Дата в истории. 3 октября 1610 года: как бояре «спасли» Россию, предав её

Андрей СЕРГЕЕВ

415 лет назад, 3 октября 1610 года — дата, которая является не просто вехой в истории, а точкой национальной катастрофы, определившей дальнейший ход Смуты.
Значение этого дня невозможно переоценить. То был момент, когда кризис из внутренней смуты перерос в вопрос национального выживания. Семибоярщина, планировавшая спасти государство, окончательно его добила, свершив акт национальной измены в глазах большинства современников. 

Пробежимся кратенько по предыстории вопроса с «предсмертной» агонией государства той непростой эпохи… Смута, Смутное время — глубокий общественно-политический, духовный кризис, постигший Российское государство на рубеже XVI—XVII веков. То был период, когда традиционные устои общества рухнули, страна же — оказалась на грани полного распада — вплоть до утраты национального суверенитета. Это не просто череда войн и восстаний, а — тотальный кризис всех систем, который можно сравнить с «национальным разломом». Посмотрим основные аспекты Смуты:

Кризис легитимности власти, династический коллапс. Заключавшийся в пресечении преемственности: со смертью царя Фёдора Иоанновича в 1598 году прервалась правящая династия Рюриковичей.
Появление самозванцев: феномен «царевича Дмитрия», младшего сына Ивана Грозного от последней жены Марии Нагой, убитого (предположительно) Годуновым и спасшегося «чудесным образом». Лжедмитрий I и Лжедмитрий II — «Тушинский вор» — стали катализаторами хаоса, так как их поддержка основывалась на народной вере в «истинного, доброго царя».
Нелегитимные правители, чья власть постоянно оспаривалась.: 

• Борис Годунов, избранный, но подозреваемый в убийстве Дмитрия. 
• Василий Шуйский, пришедший к власти в результате заговора.

Социальный кризис — «Народная Смута».
Крепостничество: указы о «заповедных летах» и «урочных летах» конца XVI века окончательно закрепощали крестьян, вызывая массовое недовольство.
Неурожаи с чудовищным голодом 1601—1603 гг. привели к вымиранию целых регионов, людоедству и массовым бунтам. Таким как, например, восстание Хлопка 1602—1604 гг., предвестником Смуты и появления Лжедмитрия I. Показавшее, насколько хрупкой стала государственная система и как глубоко было социальное недовольство.
Маргинализация общества: появились огромные массы обнищавших безродных людей — беглых крестьян, холопов, казаков, — которым было нечего терять и которые становились горючим материалом для любых авантюр.
Национальный кризис — иностранные интервенции:

• Польско-литовская: сначала под видом поддержки самозванцев, а затем и открыто: это и осада Смоленска 1609—1611 войсками Сигизмунда III, и оккупация Москвы 1610—1612-х.
• Шведская 1610—1617: воспользовавшись слабостью России, хотели захватить Новгородские земли и посадить на русский престол младшего брата короля Густава II Адольфа — принца Карла Филиппа. (Идея потерпела фиаско.) Страна фактически перестала быть субъектом политики и стала объектом раздела соседними державами.

Духовно-нравственный кризис — «Всенародное грехопадение».
Распад социальных связей: массовое предательство, клятвопреступление («перелёты» — бояре, многократно менявшие стороны), осквернение святынь.
Падение авторитета Церкви и власти: народ потерял веру и в «царя-батюшку», и в бояр, и даже в церковные иерархии. А патриарх Игнатий даже признал Лжедмитрия I. (В 1606 лжепатриарх был сослан в Чудов монастырь, а при первом удобном случае бежал в Речь Посполитую, где перешёл в униатство, греко-католицизм.)
Ценность жизни упала: широко распространились разбой, насилие-жестокость, как бы сейчас сказали: жутчайший беспредел!

Обычно Смуту датируют 1598—1613 годами:

Начало (1598—1605): правление Бориса Годунова, появление Лжедмитрия I.
Разгар (1605—1610): правление и убийство Лжедмитрия I, восстание Болотникова, правление Василия Шуйского, появление Лжедмитрия II («Тушинский вор»), открытая польская интервенция.
Кульминация (1610—1612): свержение Шуйского, Семибоярщина, оккупация Москвы, формирование Первого и Второго народных ополчений.
Преодоление (1613): освобождение Москвы, Земский собор и избрание на царство Михаила Романова.

