Как советские лётчицы стали грозой для фашистов

Октябрь 1941 года — один из самых критичных моментов Великой Отечественной, вермахт подходит к Москве, в столице паника, линия обороны прорвана сразу на нескольких участках.

Летчицы 46-го гвардейского ночного бомбардировочного авиаполка, Герои Советского Союза: Р. Гашева, И. Себрова, Н. Меклин, М. Чечнева, А. Попова, О. Амосова, Е. Никулина, командир полка Е. Бершанская, М. Смирнова, А. Жигуленко

На этом фоне советское командование впервые решается отправить на фронт женщин-летчиц.

 Увлекающиеся авиацией девушки со всей страны просили об этом с начала войны, однако военные-мужчины относились к «дерзкой идее» скептически. 

В итоге женский авиаполк стал ночным кошмаром для немцев и воодушевляющим примером для рядовых красноармейцев. «Газета.Ru» вспоминает, как советские девушки адаптировались к боевым условиям и бомбили врагов с букетами цветов в самолетах.

Делали белье из парашютов

«Сопровождавший нас красноармеец подсмеивался: «И куда вы, девушки? Наденут на вас шинели и сапоги, с вами же ни один парень в кино не пойдет», — вспоминала начало призыва в женскую авиачасть Ирина Ракобольская, позже ставшая начальником штаба «ночных ведьм» (такое неофициальное прозвище получил целиком женский 46-й гвардейский ночной бомбардировочный авиационный Таманский Краснознаменный и ордена Суворова полк (нбап)).

Первой же проблемой для летчиц действительно оказалась форма. Ее не успели перешить на женщин, и новобранцам выдавали огромные шинели, чересчур длинные брюки, обувь от 40-го до 43-го размера и т.д.

«Мы звали их [сапоги] котики — от кота в сапогах… Нарочно нельзя было придумать одежды, так сильно лишающей девушек привлекательности (если учесть еще фляги и противогазы на боку)», — признавалась Ракобольская.

Начальник штаба 588-го ночного легко-бомбардировочного авиационного полка, лейтенант Ирина Ракобольская / Физический факультет имени М. В. Ломоносова

Девушкам (в основном в авиацию пошли добровольцы в возрасте от 17 до 22 лет) приходилось импровизировать и на ходу подгонять обмундирование: перекраивать гимнастерки, подрезать шинели и даже самим шить себе белье, поскольку вначале им присылали только мужское. 

Последнее некоторые ухитрялись делать из частей неиспользованных на боевых вылетах бомб, а именно, из парашюта от них. 

По крайней мере об одном таком случае упоминается в мемуарах «ночных ведьм». Слухи о нем дошли до вышестоящего командования, и двух провинившихся отдали под трибунал. Обе получили по десять лет, но сослуживцы смогли «отбить» подруг и добиться того, чтобы те отработали наказание в бою (до конца войны дожила только одна из них).

«Как-то девушки постирали в арыке свое немудреное бельишко и повесили сушить его под крылья самолетов — прямо на расчалки (тонкие тросы). 

В этот день в полк приезжал [ главнокомандующий ВВС] Константин Вершинин и долго потом не мог простить нам такую инициативу: «Вы только подумайте, белье — на боевые машины», — спустя много лет пересказывала другую историю Ракобольская.

Позже, когда летчицы доказали, что могут воевать наравне с мужчинами, и стали привычной частью Красной армии, им стали выдавать более подходящую форму, избавив от необходимости дополнительно тратить время на ее подгонку. 

Однако это не отменяло того, что экипировка для летчиков в принципе была более громоздкой. Так одна из летчиц, гвардии лейтенант Раиса Аронова отмечала, что в громоздком зимнем варианте «многие девушки стали похожи на медвежат».

Герой Советского Союза, летчик во время Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Раиса Аронова, 1975 год / Владимир Родионов/РИА Новости

«Полностью одетого в свои доспехи штурмана можно было принять за шамана. На тонком ремешке, перекинутом через плечо, болтается планшет, в который вложены карта, бортжурнал и навигационная линейка. 

К поясу на бечевке привязан металлический ветрочет, напоминающий развернутый веер. Отдельно на ниточках висят карандаш и резинка. К перекинутому через шею ремешку прикреплены большие меховые краги», — перечисляла Аронова.

Во время учебы и тем более в ходе боевых вылетов летчицы настолько выкладывались, что, по собственным признаниям, некоторым из них потом по несколько дней «снились прожектора», мешая отдохнуть.

