Финский генерал «спас блокадный Ленинград»? Как Финляндия предала немцев и избежала советизации

Проблемы маленькой страны

В конце 1930-х — начале 1940-х годов Финляндия оказалась в крайне трудной политической ситуации. В Европе набирала силу гитлеровская Германия, которая открыто поставила целью добиться мирового господства военным путем. Западные страны, симпатизировавшие Финляндии, к борьбе с Гитлером были не готовы — как и к любым другим активным действиям.

Третья сторона — Советский союз — как минимум имела неулаженный территориальный спор с Финляндией в Карелии. Как максимум — СССР планировал привести к власти коммунистов во всем мире, и северный сосед был одним из первых в очереди на это. Советская пресса часто именовала сидящее в Хельсинки правительство «белофиннами», помня о том, как оно расправилось с местными коммунистами в годы Гражданской войны в России.

Да и сам Карл Густав Маннергейм — бывший русский генерал, отец финской независимости и один из самых влиятельных людей в стране — поклялся тогда, что не сложит оружие, пока «последний вояка Ленина и хулиган» не будет выбит из Финляндии и Карелии.

Сама Финляндия 1930-х годов была благополучной страной с низким уровнем коррупции, не отягощенная имущественным неравенством и нищетой, с этнически и религиозно однородным, сплоченным населением. Однако с геополитической точки зрения положение страны было куда хуже: с населением в 3,5 млн человек и аграрной экономикой у Финляндия не было никаких шансов в полномасштабной войне один на один против мировой державы.

Поэтому когда в начале зимы 1939 года СССР начал против Финляндии войну, ее исход был практически предрешен. Финской армии под командованием Маннергейма чудом удалось остановить первоначальное советское наступление и нанести советским силам огромные потери. Добиться этого, по мнению военных историков, финнам удалось из-за запредельно низкого уровня готовности Красной армии, разрушенной сталинскими репрессиями и Большим террором: многие командиры рот тогда даже не умели пользоваться компасом и картой. Поражения в начале войны заставили СССР отказаться от планов посадить в Хельсинки марионеточное правительство коммуниста Отто Куусинена, но «программу минимум» советское правительство додавило. Подтянув резервы, Красная армия прорвала финскую линию обороны и заставила передать себе Выборг и земли в Карелии, отодвинув границу от Ленинграда.

Однако финское правительство не смирилось с поражением и, считая себя жертвой агрессии, было готово к реваншу. Этим желанием решила воспользоваться нацистская Германия, которая взяла финнов в союзники по плану Барбаросса и вторжению в СССР. История показала, что союзниками финны оказались неважными, поскольку планировали вести свою отдельную войну, не связанную с завоеванием мира.

За старую границу — ни ногой

В войну против СССР Финляндия вступила, по сути, 22 июня 1941 года. Немецкие самолеты атаковали советскую территорию с финских аэродромов, что по международному праву является актом войны, а финская армия заняла Аландские острова Балтийского залива, объявленные демилитаризованной зоной. Советская авиация в ответ нанесла удар по занятыми немцами аэродромам и инфраструктурным объектам, — и уже после этого премьер-министр Йохан Рангелл заявил, что Финляндия и СССР вновь находятся в состоянии войны.

29 июня финская армия перешла в наступление практически по всей границе. На севере, в районе Мурманска, финнам не удалось продвинуться далеко вперед, несмотря на то, что основной удар там наносила переброшенная из оккупированной Норвегии немецкая армия. Зато в Карелии атаки были удачными, и к концу лета финские войска вышли на старую границу.

 С этого момента начались проблемы. За успешное продвижение финская армия заплатила немалую цену, и в некоторых полках выбыло до половины личного состава. Финские солдаты были согласны отыграться за поражение 1940 года и защитить, таким образом, территориальную целостность страны, но отдавать жизнь и здоровье за завоевание СССР им было совершенно не интересно. Поэтому когда командование отдало приказ о переходе старой границы, в войсках начались бунты. Некоторые солдаты требовали обещанного отдыха, другие просто отказывались пересекать рубеж без подробного объяснения причин. В 15-м пехотном полку не двигаться дальше государственной границы солдатам приказали командиры рот, — то есть бунтовать начали офицеры среднего звена. Большинство недовольных удалось уговорить продолжить продвижение, но многие солдаты упорствовали даже под угрозой децимации (казни каждого десятого в подразделении, незаконной в финской армии).

Восстановить дисциплину среди солдат удалось без репрессий за счет переговоров и хороших отношений внутри армии. Зато бунтовать начал сам главнокомандующий Маннергейм — против немецкого генштаба. Летом и осенью к нему регулярно приезжали представители Вермахта и велели начать действовать, как нормальный союзник. Во-первых, от Финляндии требовали создать единое с немцами командование, потому что вести отдельную ото всех войну — это нонсенс. Во-вторых, Вермахт рассчитывал на помощь финской армии при предстоящем штурме Ленинграда.

