Побег

   Был август. Папа принёс с работы полную малиновую авоську маленьких овальных , с золотыми щеками, дынь. Они сказочно благоухали и манили соблазнительными жёлтыми животиками. Мы с сестрой-ей восемь лет, мне - шесть, как хитрые сороки были тут как тут. Номер с подлизыванием не прошёл, конечно же, и мама безапеляционно заявила :" Сначала-борщ, потом - дыни."

   Она насыпала две тарелки борща, накрыла стол, как положено, сопутствующими блюдами-хлебом кирпичиком, кашей с котлетой и отправилась вместе з папой к своей сестре помогать строить дом.

  Мама готовила вкуснющие борщи! С мяском, красные, аппетитные, а котлетки-так прямо пальчики оближешь! Но не сегодня. Дыни сделали своё преступное соблазняющее дело и, притягивая взгляды двух хороших маминых дочек, моментально превратили нас в невыносимых несносных вреднюг.

  Борщ не звал и не манил.. Каша посинела от отстутствия внимания к ней и неприкасаемости к котлете, а предмет желания лежал в авоське и нагло улыбался. Выбора не было. Надо было что-то срочно решать. Ослушаться маму и не покушать-значило застрять надолго в углу. Обманывать мы тогда ещё не умели и у нас не хватило мозгов прити к мысли, что пёс Валет с удовольствием нам "помог бы" в этом непростом деле.

    Мы ходили вокруг авоськи с запретным плодом и решали. Сестра-тихоня сказала: "Давай уйдём из дома..". Я возразила: "Не, я не пойду, а как же дыньки?,,"-и чуть не утонула в слюнях. Тихоня посмотрела на меня, как на пигалицу, и небрежно бросила: " Заберём с собой. Собирайся"

     Легко сказать "собирайся", а брать-то что? Мы не знали, как правильно нужно уходить из дома. Поэтому сделали, как придумали. Сестра притянула из сада  длиннющий дрын-папа этой тостой палкой с рогатиной на конце подпирал ветки груши-лимонки, когда год был очень урожайным  и ветки ломались под весом плодов. Я принесла белый в чёрный мелкий цветочек платок, поставила туда литровую банку воды, положила одну(!) дыньку и столовый ножик из маминого сервиза. Завязав всё это дело в узелок, мы повесили этот клад , нанизав на палку, взялись нести это дело: сестра за один конец спереди, я-за другой сзади.

Картина Репина: семь часов вечера, две сестрички в одинакових платьицах с кружевами и с косичками в бантах, тащат куда-то длинный дрын с малюсеньким белым узелком, и вежливо,как учила мама, здороваются с соседями.

     Соседи нас спрашивали, мол, куда вы на ночь глядя? Мы счастливо всем рассказывали, что вместо дыни нас заставили кушать борщ и котлеты, и мы теперь уходим навсегда.Уйти далеко не получилось, потому что я была суслик с тоненькими ручками, и, соответственно, слабое звено.

     Наш летучий голландец пришвартовался на папиной работе. Там были какие-то трактора и машины и мы причалили под одной из них. Сели на тёплый асфальт, поснимали банты и начался банкет: разрезали косо-криво пахучую дыньку, сьели её за минуту, запили водой из банки и сидим. 

      Протестуем. Никого нет. Комарищи летают и больно кусают за ноги в гольфах, темнеет. Начинают страхи шевелиться под коленками. Я ною:" Пошли домой...", а сестра:"Нельзя. Мы ушли навсегда. Мы не сьели борщ. без разрешения взяли дыню и нож. Нам влетит.Сиди." 

       Сижу. Уже хочу к маме, хочу писять, комары отгрызают всё, ныть нельзя, борщ не сьела , ушли навсегда, терплю.

   И вдруг, о, чудо!- мамин голос :"ЛЮ-ДА-А-А-А!!!!" и ещё какие-то голоса кричат, зовут. ЭХ, ДУША МОЯ! ВОТ ОНО СЧАСТЬЕ!!!!!!!!!!!!!!!! Я , с радостным криком : " Тут я, тут!"-подрываюсь,как реактивный самолёт и беру курс на голос, но вдруг выскакивет собака и с лаем, бежит на меня, я - в другую сторону, а там цветут-лопухи...Высокие,как лес, "друзья" длинных волос. Долетев пулей к маме, не помня когда пописялось с перепугу, влипла в мамины колени, а сестра сзади мчит: в одной руке нож из маминого сервиза, в другой-банты..

    ...Стоим на коленях посреди комнаты. Покусанные, исцарапанные, ждущие смертной казни, беглянки в одинаковых,сшитых мамой платьях с потрёпанными запачканными кружевами..