 Чтобы снять напряжение, у девушек были свои фронтовые «сто грамм», положенные красноармейцам.

«Первые дни войны на фронте женскому полку давали вино, потом его не стало, пошли в ход водка, различные самогонки из винограда: чача, рака, карамурзянка (по фамилии начальника тыла фронта). 

Некоторые девушки не могли заснуть после тяжелых полетов, тогда сливали для них водку из нескольких стаканов», — описывали участницы полка.

Несмотря на все трудности, девушки не теряли присутствия духа и, по воспоминаниям современников, в тяжелой боевой обстановке стремились поддержать себя и других, пытаясь и на фронте сохранить какой-то уют и напоминание о доме. 

Так известно, что награжденная двумя орденами гвардии майор Женя Жигуленко брала в кабину цветы и вылетала на боевые задания с подснежниками под боком.

Летчица Евгения Жигуленко. 23 февраля 1945 года присвоено звание Героя Советского Союза / Из личного архива Е.Жигуленко/РИА Новости

«Конечно, девчонки оставались девчонками: возили в самолетах котят, танцевали в нелетную погоду на аэродроме, прямо в комбинезонах и унтах, вышивали на портянках незабудки, распуская для этого голубые трикотажные кальсоны… 

Амосова и Никулина еще на Кавказе купили красную скатерть и всюду возили ее с собой. Когда сделают в лесу шалаш, тотчас же одну сторону его завесят этой скатертью, чемодан прикроют салфеткой, да еще флакон одеколона поставят сверху…» — рассказывается в изданной МГУ книге мемуаров «Нас называли ночными ведьмами».

Подобные мелочи помогали летчицам, несмотря на ежедневный риск для жизни, мечтать о скором возвращении к мирной жизни (большинство «ночных ведьм» после войны ушли из авиации и занялись другой деятельностью, в частности, научной, которую им пришлось оставить ради защиты страны). 

Посетивший полк в 1944 году писатель Борис Ласкин записал в своем дневнике как одно из самых сильных впечатлений то, что его участницы заранее договариваются, где встретятся и найдут друг друга после фронта.

«Уславливаются о месте и времени встречи в Москве после войны… Говорят об этом с улыбкой, а думают и надеются всерьез», — подмечал Ласкин.


Командир 2-й эскадрильи лейтенант Серафима Амосова (слева) во время построения докладывает командиру полка Евдокии Бершанской (вторая справа) и заместителю командира полка по политической части Евдокии Рачкевич (справа), 1942 год / Е.

Бочарова/РИА Новости

«Бабский полк» и «наши «Маруси»: как к летчицам относились обычные солдаты

Мужчины первоначально воспринимали женщин в непривычной роли не медсестер, а «боевых товарищей» с недоверием и насмешкой. 

В шутку их полк открыто называли «бабским» или «Дунькиным», по имени командира Евдокии Бершанской. 

Сами девушки-новобранцы первое время стремились максимально сохранять дистанцию и даже не разговаривать с посторонними мужчинами, чтобы личные взаимоотношения не мешали выполнять боевые задачи.

«Нам казалось тогда, что война скоро окончится и это время надо прожить, отрешившись от всего личного. 

Но со временем мы поняли, что война — это и есть наша жизнь и что разговаривать с мужчинами не грешно», — поясняла Ракобольская.

Воспринимать всерьез девушек мужчин-летчиков побудили первые потери среди «ночных ведьм». 

Тогда они увидели, что женщины пришли воевать по-настоящему, и «жизнь с ними тоже не шутит». 

Сами же девушки отчаянно рвались в бой и негодовали, что когда их направляли на более спокойные направления. 

По словам Ароновой, она была даже «немного разочарована», когда в первом боевом вылете не встретила противника, так же себя чувствовали и ее однополчане.

Командир 46-го гвардейского авиационного полка подполковник авиации Евдокия Бершанская, 1945 год / Аркадий Шайхет/РИА Новости

Уже вскоре после попадания в реальные боевые условия девушки показали, что их работа может быть весьма эффективной и нужной для армии. 

Они летали на «кукурузниках» — деревянных бипланах У-2 (По-2), изначально не предназначенные для боевых нужд. 

В этом самолете не было ни бомбового отсека, ни прицела, зато им было легко управлять, он мог сесть без аэродрома, а из-за небольшой скорости и низкой высоты полета трудно засекался радарами противника. 

Чтобы уничтожить По-2, противник должен был попасть точно в пилота или в двигатель. 

