СОВЕТСКО-РУССКИЙ ИДЕАЛИЗМ или СЛУШАЯ КУРГИНЯНА (заметки)

  «…Датчане 

                                                                        Бесстыдной  ложью введены в обман.

                                                                        Ты должен знать

                                                                        мой мальчик благородный,

                                                                        Змея – убийца твоего отца –

                                                                        В его короне.»

                                                                              В.Шекспир «Гамлет»

                                                            Вот всё отчётливей картинка,

                                                            она пугала и смешила:
                                                                         "рука невидимая рынка" -
                                                                         "ночного сторожа" душила…

Данный цикл статей родился по результатам прослушивания в этом 2011 году  цикла лекций Кургиняна «Суть Времени» и их обсуждений c моим товарищем по работе, юристом Алексеем Андреевым. Таким образом, авторство множества мыслей и мнений, которые мы оба разделяем и которые по его согласию включены в данный текст, принадлежит и ему.

Записи делались отрывочно, в течении нескольких месяцев и сводились воедино в отдельном порядке. Возможно они не представляют строго систематизированного изложения и содержат множество отступлений, но именно эти отступления, в такой произвольной форме, по-своему подкрепляют и обосновывают те главные выводы, которые мы считаем очевидными.

1.

Критический взгляд на окружающие нас вещи и явления необходим, он полнее раскрывает их внутреннее содержание, достоинства, пороки, полезность или вредоностность, или же их полное бессмыслие и пустоту. Особого внимания заслуживают явления общественные, политико-культурные, к ним, по идее,  направлен всеобщий интерес, от них прямо или косвенно зависит  многогранная жизнь  общества, медленно но неостановимо текущая от простой  обыденности до исторической судьбы  целого государства. Критичность – одно из свойств ума, отвечающего за достоверность и реализм воспринимаемой  нами действительности. Таким образом, снижение критичности в процессе соприкосновения с различными сферами жизни, автоматически влечёт за собой увеличение ошибок в них же, то есть просчётов, неудач и т.д. Так или иначе мы инстинктивно обрабатываем, каждый по своему, критически  то, что  встречается нам на пути и выделяем что-то важное для себя, и это объективно.

Скромная критика Кургиняна, которая нет-нет но уже слышна в среде его вдохновенных слушателей, до сих пор чаще всего касается его невыясненных толком (!), политических  взглядов, и которые, по иронии, позволяют собирать под знаменем «СВ», совершенно разных по политическим устремлениям и социальным  надеждам людей. По настроениям: анархисты и буддисты, коммунисты и религиозники, и многие многие другие различной политической эмоциональной эстетики люди внимают Кургиняну и каждый находят его своим. Именно поэтому, мы считаем  просто необходимым  обсудить не только ряд его мировоззренческих тезисов, но и позицию в целом, его универсальный мессидж обществу.

Как нам представляется Кургинян – явление знаковое, символическое для нашего времени, так как он в хорошем сжатом  виде отражает уровень и качество интеллигентской рефлексии на процессы, происходящие в России, и мире, в котором эта Россия пребывает. Тема эта достаточно интересная и увлекательная для всех искренне и «не очень» интересующихся будущим. Однако где-то заскучавшая, а где и пресытившаяся постсоветская интеллигентская публика пусть не тешит себя очередными иллюзиями относительно своего когнитивного избранничества, эта навязываемая иллюзия является прекрасным искуственным способом повысить самооценку окончательно растерявшихся в современной обстановке людей. Не всё так сложно и не всё так просто, как иногда кажется на первый взгляд. Все политические и экономические ошибки роковым образом повлиявшие на судьбу нашей многострадальной земли (имеется в виду  расчленённую территорию СССР и их народы) как раз и берут своё начало из иллюзий, порожденных комплексом  избранничества одних и комплекса неполноценности других, а также умелым умением сталкивать между собой эти тенденции, ради достижения устойчивости изначально неустойчивых общественных систем. Сегодня, чуть ли не апокалиптическую динамику которых, мы и наблюдаем.

Новая (а для России всё ж таки старая) интеллигентская  мечта исправить мир путем изменения сознания общества, при помощи массировано внедряемых в это общество  идеологически активных людей-проводников, страдает целым рядом врожденных  пороков,  не говоря уже о самом "качестве" поставляемого в массы подобным методом идеологического оружия.  К социальной революции (которая якобы назрела) эти спасители в лучшем случае относятся как к культурно-демократической реформе, в худшем – как к рекламной кампании какой-нибудь продвинутой идеи, типа универсальной пилюли счастья, но с привлечением самых широких слоёв населения, что обязательно происходит по результатам предварительного, «революционно-маркетингового» исследования.  Так сказать «революционного» опроса на тему: «Хотите ли вы жить хорошо?».  Подобная «рекламная» тактика политической борьбы то ли с кризисом, то ли за какие-то неопределённые права неопределённых социальных групп, избирается сегодня многими, свежеиспеченными лидерами популярных левацких мнений, т.с. «экспертами» своей среды, выползающими «под кризис» на особо людные места и смущающими сонный обывательский мир своими  липовыми патриотизмами  и  героизмами.  Как метко написал один блоггер: «…Новые дуче спешат примелькаться и заполнить осовбождающиеся ниши в национальном политцирке. Вот только смениться ли само, поднадоевшее цирковое представление? Изменяться ли их фокусы по политическому перевоплощению из пламенных борцов за народную правду в прикормленных  грузчиков добра народного, нанимаемых на небольшой избирательный срок?».

Собственно такими же методами, имеется в виду внедрение «активаторов» в общественную среду пользуются и те, кто не хочет никаких изменений сознания, никаких исправлений миров, разрушения паразитарных систем  и т.д. Как тут отличить тех от этих, когда они порой спариваются в одной информационной какофонии,  фантастически меняются местами, и даже частями своих политических тел?

