"Русская крыша" вместо русского государства

В Москве, после ссоры у ночного клуба из-за ничейной девицы, был ударен борцом Расулом Мирзаевым молодой парень Иван Агафонов. Он упал, ударился головой об асфальт и умер в больнице. Узнав о том, что Иван погиб, Расул Мирзаев явился в полицию и сдался. В самом начале явившегося с повинной чемпиона по боям без правил хотели отпустить под залог в пять миллионов рублей, а затем арестовали.

Всё время, пока в органах разбирались с вышеописанной уголовщиной - в интернете активно повторялось слово «Манежка». Повторяли её, естетственно, правообладатели – сторонники и пропагандисты идеи «у всех этнических групп в России есть крыша, а у русских нет, а жаль, правда?»

При этом следует учесть ряд нюансов. Во-первых, правообладатели, повторяя, «Если что, будет вам Манежка» и «Если что, повторим мы вам Манежку» - лукавят. Наоборот. Если всё сделать, как они хотят – то Манежку они всё равно постараются устроить в любом случае. Просто потому, что «Манежка» - единственный накопленный ими реальный политический капитал, который власть заметила.

Во-вторых, это не их капитал, а краденый. Стояние на Манежной площади, напугавшее господ милиционеров, было организовано не радетелями за этническую крышу для русских, а футбольными фанатами. Множества эти пересекающиеся, но не идентичные. А структуры – так и вовсе разные. Все что сделали для Манежки господа этнические националисты – это постояли рядом. И еще кого-то избили по национальному признаку, что чуть было не скомпрометировало стояние на Манежной площади как проявление гражданского общества.

И в-третьих. Отличие «Дела Мирзаева» от «дела Свиридова» в том, что если на Манежной площади футбольные фанаты требовали закона и правосудия, то сейчас «националисты» «продавливают» органы, охраняющие закон. То есть полностью копируют поведение национальных диаспор, которые демонстративно ненавидят за постоянное попрание законов России – коррупцию, давление на правоохранительные органы, прямое запугивание власти и граждан.

Некоторым такой вариант кажется реальным и практичным выходом – симметричным ответом.

Если у смуглых торговцев с рынка и у орлиноносых спортсменов есть крыша, то пусть она будет и у русских. И именно такую «крышу» и предлагают русским этнонационалисты.

Однако справедливость здесь на самом деле очень относительная.

Дело в том, что если вам удастся по душам поговорить с гастарбайтером или просто с гостем столицы, состоящим в рядах какого-нибудь общества какой-нибудь национальной культуры, каком-нибудь «союзе кого-нибудь в России», то он вам многое объяснит. Например - что община не только может подъехать за ним в местное ОВД, чтобы отмазать, и не только скидывается на взятки ментам и чиновникам. Община – это ещё и сложная система власти, существующая параллельно с государственной. У общины свои законы, свои налоги, своя милиция и своя армия. У общины своя кастовая система и своя элита, которой рядовой член общины не может отказать ни в чем.

Община – это в буквальном смысле машина подавления, заинтересованная в максимальной привязке к себе своих членов, максимальном снижении значения официальной законности и максимальном уровне агрессивности среды по отношению к своим рядовым членам. Атмосфера нетерпимости дает диаспорам деньги и неограниченную власть над «своими».

Я осмелюсь предположить, что такой порядок вещей может устраивать только тех, кто видит себя на вершине подобной пирамиды, а уж никак не тех, кто всю эту пирамиду будет на себе держать. Полагаю также, что люди гораздо свободнее и спокойнее себя чувствовали в обществе, где нет места крышам и диаспорам вообще. Никаким. Но такое общество нам может обеспечить только здоровое государство -- а оно, как мы помним, "антирусское".

И, наконец, главная проблема. Она состоит в том, что разделение общества по национальному признаку – естественно и неизбежно в системе, лишенной объединяющего фактора общей цели и общего дела. Как говорили латиняне -- res publiсa.

Совершенно очевидно, что для сохранения и развития нашей страны эти цели и это общее дело - необходимо создать. В противном случае наш главный и последний общий проект –  великое русское государство – обречён.