В итоге страна потеряла до половины своего населения от войн, голода и болезней. Были разорены огромные территории. Парадоксально, но чтобы преодолеть Смуту, общество создало новую, более сильную государственную модель — самодержавие, опирающееся на сословия: соборность. Собственно, формула «самодержавие, опирающееся на сословия через соборность» описывает уникальный для России XVII века строй! Это не абсолютизм западного образца, где монарх часто ломал через колено сословные институты. Это и не сословно-представительная монархия, где парламент мог серьёзно ограничивать короля, как в Англии. Это — некий симбиоз правителей: сильная единоличная власть, которая добровольно и осознанно ищет диалога с обществом, представленным в лице его сословий, для укрепления самого государства. Сия любопытнейшая в историческом плане модель позволила России выжить после Смуты, восстановиться и заложить основы для будущей империи Петра Великого. Однако со временем, по мере укрепления государства, «соборное» начало стало ослабевать, а самодержавное — усиливаться.
Ну, и как итог Смутных времён — воцарение Романовых в 1613-м: была основана новая династия, которая правила Россией следующие 300 лет. Произошло, скажем по Белинскому: формирование национального самосознания. Пришло осознание необходимости единства перед лицом внешних (да и внутренних) угроз. Понятия «Земля» и «Вера» стали важнее личных, сословных интересов. Таким образом, Смута — не просто всеобъемлющая «гражданская война». Это системная катастрофа, в ходе которой рухнул старый мир и родилась новая Россия — с сильной центральной властью, способной удержать огромную державу от распада.

Теперь же — представьте себе 1610 год — всего каких-то 415 лет назад. Государство Российское, по меткому выражению современников, «пресеклось в корени»: законный царь Василий Шуйский свергнут и насильно пострижен в монахи. В подмосковном Тушино стоит лагерь «Вора» Лжедмитрия II, которого признают многие города. Поляки осаждают Смоленск, шведы хозяйничают на Новгородчине. В Москве царит хаос — власть перешла ко временному совету семи знатнейших бояр, — но их авторитет призрачен. Страна погружается в пучину гражданской войны, которую тогда называли «Великой разрухой». Перед Семибоярщиной стоял невыносимый выбор: не политический, а — вполне экзистенциальный «ход конём», который им виделся как выбор из двух зол:

Приход «Тушинского Вора» — якобы «чудом спасшегося» Лжедмитрия II — ассоциировался с полным уничтожением старого боярского порядка, погромом элит и торжеством «холопов». Для аристократов это был путь в небытие, да.
Польский королевич Владислав, символ «легитимного», но неудавшегося выхода из Смуты, призванный семибоярщиной, обещал законность, порядок и защиту сословных привилегий элит. Стержневым (но понятно, не выполненным) условием была смена веры будущего царя на православие. Посему 17 августа 1610 года был заключён договор между боярами и гетманом Жолкевским, подошедшим с войсками к Москве, о призвании на русский престол королевича Владислава.

Семибоярщина 1610—1612 

Имя боярина.

Краткая характеристика и роль

Дальнейшая судьба после 1612—1613 гг.

Семибоярщина, планировавшая спасти государство, окончательно его добила, совершив акт национальной измены в глазах большинства современников. Её деятельность дискредитировала саму идею боярского правления и открыла путь к власти Земскому ополчению и, в конечном счёте, к избранию Михаила Романова, положившему конец Смуте. Решение впустить в Кремль 3 октября 1610 г. польский гарнизон под командованием Александра Гонсевского, заместителя гетмана Жолкевского, не было актом единовременной капитуляции. Это был многоходовый процесс, который бояре пытались представить как «временную меру безопасности».
Гарнизон из 4 000 призван был якобы «навести порядок» и защитить бояр от возможного восстания сторонников «Вора» в самой Москве. На деле Кремль — не просто крепость, а сакральный символ государственной и религиозной власти. Польские солдаты расположились в Успенском соборе — главном храме России, — у царских гробниц. Они превратили его в конюшню и арсенал, что для православного сознания было чудовищным кощунством. Формально власть оставалась у Семибоярщины, но реальные рычаги управления быстро перехватили польские командиры. Русская казна была разграблена для выплаты жалования наёмникам. Москвичи оказались в положении покорённых на своей собственной земле.
Самым страшным ударом стало то, что польский король Сигизмунд III, вместо того чтобы отпустить вышеупомянутого сына-королевича Владислава в Москву, сам открыто заявил о своих претензиях на русский престол! Условие о переходе Владислава в православие было отвергнуто. Стало ясно: Польша планирует не помочь «законному царю», а — элементарно инкорпорировать Россию в Речь Посполитую, лишив её и государственности, и веры.

