О " боевых чурках империи "

С этих слов начинается статья интернет-издания – «Русские новости» (rus-obr.ru). Она рассказывает о трагедии, которая произошла более месяца назад в Москве у ночного клуба «Гараж» и позже прогремела на всю страну посредством целого ряда передач центральным телеканалам. Из многочисленных форумов и социальных интернет-сетей тут же хлынул ниагарский поток словесных помоев в адрес российских кавказцев и в первую очередь дагестанцев.

Сейчас о случившемся знают в нашей стране, пожалуй, все, и нет смысла повторять детали трагического инцидента, происшедшего 13 августа между нашим земляком, 25-летним спортсменом Расулом Мирзаевым, и 19-летним бывшим студентом милицейского колледжа Иваном Агафоновым. А случай действительно серьезный: Россия в очередной раз, как после прошлогодних событий на Манежке, стала на глазах раскалываться на два лагеря: «собственно россиян» («наших») и «лиц кавказской национальности» («чужих»). 

Оставим в стороне форумные нечистоты интернета и обратимся к содержанию следующей, на мой взгляд, весьма  симптоматичной статьи под названием «Не ходите в ночные клубы», опубликованной на православно-публицистическом сайте «Москва – Третий Рим» (3rm.info). Ее автор Андрей Савельев еще до начала следствия по данному делу называет дагестанца «грязным убийцей». Весь текст статьи сопровождается оскорблениями: «Беда русских в том, что мы уступили свое государство изменникам. Поэтому и в школах, и федерациях единоборств преобладают инородцы… Давать зверью арсенал боевых искусств – преступление». По мнению журналиста, обучению «зверья» боевым искусствам потворствуют «местные племенные вожди», которые «старательно воспитывают зверство, называя особей с людоедскими инстинктами «воинами». Это не воины, конечно. Воины защищают. Это разбойники. Пусть даже они какое-то время уделяют спорту и соревнованиям. Они все равно будут запугивать, избивать, убивать». Наконец, Савельев выносит свой юридический вердикт случившемуся: «Никаких оправданий тому, что Мерзаев нанес удар, оказавшийся смертельным, нет и быть не может. Удар нанесен сознательно, следствием чего был тяжкий вред здоровью, после чего (и вследствие чего) наступила смерть». 

Огромный поток заквашенных на явной националистической ненависти обличительных высказываний в адрес дагестанского спортсмена не оставляет даже просвета для слов тех, кто убежден в необходимости помнить про презумпцию невиновности. Но кроме того, не только соплеменники Расула, но и значительная часть спортивного сообщества России очень сомневаются в том, что удар Мирзаева стал причиной смерти Ивана Агафонова.

Конечно, в самом духе этнической нетерпимости кроется огромный политический потенциал, которым в последние годы мастерски пользуются многочисленные политиканы типа Жириновского. Из соображений политической конъюнктуры недавно начали откровенно «топить» своего соратника по «бойцовскому цеху» Расула Мирзаева и представители Федерации самбо России: нашего земляка уже официально исключили из этой организации. С обличительной речью в адрес дагестанского бойца по центральному телевидению выступил известный российский боец Александр Емельяненко, являющий авторитетом для очень многих, если не сказать миллионов русских парней. 

Кто-то скажет: зачем сразу касаться национального вопроса? А вот зачем. Сейчас слишком часто стали проглядываться симптомы того страшного и до сих пор еще упорно скрываемого от российской общественности процесса, который имел место во второй половине 1990-х – начале 2000-х годов: массовое истребление молодых дагестанцев в городах и весях великой России. В русских областях эти факты растворялись в текучке местной криминальной информации. А в Махачкалинском аэропорту они выкристаллизовывались в виде почти ежедневных завозов «груза-200». Не меньшим был поток и аналогичных автомобильных перевозок из близлежащих регионов страны. Сейчас эти потоки значительно поубавились. Если судить по словам глубоко уважаемого мною российского парламентария Асламбека Аслаханова, в Чечне подобный процесс в настоящее время переживает активную фазу. Как он недавно заявил по ЦТ, в его республике уже почти не играют громкие свадьбы по причине недавних похорон близких и односельчан, привезенных мертвыми из российской глубинки.

Теперь по существу вопроса. С позиций людей, хорошо знакомых с медицинскими регламентами ударных видов спорта, а также физиологическими возможностями участвующих в них спортсменов, для вынесения однозначного заключения о том, кто виноват или что послужило причиной смерти получившего удар, необходим прежде всего вердикт профессиональных медэкспертов. Но, правда, в некоторых случаях такие вердикты не требуются. Какие это случаи? Объясню, ссылаясь на свой достаточно продолжительный (до семи лет) опыт активного занятия боксом. Вот характерный пример. Боксер получил тяжелый нокаут в спарринге, то есть в тренировочном бою. Все, включая его тренера и друзей, прекрасно знают о том, что спортсмену по существующим спортивно-медицинским требованиям уже как минимум полгода нельзя выступать на соревнованиях. Тем не менее через неделю после случившегося этого хоть и совершенно неявно, но тяжело больного (с травмированным головным мозгом) парня везут на боксерский турнир. А там в первом же поединке он оказывается в тяжелом нокауте. Его увозят на «скорой» в реанимацию, где через пару дней парень умирает. В таких случаях тренеров как главных виновников трагедий должно ждать уголовное наказание.