Помимо бомбежек, конструкция самолета подходила для того, чтобы эвакуировать раненных и сбрасывать наземным силам продовольствие и боеприпасы.

«У нас здесь летают женщины на самолетах. Мы называем их «наши Маруси». Мы этим Марусям очень благодарны. 

Как только они появляются ночью над немецкими частями, немцы сразу перестают стрелять, и мы можем спокойно отдыхать, даже спать… 

Мы просим наше письмо напечатать в газете, чтобы все знали, какие они — наши Маруси и как они нам хорошо помогают», — подобные благодарственные письма солдат приходили в фронтовую газету, которую издавал сам 46-й гвардейский полк.

Согласно армейским легендам тех лет, У-2 летали так низко, что, при желании, летчицы могли прокричать что-то находившимся на земле. 

Генерал-майор авиации Борис Гладков позже писал, что «девичьи голоса в темном ночном небе помогали бойцам больше», чем сбрасываемые им мины и припасы.

В то же время, приняв сам факт существования женщин-летчиков, военные еще долго продолжали смущаться из-за их присутствия или стремиться им понравиться. 

В качестве последнего некоторые пилоты специально отклонялись от своего курса, чтобы сделать круг над аэродромом «ночных ведьм» и таким образом поприветствовать «сестренок».

«Мужчины, приезжающие в полк, держатся весьма осторожно. Кажется, что под ногами у них не поле аэродрома, а минное поле», — с иронией отмечал Ласкин.

Герой Советского Союза, штурман полка Лариса Литвинова, Герой Советского Союза, командир звена Евгения Жигуленко, командир гвардейского женского полка Екатерина Бершанская (слева направо) в самолете, совершавшем в годы Великой Отечественной войны боевые вылеты под управлением Евгении Жигуленко, 1981 год / М. Барбашова/РИА Новости

«Сгорели над целью»: как сражались и погибали летчицы

Изначально из женской авиачасти были сформированы три полка, но только один из них, именно 46-й гвардейский нбап, остался полностью женским, тогда как остальные со временем стали смешанными. 

За все годы боев первый ни разу не уходил на переформирование, что для тех реалий было редкостью, и его нередко посещало командование, удивленное таким успешным результатом изначально экспериментальной идеи.

«Слыхал я легенду о вашем полку. Думал, что сказка. Теперь убедился, что быль. 

Слыхал также, что вы не принимаете в полк мужчин. Правильно! У вас и без них хорошо идут дела. Пью за девичий полк!» 

— одобрительно отзывался об успехах летчиц сам маршал Константин Рокоссовский, вручая в 1945 году наиболее отличившимся медали Героя Советского Союза. 

Всего эту высшую награду страны из полка получили 23 летчицы.

 Указ о присвоении звания сразу девятерым из них был опубликован ровно 80 лет назад — 26 февраля 1945 года.

За время существования полка «ночные ведьмы» потеряли в боях 32 человека. 

Первые годы они летали без парашютов и пулеметов на борту, а штурман держала малокалиберные бомбы прямо на коленях.

Члены экипажей 46-го гвардейского ночного бомбардировочного авиационного полка во время разбора полетов в пункте базирования в станице Ивановская / Е. Бочарова/РИА Новости

«Ночь с 31 июля на 1 августа 1943 года. За какие-нибудь полчаса сгорели сразу четыре экипажа… [Ночь на 1 августа 1943 года], у нас сгорели над целью восемь девушек… Обгоревшие тела девушек привезли в полк. Их опознали только по орденам», — писала Аронова.

Женский авиаполк успел совершить более 23 тыс. боевых вылетов и уничтожить, в частности, девять поездов, две железнодорожные станции, десятки складов, переправ и единиц транспорта. 

В немецкой армии их самолеты прозвали «рус фанер» или «печатной машинкой» (Nahmaschinen), из-за характерного звука, и признавали достойным и опасным врагом.

«Русские летчицы, или «ночные колдуньи», как их называют немцы, вылетают на задания каждый вечер и постоянно напоминают о себе… 

Повсюду, где бы они ни появлялись, их отвага вызывала восхищение всех летчиков-мужчин», — указывал в своих воспоминаниях французский военный летчик Франсуа де Жоффр.

Сами советские летчицы подчеркивали, что всегда стремились не только выполнить свой воинский долг, но и доказать, что женщины могут помочь защищать страну не хуже мужчин.

«Мы сочинили 12 заповедей женского полка, и первая была: «Гордись, ты женщина!», — подчеркивала Ракобольская.