Сага о ключевой ставке

Похоже, термин «ключевая ставка» грозит стать самым популярным в экономическом словаре последних двух лет. Раньше его употребляли в неразрывной связи с инфляцией – ещё один долгоиграющий экономический хит, а теперь в тёплую компанию затесался ещё и перегрев экономики. Впрочем, 7 усилиями мегарегулятора вроде как удалось справиться. С экономикой, а не с инфляцией.

Священная корова инфляции

Тут с какого боку ни посмотри. С одной стороны, борьба с инфляцией – святое дело, и не поспоришь. С другой – как на неё ни давят, а она чувствует себя вполне благополучно, растёт себе, и растёт. Может, не тем дустом травят?

Во всяком случае, попытки свести борьбу исключительно к манипулированию ключевой ставкой как-то не оправдываются. Ставка растёт – инфляция пухнет. Я, честно говоря, верю не так статистике, как выплатам по своей банковской карте – суммы, которые приходится выкладывать за примерно один и тот же набор покупок, за год-полтора почти удвоились. Если это не инфляция, тогда что?

Но в конце концов, не в моём личном кошельке тут дело, я могу и заблуждаться (вместе с миллионами остальных сограждан). Регулятор, он же об экономике тревожится – не перегрелась бы, родимая. Прямо какое-то поветрие… Вот финансовая американская министерша Джанет Йеллен не поленилась аж в Китай слетать, чтобы погрозить пальчиком и уговорить их притормозить рост. Китайцы, правда, не послушались, зато наша Эльвира Набиуллина своего таки добилась – после череды повышений ключевой ставки рост экономики замедлился. По свежим данным.

За прошлый год ключевую ставку повышали пять раз, а инфляции на это начхать. Может, и впрямь, такая отрава на неё не влияет? С монетарной точки зрения, конечно, всё выглядит логично: сокращаем денежную массу (или во всяком случае не плодим), замораживаем деньги на банковских счетах, снижаем спрос, всё в шоколаде – инфляция в обмороке. Во всяком случае, в некоторых учебниках именно так и написано.

Если же взглянуть на дело с точки зрения реальной экономики, всё вовсе не так радужно. Кредиты становятся неподъёмно дорогими, а значит обновление тех же основных фондов предприятий, нужное до зарезу, приходится откладывать. Ясно, что старое оборудование с высокими технологиями плохо совмещается, да и с научно-техническим прогрессом в целом. Обновление стоит денег, хоть ты тресни.

В итоге получаем что? Недостаток продукции, имеющей спрос (не суть, где, на фронте или на гражданке). То есть, деньги у людей есть, а отоварить их нечем. Вы будете смеяться, но это как раз инфляция и есть. Не монетарная, а реальная. Те, кто пережил девяностые, помнят пустой рынок и бешеные цены на то, что на него всё-таки проникало. Две с половиной тысячи процентов – это вам не целевые 4%, и даже не реальные девять с хвостиком. Для освежения памяти подсуну ещё один фактик – как раз в те годы вполне осознанно и целенаправленно уничтожалась отечественная экономика.

Нестыковочки

А может, зря это я? Мало ли чего мне хочется, и вообще, все эти сложные построения, как говорится, не по моей зарплате, пускай большие начальники думают, для этого они на свои места и поставлены.

Но как-то не стыкуется. Вот слушаю или читаю заявления президента и премьера – всё путём, радуются хорошему росту, более того, побуждают и дальше наращивать темпы. И экспорт у нас прибавляется, причём, к удивлению скептиков, не за счёт «пеньки и дёгтя» (читай – углеводородов), а продукцией высоких переделов. А уж своим продовольствием теперь способны полмира прокормить.

Опять же, по поводу ВВП. Вот аккурат к саммиту БРИКС в Казани подоспела новость о том, что Россия, обогнав Японию, вышла на четвёртое место по паритету покупательной способности. Почему-то рост по ППС считается вроде как второстепенным, и напрасно. Мне уже как-то приходилось об этом говорить, но не поленюсь повторить. Если номинальный ВВП считается в деньгах, тот, что по ППС – в товарах. Это если совсем просто. Как по мне, так этот показатель куда больше говорит о здоровье и потенциале экономики, чем количество денежных бумажек на её счетах. Значит, хозяйство не просто тарахтит, а выпускает кучу полезных вещей – от продуктов и футболок до станков и баллистических ракет (которые сейчас как-то очень ко времени).

И мало того, что товары эти, как говорится, «есть в наличии», так они ещё и спросом пользуются. Спрашивается, какого рожна ещё надо, чтобы экономика страны считалась здоровой и, что главное, перспективной?

На фоне многих европейских стран рост ВВП в 3,9%, которого ожидают в России по итогам этого года, выглядит прямо-таки рекордным (ну, почти – в Китае, по прогнозам МВФ ждут примерно 4,7%, но в США, говорят, и до 3% не дотянут). Видимо, наши финансово-экономические власти такая динамика пугает. Во всяком случае, в так называемом консервативном прогнозе минэкономразвития фигурируют куда более скромные цифры: 1,7% в 2025-м, 1% – в 2026-м и только в 2027-м – 2,6%.

Маловато будет, говорите? А 0,5-1,5% не хотите? Между тем, именно такой рост предрекают эксперты ЦБ, а дальше сулят прирост в год по чайной ложке, то бишь по 0,5%. Впрочем, если этот прогноз базируется на дальнейшем ужесточении денежно-кредитной политики, то и 0,5% – не предел падения.

