НЕ УБРАЛ? НА КАТОРГУ!

Да, такие порядки были когда-то в Петербурге. За чистотой улиц и тротуаров еще при Петре следили бдительно и весьма жестко: с нерадивых домохозяев, которые отвечали за чистоту территории перед домами, брали большие штрафы. А тех, кто бросал мусор в Неву и каналы, безжалостно били кнутом, «чтобы другим неповадно было». Могли «за мусор» и сослать на каторгу. Но наш рассказ сначала о другом: как в нашем городе вообще возникли эти самые улицы и тротуары, которые потом надо было убирать.

Конечно, когда Петербург только заложили, никаких улиц в нем поначалу не было, не то что тротуаров. Вместо них прорубались просеки, а все дороги были грунтовые, и потому после каждого дождя обитатели новой столицы утопали в непролазной грязи. Но чем мостить новые улицы? Ведь пригодных для этого камней в округе не оказалось. Но решительный Петр Первый быстро нашел выход из положения. Нет камней? Значит, будут привозить! И в октябре 1714 года царь издал «Указ о привозе на речных судах и сухим путем на возах… определенного числа диких камней».

Сочинили специальную инструкцию, кто и сколько должен везти. Каждый прибывающий в столицу корабль был обязан доставить не менее 30 камней, каждая лодка – 10, а каждая телега – 3. А каждый житель города был обязан доставить не менее ста камней. За неисполнение полагался штраф. Что при Петре соблюдалось неукоснительно. Царь был крут и виновных карал беспощадно. Строгий указ действовал до 1770 года, его отменила только Екатерина.

Прекрасная аллея
Как только появился строительный материал, улицы стали мостить камнем и они начали наконец походить на настоящие городские магистрали. Уже в 1721 году камер-юнкер Берхгольц с восторгом писал о новой столице: «Въехал в длинную и широкую аллею, вымощенную камнем и по справедливости названную проспектом, потому что конца ей почти не видно. Она проложена за несколько лет и исключительно руками пленных шведов… Она необыкновенно красива по своему огромному протяжению и чистоте, в которой ее содержат (пленные шведы должны каждую субботу чистить ее), и делает чудесный вид, какого я нигде не встречал».
Нетрудно догадаться, что речь шла о Невском проспекте, который называли тогда Большой першпективой. Она шла поначалу от нынешней площади Восстания до Адмиралтейства.
Мостили дороги, конечно, не только пленные шведы. Эти работы стали выполнять крестьяне-сезонники. Уже к концу XVIII века большая часть улиц в Петербурге была замощена. При этом сущест­вовало два способа мощения: выпуклый – для стока вод с тротуара, и вогнутый – со стоками в середине улицы.
Мостовые были покрыты крупным булыжником и не всегда ровно, а потому проносившиеся по ним телеги и кареты производили страшный грохот. Громко звенели о камень и копыта подкованных лошадей. Находившихся же в экипажах ездоков на камнях безбожно трясло. «Всю душу вытрясет!» – это говорили тогда о езде по булыжным мостовым.

Торцовые мостовые
Не случайно, что именно в Петербурге было сделано изобретение – появились деревянные торцовые мостовые. Эта честь принадлежит некоему В. Гурьеву. На твердое основание накладывались восьмиугольные деревянные шашки. Первыми ими были вымощены Миллионная и Большая Морская, где было много богатых домов и важных учреждений. В городе сразу стало тише, а довольный изобретатель с гордостью констатировал: «Экипажи сохраняются, а здоровье людей, особливо нежного пола, получило новый быт от приятной езды». К 1830 году до 30 главных улиц Петербурга уже были вымощены деревянными шашками.

Однако довольно скоро обнаружилось, что это покрытие может обернуться большими неприятностями. Во время катастрофического наводнения 1812 года мостовые вспучились, деревянные торцы смело разбушевавшимися волнами, и они нанесли немалый ущерб домам. В 1826 году пробовали поверх булыжника положить каменные или деревянные настилы – колесопроводы, но эти опыты были неудачными.

Появление асфальта
Почти одновременно с мостовыми стали мостить и тротуары.

