США на пути к Гражданской войне 2.0

Гражданских войн в истории человечества было немало, будут они и впредь. По крайней мере пока существует человеческая цивилизация. В одном только Первом Риме таковых было аж несколько десятков. Гражданские войны не объявляют. Независимо от того, каким образом (снизу или сверху) начинаются, ведутся они, как правило, интересантами посредством так называемых доверенных лиц, то есть чужими руками. Это могут быть как внутренние (противоборствующие социальные группы), так и внешние (идейные добровольцы, корыстные наëмники et cetera) прокси. Довольно часто гражданские войны сопровождаются различными видами интервенции, включая военную. Иногда прокси превращаются в интервентов (шведы в Русском царстве в Смутное время). Была Гражданская война и в истории США. Конфликт проходил между Союзом (Севером) и Конфедерацией (Югом) в 1861–1865 гг. Северяне одержали тогда победу над южанами, а Российская империя выступила внешним прокси для Севера.
В XXI веке Соединëнные Штаты Америки также медленно, но верно скатываются к Гражданской войне 2.0. Будут ли грядущие события в США похожи по своему формату на противоборство Севера и Юга в XIX веке? Или это будет что-то новое для Соединëнных Штатов? Включим режим «Кассандрамуса» и будем посмотреть.
В 2024 году в мировой кинопрокат вышел художественный фильм режиссёра Алекса Гарленда Civil War («Гражданская война», в русском прокате картина носила название «Падение империи»), действие которого разворачивается в неопределённом будущем Соединëнных Государств Америки. По сценарию, который написал сам Гарленд, территория США оказывается разделена на враждующие части: так называемые силы Запада (внезапно Калифорния и Техас) идут на Вашингтон (это который округ Колумбия, а не штат).
Спроста ли вышел подобный фильм? Отнюдь. В 2022 году в интервью газете The Daily Telegraph Алекс признался, что действие картины «служит научно-фантастической аллегорией нашего нынешнего полярного положения». Поэтому зафиксируем, что в американском воздухе действительно витает дух Ареса. Чем же вдохновлялся Алекс Гарленд при написании данного сценария? Ответ прост: событиями, происходящими в реальной жизни американцев.
Социальная обстановка в США всегда была политически наэлектризована, достаточно обратить внимание хотя бы на количество расовых волнений, коим в истории Штатов несть числа. Лишь за первую четверть XXI века произошло шесть крупных кейсов (в 2001, 2014, 2015, 2016, 2017 и в 2020 гг.). В пяти из них «сценарий» был весьма характерный для США: полицейский (как правило, белокожий, иногда несколько) убивал в процессе задержания чернокожего, затем вспыхивали массовые протесты на расовой почве, которые либо сразу, либо через некоторое время перерастали в беспорядки со всеми сопровождающими их эксцессами.
Другое дело события 2017 года, о которых следует поговорить отдельно. От других пяти кейсов они отличались тем, что инициаторами протестов оказались представители пëстрого ряда ультраправых радикальных движений. Поводом для протестных выступлений было решение властей города Шарлоттсвилль (штат Вирджиния) демонтировать и перенести из Парка эмансипации памятник генералу Конфедерации Роберту Э. Ли. Однако ситуация в городе накалялась постепенно. А именно с 2015 года, когда в связи со стрельбой в Африканской методистской епископальной церкви Эмануэль города Чарлстон (штат Южная Каролина) по всей стране стала разворачиваться кампания, в ходе которой предпринимались усилия по демонтажу из общественных мест памятников, посвящëнных заметным деятелям Конфедерации, и переименованию улиц, названных в их честь. Вскоре дошла очередь и до Шарлоттсвилля. До июня 2016 года упомянутый выше парк назывался ещё Парком Ли, а с этого времени был переименован в Парк эмансипации. В этом же году городские власти публично заговорили и о демонтаже памятника. Недовольство, однако, росло. И весной 2017 года в Шарлоттсвилле начались организованные протесты ультраправых радикалов. Вскоре активизировались и группы контрпротестующих, среди которых были и представители ультралевых радикальных движений. Апофеозом противостояния стали столкновения, произошедшие между оппонентами во время проведения ультраправыми 11 и 12 августа в Парке эмансипации так называемого марша Объединëнных правых (со всеми характерными атрибутами, включая свастики, факельное шествие et cetera). В результате данных стычек 19 человек были ранены, а трое погибли, включая двух полицейских, находившихся в потерпевшем крушение в 12 километрах от Шарлоттсвилля полицейском вертолёте. А с 13 августа во многих других городах США прошли антирасистские и антифашистские марши и митинги. Таким образом, события 2017 года можно вполне считать далëким отголоском Гражданской войны в США между северянами и южанами, ведь по своей природе они были не только расистскими, но и идеологическими. Судьба памятника генералу Ли печальна: в 2021 году городские власти его всë-таки снесли, а в 2023 году он был переплавлен.
К регулярным крупным волнениям на почве расовой неприязни следует добавить относительно небольшие инциденты на той же самой почве, которые носят фактически перманентный характер и не приводят к значимым последствиям. Кроме того, не нужно забывать о наличии на руках у населения большого количества огнестрельного оружия и весьма высокий уровень уличной преступности, усугубляющейся постоянным просачиванием на территорию США нелегальных иммигрантов из стран Латинской Америки и других регионов мира. Таким образом, становится очевидно, что в Соединённых Штатах только на основе данных факторов уже давным-давно имеются серьезные предпосылки для сползания страны в Гражданскую войну 2.0.
Однако всё вышеуказанное — это всего лишь небольшая иллюстрация тех многочисленных системных проблем американского социума, политикума и государственных институтов, которые толкают страну к гражданскому противостоянию. Венчает же весь этот клубок проблем глубокий ценностный раскол, который можно обнаружить во всех сферах американского общества и который проходит по линии леволибералы против правоконсерваторов. Это зонтичные термины, под которыми скрываются десятки, если не сотни, различных организаций и движений. При этом сложно сказать, в какой именно момент была пройдена точка невозврата и позиции сторон стали непримиримыми. Да это и непринципиально уже сейчас, в истории так часто бывает. Тем не менее именно события в Шарлоттсвилле весьма удобно считать условным и во многом символичным началом Гражданской войны 2.0. И здесь мы вплотную подходим к описанию первого (наиболее вероятного из двух) сценария раскручивающейся в США Civil War 2.0.

