Прибалтика. Июнь 1940

ПРИБАЛТИКА. ИЮНЬ 1940.

Несколько слов об операции по занятии территорий прибалтийских государств в 1940 году.

Позволю себе напомнить несомненно знающим людям, что «освободительный поход» в Прибалтику проходил в два этапа.

Первый этап.

В конце сентября – начале октября 1939 года Советский Союз заключил пакты о помощи с Эстонией, Латвией и Литвой. Согласно этим документам, СССР получил право размещения военных гарнизонов и создания военно-морских и военно-воздушных баз на территории данных государств. В итоге в стране в страны Прибалтики были введены воинские контингенты РККА, а в эстонских и латвийских портах обосновались соединения надводных, подводных и военно-воздушных сил Балтийского флота.

В Эстонии (в Палдиски, Хаапсалу, на островах Сааремаа и Хийумаа, а также в Таллинне) была размещена 25-тысячная группировка, основой которой стали 65-й особый стрелковый корпус (в составе 67 стр.див., 6 танковой бр., и двух авиаполков; командир – Комиссаров Конст. Вас., генерал-майор) и Особая группа ВВС (из корпусных авиаполков);

В Латвии (Лиепая, Вентспилс, Приекуле и Питрагс) была размещена 25-тысячная группировка, основой которой стали 2-й особый стрелковый корпус (в составе 5-й стр.див, 2-й танковой бр. и двух авиаполков; командир – комдив Морозов), 18-я авиабригада (из корпусных авиаполков), в порты Латвии зашли крейсер «Киров», эсминцы и иные корабли.

В Литве (Новая Виленка, Алитус, Пренай, Гайжунай) была размещена 20-тысячнвя группировка на основе 16-го особого стрелкового корпуса (в составе 5-й стр.див, 2-й танковой бр. и двух авиаполков; командир – генерал-майор Иванов М.М.),авиаполки не были впоследствии сведены – так и остались 10-й истребительный и 31–й среднебомбардировочный. Плюс к тому - на территории Виленского края части РККА находились со времен польской компании 1939 года.

Всего к 10 мая 1940 г. на территории Прибалтики дислоцировались части Красной Армии общей численностью 66.946 человек, 1.630 орудий и минометов, 1.065 танков, 150 броневиков, 5.579 автомобилей и 526 самолетов (не считая сил флота — линкор, крейсер, два лидера, четыре эсминца, 17 подводных лодок, торпедные катера, тральщики, береговые батареи, морская авиация).

Второй этап.

14 июня 1940 года советское правительство предъявило ультиматум Литве, а 16 июня — Латвии и Эстонии. В основных чертах смысл ультиматумов совпадал — от этих государств требовалось привести к власти дружественные СССР правительства и допустить на территорию этих стран дополнительные контингенты войск. Условия были приняты.

15 июня советские войска вошли в Литву, а 17 июня — в Эстонию и Латвию.

Литовский президент А. Сметона настаивал на организации сопротивления советским войскам, однако, получив отказ большей части правительства, бежал в Германию, а его латвийский и эстонский коллеги — К. Улманис и К. Пятс — пошли на сотрудничество с новой властью (оба вскоре репрессированы), как и литовский премьер А. Меркис. Во всех трёх странах были сформированы дружественные СССР, но не коммунистические правительства во главе, соответственно, с Ю. Палецкисом (Литва), И. Варесом (Эстония) и А. Кирхенштейном (Латвия).

Официальными (и признанными до сих пор российской исторической наукой) причинами ультиматумов и последовавшими за ними вводом советских войск на территорию стран Прибалтики называется:

1.      Разгром войсками фашистской Германии коалиции союзников (Англии, Франции, Бельгии и Голландии).

(До этого момента руководству СССР представлялось, что события развиваются в наиболее желательном для Сов. Союза направлении: два противостоящих в Европе примерно равноценных военных блока в упорной борьбе истощают друг друга. Вдруг эта ситуация рушится – и Сов. Союз оказывается один на один с Германией).

Данная причина представляется в общем и целом справедливой.

2.      Нарастание пронацистских и прогерманских настроений в странах Прибалтики.

(Одним из представляемых документов является обзорная записка о положении в Литве (от 3 июня 1940 года; поверенного в делах СССР в Литве В.Семёнова), в которой советское полпредство обращало внимание Москвы на стремление правительства Литвы «предаться в руки Германии», и на активизацию «деятельности германской пятой колонны и вооружение членов союза стрелков», подготовку к мобилизации. В ней говорится о «подлинных намерениях литовских правящих кругов», которые в случае урегулирования конфликта лишь усилят «свою линию против договора, перейдя к „деловому“ сговору с Германией, выжидая только удобный момент для прямого удара по советским гарнизонам»).

Данная причина представляется надуманной по целому ряду оснований.

Во-первых, несмотря на то, что прогерманские настроения (а иногда и пронацистские) всегда имели место быть в странах Прибалтики (исходя, прежде всего, из значительной части населения немецкой национальности издавна проживавших на этих землях, а также из определенной исторической традиции), в донесениях военных комиссаров особых стрелковых корпусов в НКО (почему-то напрямую?) за май и июнь не отмечается возросшей активности «пятой колонны».

Отмечается лишь широкое обсуждение успехов немецких войск (его обсуждали во всем мире). Наоборот, в донесениях воен. комиссара 2-го Особого стр. корп. отмечалось «растущая тревога местного населения по поводу успехов фашистов во Франции».