В итоге финские войска были подчинены немецкому генштабу только на севере в районе Мурманска, а сделать то же самое на карельском фронте финны категорически отказались.

Тогда Маннергейму предложили обратное: взять на себя командование немецкими войсками под Мурманском. Но он отказался, поскольку не желал взваливать на страну политическую ответственность за эту операцию и становиться полноценным членом нацистской Оси. А на немецкое требование участвовать в штурме Ленинграда Маннергейм ответил ультимативным отказом, пригрозив уйти с поста и оставить армию без командующего в случае давления по этому вопросу.

В итоге финские войска в районе Ленинграда прошли 19 км за линию старой границы, обеспечили северный фронт блокады, — но после этого встали в оборону и прекратили активные боевые действия. Более того, в финской армии началась демобилизация, поскольку ради войны с СССР пришлось призвать 650 000 человек — 17,5% населения страны. Это нанесло колоссальный удар по экономике, и потому до конца войны страна жила впроголодь.

Осенью 1941 года немцы взяли Тихвин, стратегически важный город в 180 км к юго-востоку от Ленинграда. Контроль над ним давал возможность перерезать «дорогу жизни» в блокированный город, и потому немцы запросили у финнов помощь: пересечь реку Свирь, подойти к Тихвину с севера и соединиться с немецкими частями. На это Маннергейм также ответил отказом: по его мнению, такая операция противоречила интересам страны. Наконец, финская армия практически не участвовала в артиллерийском терроре в отношении блокадного Ленинграда, который немцы проводили на регулярной основе с целью сломить защитников.

Таким образом, если абстрагироваться от того, что нацистская Германия во Второй мировой войне олицетворяла зло, действия Финляндии по отношению к союзникам-немцам можно охарактеризовать как предательство и саботаж. Предательство стало откровенным, когда в ноябре 1941 года финны по требованию США стали саботировать наступление на Кировскую железную дорогу, которая связывала Мурманск с остальной страной и обеспечивала торговлю с западными союзникам СССР. По сути, немцы под Ленинградом столкнулись с парадоксом — с севера город «прикрывал» их же собственный союзник, и чтобы прорваться туда, им потребовалось бы оккупировать саму Финляндию, что было практически невозможно.

Почти белый мир

Историки спорят о мотивах поведения Финляндии и Маннергейма. Сам генерал в мемуарах утверждал, что никогда не имел никаких военных амбиций, кроме защиты собственной страны. Некоторые специалисты считают, что генерал лукавит: и он, и высшее руководство Финляндии не имели ничего против разгрома СССР и уничтожения Ленинграда, но не были готовы класть на это свою жизнь и подставлять под удар страну. К тому же, штурм укрепленного города был чреват огромными потерями, к которым финское общество было не готово. В целом, эти позиции не противоречат друг другу.

Иногда в публицистике можно встретить утверждение, что «Маннергейм спас Ленинград», но это, все-таки, преувеличение. Спасли Ленинград обороняющиеся советские войска, а бывший русский генерал всего лишь не стал принимать активное участие в уничтожении хорошо знакомого ему города.

Нацисты прекрасно понимали, что финны откровенно над ними издеваются. Поэтому когда фронт развернулся и в 1944 году СССР перешел в наступление, помощь Финляндия получила того же качества. Главной советской ударной силой были танки, а аграрная страна практически не производила противотанковых средств. Немцы поначалу отказались их поставлять до тех пор, пока Финляндия не обяжется не заключать сепаратный мир, но вскоре отступились от этого принципа: иначе бы финны капитулировали.

Судьба Финляндии решилась в сражении при Тали, практически не освещенном в отечественной историографии. Тали (ныне — Пальцево) находится к северо-востоку от Выборга, который советские войска освободили в июне 1944 года. Сразу после этого советское наступление продолжилось дальше и, если бы Красная армия дошла до Хельсинки, вероятно, Финляндия была бы советизирована по образцу других стран восточной Европы. Однако финский генштаб перебросил под Тали все доступные резервы и остановил превосходящие, но измотанные советские силы, которые в июле 1944 года перешли к обороне.                                

Советские солдаты на территории разрушенного ДОТа, прикрывавшего подступы к Выборгу и входящего в систему оборонительных сооружений «Линии Маннергейма», август 1944 году                                       

Взвесив все за и против, 19 сентября советское руководство согласилось заключить с Финляндией мир на сравнительно мягких условиях. Финляндия возвращалась к границам 1940 года с дополнительной потерей выхода к Баренцеву морю (сектор Петсамо), разрешала компартию и обязывалась выплатить СССР репарации, но сохраняла демократический строй, рыночную экономику и независимость. После войны был урегулирован политический статус Финляндии: она обязалась не вступать в западные военные блоки, быть торговым партнером СССР и занять по отношению к нему позицию благожелательного нейтралитета. Это положение сохранялось до самого развала СССР.