О вкладе КГБ в дело развала СССР

 

Я неплохо знал Крючкова, организатора ГКЧП. Как опытный бюрократ от КГБ он должен был догадываться, что люди не поддержат эту затею. В результате реформ Горбачева в сфере национальной отношений мы уже потеряли Прибалтику, Азербайджан с Арменией готовились начать войну, а в Карабахе она уже давно шла. Однако, несмотря на это и страшные провалы в экономике, люди успели почувствовать свободу. Ведь Горбачев действительно дал им демократию.

На этом фоне такие методы, как заговор и государственный переворот, очень дурно пахли. В стране это случилось впервые после смерти Сталина. Уже много лет не предпринималось никаких попыток госпереворота. Все решалось пусть и в кулуарах, но вполне легально и в рамках действующей власти. Так было принято.

Я сразу задал им вопрос: что мешало выступить открыто, тем более в их руках было сосредоточено столько власти – один председатель правительства, другой председатель КГБ, третий вице-президент и так далее. 20 августа мы собирались обсудить проект нового союзного договора, который готовил Горбачев. Я тоже не был согласен со многими положениями, но свою позицию обосновывал и выражал открыто.

Пусть даже руководитель государства был и плохим, но отстранили-то его незаконно. Надо было созвать высшие органы власти в стране, съезд народных депутатов СССР, выступить и изложить свои доводы. Сторонников нашлось бы много, я более чем уверен. Вполне возможно, что за провалы Горбачева бы отстранили от занимаемой должности законным путем. Предпосылки к этому были. Например, я критиковал Горбачева в десятках статей. Хотя на уровне личных отношений и он относился ко мне неплохо, и я к нему с уважением. Потом, кстати, он меня неоднократно ругал за эту критику.

История не любит сослагательных наклонений, но альтернативные варианты развития ситуации мне кажутся очевидными. Даже если бы ГКЧП победил, победа была бы недолгой. Все равно они оказались бы сметены, но уже волей народа. В то же время, если бы ГКЧП не нанес исподтишка такой удар по государству, в конце концов Союз мог перестроиться на конфедеративной основе. Думаю, что тот союзный договор Горбачев довел бы до конца. Да, у этого документа были свои недостатки, множество пунктов вызывало серьезные разногласия, но тем не менее большая часть республик была готова его подписать. Пусть даже в Союзе осталось бы 6-7 из них, но ведь это все равно лучше, чем одна Российская Федерация. В своих книгах я более подробно касаюсь этой темы.

Впрочем, даже после ГКЧП еще оставалась возможность сохранить какую-то часть республик. Однако произошел еще один заговор. Ельцин, Кравчук и Шушкевич с пеной у рта и в один голос доказывали, что СССР свое уже отжил. И так как их заговор был благополучно реализован, то путчем он у нас не считается.

Если подытожить, то Советский Союз был разрушен тремя ударами. Первым ударил Горбачев. Второй удар нанесло высшее руководство  КГБ. Раньше я считал, что за заговором стояли партийные бонзы, однако более тщательно изучил вопрос перед выпуском своей последней книги.

Она называется «Операция Гром», и на самом деле авторство заголовка принадлежит Крючкову. Под этим названием он со своими генералами разрабатывал  государственный переворот, известный нам как ГКЧП. По своему уставу и назначению КГБ должен был охранять государство. Но он нанес по нему мощный удар. А вслед за КГБ по советскому Союзу ударила уже вышеописанная троица.

По-настоящему Ельцин поднялся именно благодаря ГКЧП. Мы действительно выдвигали его в качестве знамени, хотя на тот момент у Ельцина не было никаких ресурсов. И победа над путчистами – не его заслуга. Всю тяжесть противостояния принял на себя Верховный Совет – 500 наших депутатов и аппарат, которые мобилизовали москвичей, подняли депутатов Моссовета и остальных. Если бы мы не сумели привести людей под стены Белого Дома, всех бы взяли тепленькими.

А Ельцин за это время дважды продемонстрировал свою слабость. Первый раз, когда все только начиналось. Я заскочил к нему домой, и увидел его полностью растерянным. Он говорил о том, что скоро придут люди Крючкова, что нас арестуют, все пропало, мы проиграли. Я стал его трясти и даже возмутился – как так, два года мы бились за какую-то самостоятельность России, настаивали на своем праве иметь какие-то экономические права для осуществления реформ, а теперь сдаваться? Что о нас скажет история – что мы оказались трусами? Надо драться. К тому моменту я уже дал указание найти Силаева, министров и депутатов. И мы стали планомерно готовиться к противостоянию.

А в ночь с 20го на 21е Ельцин хотел сбежать в американское посольство.  Когда мы спустились на лифте в гараж, он стал меня уговаривать. Сказал, что  получил известие, мол, через час начнется штурм, а потом нас должны расстрелять. Ельцин предлагал спрятаться у американцев, а потом, когда через несколько дней в мире поднимется шум и Горбачев вернется, выйти и руководить страною. Я выслушал и с трудом удержался от крепких выражений. Наверное, говорю, вы правы, вы все-таки президент, вам надо спасать свою жизнь, но у меня здесь пятьсот депутатов, тысячный аппарат, огромное количество людей и они все смотрят на нас. Поэтому вы уходите, а я останусь. Я заскочил в лифт и нажал кнопку. После моего отказа он уже не отважился на такой сценарий.

Фактически доминирующую роль в этот период играл Верховный Совет, а не президент и его люди. Хотя, справедливости ради, стоит отметить,  что Силаев вел себя очень достойно в. Все это я подробно описываю в книге «Полураспад империи», которую всем рекомендую. Верховный Совет также не дал распасться самой Российской Федерации, а угроза была велика. Радикальные демократы из ельцинской команды планировали не только распад СССР, но вслед за ним разложение Российской Федерации и создание на ее базе чуть ли не десятка государств. Об этом тогда много писали и говорили. Это только сейчас некоторые из них стали такими патриотами.