Политическая система Китая гибче американской демократии

Многие считают, что западная демократия превосходит однопартийную систему, поскольку ротация политической власти дает правительству гибкость, позволяющую осуществить необходимые политические изменения. Но время показало, что китайская однопартийная система великолепно адаптируется к велениям времени.

В воздухе веет переменами. Во многих странах власть переходит из рук в руки в результате революций, выборов и иными способами. Две наиболее примечательные смены власти происходят в двух важнейших странах мира. В ближайшие 13 месяцев американская двухпартийная демократия изберет президента и новый Конгресс, а китайское однопартийное государство — новое руководство.

Сегодня, когда человечество бьется над решением множества сложнейших проблем, вновь и вновь люди задаются вопросом: какая система правления — «самая лучшая»?

В этот спор вступают интеллектуальные титаны масштаба Фрэнсиса Фукуямы. В своем новом труде «Истоки политического порядка» и статьях на ту же тему Фукуяма указывает на то, что очевидный успех китайской однопартийной системы не разрешает проблему «плохого императора»: как заставить императора уйти, если он станет «плохим»?

Один газетный комментатор даже заявил, что, несмотря на поддержку со стороны народа (измеряемую опросами общественного мнения), которой пользуется Коммунистическая партия Китая, фатальным недостатком системы является невозможность «побудить» партию отказаться от власти, если она потеряет поддержку народа.

Но это ошибочное предположение. Есть старое китайское изречение: «Народ подобен воде, правитель же — корабль на этой воде. Вода может нести корабль, вода может его опрокинуть». Сегодня на место империй и царств пришли национальные государства. В этой аналогии вода — по-прежнему народ. Однако корабль — уже не просто император и династия, а более широкая и гораздо более сложная политическая система, которую представляет собой современное национальное государство.

Однопартийная система зафиксирована в конституции Китая так же, как выборная демократия — в американской конституции. Безоговорочная и неизменная поддержка китайским народом руководства Коммунистической партии, отражаемая в результатах опросов общественного мнения, имеет место в контексте однопартийного устройства страны и поэтому может интерпретироваться только как поддержка данной системы правления.

В Америке демократы и республиканцы пользуются то большей, то меньшей поддержкой, но она необязательна привязана к поддержке народом фундаментальной системы — выборной демократии. В настоящий момент и тот, и другой народ поддерживает политическое устройство своей страны.

Некоторые утверждают, что в гипотетической ситуации, при которой КПК утратит поддержку народа, она должна отказаться от власти, и только в том случае, если это будет гарантировано, поддержка, которой она пользуется в настоящее время, сможет считаться легитимной. Если доводить этот аргумент до логического завершения, то получится, что в гипотетической ситуации, при которой нынешний выборный режим в Америке утратит поддержку народа, США должны будут отказаться от выборов, отменить Билль о правах и установить авторитарную или какую-либо иную систему правления.

Конечно, это абсурд. В рамках устоявшихся систем правления могут меняться правители. Сами политические системы невозможно изменить в мгновение ока. Если не считать немногочисленных исключений, быстрая смена политической системы возможна только посредством революции. За свою короткую историю Америка пережила две кровопролитные войны на своей территории, в результате которых установилась и упрочилась ее действующая система.

Многие утверждают, что западные демократические режимы лучше, поскольку ротация политических партий путем выборов дает гибкость, необходимую для того, чтобы правительство осуществляло политические изменения, соответствующие велениям времени, и поэтому лучше отражают волю народа.

В отличие от них, китайская однопартийная система является жесткой, и монополия КПК на власть изолирует ее от народа.

Простейшее упражнение в интеллектуальной честности покажет всю смехотворность этого аргумента. С тех пор, как в 1949 году КПК создала Народную республику под руководством одной политической партии, изменения, происходившие в политике правительства и политической среде, охватывали максимально возможный спектр. Разные периоды внутренней политики Китая — от так называемой «новой демократической» коалиции на заре Народной Республики до судьбоносной земельной реформы начала 1950-х, от «большого скачка» до квазиприватизации земельных угодий в начале 1960-х, от культурной революции до рыночных реформ Дэн Сяопина и теории «трех представительств» Цзян Цзэминя — отличаются друг от друга до неузнаваемости.

Во внешней политике Китай перешел от тесного альянса с Советским Союзом в 1950-е годы к фактическому альянсу с Соединенными Штатами в 1970-х — 1980-х с целью сдерживания Москвы. Сегодня он проводит уникальный независимый курс во все более многополярном мире. Невозможно отрицать, что его лидеры — от Мао до Дэна, от Цзяна до Ху и Си, который придет к власти в следующем году, отличаются друг от друга по своим политическим воззрениям и приоритетам ничуть не меньше, чем правители, сменяющие друг друга при любой другой политической системе.

На протяжении шести десятилетий было много промахов и соответствующих исправлений курса. Культурная революция, ставшая катастрофой для Китая, была открыто осуждена. И нищая страна превратилась в современный Китай. Факты демонстрируют исключительный потенциал однопартийной системы в том, что касается изменений и самокорректировки.

С другой стороны, история выборных режимов во всем мире показывает, что смена правящих партий посредством выборов может не давать необходимой гибкости или самокорректировки. В Соединенных Штатах выборы приводят к власти новых президентов и дают большинство в Конгрессе той или иной партии, однако непохоже, что они помогают Америке справиться с долгосрочными вызовами.

В Европе правительства регулярно приходят к власти и лишаются ее в результате выборов, но ни одни выборы не обеспечили даже минимальных корректировок, необходимых для выхода из тяжелейшего кризиса. Выборы и партийная ротация в Японии, где премьер-министры меняются каждый год, не вывели страну из двадцатилетней стагнации. Пожалуй, это может объяснить, почему рейтинг доверия к правительствам, пришедшим к власти в результате выборов, то и дело падает ниже 50 процентов, а однопартийное правительство в Китае много десятилетий поддерживает более 80 процентов граждан.

Несет ли вода корабль в нынешний сезон политических изменений по всему миру — в Китае, на Западе, в Японии и в арабском мире? Или же вода опрокинет корабль? Какой корабль хочет нести вода? Чуть меньше идеологической предвзятости и чуть больше интеллектуальной честности — и мы откроем для себя простые истины: выборная ротация не обязательно дает гибкость или легитимность; однопартийное правительство не означает жесткость или отсутствие поддержки со стороны народа.

Кто знает — возможно, если бы те, кто убежден в моральном превосходстве своей политической системы, тратили энергию не на поучения и демонстрацию силы, а на самоанализ, это помогло бы и их странам. У кого на самом деле проблемы с «плохим императором»?

Эрик Ли — президент компании Chengwei Capital, ученый и предприниматель из Шанхая, сотрудничает со Школой международных отношений и связей с общественностью Фуданьского университета. Недавно возглавляемый Ли Институт Чунцю провел диспут между Фрэнсисом Фукуямой (The Origins of Political Order) и Чжаном Вэйвэем (The China Wave) на тему «китайской модели».

Перевод "Голос России"