Как нам навязывают «идеологию терпилы»

Автор: Агидель Епифанова

Глава СПЧ Фадеев в интервью РБК высказался за то, чтобы убрать Соловецкий камень. Дескать, нынешним сотрудникам органов очень неприятно видеть это напоминание о деятельности предшественников и они испытывают от того, надо понимать, тяжкие моральные страдания, мешающие успешным трудам на ниве борьбы с исламистами, укронацистами и прочими врагами.

Стоп, думаю себе, что-то тут не так…

Если сотрудники — высокоморальные люди и скорбят о нехороших деяниях предшественников, то как раз озаботились бы памятью об их жертвах, присоединялись к ежегодной мемориальной акции, построили бы часовню, молились бы об упокоении. Так обычно поступают скорбящие о грехах предшественников, предков действительно высокоморальные люди, грехи эти сознающие.

Однако покамест нам не на каком таком официальном уровне не приводилось такой оценки слышать. Имею в виду органы. Напротив, славословия и умножения памятников бесноватому поляку и отцу-основателю ведомства… Вот и у товарища Нарышкина портрет «железного» висит. И не скрывает он к нему всяческой симпатии.

И тут, памятуя кампанию бесноватых во главе с Лавлинским «вернуть Феликса взад» (в смысле — пока на Лубянскую площадь), очевидно становится, что вопрос совсем не в моральных страданиях сотрудников ФСБ, которым якобы мозолит глаза намоленный уже поколениями Соловецкий камень. А в том, что кому-то (и из сотрудников, несомненно, но в первую очередь продажной шпане политспекулянтов и честных шизофреников, которым, в отличие от сотрудников, всё же имеющих свое дело, делать больше решительно нечего) страсть как хочется вернуть идола на капище, водить вокруг него бесовские хороводы, а попутно опять занять общественность ритуальными плясками с бубнами, пока пробивает дно за дном стараниями реальных иноагентов доллар, возвращаются наши корабли и самолеты из Сирии, нарастает мигрантский беспредел… Короче, от жизненно важного.

Раньше у Соловецкого камня каждое 30 октября читали списки бесчисленных жертв. Потомки читали, дети, внуки. В этом году читали его в садике «Музея ГУЛАГа». Музей закрыли через несколько дней. Легко и просто. Как при рейдерских захватах и бандитских разборках закрывают неугодные, к примеру, магазины. Чтобы избавиться от конкурента или «отжать» разоренный актив, натравливая пожарную охрану, санэпидемстанцию и т.д. Пожарная безопасность «Музея ГУЛАГа» была признана неудовлетворительной. Нечего, понимаешь, всяких там врагов народа культивировать! Уже и в государственную концепцию идеологически верные коррективы внесены: никаких тебе массовых репрессий, гонений на Церковь, раскулачивания — зато государственные интересы и все такое. Родину славить надо, вот! А не над щепками сопли размазывать, патриотические скрепы расшатывая!

И тишина. И как будто так и надо. А вот интересно… Это так ведь что угодно прикрыть можно, да? Можно вот прямо завтра пойти в Дом Русского Зарубежья и сказать, что там тоже с безопасностью нехорошо, и прикрыть. Шутка ли! Развели белогвардейщину! Да еще под именем «предателя-власовца, который атомную бомбу на нас сбросить хотел»! А ведь, пожалуй, легко?

Фадеев уверен, что «Музей ГУЛАГа» откроют (его директором является также член СПЧ), упрекает тех, кто упорно возлагает цветы к Соловецкому камню, а не к новому большому памятнику – «стене плача», открытой В.В. Путиным, и усердно микширует тему тотальной ресоветизации. Мол, всегда этак было: одни были за Сталина, другие против – нельзя же приказать любить или не любить вождя! Ой ли? Так уж и нельзя? И насчёт всегда было… 140 памятников, бесконечные прославительные фильмы и оды как бы патриотических (и даже якобы «православных») ресурсов? Это когда ж такое было? Разве что при жизни «отца народов».

