Единственный вариант для Москвы - без отлогательства запустить строительство военной экономики

Дональд Трамп разрешил Украине наносить удары вглубь территории России дальнобойным оружием, утверждает спецпредставитель президента США Кит Келлог. Он считает, что стремление Украины получить от Америки ракеты «Томагавк» может быть связано с переходом на новый уровень эскалации боевых действий.

В том, что в Вашингтоне обсуждается возможность поставок «Томагавков» странам НАТО для последующей передачи их Киеву, на выходных признался вице-президент США Джей Ди Вэнс. При этом он недвусмысленно дал понять, что не видит серьёзных военных успехов РФ, за которые заплачена немалая цена в человеческих жизнях.

Словесные атаки представителей американской администрации продолжают недавний демарш Трампа, в ходе которого он развернулся на 180 градусов от позиции, что Украина не имеет на руках козырей, а значит должна быть более сговорчива, до сравнения России с «бумажным тигром» и предположения, что Киев сможет выйти на границы 1991 года.

В обоснование прогноза были приведены проблемы в российской экономике. Мол, много средств уходит на боевые действия, а в городах стало трудно достать бензин. Эскапады, вызвавшие в РФ бурное возмущение. Особенно среди ответственных лиц. Как это так, практически наш «слоняра» Трамп вдруг переобулся и перестал быть нашим?

Видимо, не надо было очаровываться изначально. Теперь можно, наверное, пожурить президента США за поддержку терроризма (по ТЭЦ в Белгороде вчера били «Хаймарсами»), но что это даст кроме морального удовлетворения? Сверхдержава должна действовать, а не рефлексировать.

А значит важно понять что реально произошло. О чем свидетельствует резкая смена позиции заокеанского «миротворца»? По мнению методолога Сергея Перселегина, дипломатический трек — ещё вчера для российского руководства главный, отошёл теперь на второй план, уступив треку военному.

Весь 2025 год, начиная с инаугурации Трампа, как заклинание повторялись слова о необходимости добиться мирного соглашения на Украине. Все были за мир, даже если себе на уме. Штаты, Европа, Киев, да и Москва тоже (российские представители, начиная со Стамбула, регулярно подтверждали свою готовность мириться).

Можно было не доверять мирным намерениям Запада, но они озвучивались. Теперь даже на уровне риторики речь пошла о войне Запада с нами. «России придётся вести эту операцию до конца… Мы должны исходить из того, что мира может не быть. Придётся вести войну и в ней участвовать… Спасибо Трампу, что вернул с небес на землю», — говорит Переслегин.

Кого вернул? Всех. В том числе Кремль. Непривычное и даже запретное ещё совсем недавно слово «война», уже на следующий день после высказывания Трампа было введено в оборот Дмитрием Песковым. «Слушайте, идет война. СВО — это одно, а то, что происходит вокруг нас — это война», — сказал спикер Кремля, разграничив понятия.

То есть малое противостояние на Украине — спецоперация, большое противостояние, которое назревает у России с Западом, будет куда серьёзное. В Европе уже ждут наступление «момента Франца Фердинанда», когда внезапная эскалация может втянуть континент в вооруженный конфликт, как в 1914 году.

С учётом масштабного перевооружения армий европейских стран, планов увеличения их численности, повышения нормы отчисления в бюджет НАТО до 5%, прямых угроз в адрес России на Балтике и в Молдавии, а также роста военного бюджета США до рекордного 1 трлн долларов апокалиптические прогнозы звучат не так уж неубедительно.

И что делать?

«Нам надо побеждать на поле боя, на поле боя побеждает потенциал. Мы проигрываем потенциал в огромном масштабе, — поделился своим видением проблемы лидер КПРФ Геннадий Зюганов. — В рамках существующей системы невозможно принять ни достойный бюджет, ни закрепить победу». И предложил «собираться и определять, откуда брать ресурсы и что будем делать».

В рамках существующей системы… Пожалуй, это ключевые слова. С весны 2022-го были предприняты некоторые меры по приведению российской экономики в соответствие с новыми реалиями. Это обход санкций, точечная национализация ключевых производств, ограниченная деофшоризация, увеличение бюджетных ассигнований гособоронзаказа и прочее.

Однако, эти меры применялись, кажется, исходя из того, что конфликтом на Украине всё и ограничится. Эскалация, мол, невозможна, потому что у нас есть ядерное оружие. Однако, прошедшие 3,5 года показали, что Запад умеет находить креативные решения для нанесения ударов, не давая повода для применения ядерного оружия, и готовит большую бучу.

В этих обстоятельствах развиваться в прежней логике означает подвергать страну неоправданному риску. Раз воюют потенциалы, значит пришло время не косметической, а радикальной перестройки системы, перевода всей страны, в первую очередь экономики, производства, финансов на военные рельсы, что позволит нарастить силы.

«Если мы хотим всерьёз вести боевые действия, нам нужно снижение, а не повышение ставки ЦБ, снижение, а не повышение НДС, — указывает Переслегин. — Это совершенно неверно, что дополнительные 2% НДС повысят возможность вести боевые действия. Это не так. НДС — это налог на высокотехнологические, в том числе военные производства».

Действительно, НДС выплачивается на каждом этапе производства стоимости. Чем сложнее продукция, чем большее число итераций проходят сырьё, полуфабрикаты, заготовки, детали, узлы до своего воплощения в конечное изделие, тем выше его итоговая цена, так как дополнительный процент накручивается на уже имеющий процент — и так по всей цепочке.

Поэтому повышение НДС означает попытку сдержать высокотехнологичное производство России и толкнуть в сторону сырьевой экономики. Но в условиях частичной блокады страны через санкции, боевых действий на Украине и угрозы полномасштабной войны на континенте сжатие индустриального сектора — путь к военному поражению.

Это справедливо и в случае сохранения старой концепции СВО обычными вооружениями, и в случае, если революция дронов изменит рисунок боевых действий до неузнаваемости (что вполне вероятно). А значит из Минфина и ЦБ, и отовсюду сверху нужно убирать сторонников мира и транснациональных корпораций, делает вывод Переслегин.

Ситуация, знакомая почти любому управленцу. Если перед организацией, корпорацией или государством встали принципиально новые, невиданные раньше задачи, для достижения успеха надо менять команду, ключевых руководителей. Иначе они сделают так, как привыкли. Новое вино не вливают в старые мехи.

У России впереди, возможно, целый комплекс таких принципиальных реформ, связанных с переводом страны на военные рельсы. Среди них могут быть такие:

— Включение стратегически значимых субъектов экономической деятельности в госсектор и безусловное встраивание оставшегося частника в систему исполнения госзаказа в рамках некоего аналога Государственного комитета обороны, существовавшего в СССР в тяжёлые военные годы (и созданного, на минуточку, спустя всего неделю после начала войны).

— Введение централизованного управления экономикой, директивного планирования (не исключено, что в натуральных показателях, чтобы уйти от ловушки финансового итога). Формирование отраслевых министерств, заточенных на интересы в первую очередь оборонной промышленности.

— Создание двухконтурной непересекающейся системы денежного обращения, при которой первый контур обслуживает юридические лица, а второй — физические лица. Введение государственной валютной монополии. Определение прибыли как части финансового результата предприятия, которая не может быть приватизирована.

Звучит, конечно, радикально. Но если страна готова костьми лечь, но не проиграть Западу в случае вероятного военного противостояния, кое-что делать придётся. Не тетешкаться с экономикой по правилам мирного времени, а сделать её в первую очередь продуктивной, деятельной