Сценарий № 1

Собственно, данный сценарий уже находится в процессе своей реализации. Ведь после событий в Шарлоттсвилле противостояние только нарастало. Например, 6 января 2021 года случился штурм Капитолия, когда сторонники проигравшего на выборах Дональда Трампа ворвались в здание американского конгресса и захватили его. Опять были погибшие и раненые. Дальше — больше. Ранним вечером 13 июля 2024 года в городе Батлер (штат Пенсильвания) на митинге в рамках президентской избирательной кампании состоялось покушение на того же Трампа. В результате стрельбы погибли двое человек, включая подозреваемого в стрельбе, а четверо, включая кандидата в президенты, получили ранения различной степени тяжести. Одна из пуль прошла в считанных миллиметрах от головы Трампа и пробила ему правое ухо. После этого, осенью того же года, были ещё две попытки совершить покушение на убийство Донни: 15 сентября, когда в кустах у Международного гольф-клуба Трампа в городе Уэст-Палм-Бич (штат Флорида) был обнаружен и обезврежен предполагаемый стрелок, вооружённый АК-47, и 12 октября, когда покушение на убийство подозреваемый планировал совершить на митинге в городе Коачелла (штат Калифорния).
Намедни же, 10 сентября сего года, в городе Орем (штат Юта) во время выступления перед студентами Университета долины Юта выстрелом в шею был убит американский политический правоконсервативный активист, автор, ЛОМ и трампист Чарльз Джеймс Кирк (более известный как Чарли Кирк).