Вообще, создание новой материальной действительности путём (всего лишь!) духовного или интеллектуального усилия отдельных продвинутых  индивидуумов, то есть как бы по психологическому метафизическому волшебству – давнишнее ристалище для философско-мировоззренческих битв, происходивших и до этого не одно столетие.  Но сегодня всё как в первый раз - осовремененный интеллигентский дух, заскучавший без дела, в его различных модернизированных личностных эманациях, в эпоху «кризисного бурления мозгов», снова претендует на роль единого универсального источника  всех преобразований в обществе. Этот дух, то ли гегелевский, то ли спиритуалистски наполеоновский, сомнабулически закрывая глаза на всякий научный скепсис, в том числе и тот, что связан с материализмом элементарной человеческой психофизиологии, снова терзаем нашей интеллигенцией. Его снова извлекают из вчерашних научных могил, для проделывания искусственного дыхания, просто таки мертвеющей на глазах, системе. 

В сегодняшних революционных порывах пока больше инерции рыночного маркетинга и сенсорного голода скучающих и пресытившихся информацией снобов, чем реального понимания надвигающихся проблем.  Театральное разыгрывание протеста «сверху», шоуподобная борьба за правду, пока не имеет никакого отношения к сущности кризиса современного человека. Но как видно, материализация всяких духов, в том числе и великих духов социума, ради преобразования общества и его жизни, становится актуальным занятием уже не только для современных мистиков и гадалок но и для нынешних социальных инженеров, получающих в условиях новых, хорошо забытых старых, кризисов капиталистических перепроизводств, свои заказы на формирование необходимого общественного мнения. А это без религиозных психотехник, без спекуляций на абсолютах, научных, культурных, обывательских и т.д. без т.с. классики внушения иллюзий,  необходимых системе для сохранения её относительной устойчивости, сделать просто  невозможно.

Дело в том, увы, что классические манипуляции общественным сознанием с использованием искусственно созданных «лидеров мнения»,  «экспертов знания» (см. А.Грачёв «Как нами управляет пропаганда и политики») в том числе раскрутка «звёзд политической эстрады» (Жириновский, Тимошенко и пр.), а также грубая суггестия их точек зрения и позиций в современных СМИ – вполне  обыденная практика. А для общества продажных истин практика даже необходимая, ибо истины, подобны оружию: кто ими владеет, тот находится в зоне повышенного внимания. И стало быть риска. 

В виду этого ясно, что новые битвы осовремененного модернизированного идеализма, укротившего и присвоившего (или подчинившего) себе материальную природу общества, это с одной стороны и идеалистически, то есть пока романтически бунтующего общественного материализма с другой, опять (!) только начинаются. Начинаются неосознанно и инстинктивно.  Так сказать, ещё не опустошены чаши у одних, и не переполнены эти чаши у других, достатка ли, терпения ли, уже не суть важно.

Тут важно другое - какой класс, группа или сообщество смогут извлечь из этого порой бессмысленного, но яростного противостояния историческую выгоду, естественно, с последующей её конвертацией, в реальные классовые блага, кто победит в поединке за право называть себя человеческим родом по отношению к остальным, чтобы заново присвоить всё культурное наследие выработанное до этого всем человечеством и по новому переписать историю, подмяв под очередное корпоративное эго? Ведь так или иначе, за всеми метафизическими спорами лежит конкретная социальная психология классов, в условиях дисбаланса и регресса,  стремящаяся к своему обострению, к исторической мировоззренческой актуализации.

Если традиционно предполагать, что эту выгоду как всегда, смогут извлечь только нынешние хозяева средств производства, капиталов и научно-технических достижений, то есть уже существующий глобальный класс держателей акций и ценных бумаг этого мира, интернациональных собственников всех приватизированных открытий, технологий и знаний  человечества или ещё хитрее-  научная интеллигенция, находящаяся у них же, у собственников, на содержании, т.с. тот самый когнитариат, живой инструментарий по извлечению и удержанию власти и прибыли - высокооплачиваемые рабы на плантациях буржуазных наук, это значит не понимать ровным счётом ничего в главных причинах кризиса. Это значит рисовать себе эфемерные кризисные картинки, для того чтобы так же эфемерно с ними  бороться.

Огромная масса людей отчужденная, отлучённая и отученная от труда, отчуждённая машинами, технологиями, буржуазным государством, а теперь и новым мировым долларовым порядком с одной  стороны  и огромный, необеспеченный никаким трудом  (ни металлом, ни товаром) капитал с другой стороны, и возлегающая между ними глобальная снобокультура паразитизма и иждивенчества, во всех её многообразных психических формах, приобретших ныне даже статус социально-политических философий - вот одна из возможных кратких характеристик  современного кризиса.  Это просто глобальная бухгалтерская проблема, которую как водится, системе нужно бы переложить на кого-то постороннего, которого надо ещё найти. Это если не считать китайского крестьянина, своим трудом поддерживающего счастливую жизнь глобального  мира всего за 70 центов в день.  

Мир, благополучно превращённый в одно огромное капиталистическое предприятие, с  кучей  лишнего персонала,  стал просто нерентабельным...

Для тех, кого коробят политэкономические выкладки с душком ненавистного марксизма, эту мысль можно пояснить иначе: человек не может потреблять больше чем он на самом деле нуждается.  Во всяком случае это невозможно делать бесконечно ни в масштабах отдельного национального капиталистического организма, ни в масштабах всей мировой капиталистической империи. И если на нашу долю выпало пожить в эту прекрасную, наркотизирующую эпоху, мы можем только вздохнуть – она грандиозно заканчивается, так же как и грандиозно начиналась.  

От культуры, по формуле «жизнь ради потребления», т.е. единственно возможной и правильной культуры легитимизирующей оборачиваемость корпоративных частных капиталов, мы обречены к переходу к культуре иной формации,  к «потреблению ради жизни». Это перестроит всю структуру общественного организма и это будет абсолютным, как и не новым для истории человечества,  хоть и окрашено катастрофически для обывателя, религиозно привыкшего к своему автоматическому рыночному удовлетворению. Сжатие экономики предполагает сжатие элит, а для этого необходимо подготовить условия. Левацкая риторика, протестная лирика -  робкая разработка в направлении этой темы. Ясно как божий день, что мировой паёк уменьшается, что впереди большая склока глобальных собственников и распределителей счастья, как ни демонстрируй они своё глобализаторское единство.  