Парадокс этого предательства верхов заключается в том, что оно стало катализатором национального возрождения снизу. Авторитет боярства, который и так был невысок, рухнул окончательно! «Спасители отечества» в глазах народа превратились в «перелётов»-перебежчиков и — предателей-«иноагентов». К тому же неплохо политизировалась и провинция: дальняя-близкая… Если раньше главные события происходили в столице, то теперь инициатива перешла к окраинам. Города начали переписываться друг с другом, создавая сеть горизонтальных связей, независимых от центра.
Люди практически в одночасье перестали быть просто «холопами государевыми». Они осознали себя защитниками «всерусской земли» и «православной веры». Это был качественный скачок в самосознании. Что подвигло народ встать на путь к Ополчению: Именно оккупация Кремля и осквернение святынь дали Первому-«Земскому» (1611), а затем и Второму-«Народному» (1611—1612) ополчению ту несокрушимую моральную правоту, которая позволила преодолеть внутренние раздоры. Минин и Пожарский шли не просто «воевать с поляками». Они шли освобождать сердце Родины, что сплотило дворян, казаков, крестьян и горожан.
3 октября 1610 года — не просто дата ввода иностранных войск. Это момент, когда рухнула старая система координат. Исчезла сама идея легитимной власти, будь то от Бога или от «земли». Из этого вакуума, из этого хаоса, родилась новая политическая реальность, где источником власти и суверенитета стала воля нации, проявленная через Земский собор 1613 года.
Таким образом, акт национального унижения, свершенный 415 лет назад 3-го октября, напрямую привёл к акту национального самоопределения — изгнанию интервентов через месяц — 4 ноября 1612 года. Также избранию династии Романовых в 1613-м. Это стало горнилом, в котором сгорел старый порядок и — закалилась воля к созданию нового, сильного государства.

Эпилог

Решение Семибоярщины впустить польский гарнизон в Кремль формально было облечено в юридические одежды — договором с гетманом Жолкевским о призвании королевича Владислава. Однако на практике то был акт капитуляции и добровольной сдачи национального суверенитета. Бояре, призвавшие иноземные войска для защиты своей власти, окончательно потеряли моральное право говорить от имени «всей земли». Они из правителей превратились в марионеток, зависимых от воли польского коменданта. Повторимся, для русского человека XVII века Кремль был сакральным сердцем Православного царства, местом пребывания государя и митрополита-патриарха. Кремлёвские храмы хранили главные святыни, а Успенский собор был местом венчания на царство. Размещение в Кремле польско-литовских солдат-католиков, которые превратили Успенский собор в конюшню и арсенал, воспринималось как кощунство и знак Божьего гнева. Это был не просто военный захват, а истинное духовное поругание.
До сего важного момента многие в России могли лавировать меж поляками, тушинцами и московским правительством. Оккупация Кремля — безоговорочно чётко разделила всех на патриотов и коллаборационистов. Известие о том, что сердце Москвы и всей России занято «латинскими неверными», вызвало шок и мощнейший патриотический подъём. Именно после этого призывы патриарха Гермогена, заточенного в Чудовом монастыре, обрели настоящую силу. [Умер мученической смертью в 1612, так и не дождавшись освобождения Москвы, призвав Минина и Пожарского.] Отчаяние стало превращаться в ярость. План бояр — спасти государство путём призвания «законного» иностранного монарха — провалился в тот самый день, когда вражеские польские знамёна взвились над Кремлем. Стало очевидно — польский король Сигизмунд III не намерен отпускать сына-королевича и уж тем более — позволять ему принять православие. Вместо «легитимного царя» Россия получила прямую военную диктатуру.
3 октября 1610 года — памятный день, когда Смута достигла своей наинизшей точки! Государство как институт перестало существовать. Но, как это часто бывает в истории, именно дно стало точкой отталкивания. Позор этого дня дал ту самую моральную ясность и невероятную силу, которые позволили через два года собраться Второму ополчению Минина и Пожарского.

Таким образом, 3 октября — не просто дата чужеродных ввода войск. Это — день смерти старой России и одновременно — день зачатия новой, которая родится в огне национально-освободительной борьбы и выйдет из Смуты окрепшей, с новой династией и обновлённой идеей государственности.