Убийство сие совершил, судя по всему, типичный представитель леволиберальных взглядов. Добавим, что Кирк ко всему прочему был членом Совета по национальной политике (CNP), который был основан в 1981 году евангелистом Тимом ЛаХэем. Это такой консервативный форум (зонтичная организация), созданный для продвижения правоконсервативных идей, включая традиционные христианские ценности. В составе совета, в который входит более 450 членов, присутствуют федеральные чиновники, а также представители бизнеса, СМИ, религиозных организаций и академического сообщества.
Исходя из вышеизложенного, предполагаем, что ситуация по первому сценарию будет развиваться следующим образом. В США продолжатся политические убийства: «око за око, зуб за зуб» etc. При этом не исключаем, что к одиночным стрелкам добавятся групповые вооружённые нападения на политических оппонентов. Многие медийные персоны по понятным причинам сократят по максимуму свою публичную деятельность. Как минимум усилят охрану, если она у них есть, или обзаведутся ею, если таковой у них до сих пор не было. Безусловно, будут вспыхивать время от времени столкновения на расовой и национальной почве. Однако отличие от предыдущих подобных волнений будет заключаться в том, что на сугубо расовую и национальную неприязнь всë чаще станут накладываться ценностные разногласия, которые будут способствовать лишь усилению напряжения между конфликтующими сторонами. И наоборот, к столкновениям, изначально возникающим на чисто идеологической основе, будет время от времени примешиваться расовая или национальная неприязнь. Разумеется, многое будет зависеть от позиции американской политической элиты.
Однако, учитывая еë катастрофическое вырождение и умственную отсталость, смеем предположить, что правящий класс в США способен лишь подливать масла в и без того разгорающийся огонь противоречий, вместо того чтобы последовательно и системно решать наиболее острые насущные проблемы страны. В лучшем случае власти в центре и на местах будут бездействовать, позволяя протестам выгорать. В худшем — использовать своих прокси как инструмент в политической борьбе с оппонентами. Ведь правящий класс в США тоже заражëн ценностным расколом.
Ситуация при этом будет усугубляться тем, что продолжит деградировать не только сам политический истеблишмент, но и обслуживающее его экспертное сообщество. Настоящие же эксперты, которые ещё имеются у США, будут всё реже допускаться к лицам, принимающим политические решения. А если и смогут время от времени прорываться, то к их мнению всё меньше будут прислушиваться, так как попросту не станет хватать критической массы голосов таких экспертов. Да и эффект Даннинга — Крюгера всё сильнее будет проявляться.
Кроме того, существует ещё один комплексный порок американской политической системы, который будет серьëзным образом препятствовать проведению в жизнь фундаментальных реформ в стране, — фактическая двухпартийность вкупе с коротким президентским сроком. Системные реформы требуют достаточно продолжительного времени, а следовательно, обеспечения длительной преемственности власти. В политических же реалиях Соединëнных Штатов данное условие обеспечить практически невозможно. Чисто гипотетически существует вариант достижения в интересах общего дела межпартийного консенсуса, но с учётом ценностных противоречий и беспросветной тупости элитствующих по сменам группировок вероятность такого развития событий стремится к нулю. Ни одна из партий просто не отдаст добровольно власть своим оппонентам более чем на два президентских срока подряд, а восьми лет для адекватного реформирования системы явно недостаточно. С учëтом же необходимости проведения избирательных кампаний времени будет и того меньше.
В общем, вряд ли стороны в обозримой перспективе будут готовы идти на компромиссы, ибо нет между ними доверия. Конечно, консенсус по некоторым самым базовым экономическим и внешнеполитическим вопросам пока ещё остаëтся. Не зря же в американском политическом дискурсе существует понятие uniparty. Но вот насколько оно адекватно отражает ныне существующую в США политическую реальность, вопрос достаточно дискуссионный.
Поэтому остаëмся здесь пока в рамках базового сценария, а именно: вялотекущая, затяжная, ведущаяся враждующими сторонами в условиях двухпартийности с попеременным и относительным успехом каждой из сторон, непрерывная (по большей части тлеющая, но иногда воспламеняющаяся) гражданская война… Это ценностное противостояние может продолжаться десятилетиями, поскольку силы у сторон пока практически равны, и они на пару будут стараться поддерживать в американском обществе воспроизведение сего ценностного раскола, не давая конфликту затухать. Всё это будет сопровождаться перманентным политическим кризисом из-за борьбы партий за власть. В обязательном порядке начнëтся драка за влияние на школы, на университеты, на сферу культуры, на умы etc. Но есть и альтернативный сценарий такому длительному противостоянию. О нëм ниже.

