Диссиденты

В  60-е годы термин «диссидент» был введён в употребление для обозначения представителей оппозиционного движения в СССР и странах Восточной Европы. Диссидентами в СССР называли граждан, открыто выражавшие свои политические взгляды, существенно отличавшиеся от господствовавшей в обществе и государстве коммунистической идеологии и практики, за что многие из них подвергались преследованиям со стороны властей. Среди диссидентов были люди самых разных взглядов, объединяла же их главным образом невозможность открыто высказывать свои убеждения. Официальная пропаганда стремилась представить диссидентов агентами западных спецслужб, а диссидентство как своего рода профессиональную деятельность, которая щедро оплачивалась из-за рубежа. Слово диссидент было у всех на слуху, но никто не видел в обычной жизни никаких диссидентов, поэтому встреча  с  теми, кто открыто поносил советскую власть была сама по себе незаурядным событием. Случилось это в конце 70-х годов 20-го века...

...

Проснулся утром от какого-то неясного, но не очень приятного ощущения. Такое бывает, когда что-то снилось кошмарное, но сон улетучился и ты пытаешься уловить за кончик обрывки сна, но уже поздно, солнце ударило в глаза, реальность вытесняет куда-то глубоко в подсознание твой сон... Я лежу на кровати, покрывало наброшено оказывается поверх одежды... Ну, в том смысле, что я, оказывается, не разбирал постель, и лёг спать полностью одетый. Наверно вчера читал книгу и заснул незаметно...

Неприятное ощущение однако обозначилось довольно явственно и приобрело точное место. Этим ощущением была боль в правой ноге. Бывает, что спишь в неудобной позе, какая-нибудь горошина закатится под простыню - и всё, это неудобство оборачивается кошмарами и затекает к тому же нога или рука... Но пора вставать, умываться, завтракать, да надо идти на лекцию. А нога разойдётся... Умылся, поставил чайник. Все ещё дрыхнут...

Однако нога болит, не походит. Сел на кровать и закатал штанину вверх. Посмотрел на ногу и аж свистнул от неожиданности... На икре правой ноги отчётливо виден был след чьих-то зубов, след от укуса! Чёрт побери! Да кто же меня укусил-то? Неужели ночью меня кто-то вот так тяпнул, а я даже и не почувствовал?

В это время проснулся Мицук, который едва открыл глаза, как сразу же принялся дико ржать.

- Мицук, змей! Ты чего ржёшь? Это ты меня что ли тяпнул за ногу?

- Костя, ну ты вчера давал однако в кабаке! - ржал Мицук.

- В каком кабаке? Хватит ржать. Скажи лучше, это твоя работа?

Я поставил ногу на стул и продемонстрировал Мицуку следы зубов, сравнивая при этом его оскал со следом на моей ноге... Нет, след на ноге выглядел несколько меньше, чем мог бы оставить зубастый Мицук на моей ноге.

- Ну, ни фига себе! Кто это тебя так тяпнул, Костя? - удивился Мицук. Наш разговор разбудил остальных, все продирали глаза и тут же вскакивали и кинулись осматривать мою ногу, высказывая всевозможные предположения о том, как появился след зубов на ноге.

- Кто это тебя?

- А может быть тебя кто-то ядовитый укусил?

- Костя, беги в травмпункт, пусть тебе укол от бешенства вколят.

На поднявшийся шум пришли также и соседи и прочие наши ребята. Нога между тем болела...Но чья же это работа?

- Кто-нибудь знает, кто меня укусил? - спросил я собравшихся.

- Ну, ты Кот даёшь! Неужели не помнишь?

- Не, вроде никуда не ходил..

- Как никуда, - ухмыльнулся Мицук, - а в "Парусе" кто вчера сидел с Ренатом? Да это ж тебя наверно одна из тех строительниц цапнула, к которым ты приставал в кабаке!...