И вот, если завтра этот обыватель выглянув из окна или включив телевизор вдруг увидит нечто, похожее на полицейский технотронный феодализм под социалистическими лозунгами, пусть не особо удивляется: это совершенно естественный исход экономического «развития» системы, по своему преодолевающей секторные разрывы, деградацию производственных сил и архаизацию идущих за этим всем социально-правовых отношений в обществе, которые теперь могут существовать только  в таком, по своему продвинутом «цивилизационном»  виде. 

Будьте уверены: при таком типе феодализма, будут задействованы  самые последние достижения науки и техники, так называемая хайтек психиатрия и прочее, о которых наш обыватель даже не догадывался, читая глянцевые журналы о недостижимой гламурной жизни.  Сбудутся  предсказания всех тоффлеров вместе взятые.

Настоящий кризис банально материален и имеет свои измерения и выражения. Сегодня его ещё можно выразить в долларах, в демографической статистике, в военных конфликтах, в нефтяных и газовых объемах, в исчезнувших деревнях и городах, в реальных жертвах мифических терактов, одним словом в чём угодно. Туманно? Да. Другое дело – завтра, когда считать будет и некогда и ни к чему уже, нас будут интересовать совершенно иной уровень вопросов.

Но глобальные риторические вопросы типа: «как  жить дальше», «кто виноват»  и «что делать» просто так в истории обществ не возникают. Их не рождает абстрактный дух или мессиански настроенная интеллигенция – их рождает сама жизнь, в самом своём конечном выражении.

К примеру пытаясь подретушировать происходящую деградацию, системе ещё можно закрывать школы, клиники, роддомы и прочее под видом их… реконструкции и таким вот, простым как двери, способом уменьшать нагрузки на и без того разворовываемые местные бюджеты и  при этом, избегать всяческого социального негатива со стороны общественности за подобные действия. Можно заниматься непонятными популистскими реформами «чего-то там» в экономике, но вполне  конкретно и  хорошо кормится «откатами» с её национальных останков и тут же заключать договора о свободной торговле с более развитым Западом. С той самой метрополией, так же… терпящим своё крушение и пытающейся успеть переварить  периферию уже более жёстко, чем даже было до этого.

А ещё, можно быть обычными нищими из супермаркетов,  русскими и украинцами, и до хрипоты спорить на кухнях о цене на газ и о том, кто-что у кого ворует,  крутить друг другу фиги на телевизионных шоу, и до судорожных коликов смешить каждому своих истинных "патриотов", по ту и эту сторону границ, делающих на нефтегазовых трубах свой глобальный евроинтеграционный гешефт не выходя из своих газовых дворцов.

Можно говорить на высокие метафизические темы и абсолютно не касаться темы, как и откуда, какими нравственными богами начисляется заработная плата, с дремучей инфантильностью  полагая, что уж в этом плане всё происходит чисто автоматически.

Можно многое, но ТАКИЕ вопросы, если хоть краешком появляются на горизонте, рано или поздно подчиняют себе и все остальные.

Учитывая то обстоятельство, что у русского народа, как и у родственных ему «братских» народов, уже нет  времени для метафизических споров и умствований в столь драматический для русского государства и его истории момент, уповать на сомнительные теории Грамши, молекулярно-информационные «рекламные» революции, на запуск в толпу массовиков-затейников, не имея для них ни реальных исторических оснований, ни тем более должного материально-технического (экономического) обеспечения - просто  нелепо.

 Существующая система глобального производства и распределения полностью контролируя и подчиняя  себе национальные экономические потоки не оставляет никакого шанса даже на мизерную материализацию самых благостных, самых безобидных идеек  порождаемых  во спасение погружающегося в кризис общества. Не говоря уже о тех идеях, которые этой системе пусть и нужны, но политически просто противопоказаны. Поэтому молекулярные революции, как и их рекламные кампании вполне возможны, но только для тех, кто имеет для этого не только должную политическую необходимость, но и должные средства: революции должны быть экономически оправданы, для их организаторов, а иначе это это ничем не будет отличаться от активного отдыха на природе, в результате которого одним достануться объедки с праздничных столов, а других просто изобьют, ради креативной убедительности всего мероприятия.

В который исторический раз остро возникающий вопрос «быть или небыть» русской государственности в перманентной обстановке мирового кризиса, быть или не быть такой обширной и насыщенной полезными ископаемыми территории под единым государственным управлением среди алчущих политических трупоедов, полностью обессмысливает любые интеллигентские рефлексии - заигрывания с идеализируемым прошлым, с давнишними иллюзиями, с отжившими мыслеобразами, отработанными мировоззренческими схемами и прочим, из чего нынче как из детского конструктора будут пытаться слепить наше новое национальное самосознание.  Взамен растраченного или обанкроченного  старого.

Его, национальное самосознание, вновь пытаются слепить, профессионально учитывая традиционные для русского характера черты и свойства, то есть основываясь на русской генетической склонности к максимализму, к богоискательству и богоборчеству, к жертвенности, только теперь с виртуозным использованием советской эстетики, не имеющей  никакого реального отношения к политэкономической  сути советского общественного строя.

Его пытаются слепить из чего угодно, только не на вдумчивом сопротивлении глобальной капиталистической метрополии и её принципам, положенным как система аналогия и в основу жизни национальных государств, ибо в таком случае, это вдумчивое сопротивление нас может привести опять к… Ульянову-Ленину. К его знаменитому «империализму как высшей стадии капитализма» со всеми вытекающими последствиями. Таким образом, Ленин, вдруг восстанет не как каменный истукан, обгаженный голубями и  свободно порхающей от заказчика к заказчику либеральной интеллигенцией, а как единственный русский политик, государственный деятель, сумевший в своё время, правильно оценить  исторический момент и сконцентрировать внимание всего русского многонационального общества на главной проблеме и потому преодолевшей её.

