О моем родном отце печально

 

      Говорят, что последний пакет репрессий был в тридцать седьмом. А вот моего родного отца, Троицкого Георгия Николаевича,  забрали в Ленинграде в начале сорок первого, когда ему было двадцать шесть, а мне - один год. Можно  понять прекрасное классовое чутье: ну не мог быть «Нашим» человек, владевший четырьмя европейскими языками, кандидат технических наук, автор только что вышедшей в Ленинградском Политехническом институте большим тиражом книги в 300 страниц с «подозрительным» названием "Свойства чугуна".

     Да еще у него был пунктик: не имея на то никаких особых разрешений, носился со своим изобретением нового нотного письма, и все это при том, что в родне его никак не пахло зачетным пролетарским происхождением: все мужчины поголовно были ведущими инженерами-строителями, причем последних из них   забрали уже по тридцать седьмому.

       Советская власть уничтожала их как вражеские элементы. Наверно потому, что они любили страну не так, как хотела власть.

     Петр Новыш

 Санкт-Петербург

​