И тут я начал припоминать... Действительно, вчера вечером Ренат вдруг ни с того, ни с сего предложил:

- Костя, пойдём в кабак, а то что-то скучно...

Я вообще-то ни по каким кабакам никогда не ходил, но Ренат принялся меня убеждать, что "Парус" - это и не кабак вроде, а небольшое уютное кафе, где можно просто хорошо посидеть, отдохнуть, послушать музыку, отряхнуться от постылой рутины...

В общем у меня тоже настроение было какое-то мутное, неопределённое, так что я согласился...

Зашёл в соседнюю комнату, взял у Мишки Стольника галстук поносить на вечер. Ещё и не вечер был, а мы уже отправились в кабак. Не, как звучит – КАБАК! От этого слова веет какой-то бесшабашной романтикой, хмельным весельем...

«Парус» оказался совсем недалеко. Мы прошли вдоль Дома Радио, телевидения, пересекли улицу Уборевича, спустились ещё десятка три метров по круто наклонённой в сторону моря узкой улице, повернули налево и оказались в тупичке, заканчивавшемся кирпичной стеной. И уже тут справа была дверь, над которой висела скромная вывеска «Парус».

Внутри помещение выглядело отнюдь не шикарно и простора тут не было, по размерам наверно с большую квартиру. Столики и стулья обычные, посетителей почти не было. То, что тут можно развеять скуку, как то не верилось...

Но куда деваться, раз уж пришли... Выбрали столик поближе к окну и уселись поудобнее. Тут же подошла официантка. Ренат, заядлый завсегдатай всяких кабаков естественно взял на себя почётную обязанность - сделать заказ. Густым басом Ренат вежливо заказал графинчик водки и по порции закуски. Взяли в общем самое дешёвое блюдо, какое только было, потому что денег ни у Рената, ни у меня больших не было. Да тут же сразу и раплатились, чтобы иметь представление о наших возможностях и ихних ценах. Червонец, то есть десять рублей с красным бюстом Ленина в овале – это было всё состояние, которое решено было пропить, а потом перебиваться чаем с баранками и супом, сваренным в бытовке из соседских продуктов...

Сидим вот так, выпиваем, закусываем потихоньку, так чтобы этих пару жаренных картошек на весь вечер растянуть, да ведём неспешно философские беседы. Ренат – философ, ему палец в рот не клади, знает все философские течения, Конфуций ему брат родной, с Ницше он на «ты», да ещё пара десятков философов друзья-приятели. А я хоть только одного Аристотеля знаю, потому что недавно в букинистике купил по случаю его «Логику», но меня уже голыми руками не возьмёшь, потому что успел прочитать начало, где Аристотель говорит прямо: утверждать можно что угодно, но всякое утверждение без логического доказательства, без упрямых фактов и суровых аргументов – всё это чушь собачья. Так что начитанный Ренат напрасно пытался поразить меня всякими теориями и фантазиями, я против этого имею иммунитет. А вообще-то он парень хоть и с заумными закидонами, но всё равно свой в доску. Мы с ним в какие только ситуации не попадали, а выбирались ведь...

 То в Хабаровске, когда летели на геологическую практику в Нелькан и застряли в Николаевске-на-Амуре на полмесяца... Мы тогда устроились подработать на колбасную фабрику...

А как в Пятигорске, когда мы поиздержавшись на шашлыках и дегустациях вин в Баку, ухитрились заработать по рупь-сорок на нос на знаменитом «Провале».

Тогда уж наше путешествие подходило к концу, мы уже изучили все месторождения полезных ископаемых Кавказа, за исключением грузинских, потому что Военно-Грузинскую дорогу неожиданно завалило снегом, Крестовый перевал был закрыт. В аэропорту Мин-Воды оказалось, что ещё есть время до самолёта, поэтому мы сразу же махнули в Пятигорск. И стоим мы у фонтанчика со знаменитой водой, которую ещё раньше, до нас, пила княжна Мэри, пьём и плюёмся. Фу, гадость! Пивка бы... Да ведь денег ни гроша... Узнали у местных, как пройти к «Провалу», добрались, посмотрели на малахитового цвета озерцо в глубине. Сверху, из дыры, излучающий дневной свет, падали крупные снежинки слипшегося мокрого снега...