Но принципиальная важность происходящих ныне в России и мире событий, говорит ещё и о том, что вся та огромная поп-культура, поп-наука, поп-обществоведение и прочий популярный хлам научных имитаций, произведённый переродившимися и деградировавшими в современном буржуазном гедонизме поколениями интеллигентов, как на Западе так и у нас, и которые привыкли пользоваться своим отчуждением от общественного процесса как оправданием собственной экзистенциальной беспомощности и интеллигентской безответственности  перед всем родом человеческим, его судьбой и историей, вся  эта их нетрезвая и самодовольная техногенная культура, ярко упаковывающая  геномодифицированный интеллектуальный продукт взамен настоящего, натурального, культура, раздутая по типу классического долгового пузыря капиталистического  эгоцентризма, только теперь уже как долга окончательного, связанного с отсутствием реальной гуманности, долга настоящего, а не долга спекулятивной, изувеченной «под рынок» трансгуманности, вся эта растлившаяся «в самой себе и для себя» бессмысленная культура, уже не способная ни объективно отразить ни трезво оценить (не говоря уже о том чтобы ответить) на кардинальные вопросы  современности бытия, эта культура должна быть  безжалостно выброшена, на свалку бесполезных  раритетов – торговых марок уходящего мира.   

И вот, именно эта беспомощность и безответственность, а так же остальное, находящееся в полубессознательном состоянии, взятое вместе и рассматриваемое уже на новом диалектическом витке и сочетании, мы считаем симптоматичным для нынешней советско-русской интеллигенции, её роли и попыток в условиях современного общественного кризиса что-либо прогнозировать. Тем более показательны её рекомендации обществу в качестве многочисленных диагнозов, разоблачений, с коньюктурным  использованием леворадикальных идей и протестной риторики.

Эта левацкая риторика, с одной стороны наполненна старым, хорошо забытым русским идеализмом и романтизмом, т.с. патриотическим богоборчеством, революцией «под водочку и огурчки» из супермаркета (см. Застольные протесты в России), так и относительно новыми вульгарно-футурологическими концепциями современного, находящегося в плену у собственной, доморощенной, и западнобуржуазной иррациональности мышления, с другой. Такое техницистское богоискательство и экзистенциальная футурология есть самая профанирующая злобу дня смесь, какую только можно себе  представить. Причины всевозможных регрессов ищутся в чём угодно только не в изначальной иррациональности частнокапиталистического существования общества, в маятниковости. То есть не в абсурдности политэкономии частного капитализма, не в элементарных законах общественного процесса (о которых в постфилософском угаре Дугиных  забыли) а в смешной полуромантической логике о необходимости изменить общественное сознание, при помощи  гипнотизма феноменологий  и духовными заклинаниями системы: «Будь патриотичнее и справедливее!».  Это очень напоминает чтение платной молитвы над автомобилем городского великосветского жлоба, чтобы он никогда не ломался.

Вот так, смешно суетясь,  и на самом деле всегда по своему торопясь к авторскому, то есть, индивидуальному рыночному успеху в ряду других социальных групп конкурентов, русская интеллигенция, настолько увлеклась компромиссами со своей национальной совестью в угоду западной культуре, постоянно её оценивающей на соответствие неким общечеловеческим стандартам, настолько смирилась с тайным комплексом собственной "неполноценной полноценности", что проспала на этом пути очень важные  судьбоносные станции объективного национального самоосмысления. И теперь впопыхах пытаясь собрать  воедино свои эклектические духоборческие образы справедливости в нечто органическое целое, способное к сопротивлению нахлынувшим «незнамо откуда» социальным болезням,  она получает раз за разом страшных и нежизнеспособных политических уродцев. И каждый раз, нищету своих философствований, в том случае, если любимая ими универсальная наукообразная футурология «на все случаи жизни», каким-то образом не применима, она пытается прикрыть политическим эпатажем левизны, политическим левым китчем, который очень охотно покупается частнокапиталистической властью .

Вот и теперь, громкая актуальность, полуконспирологическая истерия, эмоционально извергаемая «в массы» нашими медиамессиями чаще всего, эта бутафорская пальба холостыми философиями «в воздух» ради дешёвой популярности и рейтингов их статистических сайтов,  вполне заменяет  им отсутствие умения давать полноценные ответы.

Причём на свои же столь креативно задаваемые вопросы.

И пока, этот тип производства идей и мнений удовлетворяет медленно нарастающий информационный голод толпы, который будет объективно углубляться с голодом экономическим. То есть не с усилением романтически-инфантильных экзистенций, а с объективной кризисной ломкой потребительских социальных привычек общества.  Но вот что будет дальше, когда отвечать надо будет о чём то таком, на что может ответить только оружие, причём с одной или другой стороны, покажет только время.

Как мы видим, понимание обществом своих социальных проблем ещё далеко не вышло за рамки популярных экспертных мнений, и надо быть уверенным, что современная система, как система «справедливого» рыночного  распределения  регресса между всеми неудачниками, участниками шоу "кто сегодня слабое звено?", сделает всё возможное, чтобы это мнение таким и оставалось на самый долгий, какой только возможен, срок.  Сегодняшняя популярность экспертов, которая обратно пропорциональна завтрашней актуальности, позволяет находить в ней всё новые и новые дополнительные ресурсы для манипулирования общественным мнением: проблемами, перешедшими в своё тотально актуальное  состояние, манипулировать уже будет всё сложнее и сложнее.  Всегда может наступить момент, когда медицина, как говорится, будет бессильна. 

2.

Современный кризис общества невозможно отделить от кризиса жизнеобеспечения, то бишь от экономики, а кризис экономики  невозможно отделить от кризиса мироощущения и тупика общественной мысли. Общественная мысль как кривое зеркало современного сознания  отражает настоящий кризис и должно пройти достаточно времени, чтобы это сознание выровнялось и очистилось от кухонного интеллигентского субъективизма, вполне оправданного в относительно сытые годы и абсолютно не приемлемого в период общественных, массовых проблем. Кризис этот, продолжающийся, по большому теоретическому счёту, уже более столетия, заставляет нынешнюю буржуазную  общественную науку более аккуратно избегать опасных обобщений, старательно отделять одно опасное знание от другого и в таком расчлененном виде перепрятывать их в различные структуралистские философские тайнички, как вещдоки своего полного и научного и политического банкротства-преступления. Частный капитализм боится элементарного и главного: общественного обвинения в нерациональности. Всего лишь. Что хозяйственная деятельность огромных по мощности и производительности сил в пользу узкого общественного класса – это просто НЕ РАЦИОНАЛЬНО. Мысль эту можно назвать и марксистской, но причём тут даже марксизм, если судьба и экология целой планеты и всего человечества  в руках корпоратократии?

