Борьба с коррупцией по-беларусски

Белорусская бюрократия базируется на управленческом централизме. Он очень удобен, но интеллектуально инертен и неповоротлив. По словам экс-спикера верхней палаты парламента РБ А.Войтовича, "главное в нашем государственном аппарате, как там говорят - выдерживать линию", при этом работать там "даже не требуется". Как следствие во властных коридорах уже практически не осталось специалистов, пытающихся отстаивать собственное мнение.


Кто остается? Согласно данным мониторинга о состоянии работы по дебюрократизации госаппарата, проведенного Информационно-аналитическим центром президентской администрации РБ, каждый пятый минский чиновник - грубиян и хам. Два из пяти - безразличные формалисты... И это результаты не независимого, а официального социсследования!

Интеллектуальная инертность, равнодушие и узковедомственная ущербность чиновников - одна из ключевых проблем власти в целом. И белорусской экономики в частности. Чиновника заботит лишь как его ведомству половчее отрапортовать о выполнении локальной задачи. Как решить всю проблему в целом никто даже не задумывается. Тем более, не пытается заняться этим на деле. Зачем тратить лишнюю энергию?

Сегодня и в Европе, и в России активно развиваются негосударственные структуры, мягко "вписывающиеся" в общественную жизнь и задействованные во всех общественно значимых событиях. Государство передает им часть функций, взамен получая поддержку социально активных граждан. И одновременно перехватывая стратегическую инициативу в части построения гражданского общества у зарубежных субъектов.

В отличие от всего цивилизованного мира, в Белоруссии идет обратный процесс. Номенклатура вовсю рапортует, что сама успешно решает все задачи. Никого не заботит, что поспешные выводы в таких отчетах зачастую наносят прямой вред, сводя на нет весь позитив. Одновременно с этим государство в лице чиновников монополизирует в функциональном плане все, что можно. Характерный пример - недавние дополнения в законодательство РБ, расширяющие полномочия спецслужб и сокращающие права граждан и институтов гражданского общества. Вместо того, чтобы использовать социальные энергии своих граждан на пользу белорусскому государству и обществу, их ставят вне закона.

Хотя о каких энергиях можно говорить в рамках системы, где дряхлые 70-летние специалисты по научному марксизму зачастую востребованы и имеют больше перспектив, чем 30-летняя, еще не потерявшая иллюзий и пытающаяся хоть что-то изменить к лучшему молодежь?

Белорусский президент постоянно твердит, что государству не хватает молодых кадров. Тем не менее, в августе 2011 года он подписал указ, позволяющий чиновникам, с разрешения президента, оставаться на госслужбе и после 65 лет. Сегодня большинство представителей первого звена белорусской номенклатуры - это чиновники еще советской закваски, давно перешагнувшие 60-летний рубеж. Суммарный возраст президиума правительства РБ значительно больше пяти веков. На 1 января этого года, по данным Министерства труда, количество пенсионеров в РБ перевалило 2 млн 468 тыс. человек. Это более четверти населения всей Белоруссии. Более полумиллиона пенсионеров (608,5 тыс.) продолжают трудиться. Очень многие - в чиновничьих креслах. Число весьма пожилых госслужащих брежневско-горбачевской закваски и тех, кто пополнил органы управления в начале 1990-х, неуклонно приближается к двадцатитысячной отметке. И это без учета представителей "силовых" структур!

.
Лукашенко обещал сократить бюрократический аппарат РБ, еще в 1994 году. Когда впервые баллотировался на пост президента. Однако, несмотря на постоянно декларируемую с тех пор дебюрократизацию госаппарата, статистические данные свидетельствуют об ином. Аппарат из года в год неуклонно разрастается. Ежегодный "прирост" госслужащих - более полуторасот. "Просто чиновников" - в 15-20 раз больше. В настоящее время в РБ их более 60 тысяч. Для сравнения: в 1994 году их было менее 19 тысяч, а населения в РБ было на полмиллиона больше.