- Остап Бендер однако ухитрился тут заработать немного денег, - размышлял вслух я, - может быть и мы тоже попробуем?

- Тоже билеты продавать? – усмехнулся Ренат.

И вот идём мы по Пятигорску, а навстречу нам девчонки с моей группы.

-  Привет, девчонки! Куда идёте?

-  Да мы ещё сами не знаем, только что с аэропорта. А что здесь есть такое интересное?

-  Как что? Конечно же «Провал»!

-  А что это такое?

-  Да вы что «Провала не знаете»?! – поразились мы с Ренатом. - Ильфа и Петрова читали?

- Не...

Тут нам пришлось рассказать вкратце роман «Золотой Телёнок», расписать сцену с «Провалом» в ярких красках, добавив наше свежее впечатление от недавнего посещения этого чуда природы.

- А как туда добраться? – загорелись наконец-то девчонки. Мы им подробно объяснили, как добраться к «Провалу», а в итоге содрали с девчонок по рублю за ценную информацию.

Не прошли и ста метров, как навстечу нам идут супруги Начиновы. Опять повторилась история про «Провал». Почему-то никто никогда не слышал ничего про этот дурацкий провал. Опять нам пришлось пересказывать нетленный роман Ильфа-Петрова, да ещё пришлось немало усилий приложить, чтобы выжать из этих хитрых куркулей даже не 2 рубля, а всего лишь 80 копеек. Да ладно уж, тут всё же кружка пива стоила 20 копеек...

Мы тогда сидели с Ренатом вдвоём в местной столовой, ели суп-харчо и пили пиво. Пиво всё же куда приятнее пить, нежели вонючую пропахшую сероводородом воду.

Постепенно ресторанчик наполнялся поситителями, да и мы уже почти «приговорили» графинчик водки и почти съели закуску... В беседе мы сразу и не заметили, что откуда-то сбоку появилась официантка с тележкой и шустро смахнула остатки наших закусок, которые мы намеревались ещё не менее получаса смаковать.

- Позвольте, - возмущённым басом обратился к официантке Ренат, - однако Вы совершенно напрасно убрали нашу закуску!

Мы ещё только-только к ней прикоснулись...

- Ой, извините! – смутилась официантка. Она растерянно стала озирать тележку, на которой как попало были составлены тарелки с отстатками пищи. – Я не знаю, где Ваши тарелки?

Вот тут Ренат ловко извернулся, и продолжая отчитывать незадачливую официантку, извлёк из груды этих недоеденных блюд две тарелки с практически с нетронутым содержанием, причём это было какое-то дико дорогое блюдо. Да ещё и салат с другой стороны вытащил я, да парочку бутербродов с красной икрой...

- Вот оно наше, - улыбнулся Ренат рассеянной официантке.

- Извините, я задумалась, я машинально...

- Ничего-ничего, - успокоил я её, сам воодушевлённый тем, что теперь наконец-то у нас закуска появилась приличная.

- А не заказать ли нам ещё водки? - предложил тут Ренат.

- Отчего же нет? Давай, заказывай!

И вот сидим мы уже со вторым графинчиком, а тут вваливается целая компания наших – Латкин с Петькой, да Мицук со Шмелём. Все они такие из себя модные, джинсовые... Все в джинсе разной степени потёртости, только Мицуко-Мукодава в новых джинах, так и отдающих в глаз синевой индиго. У, морда фарцовская!

Расположились они за столиком у правой стены, кивнули нам и тихонько о чём-то шептались. О чём они могли шептаться, легко догадаться. Мицук со Шмелём явно пришли снять девчонок сюда, а Латкина с Петькой сюда привела та же, что и нас – госпожа Скука.