И еще вот загвоздка… Глава Совета по правам человека… Я правильно понимаю, что данная персона должна защищать в первую очередь жертв? Нынешних и прошлых? И потомков жертв? Чувства детей и внуков невинноубиенных, которых лишат слезами омытого и намоленного места, не в счет? Чувства у нас подразумеваются только за теми, кто, а не кого? Сколько мемориальных инициатив сталкивались с традиционной отмазкой: это оскорбляет чувства ветеранов! А вот чувства уцелевших в жерновах ГУЛАГа, потомков расстрелянных и умученных никого не волнуют. Как и религиозные чувства тех, кто ушам своим не поверил, услышав на госканале о святом Царевиче: «А вылечили его в итоге большевики! Свинцом, Карл, свинцом!» Наши права, наши чувства выходят как бы вне закона. Их не полагается защищать, беспокоиться о них. Терпите-с!

И мы терпим. И даже пытаемся этот терпеж в собственных глазах оправдывать патриотизмом. Война ведь… Нельзя разжигать… (Так нам и говорят, если вдруг мы все-таки чему-то попытаемся возмутиться…) Разжигать можно только им.

Хотя нет, не только… Указал товарищ Фадеев, что должны мы с терпением и пониманием относиться к отдельным специфическим проявлениям чеченского менталитета. Например, к угрозам одного депутата и главы республики другому депутату за нетолерантность к мигрантам?.. Или к выпадам главы республики против глав силовых ведомств и угрозами кары Аллаха по их адресу за их борьбу с бандитами? Слукавил глава СПЧ и по поводу Журавля. Не надо было жечь Коран и хохлам продаваться! Не надо было провоцировать! Да разве ж о том речь? Конечно, не надо! И отвечать надо по всей строгости закона. Но закона, а не беспредела. Разница ведь очевидна или как? По какому закону осужденного направляют на заведомую бессудную расправу, словно дикого зверя для притравы? Вот именно этот момент и идет вразрез с правами человека, о которых призван печься СПЧ. Ещё порадовался Фадеев, что в Чечню, где русских не осталось, стали возвращаться отдельные русские. Не те ли, которым, в отличие от чеченцев, за все 30 лет, что прошли с начала первой чеченской, так и не выплатили никаких компенсаций, и они, лишенные имущества, чудом уцелевшие, потерявшие близких, так и не смогли устроиться в «большой России», мыкаясь по углам? Об их правах, столь жестоко поруганных и поругаемым доселе, отчего же молчит главный уполномоченный по правам? Забыты и эти права… Мы должны терпеть и думать о душевном комфорте чеченцев, о Чечне, которая «почти в правовом поле». Я ничего не имею против комфорта чеченцев. Но тут опять загвоздка. Какой ущерб чеченцу, который получил положенные компенсации, если компенсации получат русские, геноцид которых в Ичкерии является неоспоримым фактом? Никто не требует покаяния от гордого племени. Возвращения отнятых домов и квартир. Но лояльный гражданин России чеченской национальности, человек справедливый и адекватный, не может быть против, возмущаться заботой Российского государства о русских, ставших жертвами войны и террора, будем считать, радикальных экстремистов, учинивших резню. Так? Так. А если это вызывает недовольство условного гражданина, то это уже… скажем так, явно не вполне лояльный гражданин, который вполне… «может повторить».

Вот и следовало бы, что в случае с Чечней, что в случае с Соловецким камнем, печься больше не о тех, кто может или рвется «повторить», а о тех, кого уже измордовали. Заслужили они того, ей-Богу!

Нам часто говорят о смирении. И очень часто врут, потому что смирение имеет разный корень. Не был смиренен Святой Николай, когда ударил Ария. Не был смиренен Христос, когда бичом изгонял торговцев. То, что навязывают нам, это не смирение, а «идеология терпил». Та самая, из ГУЛАГа. Умри ты сегодня, а я завтра. Тебя не …, не подмахивай. И – на цирлах! – по первому кличу блатаря или вертухая… Люди оставались людьми и там. В кромешном аду. А мы? Останемся ли?