ХОРОШО В ДЕРЕВНЕ ЛЕТОМ!

Начиталась про Петю, сено-солома, и меня потянуло на воспоминания. Младший научный сотрудник пробыл в дерене всего ничего. Я – все летние школьные каникулы.

Деревня называлась «Восток», много лет назад её пустили «под нож», как не перспективную. Выбирая место для постоянного жительства, переселенцы с Украины предпочли опушку густого леса. Он стоял словно высокая зелёная стена. Избы рубили добротные. Большой двор с постройками для скота, домашней птицы, огородом, садом. И полисадником перед окнами дома, выходящими на «центральную» улицу. Почему закавычила центральную? Потому что улица была всего одна.

В распутицу по ней мог проехать только трактор. Машины, телеги, сельчане, заезжие гости, месили грязь, утопая в жирной чернозёмной земле. Один конец улицы вёл в «цивилизацию» - соседнее татарское село Альтуган, райцентр, на грунтовую дорогу и автотрассу. По ней на рейсовом автобусе или попутке можно было добраться до города, столицу Башкирии, Уфы. Другой конец улицы был обращён к озеру, лежавшему чуть в глубине леса, где местные женщины полоскали постиранное бельё. Вода в нём, объясняли они, очень мягкая. Вечерами к озеру подтягивалась молодёжь. Рядом с ним между двух высоких деревьев висели деревянные качели. Ребята и девчонки постарше, отталкиваясь ногами от земли, взлетали высоко вверх и обратно. Раззадоривая нас, мелюзгу, провокационным вопросом:
- Вы так сможете?!
Мы не могли - не хватало силёнок так высоко раскачать тяжёлые качели.

Дальше по улице ходили в лес за ягодами, грибами. Возвращались местные жители и из соседнего села всегда с хорошим «уловом». Реки в деревне не было. Переселенцы вырыли яму под пруд, выбрав место на лугу недалеко от деревни. Запустили в него рыбьих мальков. Со временем берег пруда зарос высокой травой, кустарником. Деревьями, от семян, занесённых ветром, в основном берёзой. Так рукотворный водоём превратился в естественный. Заядлых рыбаков в деревне не было. С удочками сидели мальчишки, гостившие летом у родственников.

На другой стороне улицы, где росли берёзы, были огороды, отведённые под картошку. Во дворе домов дымились летние печи. В жару не затопишь «зимнюю», ту, что в избе. Но были исключения – топили русскую печь и летом.

Однажды меня привезли в деревню, как раз в такой исключительный день. Приехали с папой под вечер. Пока туда-сюда, настало время укладываться спать. Мне постелили на кровати в светёлке, с пуховой периной и такими же подушками. Но я упёрлась – буду спать на печи! На кровати могу поспать и дома.

- Печь ещё не остыла, сегодня мы пекли хлеб. Будет очень жарко, ты не сможешь уснуть. Ложись лучше на кровати, - хором уговаривали родственники. Но я забралась на печь.

Радостно улеглась. Задули лампы. Электричества в деревне не было. Весь дом погрузился в темноту. Прошло немного времени, меня начало подпекать, как блин на сковородке. Перебралась на полати. Ползла, прижимаясь к стене, полати под потолком. Одно неосторожное движение и ты уже внизу, на полу. Я приехала отдыхать, а не ходить в гипсе. Тем более в деревне не то, что врача, не было даже фельдщера. Подо мной перекатывались мешочки с лесными орехами, фасолью, горохом. Когда захрустели семечки, остановилась, упершись лбом в стену, ограничивающую кухню. Прижавшись спиной к стене, с большим трудом развязала мешочек и стала щёлкать семечки. Однако жара не отступала.

Мне захотелось пить. Поползла обратно на печь. С печи с большим трудом слезла на скамейку, с неё - на пол. Ощутив под ногами твердь, стала на ощупь искать воду. Можно было зажечь лампу, но я не знала, как к ней подступиться. Да и спички, во избежание пожара, хранили на самой высокой полки кухонного шкафа. Ощупывая всё, что попадалось под руки, продвигалась в темноте тихо, чтобы не разбудить весь дом. И вот мои руки прикоснулись к чему-то холодному. Вода! Зачерпнув кружкой колодезную воду, утолила жажду. Немного привыкнув к темноте, стала различать очертания белой печи. Ставшей моим ориентиром на обратном пути к скамейке. Улеглась на неё, подложив под голову руку, вместо пуховой подушки. А вместо перины лежала на голых, жёстких досках. Уснуть не могу. Благо в деревне рано встают. Чуть забрезжил рассвет, поднялась хозяйка. Нужно успеть подоить корову и выгнать из двора в стадо. Пастись на сочные луга.

Пастух

В деревне не было пастуха на ставке, пасли по очереди. Настала наша. Упросила родственников доверить сопровождать стадо на пастбище. Уважили, объяснили, куда нужно гнать. Периодически меняли место, чтобы подросла  трава. Иду, в одной руке держу котомку с едой, под мышкой прижимаю домотканый коврик. В другой – кнут, его длинный «хвост» волочится следом. Шагаю, представляя себя дрессировщиком в цирке. От одного двора к другому стадо прирастает коровами, смирными быками, овцами, овечками. Деревенские   радостно приветствуют меня, улыбаются, провожая свою скотину на кормёжку:
- Какой сегодня у нас хороший пастух!

Выйдя за село, погнала стадо в сторону указанного места, замыкая шествие.  Слева дороги простираются поля цветущей гречихи, медуницы, обдавая своим сладким ароматом. Колосится пшеница. Звонко щёлкаю о землю кнутом, как заправский пастух, видела, проезжая другие деревни. Дойдя до луга, стадо стало аппетитно жевать траву. Постелив на землю коврик, поставила котомку, сорвала ромашку, села и стала на ней гадать. Отрывая белоснежные лепестки. Поднимаю голову, смотрю, одна корова отбилась от стада. Взяла кнут и вернула бурёнку в коллектив. Пересчитала овец, коров, все на месте. Два быка улеглись на траве, спиной к спине. Лежат и что-то жуют. Вдруг одна корова исчезла. Куда подевалась? Не могла же она провалиться сквозь землю. Согнав стадо в кучку, чтобы не разбежалось, стала искать пропавшую корову. Оказалось, она мирно паслась, бродя в большой яме, поросшей высокой травой и окружённой деревьями и кустарниками. Тогда я пригнала в яму всё стадо. Сама стала ходить вокруг, не давая разбрестись моим подопечным в разные стороны. Пресекая каждую попытку кнутом. Стало садиться солнце. Погнала стадо домой. Зашла в избу, родственники стали расспрашивать, как прошёл день, не устала ли.
- А где ты посла? – поинтересовалась тётя, жена маминого старшего брата, погибшего на фронте в Великую Отечественную войну.
- Там, где вы велели.
- Днём я проезжала мимо, дали лошадь, ездила в райцентр, но ни стадо не видела, ни тебя.
- Стадо паслось сначала на лугу, потом в большой яме.
- Это высохшее озеро, - сказала тётя. Значит скотина осталась голодной. И у коров будет мало молока. Она взяла ведро, пошла доить корову. Когда вернулась с молоком, пристала к ней с вопросом:
- Молока меньше, чем обычно?
- Немного меньше, но ты больше не паси стадо в этой яме.

Случай быть ещё раз пастухом мне больше не представился. Пошёл сенокос. Я была на подхвате у двоюродной сестры.