СССР погубила ложь - это аксиома

Аудитория предсказуемо поделилась на два лагеря. Два полюса: «Ой, хачунимагу обратно в СССР!» и «падавайдимакратию, сталинзверь». 

Обе эти позиции, что характерно, - только причина поорать. 

Где переключатель, которым обратно включается СССР (или, наоборот, демократия)?

Прошло после настоящего СССР больше 20-и лет, и русский народ, в развитие фольклора, выработал новые былины.

Ну и в этих сказаниях наше прошлое приобретает либо лоск чего-то счастливого и бравурного, либо, наоборот, налёт дремучей жестокости.

И уже формируются пока что виртуальные отряды, готовые на основе этих сказаний и своего ощущения перегрызть друг другу глотки на пути к общему счастью.

А зря ребята, очень даже зря. Столько энергии и всё друг против друга, всё впустую. 

Почему впустую? А потому, что и та позиция и другая, - геббельсовские. 

Кусочек правды, кусок лжи, - вот и причина не работать, а бегать с воплями. А раз враньё и там и там, - биться они будут бесконечно.

Например: массовые казни в СССР, репрессии и полное отсутствие свободы слова, повальный дефицит, голодуха, - это, конечно, - в большой части ложь.

Семидесятые и восьмидесятые годы (за них я скажу по своему опыту), - казнили уголовников, раздетым и голодным никто не ходил. 

Если ты хотел работать, - заходи в первые попавшиеся ворота первого попавшегося предприятия, - и ты при деле, причём получки будет хватать на проживание. 

Хочешь шиковать не воруя, - есть работа и для таких.

Да, про свободу слова: Говорили реально кто что хотел. 

Но между собой. Критиковать публично тоже было можно, но для этого надо было долго выбирать выражения и куда ткнуться.

Просто поливать помоями и печатать бездоказательные намёки и догадки, как сейчас, тоже иногда позволялось, но далеко не всем. 

Печатный плевок воспринимался народом как официальная позиция.

И вот тут каждый выбирал: присоединяться, или нет. А кто-то выбирал возражать и становился диссидентом.

Взятки? Были и тогда. Конфеты, коньяк - кассирше, дежурной в гостинице, медсестре, работнику базы, автослесарю. 

Можно было трёшку или пятёрку в кармашек. Сантехнику, - пузырь. Кто-то обижался. Кто-то обижался взаправду.

Были и большие взятки. Ловили. Садили. Расстреливали. Мало, но расстреливали. Расстреливали, но мало.

Бедствия, связанные с дефицитом, - сильно преувеличены. Пустых полок в магазинах не было, - это началось только в конце восьмидесятых. 

И похоже, что кем-то специально это было сделано, заводы-то и колхозы все работали, но до магазинов стало не доходить. 

Но огороды, дачи, рынки, - были на мази.

К концу семидесятых психика молодёжи уже была сломана: стало шиком иметь хоть какую-то иностранную вещицу. 

Хоть носки, но надо. Вот тогда ты молодец.

На школьных сумках из кожзама ручкой пишут «АДИДАС», да много чего: туфли итальянские, жевачка…

И, что совсем хреново, - быть рабочим стало окончательно не престижно. 

А особенно взападло, - работать в колхозе.

Предел всех мечтаний, - МГУ, и чтоб взагранку.

Пословица того времени: «Работа дураков любит». 

Плохо то, что пропаганда этого не уловила, рабочий класс как был, так и остался, вроде, «Гегемоном». Снаружи. 

Песни, праздники, речи, демонстрации - да. Фильмы тоже, но уже не все…

А на деле гегемоном стали бездельники. Как бы работающие, по те же 8 часов, но бездельники разных мастей. 

Тысячи учреждений, где сидели ребята с высшим образованием, лопатили тонны пустых бумаг. И все были сыты, одеты, обуты.

Детей в сельских школах пугали тем, что они останутся в деревне. 90% ребят старались поступить в институт.

Притом, высшее образование оставалось не плохим. Правда. Просто заплатить преподавателю, чтоб чего-то поставил, - было на грани невозможного.

Ну, и лозунги. Лозунги публиковались в газетах к празднику. И были они двухслойными. 

Написано одно, но если ты не дурак, ты должен понимать, что лозунг, - это не что есть на самом деле, а к чему как бы надо как бы стремиться.

"Единый советский народ в едином порыве", - а народ не такой уж и единый, как, впрочем и порыв. Кто-то рвётся, а кто-то едет, прицепившись.

"Рачительное отношение к продукции", - а на деле капуста гниёт на базах, с производства тащат, металлолом пионерский месяц валяется.

"Все дороги открыты каждому", - на самом деле блат перевешивает везде: по вещам, по престижным ВУЗам, по загранице, по тёплым местам.

"Любимый Леонид Ильич", - а любови ноль.

Любови ноль, но и ненависти не было.

 Нынешних то лидеров поливает кто да как, и налицо зависть по отношению к тем, кто исхитрился укусить да пнуть вождей половчее.

 А Брежнев когда помер, никто даже дома не сказал «Туда ему и дорога», никто не присовокупил какого-нибудь грязного клеймеца. 

Скончался человек. Как мог, - работал, ушёл из жизни, над чем тут ёрничать?

Крылатое «Секса нет». Целый анекдот создали последующие поколения. 

А женщина-то всего лишь сказать хотела, что не характерно для страны было просто перепихнуться мимоходом. 

Любовь котировалась к девочкам. Просто любовь. Всякое, конечно, бывало, - бывало и переспят юнцы. Но это большим исключением было.

Длина юбок, отсутствие косметики, одинаковая школьная форма, желание пацанов заниматься спортом и идти в армию. 

Никакого нацизма. В любой республике никто друг друга не делит по национальному признаку. Куча друзей разных мастей.

И уроки истории, уроки литературы, где всегда на оценку надо было искать классовую сущность и революционную подоплёку…

Хочу ли я обратно в СССР? 

Если честно, в тот СССР, который я помню, - нет. 

И дело вовсе не в том, что там было плохо. 

Лично мне в СССР жилось хорошо, потому, что я работал. 

Я и сейчас работаю, поэтому мне и сейчас, в общем-то, хватает на жизнь. 

Я хочу, чтобы люди поняли, что жить счастливо надо сейчас. 

Не грызть друг друга, а друг другу помогать. Тем более, что все возможности для этого есть.