто сможет воспользоваться благами ЕЭП, если чуть не все крупные предприятия мы выставили на продажу, а небольшие – подставили под перекупщиков? И в переходный к ЕЭП период, в условиях нашего валютного кризиса, ничего не сделали для усиления конкурентоспособности наших предприятий на российском рынке. А сами предприятия, обескровленные борьбой за сохранение "модели", сегодня заведомо, за редким исключением, не выдержат атаки своих российских конкурентов.

Мало того, уже год идет вполне шизофреническая кампания по приватизации хоть чего-нибудь. Выставляют на продажу то 5 предприятий, то 100. А уж вариантам комплектования холдинга с КАМАЗом, когда, чтобы обеспечить паритет в холдинге с россиянами, в дополнение к МАЗу предлагается включить в него чуть не любое белорусское предприятие, уже и счета нет. Их уже было озвучено – тьма.

А что было делать директорам белорусских предприятий, которых выставили на продажу? Как можно планировать работу хотя бы в среднесрочной перспективе, если уже завтра ты можешь не быть директором или у нового собственника будут свои планы? В результате, в критический момент, предприятия не в состоянии сформировать адекватную программу действий.

Более вероятно, что нас заставили подписать эти договоры, шантажируя кредитом ЕврАзЭС. Получается, что интересы белорусских предприятий, частных и государственных, промышленных и аграрных принесены в жертву пресловутой "социально-экономической модели". Реально – сохранению действующей системы управления госсектором, возможности централизованно и бесконтрольно распоряжаться ресурсами.

Однако вполне вероятное банкротство государства еще не означает гибели предприятий. А вот массовое банкротство предприятий к банкротству государства приведет неизбежно. Пытаясь спасти "модель", мы и предприятия подставляем, и государство из нынешнего трудного положения не выведем.

Тем не менее альтернативы ЕЭП сегодня у нас нет. Она никак не подготовлена. А готовить ее надо было несколько лет. Сказались и просчеты, и неумение предвидеть. Россия в процессе подготовки документов по ТС и ЕЭП интересы своего торгово-финансового капитала обеспечила. Мы, если внимательно посмотреть на статью нашего президента, получим пропагандистские и политические дивиденды да гипотетическое снижение цен на энергоносители. Выгоды от этого снижения получит, в основном, бюджет. Но компенсируют ли эти выгоды потери нашей промышленности и аграрного сектора?

Как обычно, мы просто не готовы. Ни к ЕЭП, ни вообще к работе в сложившихся очень непростых условиях.