Экономист Михаил Беляев — про кризис в России: «Центробанк вдрызг неправ»

Банк России порадовал: перегрев в экономике РФ продолжил снижаться. ЦМАКП напугал: экономика упорно стремится к рецессии. А что происходит на самом деле? «НИ» попросили экономиста заглянуть вглубь процессов, от которых зависит уровень жизни россиян.

Фото: Автор: Yury Kochetkov. AP/TASS. Кто на самом деле должен бороться с инфляцией и можно ли ее победить?

Екатерина Максимова

Оценки состояния дел в российской экономике последние годы больше смахивают на раздвоение личности. От уверенного «справились» до тревожного «перегрелись».

Радоваться вместе с ЦБ или вздрагивать от прогнозов близкого к Кремлю Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП)? Почему все чаще звучит слово «депрессия», кто на самом деле должен бороться с инфляцией и можно ли ее победить — это и многое другое «НИ» обсудили с кандидатом экономических наук Михаилом Беляевым.

Снижение инфляции — это поражение

— ЦБ объяснил, что снизил ставку сразу на два пункта, чтобы не допустить переохлаждения «перегретой» экономики. К тому же годовая инфляция замедлилась. Это важный сигнал от регулятора?

— Если в ЦБ считают, что снижение инфляции до 8,55% радикально отличается от 9,02%, то надо обладать исключительной зоркостью Центрального банка, чтобы заметить изменение. Снижение есть, но о каком-то переломе в инфляционном тренде говорить не приходится.

Сейчас мы наблюдаем сезонное снижение цен. И вот в этих копейках, которые в ЦБ усмотрели, нельзя фиксировать победу над инфляцией. Понятно, что регулятору нужно оправдать свою жесткую денежно-кредитную политику. Центробанк силен в филологии. И мы слышали победные реляции, что впервые в течение года инфляция опустилась ниже 9%.

Это отнюдь не победа, а поражение. Это значит, что денежно-кредитная политика Центрального банка была настолько беспомощная, что она только в течение года могла сдвинуть инфляцию на какой-то мизер — менее одного процента.

Началось сезонное снижение цен, но это временное явление. Фото: Мальгавко Сергей. ТАСС

Годовой темп роста экономики при этом 1,5%. А если взять цифры Всемирного банка, то у нас 0,9% по году темп роста. Пусть будет 1,5%. Формально это тоже рост, но на самом деле это депрессия. Это депрессивное состояние экономики.

«Наша экономика два года пыхтела и погибала»

— Что вы понимаете под термином «экономика в депрессии»?

— Это когда экономика не развивается, потому что ее сковали запредельной ключевой ставкой. По рукам и по ногам сковали. Наша экономика два года пыхтела и погибала, она загибалась два года подряд.

На какое-то время потенциала хватало, потому что был задел.

И есть отрасли, которые являются все-таки хребтом, включая энергетическую. Они за счет экспортного потенциала что-то вытягивали. А дальше было веерное распространение позитивных импульсов на остальные отрасли.

Это определило устойчивость российской экономики.

Плюс последние два года мы спринцевали военно-промышленный комплекс из бюджета. Но бюджет не имел достаточных поступлений, потому что экономика уже почти год буксует на +1,5% ВВП. И к концу года лучше не будет.

Наша экономика два года пыхтела и погибала. Фото: 1MI

В прошлом году было +4,3%. А мы радуемся, что в ЕС еще меньше, Европа в депрессивном состоянии. Еле дышит ее экономика. Там темпы роста 1,6%.

Но посмотрите на Восток, на Китай — это + 5−7% рост ВВП, в Индии + 7%, во Вьетнаме, в Индонезии, где угодно, туда надо смотреть.

А Центральный банк у нас все упражняется не в области экономики, а в области филологии. Он выкручивается с помощью жонглирований, придумывая новые какие-то псевдоэкономические термины.

Нет ни перегрева, ни охлаждения. Это чистая схоластика

— Прошлый год нам и министры, и банкиры сообщали о перегреве экономики.

— Все эти рассуждения насчет какого-то охлаждения, перегрева — это не более чем жонглирование схоластическими определениями. Это чистая схоластика, не имеющая отношения к практике.

