Опять двойка

Всеобщее и обязательное продемонстрировало рекордную неготовность к началу учебного года

Процесс устройства ребенка в школу с каждым годом становится все сложнее. Но когда даже такая техническая деталь, как запись в первый класс, обсуждается на уровне городского департамента образования, прокуратуры, суда и депутатского корпуса, становится очевидным, что ни о реформе, ни о наличии образования как системы пока нет и речи.

Первое сентября… Каждый из нас неравнодушен к этой дате и воспринимает ее как этап своей личной истории. Иначе и быть не может. Переступая порог школы, ребенок перестает просто расти и развиваться, а начинает по-настоящему взрослеть. Он получает свои первые оценки и осознает, что получать их (а иногда и самому ставить) отныне придется всю жизнь. Поскольку это главная игра, в которую играют люди. Поэтому так важно то, как обставлено поступление в первый класс школы, из которой молодой человек выйдет если еще и не совсем взрослым, то уже не ребенком. Так что желание сделать первое сентября праздником вполне разумно и объяснимо. Но на сей раз не получилось. И, к сожалению, произошедшее вовсе нельзя назвать недоразумением. Это системная ошибка.

Кто старое помянет…

Родителям, которые в первых числах апреля сутками стояли в очередях в надежде записать своего ребенка в ту школу, которая пришлась им по вкусу, этого уже не забыть. Да и тем, кому повезло не стоять, тоже. Потому что набор-2011 стал темой общенациональных новостей, из разряда тех, что проходят под рубрикой «Происшествия». Или даже «Судебная хроника».

О километровых очередях у столичных школ все виды СМИ рассказали на всю страну. И сопроводили рассказ пояснениями, что ажиотаж будто бы был вызван фактом обжалования прокуратурой существующего в столице порядка приема в первые классы. Дело в том, что за полгода до того депутаты Мосгордумы внесли поправки в закон об образовании, согласно которым приоритет при записи в школу отдается детям, проживающим в близлежащих домах, детям-сиротам, оставшимся без попечения родителей, детям из многодетных семей, а также тем, чьи братья и сестры уже учатся в этой школе. Вот этото решение и отменили по представлению прокуратуры в Мосгорсуде. Борьба за социальное равенство первоклашек обернулась километровыми очередями, в которых родители дежурили круглосуточно, греясь у костров. Все это произвело впечатление на соотечественников. Как обыкновенных, так и тех, которые относятся к властям предержащим. Управление образования Екатеринбурга тоже решило срочно изменить правила приема в школу и привести их в соответствие с московским регламентом. «Закон одинаков для всей Российской Федерации, поэтому, конечно же, мы должны были на данное решение отреагировать», — заявила начальник Управления образования администрации Екатеринбурга Евгения Умникова.

Реакция вышла не слабой. Всю ночь накануне начала приема документов в столице Урала под стенами школ происходило столпотворение, перерастающее в потасовки. В то время как в некоторых учебных заведениях перекличку проводили не учителя, а сотрудники правоохранительных органов, собрание родителей у стен 110-го лицея Екатеринбурга в считанные секунды превратилось в драку, в которой в той или иной степени приняли участие более полутора сотен человек. О серьезно раненных не сообщалось, но до крови дело-таки дошло. И это тоже видела вся страна. Так был опровергнут миф о никогда в природе не существовавшем равном праве на всеобщее среднее образование.

В первую голову всем нам наглядно, окончательно и бесповоротно подтвердили, что все школы равны, но только на бумаге. Что, впрочем, и так каждый, кому это хотя бы в малой степени интересно, знает. Куда важнее второй, как теперь принято выражаться, посыл, который донесли до масс. Заключается он в том, что ни прокуратура, ни Мосгорсуд ничего с этим фактом поделать не могут. И все дальнейшие попытки исправить дело путем тех или иных административных решений обречены на провал. А попытки, надо заметить, предпринимаются. Когда по свежим следам заместитель председателя Комитета Госдумы по вопросам материнства и детства Ирина Соколова заявила одному из авторов этого текста, что не согласна с позицией прокуратуры хотя бы потому, что она просто противоречит нормальной человеческой логике, создалось впечатление, что депутат горячится. Ведь, кроме позиции прокуратуры, было уже и решение суда, который на то и суд, чтобы ставить точку в дебатах о согласии и несогласии.

Но в июле выяснилось, что закон о приоритете при приеме в школу детей, проживающих рядом с нею, не просто явил себя миру, но и был одобрен депутатами Госдумы в первом чтении. Правда, комментируя это событие, глава Комитета Госдумы по образованию Григорий Балыхин предположил, что закон… обострит борьбу за места в лучших образовательных учреждениях. «Я не уверен, что с первого раза мы решим все проблемы, — сказал депутат. — Но давайте посмотрим, что во втором чтении можно в нем поправить».

Григорий Балыхин уточнил, что второе чтение законопроект пройдет в сентябре, но, по его словам, хотя документ вступит в силу с момента публикации, по-настоящему он заработает тогда, когда начнется следующая запись детей в первый класс. «После этого мы посмотрим правоприменительную практику», — пояснил он. Судя по прошедшему апрелю, нам опять будет на что полюбоваться. Но есть опасение, что увиденное нас не порадует.

И пряников, кстати, всегда не хватает на всех

Стихотворная цитата всплыла в разговоре с директором Центра образования №109 города Москвы Евгением Ямбургом, разумеется, не случайно — школьный двор украшает памятник Булату Окуджаве, которому принадлежит эта строчка.

Памятник поэту — пусть знаковое, но отнюдь не главное отличие этого учебного заведения, известного всей стране под именем «Школы Ямбурга». Известного — значит, востребованного. Соответственно, в полной мере испытавшего на себе бурю и натиск страстей вокруг записи в первый класс.