В этом-то смысле футурология, которой брызжут вместе с интеллектуальной слюной и наши русские патриоты, жалко копируя свои заграничные аналоги, ради дешевой популярности своих в корне коньюктурных  движений, весьма примечательны и можно даже, сказать, классически традиционны.  «Дугины» со своими «концами философии»  также смешны и нелепы, как и «фукуямы» со своими «концами истории», хоть и успели подсесть на коммерческую успешность в своих доморощенных "Закатывающихся Европах". Они и подобные им, как певцы и философы собственной интеллектуальной смерти, возвышаются серым пятном на фоне серого пространства, как городская депрессивность на фоне аграрной эсхатологии. О чём бы они ни говорили, говорят только о ней – смерти, лелеемой, интеллектуально подкрашиваемой, красивой  смерти общественного процесса в их понимании и мироощущении, и которую они беруться ещё и анализировать, распространяя тем самым всё тот же дух паразитарной философии, модернизированной смердяковщины как у Достоевского.

Паразитирование на паразитировании (!) – это большое научное «достижение» и интеллектуальный изыск для современной отечественной философии и науки, считающей себя продвинутой и  передовой! Впрочем и это закономерно: регрессирующий, кризисный общественно-политический порядок частнособственнического сословного перераспределения, выносит  на поверхность только то, что ему выгодно. В крайнем случае, безопасно.  А то, что фукуямы и дугины и прочие «шпенглеры нашего колхоза», для данной системы отношений, считающей себя единственно правильной и возможной, политически  безопасны – нет никаких сомнений. К ним успешно рвётся и Кургинян, стремящийся своей эклектикой и интеллигентским миксом рефлексий, занять свою нишу в пантеоне современных ловцов душ человеческих.

Из социально-политических проектов имеющих подобную идеологическую «базу» благополучно выходят  осовремененные, модернизированные, но традиционно оппортунистические, профессионально сработанные политтехнологические конструкции, политические партии - «плацебо» по управлению нарастающим социальным протестом, энергией, паром, «облаками» («СВ» № 35), и которые после, в случае успешных раскруток, заслуженно получают в награду именные госдумские лежаки под ласково пьяным русским солнышком. То есть создаются  политические проекты, выполняющие чисто тактическую электоральную задачу, причём на очень краткосрочную перспективу, так как другими масштабами рассыпающаяся в прах  русская система оперировать уже не в состоянии. 

Речь идёт об политических проектах,  ничего принципиального в судьбе России не только не меняющих, но и что самое обидное, ещё и усложняющих.  Однако созданные, как уже сказано было выше, с широким использованием леворадикальных мыслей и протестной риторики они закономерно дискредитируясь сами, как заведомо спекулятивные и идеалистически бесплодные, автоматически дискредитируют  любую социально-протестную мысль вообще, что логически выгодно известным политическим силам в нынешней непростой социально-экономической обстановке. Им, этим силам приятней  слышать левую риторику из уст новых  Рузвельтов, чем из уст новых Лениных. А для этого надо их рузвельтов готовить планово, заранее, как и заранее подготавливать и обставлять их святое пришествие.

Плановость и материализм на службе частнособственнических систем  капиталов!

                И вот, наблюдая интеллигентские потуги Куригиняна, с одной стороны, мы видим движение, во главе которого стоит  лидер, наконец громогласно и уверенно заявивший о готовящемся будущем расколе России, и это не может не находить искреннего протеста в наших сердцах, в виду того, что мы и сами живём в постоянно раскалываемых и раздираемых бывших союзных республиках,  в данном случае Украине. С другой, мы с огорчением видим, куда, в какие идеологические дебри, философский туман и в конце концов социально-политический тупик,  направляется движение «Суть Времени» с его массой казалось бы образованных мыслей и людей, искренне поверивших Кургиняну и прежде всего «эмоциям справедливости» своего медиапастыря.

                Мы увидели в какую мировоззренческую эклектику и политический авантюризм  направляется виртуальная общественная мысль вообще, предварительно соблазнённая  откровенной левизной и спекуляциями на советских образах.  Стало быть, в какую, безопасную гавань для реально существующей  системы уводится всё более раскаляющееся и традиционно революционизирующееся в кризисе,  русское общественное сознание.

Тот по-русски театрализованный политический балаган вокруг профессионально профанируемых  национальных интересов, продолжающийся уже более полувека со времен Хрущева, не мог пройти бесследно. Он даёт о себе знать откровенным кретинизмом и охлопатриотизмом целых поколений. Поэтому  искусно поддерживаемый и что очень важно – тщательно пропагандируемый бардак, настолько утомил общественное внимание, настолько снизил  чувствительность общественного нерва до состояния полной анестезии, так лихо притупил способность огромной массы, казалось бы, иной раз и неглупых людей отличать главное от второстепенного, что спокойного мирного возврата в мозговой тонус уже быть не может. Мы по-прежнему склонны чаще  верить умной интеллигентской позе, чем вслушиваться в логические доводы.  А когда на «умность позы» работает такая мощнейшая массмедийная система как существующая российская, с её контентами и ресурсами, уж конечно она не позволит никаких сомнений в достоверности генерируемых «лидеров мнения», а тем более сравнений, с чем либо (кем либо) ещё, что вполне может привести и к её же саморазоблачению... Поэтому всё должно быть достоверно, и протест, и кровь и эмоции.

Так политическая мистерия превращается в истерию, оставляя после себя чувство досады и усталости, а вчерашний интеллектуальный кумир начинает медленно, но верно интеллигентски хамить целому обществу, как банальный жлоб с привычками сноба и изворотами интеллектуала: «кто не с нами - нам всё равно, но мы победим!».  