Сначала их делали из путиловской плитки – известняка. Были тротуары, выложенные досками, а кое-где тротуары делали из каменных плит. До сих пор огромными гранитными плитами вымощены тротуары вокруг Исаакиевского собора, а также многие набережные. Это вечное покрытие, над которым время не властно.
В 1839 году появился асфальт. Впервые им покрыли набережную реки Фонтанки у Соляного городка. Но его тогда не умели делать хорошо и от него надолго отказались. Первая целиком заасфальтированная улица – Большая Конюшенная – появилась только в 1892 году.

К 1860 году в городе было 1,3 млн кв. саженей булыжных мостовых, 7 тыс. кв. саженей – торцовых, 350 кв. саженей – дощатых, 45, 8 тыс. кв. саженей, вымощенных щебенкой.

Когда грянула революция, а затем Гражданская война, то влас­тям стало не до мощения улиц и укладки тротуаров. Город пришел в запустение. Среди шашек торцовых мостовых выросла трава. Но потом работы по благоустройству возобновились. С 1932 года основным материалом для мощения улиц и тротуаров стал асфальт. К 1940 году 30 процентов улиц Ленинграда были покрыты асфальтом. А когда после войны мощности асфальтовых заводов утроили, к 1950 году уже половина улиц оказалась заасфальтированной, а к 1990 году все они покрылись асфальтом.

Металлическая мостовая
Появилась в Петербурге и совершенно уникальная мостовая – металлическая, а точнее, чугунная. Кружевными чугунными решетками покрыли часть дороги на Пеньковом мосту и Якорную площадь в Кронштадте. Образец привезли из США. Его увидел великий князь Константин Николаевич и приказал произвести эксперимент. Однако в 1941 году чугун с мостовых сняли, использовав для производства корпусов для мин. Воссоздали уникальные мостовые только в 1975 году.

Однажды появилась в нашем городе даже… резиновая мостовая. Произошло это во время съемок фильма режиссера Светозарова «Преступление и наказание». Чтобы имитировать каменную мостовую, на набережной канала Грибоедова разослали резиновое покрытие с выпуклостями, напоминающими булыжники. Правда, просуществовала эта «мостовая» недолго. Сразу после окончания съемок ее убрали.

Не пропадать же добру!
Однако самый неожиданный способ мощения улиц был придуман все-таки в советские времена. Для поребриков тротуаров стали использовать… могильные плиты с кладбищ! Последний раз их обнаружили совсем недавно при капитальном ремонте Большой Конюшенной улицы. Рабочие раскопали плиты черного гранита с именами усопших: некоего Лаптева, Васильевой, вероятно, из купеческих родов, относящиеся к XIX веку. Такие находки в городе делали уже не раз: плиты с могил нашли при ремонте фонтана на площади Ленина, в других местах. Большевики были людьми практичными и в бога не верили, а потому и решили использовать при мощении улиц плиты с уничтоженных в советские времена кладбищ – Митрофаньевского и других. Не пропадать же «народному добру»! Так что именно к советским временам можно теперь отнести зловещую легенду о том, что Петербург построен на костях. Десятилетиями ничего не подозревавшие горожане и туристы беспечно разгуливали по могильным плитам. А кое-где и сегодня продолжают гулять.

«Чтобы сору никакого отнюдь не было…»
Петр I вполне резонно считал, что улицы надо не только мостить, но и тщательно убирать. А потому в 1718 году издал указ, согласно которому все жители должны «против своего двора рано утром, покамест люди по улицам не будут ходить… всякий сор сметать, чтобы по улицам отнюдь никакого сору не было». Ну и наказывали за это, как уже упоминалось, примерно: штрафовали, били кнутом, а могли даже и сослать на каторгу. Зато Петербург в те времена блистал образцовой чистотой. Вот бы такой указ сегодня для наших нерадивых коммунальщиков!

Андрей Соколов,
на 1-ом фото: чугунная мостовая в Кронштадте,
на 3-ем: обломки могильных плит, обнаруженные при ремонте Б. Конюшенной