Во-вторых, до получения всякого рода донесений и записок уже разрабатывался план военной компании по оккупации стран Прибалтики.

Собственно, ознакомить читателей с комплексом документов, подтверждающих подготовку военной оккупации стран Прибалтики ДО заявления ультиматумов и является задачей настоящей статьи.

(Хотя в этом нет ничего необычного. Гораздо хуже было бы, если бы Советское руководство, объявляя ультиматум, потом не смогло бы реализовать заложенные в нем угрозы).

9-го июня 1940 года нарком обороны СССР С.К.Тимошенко направил наркому ВМФ Н.Г.Кузнецову, командующему КБФ В.Ф.Трибуцу и командующему войсками Ленинградского военного округа К.А.Мерецкову директиву № 02622сс/ов. В ней Тимошенко приказал частям и соединениям Ленинградского военного округа быть готовым с 12-го июня приступить к планам по занятию территории Эстонии, Латвии и Литвы. Оперативное развертывание для поставленных задач надлежало закончить к 10-му июня.

Военный совет КБФ оперативно отреагировал на директиву, и уже 9-го же июня начальник 1-го отдела штаба флота капитан 2 ранга Н.Г.Пилиповский подготовил проект директивы «План действий КБФ». Данный план был утвержден под номером №1оп/302сс/ов 11-го июня Военным Советом флота. В плане, в частности, предусматривалось:

- блокада побережий Эстонии, Латвии и Литвы с целью недопущения ухода их флотов (и с целью наблюдения за действиями флотов Швеции и Финляндии);

- действиями батальонов особой бригады морской пехоты десантами захватить батареи острова Нарген, Вульф;

- силами 12 ж.д. батареи захватить Суропскую батарею;

- в Нарвском заливе высадить десант силами 1-го стрелкового батальона из состава гарнизона Гогланд;

- высадить морской десант силами одного стрелкового полка в Палдиски;

- эскадру иметь в готовности в западной части Финского залива для оказания поддержки нашим частям по захвату батарей.

Предусматривался корабельный состав проведения операций, иные силы и средства.

12-го июня на основании утвержденного Плана, Военный совет КБФ разослал директивы командующим отдельными соединениями.

В частности, командующему ВВС КБФ генерал-майору Ермаченкову В.В. была направлена директива № 1оп/305сс/ов, требовавшая поддержать десантные и иные операции флота, в которой, в частности, указывалось:

- провести 30-минутную бомбардировку островов Нарген и (Найссаар) и Вульф (Аэгна) с целью нейтрализации на них тяжелых артиллерийских батарей Береговой обороны Эстонии,

- вести постоянную воздушную разведку с целью обнаружения действий военных флотов прибалтийских государств и «иных военных флотов».

Для нанесения бомбовых ударов боевым приказом №01 от 12 июня Ермаченков определил семь эскадрилий бомбардировочной авиации (причем по батарее острова Нарген должны были работать целых три эскадрильи – полк!).

11-го июня приказом наркома ВМФ Кузнецова № 00148 с 11.35 11-го июня весь КБФ переводился в оперативную готовность № 2 (в оперативную готовнсоть №1 он был переведен в 19.30 16-го июня).

Оперативное развертывание соединений и частей КБФ началось в 10.40 13-го июня. А завершилось в 22.00 14-го июня.

Начало блокады побережий Эстонии и Латвии было введено командованием КБФ в 20.15 15-го июня.

НАПОМНЮ. Ультиматум Эстонии и Латвии был предъявлен только 16-го июня.

Два момента в доказательство своей точке зрения:

Первое.

Операция по занятию территории Прибалтики началась ДО получения различного рода сводок и донесений по положению дел в Прибалтике (9-го июня – директива НКО; планирование – закончилось 11 -12- го июня).

Второе.

Практически боевые операции (после полного развертывания) сил КБФ против Латвии и Эстонии начались ДО предъявления этим странам ультиматума Советским правительством.

К сожалению, архивные документы, связанные с подготовкой войск Ленинградского военного округа к операции по занятию территории стран Прибалтики в 1940 году автору найти не удалось (в связи с частичной утратой архивов Прибалтийского военного округа за описываемый период). Вышеназванные архивные материалы, а также ряд иных документов по деятельности КБФ готов представить, либо описать, в случае возникновения интереса.

PS.

На сладкое.

В ряде источников и описаний (особенно современных  и прибалтийских) диспутируется тема о «страшных» преступлениях советских войск во время проведения операции по вводу советских войск на территории данных государств.

Доказательно спорить о  наличии либо отсутствии подобных «преступлений» со стороны РККА не готов. Могу сообщить, что при осуществлении данной операции ВВС как округа, так и КБФ, как и кораблями и иными частями и подразделениями КБФ всего один раз действительно было применено оружие, приведшее к гибели людей, а именно:

В ходе блокады побережья Эстонии двумя советскими бомбардировщиками из состава 1-го минно-торпедного авиаполка 8-й авиабригады 14-го июня 1940 года был сбит финский пассажирский самолет «Kaleva» (OH-ALL), вылетевший из Таллинна. Это подтверждается рапортом командира подлодки «Щ-301» капитан-лейтенанта Г.А.Гольдберга от 21 июня 1940 года. При этом необходимо отметить, что на месте падения самолета экипаж лодки выловил предметы, в том числе около 100 килограммов дипломатической почты, а также крупную сумму иностранной валюты (весом около 150 килограмм!). Интересный, кстати, вопрос – а какая это иностранная валюта вывозилась на данном самолете (весом 150 килограмм)?