Всё было бы ничего, если бы только Кургинян не играл (причём достаточно профессионально т.е. по-режиссерски)  на самой больной и трепетной теме для наших славянских народов, а именно теме погибшего СССР, утраченных возможностей, преданных и проданных ценностей, то есть всего того, что было добыто кровью и потом наших советских предков во время Великой Революции и Великой отечественной войны, и что превратилось для многих наших соотечественников в необъяснимый, а порой и непереносимый факт истории их странной гламурной Родины. Даже самые одухотворённые и наполненные нравственным пафосом  спекуляции на прошлом,  с точки зрения реально происходящей политики, а тем более перед лицом будущих испытаний и проблем – полнейшая бессмыслица. Такие войны и такие революции одним русским духом не питаются и не выигрываются, чтобы так просто, спустя десятилетия набирать на них политические очки. Нам же пытаются навязать упрощённую сложность понимания этих исторических событий и при  этом облачают их в западную структуралистскую одежду, сшитую по последнему слову западной философской моды!  Успокоительной и всё расставляющей по нужным полчкам в сознании того самого растерявшегося обывателя.

Настоящие испытания наших народов, за эту нашу благовоспитанную любовь и веротерпимость к своим менеджерам по продаже национальных интересов, в том числе и всевозможных «первородств», ещё впереди. То есть главные плоды этой тотальной «торговли первородствами» ещё в будущем. И тут вряд ли обойдётся костюмированным футурологическим спектаклем ради высших смыслов.  А пока...

Вослед западной поп-политологии, изобилующей буржуазной научной аморфностью, определяя бывшее Советское государство в русле западного обществоведения, как   просто политический «проект», пусть и соединяя его с некими большими трансцендентными национальными смыслами, Кургинян полностью отрывается от элементарной исторической, духовной и материально-экономической насущности жизни народа, и не только русского.  А тем более от создаваемого им для реализации этих насущностей -  государства. Это не говоря уже о странном, как для его позы социал-демократа, непонимании  настоящего исторического и цивилизационного смысла социальной революции вообще. В этом, Кургинян впадает в крайнюю интеллигентскую экзальтированность,  ту самую политическую наивность и романтизм, если не духовный авантюризм, весьма и весьма смахивающий на меньшевистскую демагогию в период великих революционных событий и последовавшего за ними русского выбора в начале ХХ века,  являвшегося уже тогда мучительным выбором  между  трудной, но самостоятельной жизнью, полную и испытаний и национального подвига; и сладкой европоцентричной смертью, полной философского идеализма, технического гедонизма  и диванного бунтарства русского мелкого буржуа, обломовщины.

Чем ближе государство и его отношения к народу, к большинству, к физическому естественно-природному собственнику, а не к собственнику-политическому, тем оно устойчивее и жизнеспособнее, и чем дальше, чем отчуждённее, тем больше  напоминает «машину для поддержания господства одного класса над другим» (В.Леннин) со всеми вытекающими социально-динамическими последствиями.     

Славянский человек, как и вообще человек, в кургинянской по сути проевропейской футурологии (другую он не использует) с вкраплением советско-русских «великодержавностей»,  то есть как человек со всеми своими насущностями и потребностями (пусть и искажаемыми тотальным рынком), благополучно исчезает. Он растворяется в системах координат всевозможных национальных модернизмов и футурологизмов, как в философской кислоте.  

Связи между популярной  критикой общества потребления и чем-то, больше похожим на радикализм голодных, призывающем к борьбе с криминальным капитализмом и олигархией, превратившей народ в нищий, административно зависимый объект в собственной стране, в концепциях «СВ» отсутствует полностью. То есть как Кургинян будет дальше микшировать голод одних и потребительство других, не различая социологически  в своих мельтешащих социологиях ни тех, ни других, совершенно неясно. 

Кургинян сам, похоже в своих рецептах спасения и направлениях выхода к свету, запутался. Однако это не мешает ему усердно пиарится в СМИ на формируемых злободневностях дня.

В его полуфилософских проповедях легко уживаются как элементы экзистенциалистского сектантства, интеллигентского слабенького бунта против капиталистической машинерии,  как уже говорилось, очень похожие на современный римейк советско-русского богоискательства и нравственной  нирваны, так и чистейшей воды прозападные концепции всяких научных прорывов,  способствующих в конце концов, разрешению всех  социальных проблем. Эта, по сути совершенно западническая мысль у Кургиняна, не нова, хоть он её каждый раз забалтывает и прячет в диалектику: упование на новый технологический прорыв - вот то, на что остаётся надеяться западному миру, миру метрополии частнособственнических корпораций, полностью захватившим все национальные  факторы производства, в том числе и науку и таким образом тотально ограничив всякое альтернативное творческое начало всего человеческого сообщества. Судьба Хусейна и Каддафи, свежие примеры воспитательных актов, предупреждающих всю мировую элиту о запрете на собственное  государственное творчество. Но именно они, в такой форс-мажорной форме и исполнении, говорят о глубоких проблемах сложившейся системы, так как система живущая по принципу устрашения и подавлении, становиться ненавидима всеми без исключения, даже теми, кто её вынужден из всех сил поддерживать.    

Так или иначе, политтехнологический ресурс для благополучного паразитирования на администрировании «мыльных» капиталов катастрофически тает и чтобы вырваться из этого замкнутого круга, рано или поздно всё равно необходимо будет прорвать кольцо блокады и  обратится к широким слоям общественности, к самым простым её социальным законам и задачам. Рано или поздно жизнь восстановит попранную логику бытия и придётся обобществить все ресурсы. Историческое наказание за сопротивление этому неотвратимо.

3.

Как и во всех идеологиях, создаваемых наспех, т.е. под общественный кризис, человек в «Сути Времени» Кургиняна из цели превращается в средство, материал для воплощения каких-то неконкретных высших смыслов и туманных полурелигиозных идей техногенной современности. Кургинян умело лавирует между интеллигентским атеизмом и религиозностью модернистских экзистенций, и эта позиция «ни там ни тут» универсальна и удобна для любых возможных политических поворотов.  А они в России, по всей видимости, как всегда, ожидаются крутые.