«Конечно, это было событие ожидаемое. С избытком желающих попасть к нам мы сталкиваемся каждый год. И поэтому лично я считал решение о приеме по месту жительства разумным. Не скрою, что был в числе его инициаторов. Мне нужен простой, понятный, логичный принцип отбора учеников. У меня так называемая адаптивная система обучения. Я любого стараюсь довести до максимума его возможностей, поэтому мы все сосредоточены не на отборе будущих учеников, а на процессе их обучения, который включает и коррекцию, и социальную адаптацию, и дополнительное развитие — множество совершенно необходимых процессов, которые наше образование традиционно считает побочными и стремится оптимизировать», — поясняет Евгений Ямбург. Территориальный принцип его вполне устраивает, поскольку обеспечивает то, что социологи называют случайной выборкой. Он работает с такими детьми, которые есть здесь и теперь, и, добиваясь успеха, понимает, что успех этот объективен. Как объективен и тот факт, что он не может взять больше учеников, чем позволяет школа.

Кстати, об объективности: «Школу Ямбурга» не только превозносят, но и изрядно критикуют. Как только заходит речь об этом уникальном учебном заведении, возникает тема о якобы существующем там институте конкурса родителей. «Вопрос: кем работают родители и список предложений по так называемой спонсорской помощи. В зависимости от ваших возможностей решают, взять ребенка или нет», — примерно так выглядит типичный критический отзыв в Интернете о нравах и обычаях Центра образования №109.

Евгений Ямбург, разумеется, в курсе, и такие отзывы для него не новость. «Обиженные есть всегда, да и недоброжелателей хватает. Достаточно посмотреть состав учеников нашего центра, чтобы понять, что он формируется не по принципу спонсорских возможностей родителей. Есть у нас дети из неблагополучных или малообеспеченных семей, есть из многодетных, есть ученики с ограниченными возможностями, есть такие, которых мы вынуждены подкармливать – дома им просто нечего есть. Есть и дети обеспеченных людей. И мы не отказываемся от спонсорской помощи. На бюджетные деньги содержать центр нереально. Но когда мы принимаем спонсорскую помощь, то ставим условие, что она никоим образом не повлияет на успеваемость ученика. Более того, я убежден, что спонсорство еще нужно заслужить: когда мы принимаем решение о том, от кого принять пожертвование, то предпочтение отдаем тем, у кого дети учатся успешно»,— говорит Евгений Ямбург. И хотя он подчеркивает, что с каждым годом контингент становится все более сложным, создается впечатление, что в успешных учениках у него недостатка нет. Как и в тех, кто желает оказать центру бескорыстную помощь. У центра есть собственная конюшня, художественные мастерские и даже… два парохода. Для летнего отдыха учеников.

Деньги брать не хочется

Между тем тут же, в столице, есть не столь широко разрекламированные, но имеющие стойкую положительную репутацию школы, которые не могут похвастать даже надлежащим ремонтом. Среди них — 192-я школа с химико-биологическим уклоном. Выросшая из недр 2-й математической, эта школа известна не только прекрасной подготовкой своих выпускников, но и особенной доброй атмосферой. Так что школа в полной мере успела поучаствовать в событиях вокруг записи в первый класс. Но не пожалела об этом. Потому что здесь, как и в Центре Ямбурга, уже твердо усвоили, что хорошего ученика проще воспитать самому, чем потом отбирать с помощью конкурса в профильные классы.

Одним из инициаторов развития здесь начальной школы была заместитель директора по экспериментальной работе Надежда Рожанская, не только опытный педагог, пользующийся авторитетом и искренним расположением своих учеников, но и мать, вырастившая четверых детей. Поэтому о вступительных мытарствах и метаниях она осведомлена не только в силу своей профессии. Хороших школ объективно мало, и понимание этого факта — единственное, что уравнивает изначальные позиции родителей будущих первоклассников.

Надежда Рожанская убеждена, что нужно выбирать не школу, а первого учителя. Хорошие школы в большинстве своем специализированы. А разве можно предположить, какие способности со временем обнаружатся у нынешнего дошколенка. Зато можно быть твердо уверенным: то, чему научит хороший первый учитель, пригодится везде и обязательно.

Правда, как честный профессионал, Надежда Ивановна признает, что выбрать первого учителя на практике не всегда возможно. Последнее слово всегда остается за школой, и если класс той самой учительницы заполнен, то никакие силы не заставят завуча решить вопрос в пользу вашего выбора.

Что до административных способов решения этой проблемы, то на сей счет у Надежды Рожанской иллюзий нет. «Нам долго запрещали осуществлять коммерческую деятельность, а теперь ее, наоборот, поощряют, — говорит Надежда Рожанская. — А деньги брать не хочется. Потому что как только родители начинают платить, они начинают ставить свои условия, учить нас, как надо учить. А многие из нас это сами неплохо знают, да и желающих ставить нам условия и без того хватает. Вот, к примеру, говорят, что собираются увязать размер зарплаты директоров школ с размером зарплат учителей. Значит, будет невыгодно брать совместителей или студентов. А тогда откуда взять квалифицированных преподавателей на непрофильные предметы, которым выделено мало часов?» Интересно, такого рода вопросы способны прийти в голову тем, кто реформируeт образование? Сомнительно. Скорее всего, они ожидают результатов «правоприменительной практики». Только зачем же практиковаться на детях? Конечно, законодатели хотят как лучше. Только, похоже, в свое первое сентября они попали к такому учителю, который не смог объяснить им, что правило про перемену мест слагаемых и сумму верно не только для арифметики