Однако родители погибшего спортсмена не настойчивы в своих судебных исках, и все случившееся начинает трактоваться как «естественные издержки» бокса.

Нельзя скрывать: смерть представителей ударных видов единоборств по причине нарушения спортсменами и тренерами отмеченных выше официальных медицинских регламентов — не редкость как для нашей страны, так и для зарубежья. В подавляющем большинстве случаев жертвами оказываются спортсмены, которые выходили на официальные поединки с тяжелыми травмами головного мозга. Реже гибнут ребята, поднимающиеся на ринг с травмированной печенью. Хотя и очень редко, но происходит гибель борцов на тренировочном или турнирном ковре из-за переломов шейной части позвоночника.

Если же со здоровьем бойца все в порядке, то тогда обычно говорят: у него «крепкая челюсть». В противном случае суждения иные: он уже «не держит удар», его «пробили». И вот этим «пробитым» бойцам есть смысл подумать над своим здоровьем: или хорошенько восстановить свои нейрофизиологические кондиции в процессе продолжительного отдыха, либо спокойно уйти из спорта и заняться другим интересным делом. Это первое.

Теперь второе. У здоровых юношей, имеющих хотя бы элементарные навыки ведения рукопашного боя, организм самопроизвольно, то есть рефлекторно, смягчает удар противника. Такая защитная реакция на удар проявляется в виде инстинктивной группировки мышц тела и головы. Это происходит точно так, как наши веки автоматически захлопываются при возникновении перед глазом даже мельчайшей соринки. 

Это я к тому, что если бы нейрофизиологические кондиции 90-килограмового Ивана Агафонова были в норме, то такой защитный рефлекс у него бы обязательно сработал на удар Расула. И он не рухнул бы как подкошенный даже в состоянии алкогольного или наркотического опьянения. Конечно, у него от удара, как говорится, «полетели бы искры из глаз». Но он затем с наскока надавал бы таких тумаков Расулу, что последнему, даже при его чемпионских титулах, мало не показалось. Это описание самого естественного сценария развития подобных ситуаций, свидетелем которых приходилось быть, уверен, многим взрослым людям. 

Но так не произошло у клуба «Гараж» в ту роковую ночь. Почему? По этому вопросу и должны дать свои профессиональные заключения компетентные следователи и спортивные медэксперты, а не интернетовские сказочники об «убийственном левом боковом» 65-килограммового бойца. Хочу заметить, что у любого мастера спорта по боксу удар кулаком гораздо сильнее, чем у мастера боевого самбо, не менее 60% тренировочного времени отдающего отработке лоу-киков и борцовских бросков (боксер же тратит на это дело все 100% своего ударно-тренировочного времени). 

Обо всем этом говорить мне очень трудно, поскольку семья Агафоновых сейчас переживает огромное горе. Я выражаю им и друзьям Ивана искреннее соболезнование. Но мы прекрасно видим, как это горе сейчас по-сволочному используется в СМИ для нагнетания в стране антикавказской истерии. Важно, чтобы эта истерия не сказалась на объективности проводимого судебного разбирательства.

Сейчас жаждущие «казни» дагестанца Мирзаева громко кричат о каком-то невероятном оружии – его левом боковом, сразившем наповал тяжеловеса Агафонова. Но каждый, кто имеет даже небольшой опыт занятий боксом, знает: будь Иван в полном здравии, удар Расула по его лицу не привел бы к такой страшной беде. И в связи с этим не может не вызывать вопросов следующее обстоятельство. В отношении Ивана Агафонова не возбуждалось уголовное дело по искам предпринимателей, которых за три месяца до случившегося студент милицейского колледжа пытался с друзьями ограбить (за эту провинность он был исключен из вуза). Самой же распространенной формой сатисфакции в подобных случаях в нашей стране служит не суд, который, как правило, не работает в отношении представителей органов правопорядка, в том числе и курсантов милиции, а жестокое избиение обидчика пострадавшими. Здесь следователям важно узнать: было ли такое избиение и чем оно закончилось для здоровья Агафонова? Но такое расследование будет осложнено тем, что, во-первых, о его «деталях» не расскажут ни близкие Агафонова, ни его друзья, для которых, как мы прекрасно видим, суровое наказание дагестанца сейчас стало самоцелью. Во-вторых, об этом ни за что не поведают и сами потерпевшие, прекрасно понимающие, что за самосуд им «пришьют» дело. 

Так что Расулу, видимо, суждено стать жертвой обвинений в том преступлении, которого он на самом деле не совершал. И для правовой системы нашей страны это является нормой. Ведь является «нормальной» история шестилетней давности, когда сын вице-премьера РФ Сергея Иванова на одном из пешеходных перекрестков Москвы на своем автомобиле сбил насмерть пожилую женщину по фамилии Беридзе. Конечно, он это сделал неумышленно. Зато совершенно умышленно этот инцидент впоследствии не имел судебного продолжения: дело закрыли с формулировкой «за отсутствием нарушений, а также состава преступления в действиях водителя» (auto blog.ru/ivanov). 

Давайте теперь на миг представим себе водителя-лихача по фамилии Беридзе, который сбивает в той же самой Москве на полном ходу да еще на «зебре» старушку по фамилии Иванова. Какой вердикт вынесут судьи по такому варианту дорожного происшествия? Косвенно мы, наверно, сможем осмыслить ответ на этот вопрос после суда над Расулом Мирзаевым. Будем ждать…