Вот я и говорю: нестыковочки какие-то. Конечно, записные экономисты, надвинув лобную кость на нос, будут рассуждать опять же про санкции, инфляцию и «перегрев экономики». Хотелось бы только знать, в каком месте она перегрелась?

Если следовать определению, то о перегреве стоит говорить, когда темпы экономического роста «приобретают взрывной неподконтрольный характер» (извините, для доходчивости определение взято из википедии, но и в приличных источниках примерно то же). Ну, если сравнивать наши 3,9% с нулевым показателем Германии, тогда, конечно, у нас потеплее будет…

Только ведь и условия у нас совсем иные. Во-первых, наше хозяйство, по сути, только начало всерьёз восстанавливаться, и конца-краю этому процессу не видно. Во-вторых, как уже сказано, спрос растёт, чего бы это ни касалось: танков и боекомплектов для фронта или одежды для взрослых и детишек. Наконец, в-третьих, мы как-то не успели совсем зажраться, в отличие от сытых европейцев, и ещё умеем (и даже хотим) работать.

Итак, налицо все предпосылки для активизации роста. Более того, не случайно нынче всё чаще вспоминают советскую индустриализацию с её фантастическими темпами и общим энтузиазмом. Хотя, разумеется, никакие прямые сравнения тут не годятся. Время другое, люди другие, да и уровень задач принципиально изменился. Тем не менее, здоровый энтузиазм и хорошая организация труда вполне к месту. Так же, как и стройное, надёжное финансирование.

Но, как водится, у ЦБ – собственная гордость. И своя сверхзадача, выраженная в скромной цифре – инфляция не более 4%. Всё остальное – видимо, из разряда второстепенных проблем.

Эффект горизонта

Что ж, вернёмся тогда к инфляции. И снова начнём, уж простите, с ликбеза. Не потому, что мы с вами такие уж экономически безграмотные, а для порядка. В обывательском сознании инфляция – это когда деньги дешевеют. То есть, когда их много, а товаров не хватает – это тоже необходимый фактор в рыночной экономике. Собственно, по логике вещей, можно бороться с инфляцией и так, как учит нас уже Бог весть сколько лет Эльвира Сахипзадовна (термин «таргетирование инфляции» вошёл в обиход именно с её лёгкой руки), – стерилизовать деньги, то есть убирать их с рынка и солить в банках. Отсюда игры с ключевой ставкой – затянем винты, сделаем кредиты нереально дорогими, и всё само собой образуется. Кто же в здравом уме и твёрдой памяти станет влезать в ипотеку под 24%? Или покупать, к примеру, новый холодильник процентов так под тридцать? Как утверждают высоколобые экономисты, по этой-то причине (то есть из малодоступности кредитов) дефицита квартир, бытовой техники и пресловутой колбасы в стране не наблюдается.

Короче, чем дороже при таком подходе гражданину обходятся покупки, тем, мол, хуже и инфляции. Хотя странно это, господа… То ли с инфляцией боремся, то ли потребителя в угол загоняем.

Однако не потреблением единым жива экономика, есть ещё такой пустячок, как производство. Ни одно предприятие не потянет развитие или модернизацию за свои деньги, нужны средства заёмные. Под те же немыслимые проценты. Само собой, проценты эти переходят на себестоимость, а в самом конце цепочки – на того самого потребителя, которому и так уже сделали хуже. Простой пример – какой-нибудь ЖБК, живущий от кредита к кредиту, вынужден постоянно повышать цену на цемент, панели и прочие стройматериалы. Ясно море, что квартиры дорожают, и льготная ипотека тут всё-таки на втором месте.

Ещё вариант – сократить производство, иными словами, уменьшить выпуск продукции. Оба варианта ведут к одному и тому же – к удорожанию товаров и услуг. А значит, к той самой инфляции, с которой так героически борется ЦБ. И которая как горизонт – приблизиться к нему ты не можешь, как ни беги.

А сui prodest, как говорят юристы, кому выгодно? Да тут и к гадалке не ходи – глянь только на прибыль банковского сектора, растущую как на дрожжах. В прошлом году – три триллиона рублей, в уходящем, прогнозируют, будет уже четыре триллиона. И не вздумайте возмущаться – им, бедняжкам, и так туго приходится, ставка-то ключевая уже 21%... И вообще, они, можно сказать, благодетели – засоленные на депозитах денежки приносят клиентам хороший процент. Отдельные личности вполне себе могут красиво жить на эту добавку. Правда, таких немного, но кто ж считает-то?

Ну, если главной задачей нашего общества стало создание и развитие «класса» рантье, тогда всё в порядке. Только меня на сей счёт терзают смутные сомнения, может, из-за старорежимных взглядов. Как-то привычнее, когда деньги зарабатывают, а не стригут купоны с больших депозитов или так называемых «инвестиционных» квартир.

Впрочем, это уже совсем другая история…

Одно ясно – хирургические методы стерилизации денежной массы в нашей сложной действительности на инфляцию действуют, как на мёртвого припарки. Попытки оправдать их неким «перегревом» экономики не выдерживают критики. Очевидно, что природа инфляционных процессов у нас в стране лежит за пределами того, чему учит «Economics». Может, стоит вспомнить если не Карла Маркса, так хотя бы Адама Смита?

…На днях прочла любопытную статью. Оказывается, для благополучия нашей страны, её хозяйства и общества экономический рост должен быть нулевым. Так-то вот.

Людмила Коваленко,
шеф-редактор проекта «Банки и деловой мир»