При этом сказать, что функции белорусской номенклатуры выросли пропорционально количеству чиновников, нельзя.

Никто и не говорит. Вернее говорит, но на ситуации это особо не отражается. Например, еще в феврале 2008 года, "повышая квалификацию" глав районных и городских исполкомов республики в Академии управления при президенте РБ, тогдашний руководитель президентской администрации Г.Невыглас констатировал, что "переписка между структурными подразделениями райисполкома, расположенными на первом этаже ведется в течение недели и больше".

Эксперты полагают, что в настоящее время белорусскую номенклатуру можно совершенно безболезненно сократить. И очень существенно, по меньшей мере, на треть. Это только сделало бы работу госорганов более эффективной. И самым лучшим образом отразилось на экономике. Тем более в нынешних кризисных условиях. Также как и сокращение ряда дублирующих друг друга и чрезмерно разросшихся структур, министерств и ведомств.

Например, непонятно: зачем небольшой республике два государственных банка - "Беларусбанк" и "Белагропромбанк" - по сути работающих параллельно; почему на 100 трудоспособных работников колхоза приходится 29 представителей управленческого аппарата; за что белорусские чиновники получали одну из самых высоких среднемесячных зарплат в СНГ (в 2009 г. - более 500 долларов, годом позже, в 2010 г. - уже более 1000 евро)...

Также неясно: каков интерес власти в том, чтобы на 100000 граждан в Белоруссии приходилось 1044 милиционера? И почему расходы на МВД сопоставимы с расходами на всю систему образования?

В ответ чудится идеологически выверенный ответ, убеждающий, что это необходимо не для разгона ничтожной по численности "оппозиции", а для охраны правопорядка. Однако тогда совершенно непонятно - почему в последнее время в Белоруссии так стремительно растет уровень коррупции. Причем именно в органах управления и охраны правопорядка. В частности, только за первых 4 месяца 2011 года чиновники украли из бюджета на 7 миллиардов больше, чем за аналогичный период 2010 года. При этом только имущества чиновников-коррупционеров за этот же период арестовано на 15,6 млрд. рублей, что в 3 раза больше, чем в прошлом году! Лидирует... МВД - 14,7 млрд. выявленного ущерба от коррупционных преступлений и 12 млрд. рублей арестованного имущества коррупционеров. И это лишь видимая, ничтожная толика реальности!

На помпезной борьбе с коррупцией и бюрократией, связанной с номенклатурой как жулик с обманом, остановимся подробнее. Установки чиновничеству бороться с коррупцией были бы уместны в военизированных структурах. Но и там их никто не выполнит. Без пояснения "как именно". Ну а если всему госаппарату приказывают "бороться", да еще и бороться "вообще"... Чего потом удивляться, что такую команду никто не исполняет. Ни один серьезный человек дела. Как это можно сделать, если в самой команде нет дела?!

В результате (и это в самом лучшем случае-!) "борьба" идет не с причиной, а со следствием. Что, например, даже не мешает Генеральной прокуратуре вносить предложения "по гуманизации уголовного законодательства" в виде снижения сроков за взятки...

Ну а номенклатура тем временем, под шумок "борьбы с коррупцией и бюрократией", решает два стратегических вопроса. Первый - как заменить (чужими руками) непредсказуемого и, соответственно, неуправляемого, предводителя на зависимое от себя руководство. Второй - как заставить людей, занятых в производственной сфере, снова заплатить за то, что и так им принадлежит.
Решение этих вопросов взаимосвязано. Одно следует из другого. Пока же белорусская бюрократия копит деньги и через госСМИ интенсивно убеждает нас, что все, созданное в РБ руками работяг, принадлежит государству. Но под государством она подразумевает саму себя. А если так, то тогда номенклатура имеет право свою собственность продать тем же работягам. Или, точнее, тем, у кого есть деньги. Проще говоря, прихватизировать.

Николай Малишевский