Русская община: угроза или ресурс?

В российском обществе пока не сформировано однозначное отношение к Русской общине. В медийном поле представлены две прямо противоположные точки зрения. Одни одобряют действия общины по ограничению мигрантского беспредела, другие считают ее протофашистской организаций, зараженной духом воинственного национализма.

Вера Зелендинова​

Позиции Русской общины в этом споре заведомо слабее, чем у её ненавистников, – против неё работает исторический опыт. Объединения по национальному принципу часто скатывались к фашистской или нацистской идеологии. Такие риски, действительно, существуют. Однако сегодня направление, в котором будет развиваться эта неформальная организация, ещё не определено. Оно будет зависеть от многих факторов, ключевой из которых – позиция российской власти.

Маркер Крестного хода

Участие членов Русской общины в Крестных ходах в Москве и Санкт-Петербурге ещё больше распалило страсти борцов с «русским фашизмом». Их гнев обрушился на Патриарха Кирилла, «позволившего превратить Крестный ход в “Русский марш“».

Главу РПЦ обвинили в создании «симбиоза с праворадикальными силами», аналогичному союзу Церкви и черносотенцев в начале ХХ века. Инициатором и мотором этого процесса называют «православного предпринимателя» Константина Малофеева, известного в качестве создателя и спонсора медийного проекта «Царьград».

Причем такое суждение явно не подготовлено: Малофеев не имеет отношения к созданию Русской общины.

Заодно под раздачу попали и представители светской власти: мэры Сергей Собянин и Александр Беглов за поддержку проведения Крестных ходов в Москве и Петербурге, Кремль – за то, что разрешил эти мероприятия. Итоговый вывод напуганных Крестным ходом комментаторов: «Политический курс российской власти формируется в фарватере традиционализма и управляемого национализма – именно этот сегмент общества является его активным сторонником и опорой».

Выдавший эту формулировку анонимный социолог хотел, судя по контексту его высказываний, скомпрометировать руководство страны, но, де-факто, сказал правду. Государство и власть действительно могут опираться только на российский народ, связывающий свое будущее и будущее своих детей с сохранением и развитием своей страны. Значительная часть элит, так называемого, «интеллектуального класса» и творческой интеллигенции на эту роль, как показала СВО, не годятся.

Глас народа

Появление Русской общины стало ответом на запрос общества на защиту от творимого мигрантами беспредела. Де-факто это классический сюжет: если власти не справляются, начинается самоорганизация социума. Поначалу активные граждане просто патрулировали улицы в вечернее время, чтобы обеспечить безопасность своих женщин и детей, потом стали реагировать на нападения и другие эксцессы. Оформление в сетевую структуру произошло в конце 2020 года.

Сегодня члены организации пытаются, действуя в рамках закона, ограничить преступность и добиться нормальной работы правоохранительной системы. Они сигнализируют о нарушениях правопорядка, участвуют в задержаниях и рейдах, а также следят, чтобы преступники не оказались на свободе на начальном этапе следствия и по решению судов, что, как правило, происходит под давлением национальных диаспор.

Иногда для блокирования криминального развития событий бывает достаточно появления 10-15 крепких местных парней. Умению мигрантов быстро собрать группу поддержки теперь противостоит способность членов Русской общины быстро выехать на место происшествия, предотвратить эксцесс и провести с мигрантами воспитательную беседу о том, как нужно вести себя на территории России: «Мы не против вас. Мы здесь, чтобы защитить русских детей. Вы отнимаете у них мобильники, деньги, шантажируете их. Мы будем здесь появляться время от времени, и если будут сигналы, что вы продолжаете делать это, будете иметь дело с нами».

Такой инструмент воспитания весьма эффективен.

Два мощных союзника

Повышение авторитета Русской общины обусловлено не только действиями ее местных структур. Главное – это осознание обществом угрозы, которую представляет для страны неконтролируемая миграция. В формировании этого тренда у организации есть два сильных и авторитетных союзника: Следственный комитет во главе с Александром Бастрыкиным и предстоятель Русской православной церкви Патриарх Кирилл.

Бастрыкин регулярно информирует общество о росте мигрантской преступности и требует принятия более решительных мер, внося конкретные предложения по сокращению миграционного потока. А глава РПЦ говорит об экзистенциальной опасности массового въезда в страну носителей чужой для коренного населении культуры: «Массовая миграция несет угрозу традиционной идентичности российского общества. Россия всегда побеждала внешних агрессоров, но сегодня агрессия не внешняя. Люди, объединенные в группы, склонные к насилию для достижения своих целей, уже внутри страны».

Русская община укрепляет авторитет при поддержке Бастрыкина и Патриарха Кирилла.