Слева от нас за столиком сидело несколько девчонок из соседнего общежития, то есть студентки-строительницы. Но одну из них я сразу глаз положил.

А тут ещё пришли музыканты и зазвучала разудалая кабацкая музыка. Танцы, шум-галдёж кабака, выпитая водка ударили в голову, всё закрутилось, как в карусели...

 Я приглашал на танец то каких-то девушек за три стола от нас, то наконец-то решился пригласить эту строительшу симпатичную... Танцы один за другим. Я только изредка добирался до столика, где выпивал рюмку с Ренатом и опять спешил танцевать. Люблю я потанцевать, подёргаться, руками поразмахивать, потопать... Ренат в конце-концов раздосадованный с графинчиком и закуской перебрался за столик к Мицуку, ему надоело сидеть в одиночестве. Наш столик тут же заняли какие-то вновь прибывшие. Так что и мне пришлось в очередную паузу для музыкантов искать стул и пристраиваться к большой компании наших геологов.

Сколько было всего выпито, трудно сказать, потому что всякий раз я стал почему-то оказывался то за столиком строительш, то вдруг какие-то знакомые тоже приглашали выпить, то я вообще пил с какими-то незнакомыми на брудершафт. В общем дым шёл коромыслом, музыка гремела, я уже был в какой-то прострации, пил, танцевал и говорил – на автопилоте...

А когда на море качка и бушует океан,

Ты приходи ко мне морячка, я тебе любовь отдам! – неслось лихо по укутанному дымом залу. Музыканты играли красиво и очень громко, так что оглушительная музыка отключала сознание от бренных мыслей не хуже водки.

...

... Очнулся я уж в тишине, зал опустел, ни одного посетителя, официантки заканчивали уборку.

- Эй, дружище, ты наконец-то очнулся, - обрадовался вышибала Вова.

Оказывается я каким-то образом был последним их клиентом. Все официантки уже знали меня по имени, а вышибала Вова, здоровый парень метра два ростом – был почему-то моим лучшим приятелем.

- Давай, вставай, пора домой, - поддерживал он меня, провожая к выходу.

- Вова, ты – человек! – я пожал его громадную лапу и хлопнул по плечу, - Всё, пока!

Едва дверь за мной захлопнулась и я очутился в темноте ночи, как тут же прямо передо мной как из под земли выросли две фигуры.

- Эй, парень, - ты что, оттуда? – кивнул на дверь кабака один из этих мужиков хриплым голосом.

- Оттуда! – подтвердил я его предположение.

- Слушай, а как бы нам бутылочку коньяка взять?

- Элементарно! А деньги есть? – осведомился я у этого мужика. Тот сразу же протянул мне горсть смятых купюр. Я постучал в дверь и через пару минут дверь открылась.

- Костя, ты ещё тут?

- Вова, да, тут я. Вот ребята коньяка хотят. Сделаешь? – и я протянул Вове деньги. Он кивнул, скрылся за дверью на пять минут, в течении которых мужики переминались с ноги на ногу и тихонько переговаривались между собой. А я дышал свежим воздухом и балдел...

Опять открылась дверь, вышибала оглядел всю тройку перед дверью.

 - Костя, тебя здесь не обижают? – спросил он меня, вручая бутылку, завёрнутую в бумагу.

- Всё в ажуре, Вова! Будь здоров, привет девушкам!

- Давай, иди домой...- и Вова опять скрылся за дверью.

- Так тебя Костя зовут, - констатировал хриплый, - ты здесь оказывается прямо свой! Мы тебе так благодарны! Ну где в два часа ночи найдёшь выпивку?

- Да уж, проклятая советская власть не даёт простому художнику выпить, когда его жажда терзает, - заметил другой, до этого молчавший.