Сценарий № 2

Данный сценарий, безусловно, менее вероятен, чем описанный выше, однако его тоже следует рассматривать в качестве базового. А всё потому, что у него уже есть прецедент в истории самих США. Речь идёт, разумеется, о возможности (при определëнных условиях, конечно) территориального размежевания оппонентов на уровне штатов. Именно такой формат противостояния был в Гражданской войне 1861–1865 гг. (и именно такой, кстати, показан в фильме Алекса Гарленда Civil War).
Но как такое вообще может случиться в современных условиях, когда в США всë уже давно сильно перемешалось: «линия фронта» Гражданской войны 2.0 проходит в каждом штате, в каждом графстве, в каждом городе, в каждой деревне, почти на каждой улице, нередко даже в одной отдельно взятой семье. Более того, в последнее время в США складывается довольно-таки забавная ситуация. Некоторые граждане, на выборах голосующие регулярно за демократов, переезжают из демократических штатов (по причине неприятия этими гражданами проводящейся там леволиберальной политики) в республиканские, где им живëтся комфортнее, но продолжают голосовать за демократов… Ну, традиция у них такая, видимо.
Тем не менее в США есть штаты преимущественно республиканские и преимущественно демократические, а также соответствующие кластеры: преимущественно леволиберальные Западное и Северо-Восточное побережья и преимущественно правоконсервативный Средний Запад. И если одна из двух партий по тем или иным причинам рискнëт пойти на существенное обострение политической ситуации, что вполне возможно, то эскалация, в свою очередь, может привести к захвату власти одной из этих партий и к установлению в стране однопартийной диктатуры.
В ходе государственного переворота и сразу после него побеждающей стороне придëтся прибегнуть к подавлению своих политических противников. И не только в округе Колумбия, но и в оппозиционных штатах. Иначе побеждающая сторона просто не сможет удержаться у власти и сама подвергнется риску попасть под репрессии со стороны оппонентов. И вот этом случае самые оппозиционные штаты как раз могут решиться на сецессию, то есть на отделение.
С этого момента противостояние рискует приобрести характер ожесточëнной борьбы за власть внутри каждого отдельно взятого штата. Более того, установившие у себя диктатуру одной из двух партий штаты начнут помогать в борьбе за власть своим однопартийцам в других штатах. Население также при этом начнёт массово перемещаться из штата в штат, распределяясь по ценностным предпочтениям.
В результате может сложиться ситуация, схожая с Гражданской войной 1861–1865 гг. Просто на этот раз вместо союза (Севера) условно будет какой-нибудь Демократический блок (ДБ), а вместо Конфедерации (Юга) — какая-нибудь Республиканская федерация (РФ). Продолжат ли впоследствии эти две отделившиеся друг от друга территориально «Америки» воевать между собой или заключат сделку?.. С учётом наличия на данной территории ядерного оружия («старого, но не бесполезного») хотелось бы, конечно, чтобы заключили не просто сделку, а «прекрасную сделку». Вот только «свежо предание, а верится с трудом».

Алекс Андров