Бульдозерист. Деревня Чураки.

Бульдозерист был похож на бульдозер.Что-то было в нем очень неспешное, мощное, могучее и непререкаемое. Неизбежное.

Вот странно, тупости какой-то, не чувствовалось.Хотя я ожидал этого. Но – чего не было, того не было. Врать не буду.

Познакомился я с бульдозеристом в первые же дни моего пребывания в Чураках.Меня с одной из девиц послали на замечательную работу.На краю деревни огромный бульдозер делал силосную яму, разъезжая взад-вперед и постепенно углубляясь в землю.Нам было нужно лопатами подравнивать края и стены этого тоннеля без крыши и выкидывать мелкие кучи земли из ямы.Девицу утром я, естественно, не нашел и пошел ровнять стенки один.

Бульдозер был огромен.Он вызывал во мне какие-то непонятные чувства.Примерно такие, какие возникли у меня, когда я прикоснулся рукой к океанскому лайнеру. Величие!

Бульдозер стоял на зелененькой поляне, на краю деревни.У леса рядками росли подосиновики и лисички. Светило солнышко. Пели птички (не дятлы, не совы и не бурундуки).В общем – красота!И посреди этой красоты стоял бульдозер.Огромный, пахнущий соляркой и маслом.

На травке рядом с бульдозером сидел бульдозерист. Он был похож на свой родной бульдозер. От его одежды так же пахло соляркой и маслом, лицо его было непроницаемым. Увидев меня, он мне просто молча кивнул. Ну и я ему кивнул.

Он завел стартер, воздух наполнился новыми запахами и оглушительным стрекотом бензинового пускача. Потом рев пускача сменился низким рокотом дизельного двигателя.Бульдозер развернулся на середине поляны, вывернув при этом из земли сразу куба 2 грунта.Полянка сразу превратилась из «солнечного зайчика» в раненого зверя.

Мы начали работать.Бульдозерист ездил по поляне по одной и той же дороге взад-вперед туда-сюда.Когда ехал туда, слегка опускал ковш бульдозера, срезал слой земли и толкал землю вперед. Когда возвращался – разравнивал землю свободно отпущенным резаком.Через часа 3-4 такой интеллектуальной работы я стал уставать.А мужик даже воды попить не останавливался. Все ездил и ездил туда-сюда.В конце рабочего дня бульдозерист меня спросил- «Завтра придешь?»Я сказал – «Приду».Бульдозерист опять мне кивнул.На следующий день он был чуть более разговорчив, а на третий день – стал просто болтлив!Он за день сказал фраз 10-15!Причем 1я фраза была уже потом ставшая мне привычной, сакраментальная: «Я же вижу, ты парень, вроде, неплохой…».Этот кусок скалы, случайно образовавшийся в образе человека, зачем-то решил меня научить работать на бульдозере.Я лишь потом оценил всю величину жертвы с его стороны.

Ведь он взращивал себе конкурента!Учить он плохо не умел, как и вообще что-то делать плохо не умел, поэтому он меня учил хорошо.Он говорил -- «Нечего тебе с лопатой здесь ходить. Научу я тебя нормальной профессии. Деньги будешь иметь. Уважение»

Чувство, когда ты управляешь тяжелым бульдозером, сложно передать.Каждое твое небольшое движение и манипуляция с рычагами вызывало огромные изменения в окружающей среде. Я выворачивал и обрушивал огромные пласты земли, глины, ставил бульдозер вертикально на резак, вгрызаясь слишком глубоко в землю ножом и т.п.Бульдозерист методично, без всяких эмоций исправлял и исправлял мои ошибки.Так он учил меня 3 дня.Еще одной жертвой, принесенной мне, были деньги.Ведь он копал силосную яму в среднем за 2-3 дня, зарабатывая при этом 700 рублей. После выкапывания ямы он своим ходом ехал в соседнюю деревню копать следующую яму.А так он со мной провозился лишних 3 дня, бесплатно.А потом вообще остался с нами в бригаде и стал выравнивать дороги вокруг деревни и рыть какие-то ямы за существенно меньшие, чем от выкопки силосных ям, деньги.

Так и остался у меня этот образ Человека-Бульдозера. Мощного, спокойного, уверенного и непреклонного. Преобразователя природы, в отличие от меня. Я всегда пытался понять основные потоки изменений в природе, в отношениях между людьми. Понять природу «перемен». («И Цзин», «Канон перемен», прямо). И очень редко пытался переделывать и/или преобразовывать их, не вмешивался в изменения. Поэтому Бульдозерист, Матвей Серафимович, запомнился мне, как один из немногих, единичных (положительных) экземпляров преобразователей природы. (если не считать, конечно, разрушенной девственной полянки :).