«Ух ты, как советскую власть ругает, неужели настоящий диссидент?!» – подумал я.

- А пойдём с нами выпьем немного коньяка? За знакомство... Ты, Костя, нам такое доброе дело сделал! – предложил хриплый.

- Ну, если чисто символически, - пожал я плечами. Мне интересно было посмотреть на людей, которые так ругают советскую власть, на этих диссидентов. Ведь диссиденты – это не так уж часто встречающиеся в обыденной жизни индивидуумы...

Прошли мы совсем немного через дворы, где-то в районе того же «Паруса», зашли в захламлённую квартиру, где мы пили этот коньяк, закусывая дольками лимона. Мужики эти наверно художники, один лысый, а другой патлатый, обоим лет за тридцать пять. Они опять принялись костерить советскую власть за то, что ночью совсем негде выпить, а у проклятых капиталистов за кордоном кабаки вообще всю ночь напролёт работают без выходных... Я слушал их и балдел. Расскажу кому-нибудь нашим – не поверят! Настоящие диссиденты!...

И уже когда уходил от них, то в полутьме прихожей случайно наступил на хвост дремавшей мирно под вешалкой собачонке. Вот тут-то она меня и тяпнула за ногу, зараза этакая!

...

В общем благодаря укусу этой собачонке я и вспомнил практически все детали того необычного  вечера, кабачок «Парус» и скромных советских диссидентов, которым советская власть ограничила до безобразия право на выпить в любое время суток....

Конечно, это были наверно не совсем настоящие диссиденты, про них никогда не писали в западной прессе, о них не рассказывал «Голос Америки», но вот таких несогласных советским строем было немало в то время. Одним из них советская власть не давала всласть упиться водкой, другим позарез нужны были бордели битком набитые проститутками, четвёртым советская власть не давала спекулировать и обогащаться... Я и сам наверно немножко был диссидентом, или сочувствующим им, потому что и мне тоже всегда чего-то не хватало: наверно «зимою - лета, осенью - зимы»... Но почти все эти диссиденты были в принципе не против советской власти, их вполне она устроила бы, если бы в ней кое-что слегка подправить да улучшить. Может быть и не водки не хватало, не проституток и не возможности лёгкой наживы, а просто не было полёта мысли, лёгкости покорения пространства и времени, не было насыщенной полноты жизни...

Однако те «диссиденты» за советскую власть пошли бы в бой с оружием в руках против любых врагов и не пожалели бы жизней ради своей страны...

...

Прошло чуть больше десяти лет со времени того вечера в «Парусе», и вдруг всё в стране перевернулось вверх тормашками. То, о чём и мечтать не могли тогдашние диссиденты, сбылось, стало обыденной реальностью. Кабаки и ночные клубы, ларьки и прочие точки открыты круглые сутки и водку дают неограниченно любому желающему, и паспорт при этом не спрашивают. Проститутки разного уровня, возраста, на любой вкус – это на каждом шагу. Спекуляции больше нет – есть только бизнес и ничего кроме бизнеса. Любые сделки, хоть торговля воздухом – всё законно... Диссидентов теперь нет, они вымерли как мамонты... Любой человек теперь может делать что хочет, и ему ничего за это не будет...Конечно при условии, если у него на всё хватит денег... А вот кровь проливать за свою страну теперь немного желающих найдётся, не шибко много патриотов теперь согласится отдать свою жизнь за олигархов, которым теперь принадлежит всё.

Теперь всё можно купить за деньги: яхты, дворцы, любовь...может даже счастье?

Есть такая китайская пословица:

«Можно купить дом, но не очаг;  можно купить кровать, но не сон;  можно купить часы, но не время;  можно купить книгу, но не знание;  можно купить положение, но не уважение;  можно заплатить за доктора, но не за здоровье;  можно купить душу, но не жизнь;  можно купить секс, но не любовь».

Да ещё в наше время говорили – не в деньгах счастье...