Запасной вариант: поможет ли бартер торговле России и Китая

Российские компании все чаще сталкиваются с трудностями в торговых расчетах с Китаем. Из-за рисков вторичных санкций китайские банки отказываются принимать платежи из России. Возможным решением проблемы могут стать давно известные бартерные схемы. О плюсах и минусах такого способа торговли рассказывает китаист Иван Зуенко

С 2010 года Китай является главным торговым партнером России. В нынешних же условиях переоценить его значение для российского рынка просто невозможно. Во многих нишах положение Китая является безальтернативным. По итогам 2022 года КНР обеспечила 40% товарного импорта в Россию, и тенденция на увеличение доли Китая как поставщика товаров только укрепляется.

В то же время российско-китайская торговля осложняется нежеланием банков КНР, опасающихся введения против них вторичных западных санкций, принимать платежи из России. Эта проблема в меньшей степени касается государственных компаний, торгующих стратегическими товарами, однако для малого и среднего бизнеса она стоит со всей серьезностью. Летом 2024 года ситуация лишь ухудшалась, и, хотя на прошедшей в августе встрече глав правительств России и Китая было решено «укреплять и развивать совместную платежно-расчетную инфраструктуру, в том числе посредством открытия корреспондентских счетов и учреждения филиалов и дочерних банков в двух странах», до полного разрешения проблемы еще далеко. 

Существующие способы обхода затруднений — платежные агенты, работающие через третьи страны, криптовалюта, «хавала» и ряд других — эффективно работают на короткой дистанции, но в долгосрочной перспективе они уводят бизнес в «серую зону». В качестве основной альтернативы торговле, завязанной на банковские платежи, обычно называется бартер — то есть сделки, при которых стороны обмениваются товарами аналогичной стоимости без использования денег.

Ты — мне, я — тебе

Бартерные схемы в российско-китайской торговле в той или иной степени существовали всегда. Расцвет их применения пришелся на рубеж 1980-х и 1990-х, когда развитие трансграничной финансовой инфраструктуры не поспевало за спросом на китайский ширпотреб, — поэтому обычным делом для того времени были обмены советского «металлолома» из стратегических металлов, списанного (но при этом вполне работающего) оборудования на партии колготок, кожаных курток или банальных мандаринов.

По мере выхода российской экономики из глубокого кризиса от бартера стали отказываться. Однако после февраля 2022 года на фоне введения против России беспрецедентных западных санкций началось обсуждение возвращения к этому способу расчетов.

С лета 2024 года после очередных угроз Министерства финансов США наложить санкции на иностранные банки, работающие с Россией, эти разговоры усилились. При этом мы должны понимать, что серьезная подготовительная работа в этом направлении на тот момент уже была проделана.

Так, 31 января 2024 года Минэкономразвития выпустило Навигатор по внешнеторговым бартерным сделкам, призванный помочь российским компаниям, которые желают «меняться» с китайскими контрагентами, и даже содержащий типовые образцы бартерных договоров.

В документе отмечается, что можно выбрать один из трех видов бартера. Первый — это встречные поставки, то есть обмен товарами равной стоимости, и встречные закупки, когда компания А получает товар от компании Б и реализует его, а выручка направляется на закупку другого товара, в котором заинтересована Б.

Второй — когда в цепочке участвует более двух предприятий. Третий — толлинг, когда одна компания предоставляет другой свою производственную базу или оборудование для выпуска товаров, которые затем служат вознаграждением.

Также в Навигаторе отмечаются преимущества бартера, среди которых «расширение рынков сбыта» и «установление долгосрочных партнерских отношений». Однако, если называть вещи своими именами, важное преимущество у бартера как формы торговли только одно, но оно ключевое. Бартер позволяет хоть как-то вести торговлю, если другие способы недоступны.

В остальном же это шаг назад, сопряженный с появлением большого числа новых проблем. И главная среди них — как при обмене определить справедливую цену товара.

Что почем

И снова обратимся к историческим прецедентам. Когда СССР и КНР в середине 1980-х начали бартерные сделки, в качестве условной расчетной единицы в торговле был выбран швейцарский франк. Торговля строилась по принципу клиринга — то есть путем безналичного взаимозачета друг другу обязательств за поставки товаров и услуг. В рамках данной системы при заключении сделок китайские фирмы руководствовались внутренним, вдвое заниженным клиринговым курсом швейцарского франка; советские же компании оценивали свой товар в пересчете на биржевой курс рубля к доллару и только через него — к швейцарскому франку. В результате при взаимозачетах советская, а позже российская сторона, продавая свой товар, получала взамен в несколько раз меньше китайской продукции, чем могла бы получать при нормальном курсе. 

Сейчас Минэкономразвития рекомендует участникам рынка ориентироваться на рыночную стоимость товара — видимо, все же в долларах. Для этого, как советуют чиновники, «можно обратиться к рыночным источникам, базам данных или контактировать с профессионалами в отрасли для получения актуальной информации о ценах».

Пока бартерная торговля между Китаем и Россией не приобрела достаточного масштаба, чтобы можно было судить о том, сколько российские компании теряют на взаимозачетах по сравнению с нормальным товарно-денежным обменом. Однако нельзя исключать, что, пользуясь сложным положением российских контрагентов, китайские партнеры будут максимально завышать свои цены и при этом требовать минимальных цен на российские товары.

Конечно, в теории бартерная торговля позволит Москве и Пекину решить целый ряд проблем: обойти проблемы с платежами, снизить степень контроля западных регуляторов за двусторонними транзакциями, ограничить валютные риски. Но нужно четко понимать, что все это хорошо лишь как запасной вариант. А основным все же должно быть создание отдельных банков, специализирующихся исключительно на российско-китайской торговле и не боящихся санкций. 

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора