Плов

- Чтобы выжить при посещении воскресного рынка, надо идти на него сытым, - повторял Илико, продвигаясь среди шумной толпы.

Позавтракать я не успела, проспав будильник, но чувствуя свою вину - быстро собралась, под добродушное ворчание моего друга. Хотелось есть... потому я и не могла в полной мере трезво оценивать серьёзность процесса.

Верность слов Илико я уже чувствовала физически, ругая свою воскресную лень и необязательность.  Меня закружила, заморочила волна запахов!  Вид всевозможной еды дразнил и отдавался лёгкой тошнотой.

- Иначе накупишь того, чего и не надо, - продолжал вещать Илико, важно и неспешно проплывая по рядам. Я следовала за ним, лавируя среди людей и тележек, как слепой за собакой-поводырём. Неосознанно повторяя все шаги Илико, я  каждый раз утыкалась ему в спину, пропустив знак стоянки и не в силах оторвать взгляда от очередной горы ярких заморских плодов.

- Попробуй, красавица! - слышала я со всех сторон и радостно пробовала всё подряд.

Рынок засасывал в себя, заставляя забыть о конкретной цели, с которой мы пришли сюда, в это раннее осеннее утро. Ровный гул голосов, шелест пакетов и купюр. Руки, берущие и отдающие. Глаза продавцов, ловящих взгляд покупателей и расхваливающих свой товар, используя прилагательные только в превосходной степени. Смешение разноязычных разговоров, восклицаний, удивлений, отрицаний и шутливых торгов.

Озвученные желания мгновенно исполняются торговцами, выскакивающими из-за пирамид овощей и фруктов. Твёрдая цена на подвижные натюрморты, быстро меняется, если у нас возник интерес. "Только тебе, как родному! Не пожалеешь, вернёшься, благодарить будешь!"

Но нас не собьёшь! У нас есть цель! Сегодня воскресенье и мы готовим плов.

Мясные ряды выстроились баррикадами всевозможного мяса, розовеющего и краснеющего свежей кровью. Пугающие головы свиней с неуместно-кокетливыми яблоками в мёртвой полуоткрытой морде... или рыле?  Желтоватые молочные поросята и нежные трупики цыплят, недолго поживших на этом свете... Всевозможные потроха, копыта, хвосты...

Смешение мясной плоти, ножей всех размеров и белых фартуков, дополняют глухие звуки  топора.  Это опытные рубщики легко делят огромные туши на аккуратные куски. "В зависимости от музыкального оформления картинка годится и для триллера и для комедии", - подумалось мне.

Илико долго и вдумчиво ходит в этом царстве мёртвой плоти, обсуждая, трогая и осматривая мясное изобилие. Моя попытка поучаствовать - растворяется в его насмешливом взгляде. А я и не настаиваю, болтаю просто так, для видимости соучастия.

Берём?Берём!

Выбрав лук, морковку и рис, я повернулась к выходу, но Илико игнорировал мой порыв, направившись в глубь огромного рынка.

- Вроде всё купили?  - обратилась я с вопросом, на который не последовало ответа.

Нащупав список покупок в кармане, я хотела проверить, что нам ещё надо, но передумала, видя бесполезность обсуждения. Зная Илико, и его широкую натуру, я поняла, что список писался его женой напрасно. Не остановить! И я покорно иду за ним.

Молочные ряды с блоками жёлто-кремовых сыров, густотой сметаны и рассыпчатостью творожных гор. Илико что-то говорит пожилой, улыбчивой тётке, смешивая грузинские и русские слова, берёт ломтик сулугуни с ножа, протягиваемого заботливой хозяйкой, и осмысленно жуёт. Мне тоже предлагают попробовать, но осмыслить у меня не получается.

Я целиком полагаюсь на вкус Илико.

Берём!

Свежие, копчёные, и солёные рыбины, всевозможных размеров. Доверительный шёпот  "только для вас...икра...свежайшая...попробуйте!"

- Рыбу берём? - спрашивает Илико как бы у меня, но опять же не ожидая ответа.

- Мы же, вроде... плов сегодня готовим... - пытаюсь напомнить я своему спутнику, но он только гортанно всхлипывает смехом и заказывает очередные граммы и кусочки.

Берём!

Следующее препятсвие. Запахи маринованных овощей сбивают с ног, заставляя остановиться, и насладиться влажными розовыми чесночинами, бодрой черемшой и крепкими огурчиками, лежащими в ванне укропного рассола. Капуста, нарезанная и смешанная всеми возможными формами - сладкая, солёная, острая, кислая.

Берём? Берём!

Я уже сыта! Я даже о плове не думаю, наелась до отвала, напробовалась, перемешивая в себе все возможные вкусы.

Наконец, Илико решил что мы уже всё купили "для плова" и направился на выход, с трудом неся кучу пакетов для вечернего застолья.

Моя подруга, уже десять лет бывшая женой Илико, ничуть не удивилась, когда мы с трудом втискиваемся в коридор их маленькой, дружелюбной квартиры.

- Знала ведь, что нельзя вас вдвоём посылать, - снисходительно улыбается она, оттаскивая детей, которые пытаются радоваться мне непременно сейчас, показывая все новые игрушки и  наступая на сумки с продуктами.

Мы целуемся и приветствуем друг друга, словно не виделись целую вечность. Дети вопят, волнистые попугайчики волнуются, а кошка - путается под ногами, пытаясь выбрать место поближе к мясу и втягивая запахи оранжевой кожей чуткого носа.

Стол завален пакетами с букетами пахучих трав, светофорным блеском перцев и  стопкой сыров, лежащих на банке с мацони, обязательной для завтрашнего утра.  Красные  помидоры соперничают с сочной прозрачностью виноградных гроздьев, из-под которых синеют баклажаны. Но этот беспредел скоро закончится и послушно уляжется по своим местам - в миски и тарелки с салатами и закусками.

Мы болтаем обо всём, звеним посудой, перекидываемся свежими анекдотами, возбуждая волнистых попугайчиков своим смехом и они возмущённо щебечут, напоминая о себе. Илико проверяет на остроту нож, взрезая мясо молодого барашка  и остаётся доволен - точить не надо.

Женщинам разрешают самую простую помощь - нарезать лук, морковь, помыть рис... а к мясу - нет! Это дело мужчин, что может понимать женщина в разделке мяса! И вообще в приготовлении плова!

По правде говоря - мы  и не рвёмся мешать шеф-повару, нас даже приходится подгонять, отрывая от приветственного бокала с красным вином, перебирания последних новостей и обсуждения очень важных женских проблем.

Постепенно подтягиваются ещё несколько наших друзей, предлагается помощь, звучит русская речь, акцентированная грузинским, эстонским и армянским оттенками! Жгучий красавец Лёва, достаёт гитару и всё тонет в звуках, красивых армянских песен, слышанных нами многократно, но всегда - принимаемых как в первый раз.

Привычный круг друзей сидит за столом, жарко спорит и одобряет,  нахваливает Илико и его плов, поднимает бокалы, пьёт за женщин и родителей стоя, подбрасывает детей к потолку, под женские визги, и втихаря подкармливает кошку, не обращая внимания на волнения попугайчиков.

Плов удался!