Конечно, когда душат экономику посредством высокой ключевой ставки, а ее душат, и снижаются темпы роста, то тогда можно поймать момент, когда заодно снижается и инфляция.

Но тогда вопрос: что приоритетно? Темпы роста экономики?

В Америке это приоритет. Во всех остальных странах — тоже.

Почему там понижают инфляцию? Они через инфляцию управляют темпами роста. Не самой инфляцией, а через нее, через зажим или расширение денежной массы, так называемой money supply, они управляют темпами роста экономики.

Правительство РФ отчитывается о победах. Но если ведомство Эльвиры Набиуллиной считает, что можно одержать победу над инфляцией ценой удушения экономики, то это слишком дорогая цена. Фото: Дмитрий Астахов. POOL/ТАСС

Вот это у них приоритет: темпы роста экономики и занятость. А у ЦБ РФ цель — утихомирить рост цен. И если ведомство Эльвиры Набиуллиной считает, что можно одержать победу над инфляцией ценой удушения экономики, то это слишком дорогая цена.

Рыночная экономика спроса и предложения уже давно трансформировалась

— Но Центробанку об этом говорят все — правительство, бизнес. В ЦБ же не могут этого не понимать?

— Вот что меня больше всего раздражает, что вот эти ребята не читали книги, написанные советскими и западными экономистами еще в 70-80-х годах прошлого века.

Вот если бы они их почитали, то узнали, что рыночная экономика спроса и предложения трансформировалась в государственно-монополистический капитализм. И это качественно иное состояние экономики.

Современная инфляция — это не только денежный фактор. Вернее, он может быть денежным. Это когда из-за избытка денег в обращении деньги обесцениваются, а цены растут.

Но в современных условиях масса денег находится под строгим контролем. Поэтому самый главный фактор инфляции — не денежный. Цены растут вследствие монополистического ценообразования.

Антимонопольщики должны ограничивать не сами цены, а следить за обоснованностью их повышения. Фото: Александр Щербак. ТАСС

— Поясните, пожалуйста.

— Это когда действует не примитивный закон спроса и предложения, которым оперируют чиновники и депутаты. А когда на первом плане — диктат продавца.

И этот диктат продавца мы наблюдаем везде. В бензине, в яйцах, в гречке, в постном масле, в коммунальных квитанциях, в авиаперелетах, в путевках на юг, в общем, во всем, что только можно.

И этот безудержный аппетит продавцов разгорается при практически полном бездействии ФАС.

Антимонопольщики должны ограничивать не сами цены, а следить за обоснованностью их повышения. И это, согласитесь, разные вещи.

Как должно быть: какая-то компания, повышая цены, доказывает ФАС, что на 15% возросли цены на топливо, на свет, на аренду помещения, на компоненты. И тогда ФАС разрешает повысить цены ровно на 15%. Может на 16%, чтоб прибыль была.

А если эта условная компания просто ссылается на то, что у нее, видите ли, возросли цены на ветпрепараты, и поэтому цены на яйца должны вырасти в два раза, то, извините, ФАС тут им навстречу не пойдет и не посочувствует.

Или вот как сейчас с бензином: ФАС проверит 12 тысяч бензоколонок. Опять примитивное понимание прошлого века. Служба считает, что монополия — это сговор, картель, но они никогда в жизни это не докажут, потому что его нет, этого сговора. Формально его нет. А есть стихийно согласованные действия самих продавцов, потому что у них цель одна — получить более высокую прибыль через повышение цен.

ЦБ поставил цель по инфляции 4%. Экономика не различает 4% или 6%, поэтому не обязательно продолжать ее душить, чтобы добиться 4%.. Фото: Арина Антонова. ТАСС

Таргетировать инфляцию — это шарлатанство

— Вы относитесь к той группе экономистов, кто считает цель по инфляции 4% спорной?

— Теория таргетирования инфляции… Она вообще шарлатанская. Абсолютно. С какой-то мутной методикой. Придумали 4% и все.

Цель, поставленная самим себя, не является абсолютным показателем, к которому надо стремиться. Экономика не различает 4% или 6%, поэтому не обязательно продолжать ее душить, чтобы добиться 4%.

Эксперты считают, что инфляция, не превышающая 8% вполне приемлема для экономики. Поэтому дальнейшее ее удушение совершенно не обязательно.