В социальной логике и мыслеобразах Кургиняна  как никогда отражается, паника существующей общественной мысли. Потому-то использование массового человека исключительно только в качестве расходного материала закономерно: это предвестие будущих тотальных аллюзий. А всё тотальное, очень  легко превращаются в тоталитарное, дело только за их раскруткой и широким политическим использованием  по принципу «что угодно только не реальная социальная революция». 

Конечно, мы искренне убеждены в том, что жизнь и целостность  славянского мира, напрямую зависит от целостности всех народов евразийского континента  и всех их государственных территорий. Как и от целостности и самостоятельности их экономических систем, чего увы, в эпоху глобализации, давно уже нет и быть не может по определению. И дальнейшее развитие кризиса глобального финансового капитализма, с его тупиковым унифицированным обществом, будет способствовать только усилению попыток административного перекраивания восточнославянских  территорий (как и суверенных территорий вообще), оптимизации их с точки зрения целесообразности экономических интересов глобальной буржуазии. Той самой, глобальной буржуазии, которая благодаря интернациональному демократизму долларовых капиталов вместо демократизма национальных валют, уже давно имеет своё мощное представительство в руководстве  большинства  постсоветских республик, не говоря уже об заангажированных  общественных движениях. 

Глобальная экономика, а точнее нынешний её новый «неожиданный» кризис,  будет стремиться оптимизировать национальные политические конфигурации «на местах» в угоду собственной эффективности и потому  порождаемые такой «политикой»  региональные  конвульсии в виде различных народных протестных движений, от интеллигентских рефлексий в числе которых и «Суть Времени» Кургиняна, до уличных бунтов, будут в центре пристального внимания у глобальных менеджеров.    

Но до той поры, пока существующая система наконец полностью не обанкротив человека, возомнившего из себя глобального потребителя, не обесценив его жизнь, не запутав в бесконечных лабиринтах бессмысленности его бытия, не взорвёт действительность, не поставит на край реальной, а не футурологичной пропасти и не обратит его взор, в конце концов, к самому себе, только уже с точки зрения жизни всего человеческого рода, всего сообщества, а не отдельного креативного класса приватизировавшего истину и держащую её в банковском сейфе под охраной, до той поры его индивидуальный корпоративный эгоизм будет по прежнему  разрушающе доминировать над эгоизмом рода. Банкротство современного человека, впереди и оно должно быть  столь оглушающим, что наконец обратит его к себе реальному, а не придуманному и запутавшемуся.

И пусть это банкротство и последующий поиск самих себя и истин, заставит принести множество страшных исторических жертв, но именно так, заплатив, таким образом достаточную цену для необходимого сосредоточения всей человеческой культуры, всех наличесвтующих материальных и духовных сил человека на единственно правильной и возможной цели всего живого – самосохранении вида через его  развитие, оно сохранит и смысл человеческой жизни вообще.

Отсюда главный классовый поединок будущего: общное или индивидуальное?  Кто обладает исключительным правом человеческого рода – большинство, ставшее лишним в регрессирующей системе капиталистического техницизма или корпорация индивидуалистов, балансирующая на краю возможностей своей изношенной системы?

Сегодня, истерически популяризируемые под кризис политические попытки воплотить  в жизнь футурологические смыслы и божества нашего техногенного существования, только  поддерживают, только продлевают судороги,  спешащего развалится мифического здания  глобальных капиталистических иллюзий.

Забытые и перевранные законы общества, природы и бытия вступая в свои полновластные права, уже готовятся потрясти надуманные постмиры  современного полусумасшедшего «техногенного человека». И движение это никем и ничем не остановимо.

                                                                                  4.

Признавая  неосведомлённость в некоторых биографических данных режиссёра Кургиняна, а также в его деятельности в московской политической, культурной и бизнесовой (!) жизни, мы сознательно ограничили себя прослушиванием только цикла передач Кургиняна «Суть Времени», Манифеста «Сути Времени» и чтения «Постперестройки».  Считаем, что как раз это обстоятельство и смогло обеспечить нам главное: возможность выразить собственное  восприятие и анализ того, ЧТО на этих лекциях говорилось самим Кургиняном, а не что слышалось или виделось другими, или подано кем-то в пересказе.

В целом, будучи разочарованными, в уровне, а главное в НАПРАВЛЕНИИ просветительства, уводящего мировоззрение массы людей в странную смесь западного техницизма и великодержавного русского идеализма, в конечном счёте хотелось бы всё же поблагодарить Сергея Эрвандовича Кургиняна в той прекрасной и давно забытой иллюзии интеллектуализма и правдоискательства, которую он, как режиссёр, смог изобразить, используя гипнотизм собственной харизмы и достаточно зрелый литературно-философский слог. Даже эта иллюзия в рамках существующего исторического процесса - мучительного «отрезвления масс», может служить лишь очередной ступенью в осознании русской общественностью своего настоящего положения. Осознанию того, что нужно, что возможно и что необходимо делать, чтобы более чем полувековой путь блуждания русских народов по «западным лабиринтам (!) собственной истории и неосознанных национальных интересов, теперь  начинал подходить к своему естественному  логическому концу.

В целом, «Суть времени» Кургиняна, вольно или не вольно, но является одним из «охранительных» политтехнологических проектов путинской России, российского т.н. периферийного капитализма,  вмонтированного в мировую капиталистическую систему, и таким образом он может быть направлен на максимально возможное историческое продление его существования в нынешнем принципиальном  современном виде. То есть, он направлен на консервацию основных «завоеваний» большого бизнеса «на национальных интересах», но уже с использованием советской символики, заигрыванием с левой идеей и игрой в революцию. Этот последний политтехнологический ресурс, ресурс «советского»,  теперь вынужденно используется на фоне катастрофического падения легитимности всего буржуазного избирательного процесса, без которого любая власть не имеет основы.

Даже радикальный романтический тезис о национализации крупной промышленности, «скромно» выданный Кургиняном в качестве подтверждения своей революционности и искренности,  только подтверждает как далёк наш интернетный советско-русский интеллигент от понимания своего бесконечно зависимого положения, как собственного, так и опекаемого им народа.        

