Анонимный секс — это бесчеловечно и саморазрушительно

Поскольку лето подходит к концу, я переиздаю эти короткие  мемуары, в которых показано, как изменилась  мораль за 50 коротких лет.

В те времена женская девственность  кое-что значила .  Я был серьёзным молодым человеком и не хотел быть её «первым».

Я не был в неё влюблён.  Я не был готов к браку.  Я не хотел быть «тем самым».  Я не стал объяснять.

Генри Макоу, доктор философии.

Она осталась после занятий , чтобы послушать мой разговор с профессором. Курс назывался «Английская литература XVIII века».

Это был 1971 год. Мне был 21 год, я работал репортером в ночную смену в Ottawa Journal и заканчивал обучение по программе бакалавриата в Карлтонском университете.

Она была воспитательницей детского сада в Коллингвуде, курортном городке к северу от Торонто, и хорошенькой дочерью англиканского священника.

Её отец, очевидно, хотел сына.  Её звали «Стиви».

Мы вместе вышли из здания и оказались в её комнате. Не помню, было ли это в первый день или позже. В любом случае, мы занимались тем, что в те времена называлось «обнимашками».

Потом она спросила меня, беременна ли она. Я заверил её, что нет. У нас не было полового акта. Она не сняла трусики.

После её возвращения в Коллингвуд мы поддерживали связь по почте. Она писала о своём недовольстве родителями, которые держали детей дома, потому что не могли обеспечить их обедами, но при этом имели деньги на другие нужды.

Она рассказывала о жизни в одиночестве в домике в лесу.  Отец велел ей перестать быть такой дружелюбной со всеми в городе. «Я точно не собираюсь тратить силы на меры предосторожности, которые могут никогда не понадобиться».

Она упомянула некоего кандидата от социалистов, который хотел бы навестить её, чтобы обсудить злободневные вопросы. Конечно же.

Я написал о своем разочаровании в неопытном редакторе ночной смены, который жаловался, что я недостаточно быстро выпускаю «текст».

Я упомянул, что пишу по телефону под диктовку главного редактора газеты. Статья была смелой и бесстрашной, но редактор говорил как мышь.

Он всё время спрашивал меня , не стоит ли ему сбавить тон.

Мы запланировали приезд Стиви на Рождество. Она особенно хотела попасть на новогоднюю вечеринку.

1 января 1972 г.

Она возлагала большие надежды на эту вечеринку, но была разочарована. Её не устроил другой репортёр, а люди, присутствовавшие на ней, оказались недостаточно высокопоставленными для неё.

Пока мы ехали домой на морозе, она ругала меня за то, что я заставляю её общаться с такими подонками .  К тому времени, как мы приехали, я уже был сыт по горло и высказал ей всё, что о ней думал. Чего она ожидала? Меня не приглашали ни на одну другую вечеринку. Что делало её такой высокомерной?

Этот выговор произвёл на неё магическое действие. Она была девственницей. До сих пор она держала меня на расстоянии.  Но теперь ей хотелось меня умилостивить. Она сняла топ и показала мне грудь.

После жаркого сеанса поцелуев мне удалось сломить её сопротивление. Она возбудилась и согласилась на секс.

Но случилось что-то странное. Я не смог этого сделать.

Я не был импотентом. У меня был богатый сексуальный опыт: в 19 лет я уже год прожил с женщиной.

Меня мучила совесть.

В те времена девственность женщины что-то значила .

Я был серьёзным молодым человеком; я не хотел быть её «первым». Я не был в неё влюблён.

Я не был готова к браку.  Я не хотел быть «тем самым».  Я не стал объяснять.

Стиви вернулась в Коллингвуд. Через несколько недель я получил письмо.

«То, что случилось на Новый год, больше никогда не повторится». Она положила конец нашим отношениям, сказав что-то, от чего у меня отвисла челюсть.

«Я не могу иметь еврейских детей», — написала она.

Я не думал о детях.

Это было 54 года назад. Сейчас Стиви, наверное, лет 70. Наш расцвет уже позади. Надеюсь, её полвека прошли хорошо.

Моя жизнь была частично растрачена из-за задержки развития, вызванной средствами массовой информации.

Благодаря моей совести, я не занимаю значительного места в памяти Стиви. Я доволен своим решением.

Половой акт — это самая физическая близость, которую могут иметь два человека. Физическая близость должна быть соразмерна эмоциональной. Анонимный секс — это... бесчеловечно и саморазрушительно.