«У ЦБ все с ног на голову поставлено»

— Тогда получается, что ЦМАКП не зря бъет тревогу? Дословно перспектива из обзора: сохраняется потенциал раскрутки кризисной спирали «стагнация производства» — рост несоответствия доходов и затрат компаний по погашению и обслуживанию долга — ухудшение качества ссуд — декапитализация банков — кредитное сжатие — стагнация/сокращение производства.

— Совершенно верно. Центральный банк вдрызг неправ ни в одном слове. Оценка ЦМАКП ближе к истине.

А ЦБ даже в голову не приходит, что предприятия не могут дать столько продукции, чтобы встретить денежное предложение. Они не могут его встретить, потому что высокая ключевая ставка. ЦБ их задавил этой ключевой ставкой. А снизить «ключ» не могут, потому что, по их мнению, будет инфляция.

Почему я говорю, что у ЦБ все с ног на голову поставлено. С монополистическим повышением цен должна бороться ФАС, то есть другое ведомство. А Центральный банк при этом должен снижать ключевую ставку.

В России уже несколько крупных производств отправили сотрудников во внеочередной отпуск. Фото: Донат Сорокин. ТАСС

— То есть это первые ласточки — переход на четырехдневку на некоторых крупных предприятиях? Центробанк это не смущает?

— Дело в том, что они себя очень ловко законодательно прикрыли. Центральный банк отвечает только за устойчивость национальной валюты, банковской системы и еще за что-то. Хотя отдельно отвечать только за устойчивость валюты, не заботясь о состоянии экономики, невозможно.

А про экономику там слова нет, и поэтому, как только кто-то заикается, что Центробанк должен думать об экономике, в ЦБ отвечают: а у нас таких обязанностей нет.

Слово «независимость» Центрального банка понимается только в одном-единственном смысле — это независимость от Минфина в смысле выпуска денег. Это чтобы у Минфина не было соблазна удовлетворять свои потребности, когда бюджет ограничен, за счет дополнительной эмиссии.

Годовой дефицит бюджета уже перевыполнен. Денег нет. Пра включать печатный станок?. Фото: Артем Коротаев. ТАСС

Как бюджет спасать будем?

— А правительству сейчас придется напечатать, с учетом того что годовой дефицит бюджета уже превышен?

— Не знаю, как финансовые власти будут действовать. Когда дефицит свыше четырех триллионов, то как крайний случай можно в ограниченном виде применить и печатный станок. Не обязательно в бумажном виде. Это записи на счетах.

Вот это называется печатанием денег. То есть, когда у вас в бюджете средств нет, но бюджетные назначения все равно направляются туда, куда надо. Это не значит, что грузовиками деньги возятся.

У правительства есть и неинфляционные методы покрытия дефицита бюджета. Это прежде всего Фонд национального благосостояния. Он для того и создан, чтобы оттуда брать деньги и использовать их в экстраординарных случаях. Это первое.

Минфин может занять деньги через облигации, но с такой ключевой ставкой этот инструмент уже не выглядит столь привлекательным. Фото: 1MI

Второе, это внутренний заем. У нас госдолг всего 17% валового внутреннего продукта. Мы знаем, что даже по условиям приема в Европейский союз задолженность не считается критической, если внутренний долг доходит до 60% ВВП.

Представляете, какой у нас простор для того, чтобы выпустить облигации внутреннего займа. Но вот только какой дурак будет покупать облигации ОФЗ, когда у вас ставка 18%?

Понимаете, насколько одно взаимосвязано с другим? Центральный банк держит ставку 18%, вы получаете в банке проценты по своему вкладу, по своим свободным деньгам 18%, ну, 15−16%. Значит, Минфин должен выпускать свои облигации федерального займа по ставке, конкурирующей с банковской ставкой.

И что же это получается за заем по 15%? Это же себе в убыток.

Дополнительная эмиссия (а еще лучше параллельно со снижением ключевой ставки) даст возможность предприятиям увеличить выпуск продукции, которая уравновесит несколько возросший объем денежной массы. И никакого давления на инфляцию! Естественно, эмиссия должна быть строго контролируемой

В общем, остается только повторить: все с ног на голову поставлено. Телегу поставили впереди лошади. В этом и проблема.