Катастрофически нарастающий кризис легитимности русского капиталистического государства и созданного им "под себя" общественно-политического строя, исходя из разгромного проигрыша Западу по всем национальным, экономическим, геополитическим, культурным  и другим показателям, заставляет местные политические силы решаться на разные отчаянные попытки, вплоть до попыток приватизации советской истории, как бы изощрённо и коварно это не выглядело. То есть, заставляет делать попытки опереться на ту легитимность, которой они  никогда не обладали и обладать не будут, но вынуждены  тщательно в неё рядится, ради самосохранения.

Стоит задать вопрос, для кого, для какой России и для какой системы создаётся так называемый аттрактор? Под что пытается Кургинян и К. подложить матрац, ради смягчения удара при  его падении?

Как сказал один из комментаторов «СВ»:  «Почему бы не одеть красные штаны и затесавшись в голодной толпе не перепрятать…  Наворованное?  Перестроечные пилюли отрыгиваются, но не всеми, а в соединении с современной изысканной ложью дают вполне ожидаемый  результат...

В конце концов, смог же рабовладельческий частнособственнический строй (прародитель всех будущих капитализмов), переварив социальную сущность христианства, и разложив его на удобоваримые католические, протестанские, и другой философско-религиозный субстрат, приватизировать и саму первоначальную христианскую идею социальной справедливости! Почему бы так же традиционно не приватизировать и советский образ социальной справедливости и вернуться в партноменклатурное царство 80-х? Если возможна была реставрация капитализма из кризисного номенклатурного СССР, то почему невозможен возврат в номенклатурный СССР из умирающего в кризисе капитализма? Сам СССР 80-х с его выжившими из ума «старцами на мавзолеях» устраивал практически всех, так как он не представляли уже никакой принципиальной угрозы ни экономической ни тем более политической системе метрополии. Все их действия были продиктованы исключительно внутренними геополитическими обстоятельствами и стремлением избежать собственных проблем, как и всегда - за счёт аборигенов, нас, третьей, периферийной стороны. Всё дело было только в целенаправленном управлении уже существующими процессами…».

Тут даже стоит добавить из Кургиняна:  в управлении энергией народа…

Примечательно, но в своих многочисленных материалах Кургинян позиционирует «Суть Времени» как внутренний политический проект, предназначенный исключительно для Российской Федерации. Но развивая свои мысли в контексте «проекта» СССР-2, и далее до мировых масштабов, он ни словом не упоминает о роли бывших союзных республик в этом проекте, ни в прошлом, ни в настоящем, ни тем более в будущем.

Если даже так, искренне желающих восстановить СССР-2  всё равно «женят не спросясь», можно только догадываться, на каком уровне и как, очень тонкий «национальный вопрос» способен решаться такими «восстановителями» охранителями!  А если учесть, что  система любого  частного капитализма  это система всегда двойная, состоящая из «центра» (процветающая капиталистическая метрополия, паразитирующая на финансовом капитале и административном ресурсе приватизированных национальных институтов  государственной власти) и «периферия» (архаизирующаяся, регрессирующая, криминализирующаяся колония)», современная Россия, будучи сама периферией глобального мира, будет выстраивать свою внутреннюю политику точно по такому же капиталистическому принципу и в отношении глубинки: центр - локальная метрополия (Москва/С-П(б)) и внутренняя колония – ресурсная провинция. Метрополия высасывает все соки из периферий и для продления своего дальнейшего паразитарного существования классически заинтересована как в усилении своей политической власти, так  и в расширении обираемых колоний. Вот к примеру,  Валлерстайн говорит более конкретно: «Капитализм только и возможен как надгосударственная система, в которой существует более плотное «ядро» и образующиеся вокруг него периферии и полупериферии». 

Критика капитализма Кургиняна, к которой он вроде и призывает и которой размахивает как флажком, в качестве электоральной заманухи, т.с. социал-демократического маячка, имеет расплывчатый и явно двусмысленный характер. Эта критика капитализма по-кургинянски, т.с. «с сожалением», весьма напоминает идеологическое замыливание глаз от современной исторической проблемы, в своё время широко используемое Вторым Коминтерном, с целой плеядой его «пламенных»… конформистов.  Напоминает и многочисленные меньшевистские пафосные призывы о спасении нации, сохранении (охранении) России и т.д.  звучавшие в начале революционного ХХ века. Напоминает всё то, что не помешало «патриотам» России, после Генуи и Гааги сесть в обозе интервентов, надеясь на небольшой возврат своей частной собственности и классовых привилегий.

Таким образом, политехнологический проект «СВ» скорее призван идеологически обеспечивать консервацию путинско-медведевской периферийной  России путем интеграции в капиталистическую Российскую Федерацию (в той или иной форме) постсоветских республик по капиталистическому принципу. Одно из таких проявлений – попытки поглощения газотранспортной системы Украины и Белоруссии путинскими корпорациями и устранения местных национальных капиталистиков-конкурентов от «большого энергетического  бизнеса». То есть речь идёт об «интеграции» на правах колоний, чем о сохранении территориальной целостности России. Внешне это возможно и будет выглядеть, как реставрация «СССР 2.0», но будет иметь совершенно другие цели. А уж то, что подобная реставрация СССР-2  не будет иметь никакого отношения к реальным  интересам русского, украинского, белорусского народов  -  и подавно.

Только так, то есть, учитывая отсутствие в программах, бронзовеющего уже просто на глазах Кургиняна, реальных политико-экономических принципов будущего, а всё больше рефлексивные метафизические конструкции, этим и может быть объяснено отсутствие в Манифесте «После капитализма» каких-либо упоминаний о странах  постсоветского пространства, потому что «объединение» при такой законсервированной системе капитализма под флагами СССР-2 , (не имеющим  ничего общего с общественно-политическим устройством бывшего Советского Союза) может происходить только на неравноправных условиях, то есть путем классического капиталистического поглощения, той же колонизации, только мягкого, «политтехнологичного» характера, и что будет в корне отличаться, от принципов, положенных в основу создания СССР.

Обо всём этом и многом другом, искренне и настоятельно призывая к трезвой оценке  прошлого, происходящего и будущего, мы и хотим поделится с Вами.

                                                                                                                                 Днепропетровск. Станислав Заморский

                                                                                                                                 Октябрь. 2012 г.

 (продолжение следует)