Брежнев — созидатель, Горбачёв — терминатор: два лица одной истории

Фраза «Брежнев — созидатель, Горбачёв — терминатор» звучит почти как слоган из старого политического боевика. Но за этим сравнением стоит серьёзная мысль: один человек строил и сохранял систему, а другой, по мнению многих, её развалил. Чтобы понять, насколько это справедливо, давайте разберёмся, кто есть кто и почему их так часто противопоставляют.

Начнём с Брежнева. Он пришёл к власти в 1964 году после того, как Хрущёва просто убрали. Его эпоху часто называют "застоем", потому что ничего особенного не менялось. Зато была стабильность. Не самая динамичная, но всё-таки стабильность. СССР был сверхдержавой номер два (после США), развивал промышленность, осваивал космос, наращивал ядерный потенциал.

Пример простой заботы о людях — массовое жилищное строительство. Миллионы граждан получили собственные квартиры, выйдя из коммуналок. Это тогда считалось большим делом.

Но было бы ошибкой думать, что Брежнев вообще ничего не менял. В начале его правления была предпринята довольно серьёзная попытка реформирования экономики — так называемая реформа Косыгина 1965 года. Её цель была сделать советскую промышленность более эффективной: предприятиям давали больше самостоятельности, стимулировали рост прибыли, внедряли новые методы управления. Появилось понятие хозрасчёта, поощрялась инновационная деятельность.

Однако со временем стало ясно: реформа работает слабо. Механизмы управления не позволяли гибко адаптироваться к новым условиям, а бюрократия быстро "заглушила" инициативу. Особенно спорной оказалась идея планирования по валовому показателю — когда важнее стало количество, а не качество. Из-за этого предприятия начали гнаться за объёмами, выпуская порой ненужную или некачественную продукцию.

Так что да — Брежнев не просто "сидел и хранил", как иногда говорят. Он пытался что-то сделать, но получилось скорее «не то реформировал, не то чинил» страну после всех потрясений времён Хрущёва. Его реформы были осторожными, компромиссными, и в итоге они не решили главных проблем, а только отсрочили их проявление.

К концу 70-х — началу 80-х годов стало ясно, что экономика тормозит, коррупция процветает, управление становится всё более неэффективным. Технологически СССР начинает отставать, но система пока цела. И Брежнев, хоть и не стремился к резким переменам, действительно был хранителем советской модели.

А потом пришёл Горбачёв. В 1985 году он заявил: пора меняться. Запустил перестройку и гласность. Хотел обновить экономику, сделать политику открытой, общество — свободнее. Гласность, например, позволила говорить о том, о чём раньше и шепотом нельзя было. Начали раскрывать ошибки прошлого, показывать реальную картину.

Но тут выяснилось, что система давно прогнила. Как только начали срывать лоск, всё начало сыпаться. Реформы оказались скорее импровизацией, чем продуманным планом. Убрали старые механизмы управления, а новых не настроили.

Республиканские лидеры, почувствовав свободу, стали требовать больше прав, а потом и независимости. В итоге — декабрь 1991 года, Беловежские соглашения… и Советский Союз исчез с карты.

Вот поэтому Горбачёва многие и называют «терминатором» — человеком, который, возможно, сам того не желая, запустил процесс разрушения великой державы.

Но не всё так однозначно. Для кого-то Горбачёв — герой, смело пытавшийся спасти страну от коллапса. Для других — предатель, разваливший государство. А для третьих — просто человек, попавший в водоворот событий, которые уже невозможно было контролировать.

В своих мемуарах он подчеркивал: хотел реформировать систему, а не уничтожать её. Он видел, что социализм застыл, что народ страдает, и решил действовать. Но получилось, как получилось.

Интересно, что некоторые его ближайшие соратники — например, Александр Яковлев или Борис Ельцин — позже говорили, что Горбачёв ещё в середине 80-х понял: советская модель не подлежит ремонту. И его реформы были не спасением, а попыткой создать что-то новое. То, что уже не будет СССР.

Поэтому вопрос остаётся открытым: Горбачёв сам выбрал этот путь или просто не справился с задачей? Ответа нет. Зато есть масса точек зрения, споров и даже обвинений.

Такие дилеммы — обычное дело для великих лидеров. Например, Сталин: и победы гигантские, и миллионы пострадали. Кто он — герой или злодей? Однозначного ответа тоже нет. Об этом как-то сказал историк Дмитрий Волкогонов: «Преступления его известны. Заслуги его бесспорны.»

Эта фраза звучит почти парадоксально, но именно она лучше всего отражает суть исторической оценки великих лидеров: они могут быть одновременно и гением, и преступником; и строителем, и разрушителем; и спасителем, и палачом.

Так же можно посмотреть на Петра I и Николая II. Пётр — великий реформатор. Он перевернул Россию лицом к Европе, модернизировал армию, создал флот, ввёл светское образование. Но сделал это жёстко, через принуждение, налоги и уничтожение старых традиций. Можно сказать, он стал "терминатором" старой Руси.

А вот Николай II — наоборот. Он пытался сохранить старый порядок, боялся перемен. Но этим самым довёл страну до революции. Так что иногда консерватизм может быть даже опаснее радикальных реформ.

И вот теперь вернёмся к Брежневу и Горбачёву. Один — как Николай II — держал стабильность, но загнал страну в застой. Другой — как Пётр I — решился на перемены, но не смог удержать целостность государства.

Вот поэтому сравнение «Брежнев — созидатель, Горбачёв — терминатор» работает. Оно отражает вечную борьбу между сохранением и переменами, между безопасностью и риском, между прошлым и будущим.

Как писал Дмитрий Волкогонов: «Преступления его известны. Заслуги его бесспорны.» Это про каждого великого лидера. Они могут быть и творцами, и разрушителями одновременно.

История не любит оценок в духе "всё чёрно" или "всё бело". Она всегда в оттенках. Главное — делать выводы, чтобы не повторять прежних ошибок.