Фото: телеграм-канал «Следком»

Эти слова были сказаны во время выступления Патриарха Кирилла перед сотрудниками СК вскоре после Крестного хода с участием Русской общины. Жаль, что этот тройственный союз появился только сейчас, а не четверть века назад, когда об угрозе неконтролируемой миграции предупреждали маргиналы из Движения против нелегальной иммиграции (ДПНЕ), признанного в последствие экстремистским.

Столкновение идеологий

Адепты либерализма боролись с «русским фашизмом» со второй половины 80-х годов. Сначала народ пугали движением «Память», потом «красно-коричневой» угрозой, затем Русским национальным единством (РНЕ) и ДПНИ. Главным поводом для нападок становились высказывания их лидеров, применявших националистическую лексику.

Сегодня та же публика атакует Русскую общину. Её местные организации называют «зачатками русских этнических ОПГ», возмущаются тем, что её члены требуют запретить концерты артистов, участвовавших в «голой вечеринке», а само движение ставят на одну доску с украинским «Правым сектором».

Однако предъявить Русской общине что-то конкретное до сих пор не удается. Случается, что её члены позволяют себе высказывания националистического толка, но количество таких случаев ничтожно мало – их недостаточно для обвинений в экстремизме, который совсем не вписывается в идеологию движения.

Члены Русской общины лояльны российской власти.

Они поддерживают СВО, принимают участие в боевых действиях, оказывают волонтерскую помощь воюющим подразделениям, опекают раненых фронтовиков, и кроме борьбы с беспределом мигрантов, занимаются просветительской деятельностью и пропагандой русской культуры, проводя семейные фестивали, соревнования по традиционным русским видам спорта и прочие мероприятия.

Идеологическое кредо движения периодически транслируют его координаторы: «Мы – единомышленники, русские патриоты из всех уголков России. Мы просто хотим жить спокойно на наших землях по заповедям наших великих предков, создавать семьи, рожать детей, делать добрые дела и бороться со злом».

«Мы – не самопровозглашенные народные мстители, а защитники порядка и Конституции… Мы боремся с диаспорами, вскрываем коррупцию на местах и не даём этническим бандитам уйти от заслуженного и справедливого наказания – и всё это в рамках закона и в контакте с правоохранительными органами».

Разгромить или возглавить

В целом позиционирование Русской общины выглядит почти безупречным – будет обидно, если этот ресурс обесценится или превратится в угрозу. Пока не проявивший себя вирус национализма, присутствующий в названии или привнесенный в движение последователями РНЕ и ДПНИ, может направить его развитие в опасном направлении.

Сегодня община объединяет не только русских, но и представителей других народов России – они тоже не довольны засильем мигрантов.

Религиозная принадлежность значения не имеет – возмущение поведением приезжих фиксируется и в мусульманских республиках Северного Кавказа. Но присоединяться к движению, в названии которого фигурирует слово «русская», они не хотят.

Есть и другие тревожные звоночки. При некоторых отделениях Русской общины начали проводиться занятия по боевым искусствам. Ничего криминального в этом нет – чтобы справляться с учиняемыми мигрантами беспорядками, нужно уметь постоять за себя. Но тенденция обозначена.

Ещё одна угроза – возможное присоединение к общине агрессивных подростков, которые возомнили себя «чистильщиками» общества от бездомных, мигрантов и прочих «недостойных» элементов. Членство в структуре, созданной для борьбы со злоупотреблениями мигрантов, будет воспринято такой молодежью как дополнительный стимул к жестоким расправам. А если эта новая реинкарнация скинхедов пройдет обучение ближнему бою, справиться с ними будет еще сложнее.

На этот случай есть безотказный инструмент решения подобных проблем. Признать движения экстремистским и запретить – практика, к которой с пугающей частотой обращается российская власть. Альтернативный вариант – это риск политического творчества, увязанный с попыткой возглавить процесс и направить его в контролируемое русло.

В этом случае созданная по инициативе снизу Русская община может превратиться в сетевой аналог Общероссийского народного фронта (ОНФ) – его создание в 2011 году либеральная общественность тоже встретила в штыки, называла эту организацию «боевиками Путина» и пророчила, что она «исчезнет по окончании избирательного цикла». Но ОНФ выжил и продолжает работать.

Та же перспектива может ждать и Русскую общину, если рационально поработать с представленными в ней людьми и попутно скорректировать её позиционирование таким образом, чтобы не смущать жителей Северного Кавказа и других национальных регионов. Эта мини-реформа сформирует условия для получения дополнительного бонуса в виде масштабирования этой начиненной российской идеологией структуры на соседние страны.